Возможно, кого-нибудь такой интерес и покоробил бы, подумал Грег, но… черт возьми, они ведь просто невероятные! Эти существа обладают такими способностями и знаниями, которые даже вообразить себе невозможно, не говоря уже о том, что они практически бессмертны.
В каком-то смысле он был даже благодарен им за то, что его привезли сюда. Уж конечно, это было куда интереснее, чем тупо жариться на солнце или с утра до вечера играть в пляжный волейбол.
Спохватившись, что Маргарита ждет ответа, Грег повернулся к ней. Он уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не успел - Маргарита с довольным видом кивнула, и последовал еще один вопрос:
- Не хотите ли погостить у нас? А заодно заняться лечением Лисианны?
Грег ошеломленно уставился на нее. Только сейчас до него дошло, что она не ждет от него ответа. Да и зачем? Ведь она читает его мысли! Увлекшись, он как-то забыл об этой их способности, а вот сейчас вдруг поймал себя на том, что это скорее забавляет, чем по-настоящему злит его. А что, даже удобно, хмыкнул про себя Грег, нет нужды ломать себе голову, подыскивая вежливый ответ. Хотя, по логике вещей, ему бы следовало быть настороже - в конце концов, далеко не все из того, что он думал о Лисианне, пришлось бы по вкусу ее матери.
- Доктор Хьюитт? - окликнула Маргарита.
- Зовите меня Грег, - пробормотал он, с интересом отметив, что Маргарита, похоже, нервничает. Вероятно, тот хаос, что царил в его голове, не давал ей возможности получить ответ на мучивший ее вопрос. А вот это уже интересно, подумал он.
- Так вы согласитесь лечить Лисианну? - нетерпеливо спросила она.
По губам Грега скользнула таинственная улыбка.
- Вот вы и скажите, - хмыкнул он.
- Вы бы предпочли, чтобы ею занимался другой специалист, поскольку испытываете к ней желание, - выпрямившись, объявила Маргарита. - Однако вы искренне сочувствуете ей. Вы считаете, что в данном случае ссылаться на обычную врачебную этику нелепо, поэтому попробуете ей помочь, - невозмутимо добавила она и резко поднялась. - Простите, сегодня утром мне не удалось поспать, - извинилась Маргарита. - Думаю, мне лучше вернуться в постель. Увидимся на закате.
- В постель? - машинально повторил Грег, потрясенный тем, с какой легкостью ей удается читать даже самые тайные его мысли. Однако очень скоро удивление сменилось ужасом. Господи, подумал он, да эта женщина - пугало для любого парня! Нежная маменька, всегда точно знающая, чего именно мужчина хочет от ее дочери, которую не обманут ни хорошо подвешенный язык, ни изысканные манеры очередного поклонника.
Он вежливо поклонился.
- Отдохните и вы, - кивнула ему Маргарита, направившись к двери. - Кстати, - она обернулась, - под дверью стоит Лисианна. Ей очень хочется войти, но она боится нам помешать. Думаю, она обрадуется, увидев, что никто не собирается снова вас связывать. Желаю вам доброго вечера, Грег. Надеюсь, вы проведете время с пользой.
Глава 12
- Это Маргарита?
Подняв глаза, Лисианна увидела Грега, который, задрав голову, разглядывал висевшую на стене картину. Подойдя к нему, она поняла, что внимание Грега привлек портрет девушки в платье, явно относившемся к эпохе Средневековья.
- Да. Свадебный подарок моего отца.
- Она тут такая юная. - Грег машинально провел пальцем по потемневшей от времени старинной раме.
- Маме было всего пятнадцать, когда они с отцом поженились.
- Пятнадцать?! - Грег ошеломленно покрутил головой. - Совсем ребенок!
- Тогда женщины рано выходили замуж, - заметила она.
- А в доме есть твой портрет, когда ты была молодой?
Лисианна кивнула:
- Да, конечно. В портретной галерее.
В глазах Грега вспыхнул интерес.
