- Правильно. Так и нужно. Они лают, но не кусаются, - одобрительно прошептал бархатистый женский голос.
Когда Чарльз отошел в сторону, Вероника увидела, что под руку с Митчем стоит белокурая красавица в струящемся голубом брючном костюме, изысканном жемчужном ожерелье на длинной шее и в жемчужных серьгах.
- Прошу прощения? - переспросила Вероника, вглядываясь в изящную блондинку, которая держалась за руку Митча красивыми длинными пальцами.
- Вечерами вроде этого, когда все только прицениваются, может сложиться ошибочное впечатление, что и на самом аукционе будет столько же покупателей, коллекционеров, ценителей и знатоков. Но это далеко не так. Люди, пришедшие сюда сегодня, - отпрыски респектабельных семейств, они не пропускают такие мероприятия хотя бы потому, что их могут счесть неплатежеспособными. Они чувствуют себя обязанными прийти, повстречаться здесь с такими же, как и они сами, с которыми знакомы с пеленок, будучи выходцами из одного круга, посмотреть на лоты и, выдумывая всяческие причины, обосновать, почему все это их совершенно не интересует. Поэтому не придавайте значения таким комментариям, - доброжелательно проговорила блондинка. - А то у вас такой вид, будто вы получили шлепок по мягкому месту, - шутливо добавила она.
- Разве? - искренне удивилась Вероника.
Незнакомка утвердительно покивала.
- Вы сами-то что имели в виду, когда сказали этому представителю анонимных покупателей "есть на что глаз положить"? Успели обзавестись любимчиками?
- Среди клиентов? - уточнила Вероника.
- Среди лотов, глупенькая, - необидно ответила женщина.
- Затрудняюсь ответить. Мне очень сложно прицениваться, если вы понимаете, о чем я.
- Конечно, понимаю. Но на перспективу... От благополучия не следует зарекаться, - заметила блондинка.
- А вас что здесь привлекло? - простодушно спросила Вероника.
- Вне всякого сомнения, вы, - неожиданно ответила белокурая женщина.
Вероника ошарашенно уставилась на нее, блондинка рассмеялась.
- Хотите знать, что мне приглянулось? Пойдемте, я вам покажу, - поманила она Веронику своей изящной кистью, оторвав ее от руки Митча, который на протяжении всего диалога двух женщин простоял совершенно безучастно.
Вероника проследовала за прелестной спутницей босса.
- Посмотрите, - указала та на лоток с медалями, обтянутый темно-синим бархатом, где на подушечках возлежали экспонаты. - Это очень ценная коллекция. Ценная не только потому, что все памятные медали выполнены из драгоценных металлов, а некоторые еще и инкрустированы самоцветами с применением уникальной техники. Все экспонаты этой коллекции имеют немалую историческую ценность... А вот посмотрите на это.
- Историческая реликвия? - спросила Вероника.
- Безусловно, - тихо рассмеялась женщина, - в масштабах семьи... Это кольцо бабушки моего мужа.
- Вашего... О, какое чудо! - вовремя одернула себя Вероника. - Но почему же вы продаете его?
- Мы на каждый аукцион выставляем что-то из нашего фамильного достояния. Расточаем наследие семейной истории, так сказать. Но так уж заведено с тех пор, как существует наш семейный бизнес. Пока нам есть что выставить на аукцион, наши кладовые неистощимы, - подытожила женщина.
- А вы... - неуверенно проговорила Вероника.
- Мириам Ганновер, - представилась блондинка.
- Вероника Бинг, - с оттенком легкой грусти назвалась девушка.
- Мне известно, мисс Бинг... Что касается этого кольца, я всегда думала, что Митч найдет ему иное применение, но после возвращения из Лондона его интерес сосредоточился на ярких, броских, на мой взгляд, сиюминутных вещичках. Я имею в виду его бесконечных девиц. Когда я поняла, что у этого кольца в нашей семье нет внятных перспектив, решила выставить его на продажу.
Вероника недоуменно уставилась на Мириам.
