– Я тоже ищейка. Не такая крутая, как твои родители, но тоже ничего. А еще я – новая наставница вашего огненного мальчика. Ах да, и очень близкая подруга Рэма.
Слово "близкая" она выделила особенно. Рэм поморщился. Я не знала, что говорить. Неловкая пауза грозила затянуться, но тут в дверь постучали, и на пороге появились мои родители. Мама без всяких приветствий бросилась меня обнимать. Отец коротко кивнул Рэму и перевел взгляд на его гостью:
– Селена! Вижу, ты уже успела поприветствовать Главу базы? Не оставишь нас?
Селена молча поднялась со своего места и покинула кабинет. Обстановка разрядилась, Рэм выдохнул с облегчением. Дождался, когда мама выпустит меня из объятий и обратился к ней:
– Эстрид, рад тебя видеть! Хорошо добралась?
– Да, спасибо. Твои помощники уже выделили нам дом. Когда у девочек появится свободная минутка, сразу их переселим.
– Мы с Алей переезжаем?
– Да, малыш. Нам так будет спокойнее, – отозвалась мама, – А сейчас пойдем завтракать, обсудим все на ходу.
По дороге к столовой Рэм вполголоса беседовал с отцом, а мама расспрашивала меня о случившемся. Конечно, она все знала и даже видела мои воспоминания, но все равно хотела услышать, как я себя чувствую. А у меня, честно говоря, не было ответа на этот вопрос. Пыталась убедить маму, что все хорошо, но в действительности на меня напало какое-то оцепенение: все никак не верилось, что происходящее – явь, а не дурной сон. Удивительно, появление Селены волновало меня больше, чем нападение. Было в ней что-то страшно раздражающее, даже имя – ишь, какое помпезное!
На завтрак мы явились с опозданием, и, стоило нам войти, все замолчали. Уже второй раз за утро мне захотелось провалиться под землю. Да уж, не самое удачное начало дня. В звенящей тишине я направилась к столику, за которым сидела Алесара. Рэм с родителями пошли за преподавательский стол. Как только они опустились на стулья, к моему наставнику подсела Селена, и меня снова окатило волной раздражения и другого, незнакомого чувства. Ревности?
Чтобы не углубляться в эти мрачные мысли, спешно переключила внимание на Алю. И было на что! Подруга выглядела измотанной и бледной.
– Аль, ты чего? Что-то случилось? – спросила я, подсаживаясь рядом.
– Ничего страшного, не обращай внимания. Просто всю ночь уснуть не могла, – после этой фразы она немного замялась и потупила глаза, – Очень за тебя переживала.
– Ох, Аля, брось! Со мной все в порядке.
– Да какое там "в порядке"? На тебя нападают уже третий раз. Здесь, на Орбис-Луа! Это же немыслимо!
– Давай не будем, ладно? Чем больше я об этом думаю, тем больше пугаюсь.
– Хорошо, как скажешь. Только можешь показать мне, что вчера случилось? Мне не по себе оттого, что я ничего не знаю.
Я согласилась и взяла подругу за руку, чтобы передать ей воспоминания. Когда закончила, появился служащий и поставил перед нами подносы с завтраком. Мы принялись за еду, но я то и дело поглядывала на Алю. Она, казалось, стала еще бледнее прежнего.
Мне хотелось приободрить и успокоить подругу, но времени на это не оказалось: сразу после завтрака Рэм увел меня на занятия, так что едва успела предупредить Алю о нашем сегодняшнем переезде. После чего мы с наставником отправились к нему в кабинет. Первую половину дороги Рэм молчал, глубоко погруженный в размышления, а потом вдруг выпалил:
– Извини за Селену. Она – не самый вежливый человек. Надеюсь, она тебя не обидела?
– Нет, хотя, кажется, старалась. Она не местная?
– Ты удивишься, но она коренная орбис-луанка. В седьмом поколении, если не ошибаюсь.
– Что-то не похоже.
– Она слишком много времени проводит на Земле и частенько пренебрегает нормами безопасности. Раньше она была совсем другой.
– Вы давно знакомы?