- В вашем доме есть портретная галерея?
Не нужно было обладать способностью читать его мысли, чтобы понять, что ему до смерти хочется ее увидеть… впрочем, как и для того, чтобы догадаться, что после разговора с ее матерью Грег пребывает, мягко говоря, в растрепанных чувствах. Когда она заглянула в комнату, он отчаянно тряс головой и что-то невнятно бормотал себе под нос - Лисианне показалось, она разобрала слово "кошмар". Конечно, она понятия не имела, почему он в таком состоянии, но Лисианна так обрадовалась, что мать решила не связывать Грега, что просто спросила, все ли с ним в порядке. Он молча кивнул, и тогда она предложила спуститься в игровую, где вся семья обычно проводила досуг, чтобы присоединиться к остальным. Кузины собрались смотреть какой-то фильм, объяснила она.
Диск с фильмом они взяли в прокате, когда ездили за продуктами. Идея принадлежала Томасу - это был еще один способ хоть чем-то на время занять близнецов. Пока молодежь разбирала на кухне сумки с продуктами, он предложил всем вместе посмотреть кино - разумеется, когда Маргарита закончит разговаривать с Грегом. Тогда Лисианне идея понравилась, однако потом она передумала. Кино никуда не денется, решила она, подумав, что с большим удовольствием показала бы Грегу галерею семейных портретов.
- Пошли. - Лисианна направилась к лестнице. - Я покажу тебе нашу галерею, а потом спустимся к остальным.
Галерея семейных портретов располагалась в зале, где раньше устраивались балы. Когда они вышли из моды, сюда решено было перенести портреты, которые до этого пылились в чулане. Портретов было множество, но Грег, похоже, твердо настроился внимательно изучить их все до единого. Судя по выражению его лица, Грег был потрясен - на него со всех сторон смотрели лица тех, кто жил в ту далекую эпоху, живых свидетелей истории.
- Какой была жизнь в те времена? - неожиданно спросил он, вглядываясь в портрет Лисианны, который Жан Клод заказал к ее двадцатилетию. Живописец изобразил ее сидящей под деревом в длинном бледно-голубом платье той эпохи.
- Какой была жизнь? - задумчиво повторила Лисианна. На нее вдруг нахлынули воспоминания. Какое-то время она молчала. - О, это было потрясающе! - покачав головой, прошептала она. - Эпоха галантности… роскошные балы, верховые прогулки по утрам в парке - исключительно ради того, чтобы тебя заметили. Не было ни телевизоров, ни компьютеров, ни микроволновок… а женщины мало чем отличались от рабынь.
- Что ты имеешь в виду? - нахмурился Грег.
Лисианна пожала плечами:
- Нам не позволялось иметь собственное состояние. До замужества женщина должна была подчиняться отцу, потом - мужу. Женщины из высшего сословия обычно удачно выходили замуж, рожали детей - однако все, что у нас было, включая и собственное тело, и рожденных нами детей, считалось собственностью мужа. Женщина оказывалась полностью в его власти.
- Хм, - промычал Грег, на которого эта новость, похоже, не произвела особого впечатления.
Лисианна невольно улыбнулась.
- Судьба женщины из низших слоев общества мало чем отличалась от нашей. Конечно, детство у них было тяжелое. Девочек посылали работать уже в десять - двенадцать лет. Потом они тоже выходили замуж и тоже становились собственностью мужа, который имел полное право делать с ними - а также с их детьми - все, что ему заблагорассудится. Сейчас, конечно, все по-другому.
Обратив внимание на вытянувшееся лицо Грега, она мягко добавила:
- Не переживай. Теперь быть женщиной значительно легче. Не обязательно выходить замуж, если не хочешь. И никто не заставит тебя рожать, коль скоро у тебя нет такого желания. Можно получить образование, сделать карьеру, иметь свои деньги, какую-то собственность, разбогатеть, наконец. А вот когда я появилась на свет, все, что от нас требовалось, - быть послушной дочерью, выйти замуж за того, кого выберут родители, после чего стать покорной женой и любящей матерью.
