Как бы ей сейчас хотелось иметь целый список домашних дел, чтобы отвлечься от невыносимых мыслей.
В полдень ее удивило появление леди Фионы и друга семьи, леди Линдсей. Они постучали в дверь и, когда Лиззи ответила, вошли, оставив дверь открытой для двух слуг, у которых руки были заняты ворохом одежды. Как только они сложили ношу на спинку дивана, Фиона их выпроводила.
Леди Линдсей ("Называйте меня Эвелин", - сказала она Лиззи с искренней теплотой) была даже красивее леди Фионы.
- Бедная девочка, вас затащили в Лондон без всяких рекомендаций. Я не могла поверить, когда Фиона сказала мне. Я приехала в Лондон такая же одинокая, как и вы, но у меня по крайней мере были тут знакомые.
- Мы должны вас подобающе одеть, - сказала Фиона. - Леди Линдсей предлагает вам свои красивые платья.
Лиззи побледнела от такого предложения.
- Нет! - воскликнула она. - Нет, я не могу их принять.
- Все в порядке, мисс Бил, - улыбнулась Эвелин. - Я уже не могу застегнуть ни одно из них. Я жду ребенка.
Она сияла от удовольствия.
- Мне следовало прибить Джека за то, что он не дал вам времени собрать гардероб, - продолжала леди Фиона. - Ужасная беспечность с его стороны. Но когда я сообщила ему об этом, он сказал, чтобы я немедленно исправила его ошибку.
- Нет, нет… Он так сказал?
Взяв платье, Эвелин приложила его к Лиззи.
- Вы должны выбрать платье для сегодняшнею бала.
Сердце у Лиззи ушло в пятки.
- Бал! Нет! Я не могу идти на бал. Я…
- Мы будем рядом, мисс Бил, - заверила ее Фиона. - Мы ни в коем случае вас не оставим. Да и бал совсем маленький. Всего сотня гостей.
Боже, сотня гостей! Лиззи тяжело вздохнула, когда Эвелин взяла другое платье, из темно-бордового шелка. Она покачала головой, отбросила его в сторону, как негодную бумагу, и взяла следующее, из золотого бархата. Оно было прекрасно. В таком Лиззи представляла себе принцессу.
Эвелин улыбнулась, приложив его к Лиззи:
- Это безупречно, да, Фиона? Идеально подходит ей по цвету.
Отступив на шаг, Фиона посмотрела и кивнула:
- Да. Это безупречно.
- Я не пойду на бал, - упорствовала Лиззи.
- Вы сразу передумаете, дорогая, едва увидите себя в этом платье, - сказала Эвелин. - Его сшила миссис Олив, одна из лучших модисток Лондона. Как правило, она шьет для королевской семьи, но мне сделала исключение в ответ на маленькую любезность. Теперь вам будут завидовать все женщины на балу.
Но Лиззи не хотела, чтобы ей кто-то завидовал. Она просто хотела вернуться в Торнтри, где жизнь проста и общество ей знакомо. Она не могла идти на бал в платье, сшитом для принцессы.
Тем не менее она вынуждена была признать, что приятно удивлена, когда, надев платье, стояла перед большим зеркалом. Она даже не представляла, что может выглядеть такой… красивой. Такой величественной. А когда Фиона надела ей золотое ожерелье, Лиззи почувствовала себя королевой. Она повернулась в одну сторону, затем в другую, восхищаясь собой, мечтая, чтоб ее увидела Шарлотта.
- Потрясающе, - тихо сказала Лиззи.
Она гадала, сколько могло стоить такое платье, сколько полезных вещей можно купить для Торнтри на деньги, которые леди Линдсей отдала за него.
- Вы были когда-нибудь на балу? - спросила Фиона.
- Нет, - засмеялась Лиззи. - У нас в Гленалмонде только деревенские танцы.
- Понятно, - сказала Фиона, восхищаясь тем, как сидит на ней платье. - Сельский бал в Шотландии - бедный кузен великосветского бала в Лондоне. Есть пляски, моя дорогая, и… - она наклонилась, прошептав ей на ухо: - есть танцы. Вы с мистером Гордоном будете просто шокированы.