– Очень. Еще с тех пор, как я был ребенком. Селена была мне хорошим другом, особенно после того, как моя мать решила перейти в другой мир.
– Постой. Получается, мама бросила тебя?
– Получается, так. Она узнала, что отец увлечен другой, и не смогла ему этого простить.
– А ты тут при чем? Разве ты виноват?
– Полагаю, она не думала об этом. Не все люди делают больно намеренно. Впрочем, в отличие от Селены. Она всегда точно знает, что делает, – встретив мой встревоженный взгляд, Рэм продолжил, – Не переживай, я поговорю с ней, чтобы она тебе не докучала. Хотя, сомневаюсь, что она будет пытаться после того, как узнала, чья ты дочь.
– А чем я ей вообще не угодила?
– Вероятно тем, что оказалась в моем доме. Сама понимаешь, о чем она могла подумать, обнаружив тебя с утра в одной сорочке.
Я понимала. И моментально вспыхнула, что не укрылось от внимания Рэма. Он довольно засмеялся:
– Не бери в голову, это все ерунда. Селена – взрослый человек, она быстро поймет, что ничего такого не было и быть не могло.
По идее, это должно было меня успокоить. Но, напротив, только разозлило. Ну, конечно, Селена – взрослая. А я кто? Всего лишь маленький ребенок. И всем наплевать, что после Врат Перерождения мы официально считаемся совершеннолетними и полноправными жителями мира. И еще кое-что. "И быть не могло"? Неужели? А кто давеча признавался мне в симпатии? Или все, "любовь прошла, завяли помидоры", как частенько повторяет моя мама?
Так распалилась, что не заметила очередную ступеньку, споткнулась и встретилась бы с лестницей лицом к лицу, если бы Рэм не поймал меня.
– Мира, ты чего? Все в порядке? Или ты злишься из-за поведения Селены? Я же обещал, я поговорю с ней. Пожалуйста, не переживай.
Как же мне хотелось закричать! "Нет, я злюсь на тебя!" – жаль, но кричать я могла только мысленно, да и то про себя. Рэм продолжал мягко придерживать меня, и его близость злила еще сильнее. "И быть не могло" – эта фраза так и плескалась в голове.
Отстранилась от наставника и ответила настолько будничным тоном, насколько смогла:
– Брось, все нормально. Я уже и думать об этом забыла.
Наставник посмотрел на меня с сомнением и вновь погрузился в размышления. По его лицу решительно ничего не получалось понять: злится ли он, расстроен ли, верит ли мне или считает вчерашнее признание ошибкой? Спросить я, конечно, не решилась, а Рэм молчал до тех пор, пока мы не устроились в его кабинете. Но и там разговор пошел не о том, что меня интересовало. Наставник поставил передо мной глиняную миску с водой и серьезно попросил:
– Попробуй поднять воду.
– Попробуй? Ты шутишь? Я же вчера целое озеро подняла, и ты до сих пор во мне сомневаешься?
– Мира, не спорь хоть сейчас, пожалуйста. Попробуй поднять воду.
Пришлось повиноваться. Лениво взмахнула рукой, и… вода осталась в миске. Не веря своим глазам, решила попробовать еще раз. На этот раз подошла к делу ответственно. Собралась с мыслями, выдохнула и совершила аккуратный пас рукой. И вновь ничего. Вода как будто издевалась надо мной.
– Так я и думал, – удовлетворенно заключил наставник.
– Рэм, что происходит? Это ты делаешь?
– Нет. Ты.
– Что? Хочешь сказать, я из вредности отказываюсь выполнять твои распоряжения?
– Нет, что ты, я так не думаю. Тут дело в другом.
– И в чем же? Или это викторина, и я должна сама догадаться?
– Мира, умоляю тебя! Перестань ершиться и послушай меня внимательно.
Наверное, это было не слишком-то по-взрослому, но я ничего лучше не придумала, как капризно надуть губы и сложить руки замком на груди. Рэм вздохнул:
– Ох и непросто мне с тобой придется, да? – и поспешно добавил, – Ладно-ладно, только не дуйся. Давай по делу. Хорошая новость в том, что я знаю, что с тобой происходит.
– А плохая?