- А еще эти его быстрые машины... - продолжила свои сетования Мириам. Она легко и изящно взяла Веронику под руку и повела дальше, беседуя так, словно они давнишние подруги. - Мы все надеялись, что со временем его мальчишеские увлечения отойдут в прошлое. Но нет. Похоже, он уверен, что это и есть образ жизни джентльмена. Мой муж тоже до женитьбы был совершеннейшим мальчишкой. До последнего времени они любили погонять на треке. Увлечение скоростью в технике - это еще понять можно. Но все эти экспресс-романы...
Вероника улыбалась, совершенно перестав понимать, о чем говорит ее спутница.
- Мама, оставь человека в покое, - насупившись, проговорил подошедший к ним Митч Ганновер.
- Я просто рассказывала Веронике о кольце твоей прабабушки, которое тебе так не терпится пустить с молотка.
- По-моему, это ты предложила выставить его на аукцион.
- Я искренне надеялась, что эта идея вызовет у тебя чувство протеста, - кивнув, сообщила Мириам. - Оно десятилетия пылилось в моей шкатулке. Тогда меня еще не покидала надежда, что ты повзрослеешь.
- Я тебя умоляю, - пробормотал Митч сквозь зубы.
- Ладно, не закатывай глаза так, словно тебя заставляют есть ненавистную кашу... Вероника, милая, после окончания представления поужинайте с нами, - неожиданно предложила девушке Мириам Ганновер.
- Спасибо за приглашение, - сказала Вероника. - Я с радостью, миссис Ганновер.
- Мириам, - поправила ее женщина.
- Мириам, - охотно поправилась Вероника в восторге от того, как эта женщина выглядит в свои немолодые годы.
- Чудно!.. Я должна перекинуться парой слов с Дженкинсонами, - сказала Мириам Веронике, указав ей в другой конец зала. - Обратите внимание на ту красивую пару, дорогая. Великолепные транжиры. Я их обожаю.
Мириам Ганновер удалилась, оставив за собой шлейф духов "Шанель" и легкое недоумение. Вероника подняла взгляд на Митча, но он не смотрел в ее сторону.
- Почему вы до сих пор не сказали мне ни слова? - чистосердечно спросила его Вероника.
- По поводу? - нехотя отозвался Митч.
- Не знаю. Мне все равно... Удачного вам вечера, Митч, - пожелала ему девушка и повернулась к боссу спиной.
- Что вы хотите, мисс Бинг? - слегка раздражаясь, спросил он.
- Я занималась подготовкой этого зала. Неужели сложно высказать свое мнение по поводу моей работы?
- Хотелось бы знать, чего мне это будет стоить? - ехидно заметил Митч. - Я научен опытом общения с вами, мисс Бинг. Вы затеваете игру, не будучи уверены, каковы у вашей игры правила и чем все это окончится... А потом, я не уполномочивал вас заниматься декорированием пространства. Если Борис делегировал вам свои функции, пусть он и оценивает вашу работу. Ваше же неотъемлемое дело - стучать молоточком и поднимать ставки как можно выше... А вот, кстати, и Борис. И кажется, ему нужны вы, мисс Бинг. Не смею задерживать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Митч прислонился к стене, часть которой по инициативе новой сотрудницы была щедро задрапирована ярко-розовым велюром. Но, похоже, кроме него, никого выбор такого оттенка не смущал.
Если бы он задумал декорировать зал для представления этой коллекции художественных объектов, то, пожалуй, выбрал бы тяжелый шоколадный тон или насыщенный кобальтовый и даже не стал бы рассматривать малахитово-зеленый или винно-красный за их затасканность. Но розовый, тем более такой розовый! - подобная идея ему и в голову не пришла. Зато она явилась Веронике. И определенно мисс Бинг ею очень гордилась.
Митч Ганновер испытывал настоящий приступ неясного негодования, сам не понимая, чему обязан этим состоянием. Но он с трудом мог устоять на месте, потому что костюм его теснил, галстук душил, затылок ломило. Митч вынужденно переговаривался с прибывающими владельцами выставляемых на торги ценностей, и с радостью отсылал их к Борису, когда речь заходила о результатах экспертизы и назначении стартовой цены, и продолжал переминаться с ноги на ногу.