Один раз Лиззи уже была шокирована. И никогда больше не будет танцевать вальс ни с кем другим.
- Но я не вижу смысла идти на бал. Я ведь недолго пробуду в Лондоне.
- А почему бы вам не развлечься? - весело спросила Фиона. - Зато, вернувшись в Шотландию, будете рассказывать всем, что делали и видели. Пойдем, Эвелин. Давай подыщем себе костюмы для вечера.
Лиззи осталась перед зеркалом. Да, платье изысканное, но ведь она не дебютантка, выезжающая в свет. И что у нее общего с теми женщинами, которых она видела на обеде у друзей леди Фионы? То, о чем они разговаривали, казалось ей пустой тратой времени. А у нее дома беспомощная сестра и заботы, каких никогда не будет у тех женщин. Их главной заботой было положение в обществе, ее - выживание.
Она не хотела общества, в котором жил Джек, она хотела его. Два дня печали не охладили ее любовь к нему, а встреча в холле только еще больше смутила ее. Он говорил равнодушно, но она видела его взгляд. Так он смотрел на нее той ночью, когда они занимались любовью.
Все, чего она хотела, был Джек, по сравнению с этим непреодолимым желанием все остальное казалось мелким и незначительным. Она в том же доме, что и он, совсем близко и не с ним. Как ей пережить такую муку? Когда появилась Люси с большой коробкой, она решила, что ее прислали Фиона и Эвелин.
- Доставили из магазина одежды миссис Олив, - сообщила горничная. - Леди Фиона сказала, его сиятельство купил это для вас.
- Что? - спросила Лиззи" откладывая книгу, в которую слепо смотрела уже час.
- От его сиятельства, - неуверенно повторила Люси. - Она велела мне сказать, что он купил это для вас.
Лиззи тут же забрала у нее коробку, поспешно развязала ленты и достала соломенную шляпу. Настоящее чудо, украшенное бархатными лентами и цветами из бархата и шелка, маленькими, изящными. Безупречно сделанная.
- Это самая красивая шляпка во всей Британии, - прошептала Лиззи.
- Да, очень милая, - ответила горничная. - Последняя мода… Мэм, они вас ждут.
- Кто? - рассеянно спросила она.
- Леди Фиона и мистер Гордон. Они ждут вас в золотом салоне.
Черт! Лиззи взглянула на каминные часы. Она пыталась их подвести, и теперь они отставали на час.
- Я сейчас приду. - Лиззи встала, держа перед собой шляпку, с полным сумбуром в голове. - Я уже иду.
Сделав реверанс, горничная вышла, оставив Лиззи наедине с ее великолепной шляпкой. Наконец она положила ее в коробку. Но перед этим вынула из цветочного венка шляпную булавку, повернулась к зеркалу и посмотрела на себя в этом золотом платье.
- Извините, леди Линдсей.
Она провела булавкой по шву, сделав небольшой разрыв.
Несколько минут спустя она торопливо вошла в золотой салон. Гэвин что-то говорил, но, увидев ее замолк. Потом широко улыбнулся.
- Девушка, вы прекрасны, - восхищенно сказал он. - Буду горд сопровождать вас.
- Благодарю. К несчастью, у меня произошла маленькая неприятность. - И Лиззи указала на свой бок. - Небольшой разрыв. Думаю, я чуть полнее леди Линдсей. Я должна его зашить.
Гэвин выглядел слегка расстроенным:
- Хорошо. Мы подождем.
- Нет-нет, поезжайте без меня.
- Ни в коем случае.
- Разумеется, мы подождем, - сказала леди Фиона, пристально глядя на нее. - Я пришлю вам Люси.
Горничная, только что вышедшая от нее, будет весьма удивлена, когда узнает о разорванном шве.
- Я могу сама это сделать и потом… Его светлость говорил, что мне нужно лишь попросить карету. Я попрошу, чтобы кто-нибудь отвез меня. Вам не следует беспокоиться. И… я должна снять платье, зашить, снова надеть и…
- Понятно, - ответила леди Фиона. Взгляд острый, как у ястреба. - Мы едем, мистер Гордон. Я скажу дворецкому Бранта, что мисс Бил приедет чуть позже.