– А плохая в том, что с тобой сейчас не происходит ничего хорошего, уж прости за каламбур.
– Ты меня долго будешь истязать или все же скажешь, что тут творится?
От напряжения даже не могла усидеть на месте. Вскочила с кресла и принялась нарезать круги по маленькому кабинету. Рэм снова обреченно вздохнул:
– Вот это и происходит. Твои эмоции вышли из-под контроля. Ты напугана, и не хочешь этого признавать. Ты в смятении, ты злишься. И, вероятно, испытываешь еще целое море разномастных эмоций, которые не можешь контролировать.
– Спасибо, что посвятил меня в тайны моей души. Но что с моей силой, черт побери?
– Ну, все, в ход пошли земные выражения, быть беде. Сядь и успокойся, пожалуйста. Ладно, можешь ходить, только не смотри на меня так! Твоя сила заморожена.
От неожиданности осела обратно в кресло.
– Как же это – заморожена? Кем?
– Тобой, кем еще. Это защитная реакция психики. Твой дар огромен, разрушителен, опасен. Как только ты перестаешь контролировать себя – он не будет тебе подчиняться. Иначе представь, что ты могла бы натворить? Ты же можешь разрушить что угодно, покалечить кого угодно и даже убить за доли секунды.
Все, на что я оказалась способна – сидеть и хлопать глазами.
– Только не говори, что ты об этом не думала, – продолжил Рэм, – Вода дает тебе почти безграничные возможности. Почти – потому что природа всегда умнее человека. Дар такой силы, как у тебя, не может существовать без ограничений. Твоя ахиллесова пята – твои чувства. Как только ты будешь терять контроль, ты будешь терять и силу.
А ведь я действительно об этом не думала. Рэм прав: за последние дни я испытала такой спектр эмоций, какой не испытывала за все семь школьных лет. И за этими треволнениями у меня просто не оставалось времени, чтобы остановиться и подумать.
– Что теперь делать? – спросила у наставника.
– То, что и собирались – учить тебя.
– Как ты собрался меня учить, если я даже не могу воспользоваться своей силой?
– А тут не в силе дело. Научить тебя приемам владения водой легко, можно и за неделю управиться. Гораздо сложнее научить тебя понимать саму себя и свою стихию. Вот этим мы и займемся. Пойдем.
Послушно поднялась с кресла и вслед за Рэмом вышла из кабинета, а позже и из дома. Вопреки моим ожиданиям, мы направились не вниз, где раскинулась база, а вверх. Извилистая лестница петляла между утесами и вывела нас на небольшую площадку, зажатую двумя скалами. Отсюда открывался столь впечатляющий вид на Великий океан, что у меня перехватило дыхание.
– Сюда, – позвал Рэм и поманил меня вглубь площадки.
Там притаилась крошечная красная кабинка, подвешенная на тросах.
– Канатная дорога! – не верила я своим глазам.
– Она самая, – довольно согласился наставник и распахнул передо мной дверцу кабинки, – Садись.
Послушно опустилась на маленькое сидение, дождалась, когда Рэм сядет рядом, а следом за ним заберутся и наши спутники, и нетерпеливо спросила:
– Куда мы направляемся?
– Скоро увидишь, – пообещал наставник.
Кабинка беззвучно и плавно двинулась, что вызвало во мне короткую волну разочарования – отчего-то казалось, что кабинка всенепременно должна поскрипывать и раскачиваться. Наверное, так я запомнила из земных книг, потому что в нашем мире канатную дорогу видела впервые.
Мы медленно спускались вдоль скал. Ветер доносил запах океана и неповторимую смесь трав, которую ни с чем уже не спутаешь – в этих благоуханиях была вся Лебен-Рун. Через полчаса, не меньше, мы остановились. И вновь я поразилась местным красотам. Кабинка доставила нас на крошечный пляж миниатюрной круглой бухты. Песок под ногами усеивали разноцветные камни, вычурные раковины и осколки кораллов. С огромной сосны у основания скалы с криками вспорхнули и умчались вдаль олиры – дикие родственники наших ортан.
Рэм подал мне руку при выходе из кабинки и повел к кромке воды. Мы прошли несколько шагов в воде, и наставник уверенно скомандовал:
– Ложись в воду.