Вероника Бинг в красной юбке постоянно маячила перед глазами, как яркое пятно, отчего он приходил в еще большую нервозность.
В обязанности аукциониста входило представление коллекции.
Вероника заняла свое место перед микрофоном и обвела зал взглядом. Митч сделал то же самое со своей позиции.
- Как дела? - весело крикнула в микрофон девушка, желая привлечь к себе внимание собравшихся. - Вижу, все великолепно, - заключила она, когда все затихли.
Митчу пришлось признать, что его новая аукциониста смотрится более чем эффектно.
- Меня зовут Вероника Бинг, я новый аукционист галереи "Ганновер-Хаус". Я прибыла в Мельбурн с Золотого побережья, потому что испытывала острую потребность в произведениях искусства и прочих объектах коллекционирования. Хотя некоторые ошибочно полагают, что я просто вернулась в город, где впервые увидела свет. При поступлении сюда мне выдали молоточек и объяснили, что он предназначается для того, чтобы поддерживать биение азарта торгов. Но помимо страсти собирателей редкостей, многих из вас сюда привела не в последнюю очередь жажда общения с единомышленниками. И посему прошу любить и жаловать мистера Уолдена. Идите к микрофону, Берни, - призвала Вероника.
На подиум вышел подтянутый мужчина средних лет - промышленник и президент футбольного клуба. Собирательство изящных вещиц было его коньком.
- Берни, вы заключаете пари? - спросила его Вероника.
- Случается, - ответил Берни Уолден.
- Ваши "Коты" против моих "Сорок" на центральной футбольной арене Мельбурна в субботу. Каковы ваши прогнозы?
Берни рассмеялся.
- С вашими "Сороками" можно и вничью, - ответил он, - при условии, что они не уступают вам в обаянии, дорогая.
- Мой прогноз: наши "Сороки" вас сделают! - выпалила она.
- Не исключено, - с искренним расположением отозвался Берни Уолден.
Многие в зале реагировали так же.
- Судя по вашему настрою, друзья, - задорно обратилась в зал Вероника, - вечер пятницы станет незабываемым не только для нас, служащих "Ганновер-Хауса", но и для многих из вас, кто уже определился в своих желаниях или только собирается это сделать. В любом случае мы ждем вас всех в помещении галереи на открытие выставки "Лучшее в искусстве Австралии". Будут отличное шампанское и закуски. Всем удачи, и до встречи... Наглаживайте ваши манишки и не забывайте дома чековые книжки.
Вероника Бинг раскланялась, озаряя всех собравшихся белозубой улыбкой, и сошла с подиума.
Митч стоял сдержанно-удовлетворенный ее первым выступлением перед избранной аудиторией. Но постоянное ожидание какой-нибудь дерзости с ее стороны не позволило ему расслабиться и в полной мере насладиться искрометностью своей подчиненной.
- Митч, ты нашел для себя настоящую добытчицу, - проговорила Мириам.
- Она университетская подруга Кристин.
- То есть она не твоя находка? Прежде ты никогда не скромничал, Митч. Впрочем, ты никогда и не разбирался в людях. Так вот, должна признать, на этот раз ты угадал. Уверена, она заработает для тебя многие сотни тысяч. А мне-то ведь всегда казалось, что ты не видишь ничего дальше своего носа.
- Тебе так казалось? - с улыбкой переспросил Митч.
- Не позволь своим конкурентам переманить ее, индюк.
- Вот кто я такой, по-твоему! - воскликнул он.
- Да, ты подслеповатый, безынициативный, самодовольный индюк, - шутливо отчеканила мать.
- В течение полугода она только наша, - сказал Митч.
- Ты заключил с ней полугодовой контракт? - спросила Мириам.
- Да, она отлично зарекомендовала себя в первую же неделю, и я переоформил договор на более длительный срок, - пояснил сын.
- Шесть месяцев - это очень хорошо, - раздумчиво проговорила мать. - Заканчивай со своими делами, бери Веронику и постарайся поспеть домой к ужину... Я настаиваю! - заявила она, приметив кислое выражение на лице сына.