- Отличное решение, миледи, - оживился Гордон и предложил ей руку.
Пара направилась к выходу, но у двери леди Фиона задержалась.
- Не беспокойтесь о времени, мисс Бил, - предупредила она. - Бранты знамениты своей непунктуальностью.
И, если только Лиззи не ошиблась, леди Фиона подмигнула ей.
Она ждала, пока не удостоверилась, что они ушли, пока не услышала стук входной двери и шаги слуги.
Джек.
Она понятия не имела, где он может быть, но решила, если понадобится, заглянуть в каждую дверь. Сейчас, пока не потеряла смелость. Лиззи шла по коридору, покрытому коврами, робко открывала двери, за которыми оказывались пустые темные комнаты. Их тут было не меньше дюжины. Она уже начала терять смелость и надежду, когда открыла чуть ли не десятую по счету дверь, сильно удивив троих мужчин.
Джек и незнакомые джентльмены быстро встали.
- Прошу прощения, - сказала Лиззи.
Оба джентльмена смотрели на нее с любопытством. Только Джек выглядел потрясенным.
- Мисс Бил? - произнес он, тяжело сглотнув.
Если она сейчас не завоюет его внимание, то никогда уже не осмелится.
- Лиззи, - поправила она. - Вы всегда называли меня Лиззи.
Глаза Джека удивленно расширились, и он посмотрел на своих гостей.
- С удовольствием, Лиззи, - ответил высокий джентльмен, улыбнувшись Джеку.
- Прошу меня извинить, - хрипло сказал тот. Затем быстро подошел к ней, схватил за локоть и прошептал: - Что вы делаете?
- С каких пор вы перестали называть меня по имени? - тоже шепотом спросила она.
- Сейчас не время для этого, девушка.
- Я знаю правду, Джек.
- Какую правду?
- Я знаю, что последние несколько дней вы притворялись.
- Боже, - пробормотал он. - Пожалуйста, джентльмены, выпейте пока вина, я сейчас вернусь.
Джек развернул ее и почти вытолкнул в коридор.
- В чем дело, Лиззи? Я не понимаю, что вы имеете в виду под своим открытием…
- Я получила шляпку.
- Что?
- Шляпку! Лучшую шляпку во всей Британии! Вы послали ее мне.
- Да, но это просто шляпка, Лиззи. Ничего больше.
- Неправда, вы сами это прекрасно знаете, Джек Хейнс. Вы цените меня, но по какой-то глупой причине решили притвориться, что нет.
- Я вас не ценю, - процедил Джек.
Распахнув дверь своего кабинета, он втолкнул ее внутрь, прислонился спиной к двери и скрестил руки на груди.
- Что с вами, черт побери? Что еще я должен сказать, чтобы вы поняли, что ничего между нами нет?
- Тогда что значит эта шляпка?
- Лиззи, честное слово…
- Вы не забыли, Джек. Не забыли свое обещание. Увидев шляпку, я сразу поняла… ваше притворное равнодушие и безжалостность - обман. Только я не могу понять зачем. Вы же до сих пор цените меня.
- Ради Бога, Лиззи! Теперь слушай меня, девушка. Ты вернешься в Торнтри со своим женихом, выйдешь за него, у тебя будет любовь, дети, семья. Чего еще ты можешь хотеть?
- Тебя. Я могу иметь тебя. Джек, ты ценишь меня, признай это, - с улыбкой сказала она.
- Нет, - произнес он. - И нечего так мне улыбаться. Я твой худший выбор. Ты была права, Лиззи. Я негодяй, распутник, у меня дурная наследственность.
- Дурная наследственность!
- Да. Ты поступишь очень глупо, если откажешь мистеру Гордону. Он хороший человек. Он тебя обеспечит, будет уважать, не растратит деньги на превосходных лошадей, карточные долги и тому подобное.
Ее улыбка стала еще шире.
- Он будет моим мужем, а не моим любовником, Джек… Я люблю тебя. С того момента, как ты поцеловал меня в моей комнате. Не могу забыть тот головокружительный поцелуй.