– Что, прямо в одежде?
– В одежде, в одежде. Не капризничай, я тебя потом высушу. Очень важно, чтобы ты была в воде. Мы сейчас приступим к одному из самых сложных уроков.
И что мне оставалось? Со всем изяществом, которое было мне подвластно, я опустилась и легла в воду, прямо у берега. Рэм сел рядом, скрестил ноги и тихо велел:
– Дыши.
Едва не взвилась в воздух.
– Ты издеваешься? На меня постоянно нападают, у меня пропала сила, ты тут еще… И что ты заставляешь меня делать? Дышать? Я и так постоянно дышу, к твоему сведению.
Брови Рэма сошлись у переносицы, скулы резко очертились, в глазах вспыхнуло раздражение. Кажется, на этот раз мне удалось вывести его из себя. Впрочем, наставник совладал с собой и спокойно продолжил:
– Не перебивай, пожалуйста. Хватит уже усложнять мне работу. Ляг обратно и не сверкай тут глазами. Начнем сначала. Вот теперь дыши. Глубоко дыши. Вдох на четыре счета, на восемь – выдох. Хорошо, продолжай. Как только поймешь, что все тело расслабилось, попробуй почувствовать воду.
Только на словах это звучало так легко. В действительности я сначала никак не могла расслабиться, а потом – почувствовать воду. Там, где раньше было "осязание" моего дара, сейчас зияла пустота. Мы провели там весь день, не считая перерывов на приемы пищи. К концу дня я была еще более разбита, чем в начале.
Рэм пытался приободрить и вдохновить меня, но ничего не выходило. Постаралась сбежать от него как можно раньше и связалась с родителями и Алей. Вечер ушел на переезд и обустройство. Приятно, что комнаты оказались точь-в-точь, как в нашем первом доме. Перед сном я опять избегала любых разговоров и легла спать пораньше.
Следующие дни проходили одинаково: подъем, завтрак, кабинка канатной дороги, пустынный пляж, обед, пляж, ужин, дом. Ничего не получалось. Моя сила, казалось, запряталась так глубоко, что я уже переставала верить в ее существование. Страшно раздражало и то, что за мной постоянно "присматривали", как мягко именовали это все окружающие. А я бы сказала: следили.
На седьмой день я не выдержала.
– Рэм, ничего не выйдет. Ты же видишь, я не могу. Мы уже неделю сюда ходим, и все без толку.
– Не говори так. У тебя все получится. Возможно, это потребует чуть больше времени, чем мы рассчитывали, но рано или поздно ты сможешь найти точку равновесия.
– Давай честно. Чем дольше я ее ищу, тем больше выхожу из себя. Что-то мне не кажется, что это способствует равновесию.
– Возможно, ты и права, – некоторое время он молчал, будто взвешивал какую-то мысль, – Ладно, плыви за мной.
Даже не успела спросить, куда. Рэм одним плавным движением погрузился в воду и поплыл. Пришлось отправляться следом. Удивительно, я уже успела отвыкнуть плавать, как нормальные люди. Умение дышать под водой быстро балует. Увы, сейчас оно было для меня недоступно, впрочем, как и ускорение, так что плыли мы достаточно долго. Когда берег скрылся из вида, Рэм остановился, и я последовала его примеру.
– Ляг на воду, – велел наставник, – Не бойся, я поддержу, чтобы ты не погружалась.
Выполнила указание и почувствовала, как руки наставника подхватили меня: одна – в области лопаток, вторая – под коленями. Судя по тому, какой крепкой оказалась опора, Рэм стоял на водном уплотнении, как на земле.
– А теперь, как обычно, закрой глаза, расслабься, дыши и пробуй почувствовать воду. Только не закрывайся, я должен знать, что ты ощущаешь.
Прикосновения наставника вызвали во мне знакомую бурю эмоций, но я силой заставила себя успокоиться. Рэм будет следить за каждым моим чувством, нельзя показать ему свою слабость. Отогнав остатки смятения, мое сознание с легкостью скользнуло в уже привычное расслабленное состояние, которое я оттачивала последнюю неделю. Поначалу все было так же, как и раньше – то есть, не было ничего. Первое, что я почувствовала – прикосновение к знакомому до боли сознанию.