- Но ты ведь не замужем и у тебя нет детей, - заметил Грег и, склонив голову на плечо, нахмурился. - Или есть?
- Нет.
- Почему? Тебе ведь уже за двести.
По губам Лисианны скользнула слабая улыбка.
- В твоих устах это звучит как "старая дева". Все относительно, Грег. Когда знаешь, что обзаводишься супругом не на год-два, а, возможно, на тысячу лет, не станешь особенно торопиться, верно?
- Да, но… двести с лишним лет! Неужели за все это время ты ни разу не была влюблена?
Лисианна пожала плечами.
- Понимаешь, трудно влюбиться, если каждый мужчина всего лишь послушная марионетка в твоих руках.
Грег озадаченно заморгал.
- Не понимаю… Почему - марионетка?
Лисианна замялась.
- Скажи, смог бы ты полюбить мою мать? - неожиданно спросила она.
Выражение его лица говорило само за себя.
- Знаешь, - помолчав, пробормотал Грег, - я предпочитаю сам решать свои проблемы. А в ее присутствии я чувствую себя… - Он замялся.
- Несмышленым ребенком, - подсказала Лисианна. - Или, того хуже, говорящей куклой.
Сообразив наконец, куда она клонит, Грег кивнул:
- Понятно. Все хорошо в меру. А если отношения напоминают те, что были у нас с Мередит, кому-то одному приходится решать за двоих.
Лисианна подтвердила:
- Вот-вот. А я - как и ты - предпочитаю равноправие. Независимость.
Они улыбнулись друг другу. Грег снова принялся разглядывать портреты, вернувшись к тем, на которых был изображен Жан Клод Аржено.
- Кажется, Томас говорил что-то о твоем отце и его властности… Это имеет какое-то отношение?.. - Он не решился договорить.
- Когда они встретились, моя мать была служанкой в замке, ей тогда было всего пятнадцать, - пробормотала Лисианна, глядя на портреты своих родителей. - Отец, конечно, мог читать ее мысли. Впрочем, в этом не было нужды. Представь себе его появление в замке: высокий, сильный, красивый рыцарь. Казалось, мечта ее осуществилась - отец женился на ней, и некоторое время все шло хорошо.
- Но?..
- Но потом, когда безумная страсть прошла, моя мать прозрела… и увидела, что он вовсе не был совершенством. Поэтому то, что она думала об отце, вряд ли льстило ему. - Лисианна покосилась на Грега. - Думаю, ты сам догадываешься, что ему не стоило никакого труда читать ее мысли, только теперь вместо прежнего благоговения, к которому он привык, отец частенько встречал осуждение или, хуже того, насмешку. Он был обижен, злился… потом начал пить и бегать за женщинами - наверное, ему хотелось унизить ее. А может, этого требовала оскорбленная мужская гордость.
Лисианна вздохнула.
- Но хуже всего было другое. Маме стало известно, что отец женился на ней только по одной причине - она была как две капли воды похожа на его покойную жену родом из Атлантиды. Но естественно, его постигло разочарование - мама не была копией его жены; кроме внешности, между ними не было ничего общего. Вскоре отец понял, что совершил ошибку, о которой будет жалеть всю жизнь. Мне кажется, озлобившись, он нарочно старался причинить маме боль и даже не старался скрывать от нее эти мысли.
- Представляю, в каком аду ей пришлось жить, - угрюмо проговорил Грег. - Но почему она не ушла от него?
- Сделать это было непросто. Он ведь обратил и ее - иначе говоря, приобщил через определенную процедуру к своим тайным способностям.
- Стал для нее вроде крестного отца?
- Да. Говорят, инициация не менее болезненный процесс, чем роды, - ведь тот, кого обращают, как бы рождается вновь, только уже в новом качестве. Поэтому тот, кто проводит процесс инициации, одновременно становится его сувереном… чем-то вроде государя и крестного отца одновременно.