- Ты видишь? Я пытался тобой воспользоваться. Не делай этого, Лиззи. Не обманывайся. Тебя ждут на отличном балу, и ты сегодня… поразительно красива. Ты должна поехать. Ты помнишь, чему я тебя учил?
- Я не поеду.
Джек положил руку ей на талию.
- Раз, два, три. Раз, два, три, - шептал он, кружа ее, пока его взгляд скользил по ее лицу, декольте, волосам.
Лиззи видела, как тепло возвращается в его глаза, она уже тонула в любви, надежде…
- Ламборн! Где ты, иди скорее! - позвал кто-то из коридора.
- Джек…
- Черт возьми, - простонал он, останавливаясь.
Затем поднял голову, погладил ее по щеке, провел большим пальцем по ее нижней губе.
- Ламборн! Король!
- Не отвечай им, - прошептала она. - Не уходи.
- Поезжай на бал. Ослепи все лондонское общество, Лиззи Бил. Получи удовольствие. Будь счастлива.
Он высвободил руку и отступил.
- Нет, Джек, подожди!
Но он ушел.
Именно сейчас вызванный к королю на аудиенцию.
Глава 37
Две недели спустя
Джек счел большим везением, что принц отправил его в Тауэр вместо Ньюгейта, где, как он слышал, условия были совершенно варварскими даже для человека, который мог позволить себе доплатить за удобства.
Впрочем, и Тауэр оказался довольно тесным и не столь комфортабельным, как уверял его Линдсей, надзиратели очень грубыми и уделяли персоне Джека отнюдь не столько внимания, сколько бы ему хотелось. Тем не менее у него был камин, письменный стол, кресло, довольно приличная кровать. И вид на зеленую лужайку Тауэра.
Он стал заключенным с той ночи, когда явился к королю. Естественно, король был весьма рассержен, что Ламборн его не послушал. Но Джек понятия не имел, что его величество послал к Фионе личного гонца, чтобы она предупредила брата. Сестра могла бы и упомянуть об этом.
Из-за подагры король пребывал в очень дурном настроении, он сразу потребовал объяснений, почему Джек вернулся.
Тот по возможности коротко объяснил.
- В Шотландии живет девушка, которая в ближайшее время может потерять все, что по закону принадлежит ей. И похоже, я единственный, кто способен ей помочь.
Король пристально смотрел на него, ожидая продолжения, и, когда его не последовало, сказал:
- Это очередное доказательство, что граф Ламборн сделает все, чтобы найти путь под юбку, включая опасность потерять свою безрассудную голову.
Джек рассердился. Лиззи не такая, он бы не стал рисковать головой ради всякой женщины. Однако улыбнулся и склонил голову.
- Да, ваше величество, я рискую свободой, чтобы ей помочь, так как она была гнусно обманута. И нуждается в помощи своего короля.
Георг перестал тереть колено, подняв взгляд на Джека.
- Удивительно, - задумчиво произнес он. - И чего же ты просишь?
Джек быстро рассказал о старом королевском указе, о положении в Торнтри, залежах сланца, о борьбе за него. Он заметил, что король теряет интерес, принявшись энергично растирать колено.
- Ваше величество, я никогда бы не стал утруждать вас просьбой, если б не был уверен, что эта женщина наиболее достойная из ваших подданных. - Король фыркнул. - С ней плохо обошлись мужчины ее семьи, но она сохраняет присутствие духа и намерена противостоять несправедливости, хотя она только женщина.
- Женщины должны слушаться своих мужчин, если хочешь знать мое мнение, - раздраженно произнес король. - Принц Уэльский и его жена превратили свой брак в посмешище, и все потому, что она его не слушает.
- Но эта женщина поступает, как велит ей семья, ваша милость, - осторожно продолжал Джек. - Тем не менее они вредят ей.
Король хмыкнул, жестом отпуская его. Однако Джек не собирался уходить, пока не добился желаемого.
- Мисс Бил… обладает душой столь же глубокой, как океан, и внешностью столь же прекрасной, как звездная ночь, ваше величество. Более того, ее решительность может заставить устыдиться большинство мужчин. Она сущность Шотландии.
Это привлекло внимание короля.
- Ты говоришь так красноречиво, Ламборн. Это не похоже на тебя.