- Молодец! Ты их просто-таки сразила, дорогая! Они обожают тебя! - эмоционально рассыпала своей подруге похвалы его помощница Кристин, когда Митч подошел к двум своим подчиненным по окончании мероприятия.
- А мне показалось, что я выставила себя полной идиоткой, - проговорила Вероника.
- Даже если и так, мне тоже показалось, что они к вам благорасположены, мисс Бинг, - усмехнулся хозяин галереи.
- О чем вы говорите, Митч?! - активно возмутилась Кристин. - Никто не посчитал ее идиоткой. Как раз наоборот, все увидели, какая она умница. Вы должны признать, что я нашла вам лучшего из лучших ведущего аукционных торгов, - потребовала она.
- Время покажет, - сдержанно отозвался Митч. - Вероника, вы скоро? Когда освободитесь, я в своем кабинете, - проговорил босс и удалился.
- Что это было? - спросила Кристин, с недоумением посмотрев на подругу.
- Мириам Ганновер пригласила меня поужинать с ними, - пояснила Вероника, сама еще не зная, как к этому относиться.
- Поздравляю, это настоящий успех, - произнесла Кристин, качая головой. - Ты все еще не потеряла к нему интерес? - обеспокоенно спросила она.
- Он мне нравится... до дрожи в коленках. Несмотря на его беспросыпную мрачность, - призналась подруге Вероника.
- О боже... В таком случае я просто обязана откровенно предупредить тебя прежде, чем ты услышишь слухи, а это рано или поздно произойдет. Ты должна знать о Клер.
- О какой Клер?
- О супруге Митча, - выпалила Кристин.
- Выходит, он все-таки женат, - удрученно проговорила Вероника.
- Да, Митч женат... Вернее, сейчас это уже неактуально. Но был. Я в ту пору еще не работала на "Ганновер-Хаус". Сам Митч вернулся в Мельбурн всего три года назад.
- А что случилось?
- Клер умерла. Внезапно. Это произошло в Лондоне. Митч возвратился в Австралию сразу после трагедии. Тогда его отец решил ограничиться формальным руководством, а бразды правления передал сыну. Митч круто взялся за дело. Почистил штат, уволил старых, набрал новых сотрудников, включая меня.
- И непрерывный поток блондинок... - вставила Вероника, которая очень внимательно вслушивалась в рубленые фразы подруги.
- И непрерывный поток блондинок, - подтвердила Кристин.
- Я чувствую себя такой идиоткой. В пятницу после коктейля я ему столько глупостей наговорила, - укорила себя брюнетка.
- Когда это ты успела?
- Митч отвез меня домой, - нехотя призналась Вероника.
- И все это время ты молчала! - возмутилась Кристин. - А что же твой поклонник с Золотого побережья. Джеффри... Он больше не звонит?
- Нет, это пройденный этап. Джеффри ничем не отличается от Адама из Сиднея и от Роджера из Аделаиды. Хватит с меня. Митч совершенно другой.
- Тем более теперь, когда тебя наверняка растрогала история о его скоропостижно ушедшей возлюбленной, - съязвила Кристин.
- Странно, - задумчиво проговорила Вероника Бинг.
- Что именно?
- В годы, когда ухаживала за мамой, я замечала, что ко мне привязываются мужчины с какими-то изломанными душами. Часто в депрессии или вовсе отчаявшиеся. И все они видели во мне какую-то избавительницу. Меня все это чрезвычайно нервировало. Как будто у меня своих забот мало...
- Ну, теперь все иначе, - съязвила Кристин. - Митч к тебе не привязывается. Ты сама его выбрала.
- Это ужасно, - обреченно произнесла Вероника.
- Не так ужасно, если это твоя судьба. Как бы я ни относилась в Митчу, я убеждена в том, что он достойный человек. И не озадачивает других своими заботами. Он ответственный, очень восприимчивый и щедрый. И может быть, тебе суждено стать той женщиной, которая вытянет его из этого губительного водоворота безмозглых блондинок.