Такая невесомая, такая уязвимая… Представить страшно, как она умудряется справляться с этим сумасшествием. Зачем Фергане обычная девочка? Впрочем, кого я обманываю? Конечно, она необычная. Необыкновенная. Такая далекая, такая испуганная… Нет, даже думать не смей! Оставь ее в покое!
У меня не было времени обдумать услышанное или заметить реакцию Рэма на то, что я опять вторглась в его сознание. Следом за его сбивчивыми мыслями меня накрыло волной новых чувств. В тот миг, бесконечно долгий миг, мне открылся смысл всего, что наставник говорил о водной стихии.
Она была безмерна. Безгранична. Она была повсюду. Близкая, родная, такая понятная, доступная и в то же время сложная, необъятная, дикая, разрушительная. Колыбель жизни и ее погибель. Везде. В теплых каплях дождя и в глубине океанских впадин. В подземных источниках и на снежных вершинах. В каждом живом существе. В каждой клетке тела. Она пронизывала воздух. Проникала до самого основания нашего мира. Она и сама была – основанием. Ее нельзя было назвать доброй или злой, справедливой или беспощадной. Только необъятной, непостижимой, невероятной.
Я и не подозревала, что может существовать такая глубина. Глубина чувства, глубина познания. Все во мне перевернулось, пытаясь вместить это не-знание, это новое больше-чем-чувство. Часть моей души заняла свое место в пестрой мозаике мироощущения. Как только это случилось, вода подхватила меня. Мне больше не требовались руки наставника, чтобы держаться на воде – она держала меня сама.
Хотелось смеяться. Даже не просто смеяться, а хохотать от переполнявшего меня восторга. Возвращается! Она возвращается!
Желание хохотать улеглось так же неожиданно, как и возникло. Накатило умиротворение. Позволила воде вытолкнуть меня на поверхность, сгруппировалась и села на поверхности, скрестив ноги. Рэм поднялся следом, ловко встал на ноги и замер на водной глади. Его глаза сияли.
– Так и знал, что в этот раз получится! Ничего не говори. Ты должна все осмыслить и обдумать. Пойдем домой.
Он протянул мне руку, и я неловко приняла ее, поднялась на ноги и зашаталась от чувства нереальности происходящего. Если бы не поддержка наставника, вероятно, шлепнулась бы в воду. Или на воду? Не знаю.
– Попробуем дойти до берега? Ступай осторожно, позволь воде подхватывать каждый твой шаг.
И мы пошли. Шаг за шагом, опираясь на руку Рэма, без происшествий дошла до берега. Все плыло перед глазами. Мое сознание зараз пыталось вместить в себя слишком много. Да, орбис-луанцы быстро учатся и могут усваивать огромные потоки информации. Но даже для нас такое осознание – это слишком. Всю дорогу наставник мягко поддерживал меня под руку и ничего не говорил, за что я была ему безмерно благодарна.
Рэм завел меня в наш с Алей и родителями временный дом и оставил у лестницы, а сам отправился на поиски родителей. Из глубины первого этажа слышался его голос:
– Вил, все получилось! Я отведу Миру в ее комнату, пусть отдохнет. Не беспокойте ее сегодня, ладно?
Он действительно проводил меня на второй этаж, дождался, когда я заберусь под одеяло и перед тем, как закрыть дверь, попрощался:
– До завтра, Мирами! Отдыхай. Не смей вылезать из кровати до утра!
Спорить не было сил. Мягкая подушка уже захватила все жалкие остатки моего внимания. Сон накатил мягко, как приливная волна.
Поскольку уснула посреди дня, мое утро началось с рассветом. Все тело ломило от слишком долгого сна, так что еле выбралась из кровати, с трудом умылась, подхватила свой дневник и отправилась на кухню. Стоило мне закончить запись, как в дверях появилась Алесара. Я сверилась со своим ощущением времени:
– А ты чего в такую рань? Не спится?
Подруга тяжело опустилась в плетеное кресло.
– Не то слово! Всю ночь не спала. Кажется, я в шоке.