- О… кажется, понимаю, - пробормотал Грег. Какое-то время он, судя по выражению его лица, переваривал полученную информацию. - Значит, говоришь, это больно, да? - скривился он.
- Да, - кивнула Лисианна. - Сама я, правда, никогда этого не видела, но слышала, что это очень больно.
Грег закусил губу.
- Значит, она осталась только потому, что твой отец обратил ее, да?
Лисианна сделала гримасу.
- Ну, не только. Мне кажется, она по-прежнему чувствовала себя обязанной ему. В конце концов благодаря отцу мамина жизнь стала совсем другой. Теперь она жила в роскоши и богатстве, он подарил ей детей. И не только это - если бы не отец, она так и осталась бы простой служанкой, ничего не видела, кроме этого замка, работала от зари до зари и наверняка умерла бы совсем молодой… кстати, отец никогда не упускал случая напомнить об этом маме, - с горечью поведала она.
- Похоже, твоему отцу нравилось подчинять себе других, - жестко сказал Грег. - Но ты сказала, что это была не единственная причина, почему твоя мать не ушла от него. Какая же вторая?
Лисианна со вздохом пожала плечами.
- А почему большинство женщин не решаются уйти от мужа, даже если они несчастны? У моей матери не было ни гроша за душой. А отец… он был очень могущественный человек. К тому же он давно уже считал, что может получить все, что пожелает, и не любил расставаться с тем, что привык считать своим. Он бы жестоко наказал ее, если бы она решилась уйти от него, а общество и закон были бы на его стороне, - с грустью в голосе закончила она.
Грег снова принялся переходить от портрета к портрету.
- К счастью, - продолжала Лисианна, - мой отец быстро уставал от семейных склок. Увлекшись в очередной раз другой женщиной, он попросту уезжал из дома, годами не давая о себе знать. К несчастью, он всегда возвращался. Мы все были намного счастливее без него. Сильно подозреваю, что так было на всем протяжении их семейной жизни.
- Понятно. И, наблюдая их жизнь двести лет подряд, ты теперь опасаешься, что и твой брак тоже будет таким же несчастливым, как у твоих родителей, да? И поэтому не торопишься замуж?
Лисианна молча разглядывала висевший на стене портрет родителей. Конечно, она никогда особо не задумывалась над тем, до какой степени неудачный брак ее матери повлиял на ее собственную жизнь, но, сказать по правде, девушка до смерти боялась совершить ту же ошибку, что и Маргарита, страдавшая потом больше семисот лет.
- Ну ладно, я понимаю, в Средние века или Викторианскую эпоху уйти от мужа действительно было сложно - твоя мать просто не смогла бы добиться развода, - возмущался Грег, - но сейчас? Только представь себе, чем это кончилось бы, если бы не тот пожар!
- Нет, - внезапно возразила Лисианна.
- Что?
- Все не так просто. Мои сородичи не так легко относятся к разводу, как вы.
- Почему? - удивился он.
Лисианна даже не сразу нашлась, что ответить.
- Понимаешь, нам позволено обратить человека лишь однажды. Один раз - за всю жизнь, представляешь? Поэтому большинство из нас делает это для человека, которого любит. В таких случаях не принято спешить - лучше подождать и убедиться, что ты сделал правильный выбор.
- То есть… подожди… Вы имеете право сделать вампиром только одного человека?! - пробормотал опешивший от изумления Грег. - Вот это да! А если кто-то из вас ошибется, что тогда?
Лисианна пожала плечами.
- Большинство остаются жить вместе. Те же немногие, кто предпочитает разойтись, либо становятся одинокими, либо находят себе супруга среди сородичей, так что в обращении нет нужды. Остальные ищут себе любовников среди смертных, либо меняют партнеров, либо живут сними какое-то время… но не больше десяти лет. Дольше рискованно, хотя довольно трудно объяснить, почему мы не стареем.
- А что будет, если кто-то инициирует человека, превратит его в вампира, собираясь прожить с ним всю жизнь, а тот вдруг возьмет да и умрет? Вам разрешат обратить кого-то еще? Ну, в порядке исключения?