Джек с улыбкой поклонился:
- Даже я могу быть тронут, когда попрана справедливость.
Король опять начал тереть колено, изучая Джека.
- И чего именно ты хочешь?
- Чтоб вы в своей безграничной мудрости, ваше величество, аннулировали наше незаконное обручение и благословили помолвку мисс Бил с мистером Гэвином Гордоном.
- За этим ты и приехал?
- Чтобы королевский указ, запрещающий Билам мужского пола владеть собственностью, был отменен и мистер Гордон мог защитить мисс Бил. Чтобы Карсон Бил навсегда был отстранен от владения землей и сланцем, а также от возможности распоряжаться ими.
- Карсон Бил? - повторил король.
- Якобит, ваше величество, - ответил Джек, очень сомневаясь, что в Шотландии могли сохраниться якобиты, но король думал иначе. - Якобит, желающий украсть землю, по праву ей принадлежащую и дарованную его величеством, вашим отцом.
Король покачал головой:
- Предатели! Они сделали моего отца самым несчастным человеком! У него была язва, ты знаешь?
- Нет, ваше величество.
- Почему я должен им даровать землю? Нет-нет, пусть все знают, что… эта женщина владеет ею и всеми минералами, найденными в этой земле. А лэрд обязан платить ей налог в размере… как ты думаешь, сто фунтов в год?
- Было бы замечательно, ваше величество.
- Этой женщине…
- Мисс Элизабет Драммонд Бил и ее сестре мисс Шарлотте Драммонд Бил…
- А также назначить ему плату государственной казне в размере двадцати пяти фунтов в год за те хлопоты, что он причинил нам! Где мое перо? Найдите мне перо! - закричал король одному из слуг.
- Я навеки у вас в долгу, ваше величество.
Джек низко поклонился.
- Ты навеки в руках моего сына, - ответил король. - А теперь отправляйтесь на допрос, милорд.
Той же ночью Джека отправили в Тауэр, откуда королевская стража ежедневно возила его в дом лорда Малгрейва на допросы. Тайный совет задавал ему бесконечные вопросы по поводу его отношений с Каролиной, принцессой Уэльской. Имел ли он с ней интимную связь? Может ли он назвать имена людей, которые, по его мнению, имели с ней интимные отношения? Видел ли он капитана Менби выходящим из комнат принцессы?
Джек все отрицал, но те, кто допрашивал, такие же лорды, как и он, считали его ответы сомнительными. Граф Ламборн, имеющий печально известную слабость к женщинам, оставил без внимания принцессу Каролину?
Каждый вечер, без всякого почтения к его персоне, Джека, измученного допросами, бросали в Тауэр, предоставив ему размышлять о своей участи да о том, что осталось от его ужасной репутации. Он думал о Шотландии, о детстве, проведенном в замке Ламборн, А если он не размышлял об участи, то думал о Лиззи, мечтал о ней, представлял ее в золотом платье, лучшем из всех, какие он видел, и глаза у нее блестели от счастья. Она, без сомнения, была самой красивой женщиной в Лондоне. Даже в Британии.
Он представлял Гордона, предлагающего Лиззи утешение после ареста хозяина дома, и как она соглашается на предложенную им безопасность. Любовь… что значит любовь, когда в дверь стучится жизнь? Лиззи нужен человек вроде Гордона, и она слишком умна, чтобы не понимать этого.
Джек представлял, как она возвращается в Шотландию с бумагами, подтверждающими ее право на Торнтри, исключающими любое вмешательство Карсона Била. Представлял ее детей от Гордона, много круглолицых счастливых детей.
А он… будет гнить в этой вонючей камере. Иногда к нему пускали гостей. Надзиратели делали это с большой неохотой, лишь в тех случаях, когда их к этому вынуждали. Но Кристи, Линдсей, а теперь и О'Коннор, недавно вернувшийся из Ирландии, получили на это разрешение. Друзья сообщили, что скандал уже перешел все границы и скоро последует указ сверху.
Однажды Джек встретил другого заключенного. Сэр Ричард Ньюлингейл, которого за деньги перевели сюда из Ньюгейта, рассказал ему, что власти жаждут крови, несколько человек уже приговорены к повешению в следующую среду.