- Ой... Теперь, после всего, что ты мне рассказала, я и не знаю, как к этому относиться. Он уже знал любовь, был женат, его потеря произвела в нем такое смятение, что вряд ли вообще кому-либо под силу завоевать его любовь и доверие, тем более мне.
- Удивительно слышать такое от победительницы с рожденья, от великолепной и неподражаемой Вероники Бинг!
В проходе вновь появился Митч. Их взгляды встретились. Митч изобразил нетерпение и указал на циферблат часов. Вероника кивнула ему в ответ. Кристин со свойственной ей проницательностью наблюдала за этой пантомимой.
- Итак, что ты собираешься предпринять? - осведомилась подруга.
- Представления не имею, - ответила Вероника. - В любом случае я обещала его матери быть к ужину.
* * *
Митч остановился возле дома своих родителей. Только тогда Вероника с удивлением обнаружила, что приглашена не на ужин в ресторане, а на трапезу в кругу семьи Ганновер.
- Какой удивительный вечер! - мощно втянув ноздрями воздух, проговорил Митч, ведя ее по дорожке к дому.
Вероника напряженно шагала рядом с ним. Теперь, зная о его драматичном прошлом, она как никогда должна быть осторожна с высказываниями, гораздо безопаснее молчать.
- Ты можешь наконец расслабиться? - шутливо спросил ее спутник. - Жизнь слишком коротка, чтобы копить в себе напряжение будней.
Вероника натянуто улыбнулась. В каждом слове звучало напоминание о трагедии. Она мысленно соболезновала человеку, который столько времени носит в сердце такую боль.
- Почему ты молчишь? - Митч остановился на полпути к дому. - Устала? - спросил он, заглянув в ее коньячные с искорками глаза.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дворецкий Ганноверов распахнул перед ними двери. Мириам радушно выпорхнула им навстречу, в очередной раз поразив Веронику своей моложавостью и энергией.
Оставив сына, Мириам провела молодую гостью по многочисленным комнатам огромного дома, развлекая ее веселой болтовней, попутно демонстрируя восхитительные живописные полотна, скульптурные произведения, множество уникальных и бесценных предметов быта.
Проходя мимо одной из комнат, сквозь приоткрытую дверь Вероника подметила силуэт сидящего напротив камина седовласого мужчины и Митча, который в позе порицаемого возвышался рядом с ним.
Мириам распахнула дверь и проговорила:
- Вот... Познакомься, Вероника, это мой супруг, Джеральд Ганновер.
- Приятно познакомиться, сэр. Теперь мне достоверно известно, от кого у Митча этот замечательный взгляд, - пошутила девушка, пожав пожилому мужчине руку.
- Да, это ты верно подметила, хмуриться они умеют! - рассмеялась Мириам Ганновер.
- Я думаю, милая леди имела в виду нечто прямо противоположное, дорогая Мириам, заметил Джеральд.
- Сейчас он начнет с тобой флиртовать, - предупредила Веронику хозяйка дома, передавая ей бокал с аперитивом. - Не знаю, говорил ли тебе Митч, но в свое время мы с Джеральдом работали в галерее. Вернее, Джеральд галереей владел и управлял, а меня он нанял работать в приемной. Служебный роман. Я в него влюбилась с первого взгляда. А он еще несколько месяцев мучил меня своим напускным равнодушием, пока наконец не пригласил на свидание.
- Никогда не устану гордиться этим поступком, - заметил Джеральд. - Сколько стихий во мне боролось тогда, сколько сомнений я испытал, сколько всякого передумал. Всегда сложно отважиться на сближение с тем, к кому по-настоящему неравнодушен.
- Я всегда удивлялась его нерешительности. Он такой до сих пор. Поразительно, как в одном человеке могут сочетаться такие крайности. Джеральд удивительно волевой и напористый в бизнесе, но при этом чрезвычайно застенчивый в быту.
- Вы, наверное, романтик, Джеральд? - спросила пожилого человека Вероника.
- Чтоб меня! - с притворным ужасом бросил тот.