- Господи… разумеется, нет! - Лисианна даже расхохоталась, до того слова Грега показались ей нелепыми. - В противном случае многие из моих сородичей только и делали бы, что хоронили своих жен… или мужей!
- Да уж… представляю, - кивнул Грег. - Но все-таки, почему только одного?
- Регулирование популяции, - поспешно ответила она. - Нельзя, чтобы количество едоков превысило поголовье тех, кто их кормит. Именно по этой причине нам позволено заводить ребенка только раз в сотню лет.
Грег удивленно присвистнул.
- Вот черт! Наверное, из-за этого у вас с братьями такая жуткая разница в возрасте! - Он покосился на портреты, которые уже успел рассмотреть. - Стало быть, твоему брату Этьену сейчас уже за триста, верно?
- Этьену триста одиннадцать лет, Бастьену - четыреста девять… по-моему, - добавила она. - А самому старшему из моих братьев уже шестьсот десять или около того.
Брови Грега поползли вверх.
- Шестьсот десять? Но почему такая большая разница?
Лисианна пожала плечами.
- Если ты не имеешь права завести еще одного ребенка раньше чем через сто лет, это вовсе не значит, что через сто лет тебе захочется его завести, - пробормотала она.
- Согласен, - кивнул Грег.
- Вот вы где!
Они дружно обернулись. В зал ворвались близняшки.
- На первый фильм вы уже опоздали, а он был классный! - крикнула Джули.
- Поэтому мы решили поискать вас - спросить, может, вы захотите присоединиться к нам? Мы собрались смотреть второй, - подхватила Вики.
- А еще мы собрались сделать поп-корн, - с видом сирены-искусительницы добавила Джули.
Обрадовавшись возможности закончить неприятный разговор об отце, Лисианна улыбнулась:
- Звучит заманчиво. Тем более что мы уже почти все осмотрели. Не так ли? - Она вопросительно глянула на Грега.
Он слегка удивился, но обрадовано кивнул, и Лисианна облегченно вздохнула.
- Поп-корн - это здорово! А что за фильм? Про вампиров?
- Ой, я тебя умоляю! Можно подумать, мы смотрим фильмы про вампиров! - насмешливо фыркнула Вики.
- Там все врут! - подхватила Джули. - Сплошная муть! Да взять хотя бы стокеровского Дракулу! Выдумал, что старина Дракула собрал в своем замке целый гарем из вампирш - и при этом еще охотился за Люси и Миной! Чушь какая! Он ведь имел право обратить только одну - так зачем ему другие?!
- А вся эта ерунда насчет умения превращаться в крыс, летучих мышей или волков? - презрительно хмыкнула Вики. - Уши вянут слушать! Хотя чего от него ожидать? Наслушался бредней вдребезги пьяного вампира и решил, что все про них знает!
- Просто жуть берет! Нет, единственный способ избавиться от таких полоумных типов - тот, что предлагает Совет! - передернула плечами Джули.
- Совет? - заинтересовался Грег. - Что за Совет? И что ты имела в виду, когда сказала, что Стокер, мол, в свое время слушал бредни пьяного вампира? Неужели он и вправду разговаривал с кем-то из ваших сородичей? Ну вот как я - с вами?
- Скажешь тоже! Мы все трезвенники, из нас никто и капли в рот не берет! - возмущенно отрезала Джули.
- Ага, вот вы где, оказывается! А мы уже собрались смотреть второй фильм без вас.
Возглас Томаса застал Грега врасплох - оглянувшись, он с удивлением заметил, что они уже в игровой. Собственно, в прежние времена это была гостиная, теперь же на стену повесили экран, а стулья, кресла и диваны расставили так, что она стала смахивать на зал кинотеатра.
- Ой как здорово! - завопила Джули. - Вы уже приготовили поп-корн! - Моментально позабыв обо всем, она алчно схватила огромную миску, которую протянула ей Элспет.