Взрыв салюта вызвал у собравшихся буйный восторг. Небо озарилось золотыми, голубыми и розовыми всполохами. Лена ничего не могла с собой поделать и в конце концов отвернулась от кораблей, бесшумно скользящих по воде.
Она почувствовала его задолго до того, как увидела.
Покалывание по коже.
Какое-то внутреннее ощущение угрозы, хоть и столь волнующей.
Уилл.
Затаив дыхание и крепко сжав веер, Лена посмотрела вокруг. Ее зрению еще мешали кружащиеся слепые пятна, но она искала его. Ничего не имело значения, ни толпа, ни приближающиеся корабли. Ни даже Колчестер.
Весь день она провела в волнении, не в силах успокоиться. Поковыряла еду да пробежала глазами заметку в "Таймс". Голос Уилла продолжал звучать в ее голове: "Посмотрим, че стоят твои слова".
Лена вздрогнула, почувствовав на себе его взгляд.
За ее спиной раздались шепотки. Толпа зашевелилась. В затылке закололо. Лена обернулась, взволнованно обмахиваясь веером, и увидела, как, шелестя юбками, дамы расступились, словно Красное море. Сперва Лена его не узнала. Видела лишь мужчину в черном костюме, шедшего сквозь толпу таким с высокомерным презрением, будто он из их среды.
Лена окинула взором элегантный крой пиджака с пуговицами точнехонько по левой стороне груди, подняла взгляд выше и...
"О боже…"
Она действительно перестала дышать.
Она никогда не видела Уилла в чем-то, кроме свободной рубашки и пальто. В вечернем костюме он выглядел просто сногсшибательно. Строгий черный цвет привлекал внимание к смуглому золоту его кожи, вот только не стало тех прекрасных янтарных локонов, к которым Лена всегда жаждала прикоснуться.
Ее веер замер, кончики перьев в невесомом танце касались груди. Уилл выступил из теней: свет фонарей выделил строгие линии скул и лба, а взгляд бронзовым прожектором уперся в Лену с такой интенсивностью, что трактовать его двояко было невозможно. Неприкрытый интерес хищника.
Уиллу пора прекратить так на нее смотреть.
Если этот взгляд заметят окружающие, ее репутации конец. Лена резко отвернулась, испуганно втянув воздух.
То есть поступила именно так, как он и предсказывал
Плечи Лены поникли. Уилл и в самом деле подначивал ее демонстративно отринуть связь между ними. И, несмотря на звучащую в голосе насмешку, в его глазах мелькнула боль.
Словно он знал, что никогда не будет достаточно хорош для нее.
Склонив голову, Лена вновь повернулась, чувствуя устремленные на них ехидные взгляды. Если бы только он не стоял там безмолвно, в ожидании, когда она примет решение: порвать ли с ним, или навсегда отказаться от возможности влиться в этот блистательный мир.
Но как сможет Эшелон принять вервульфена, если сама Лена этого не сделает?
Уилл протянул ей руку столь плавно, будто они отрабатывали это движение тысячи раз, а не пару десятков. В глазах плясали дьявольские огоньки.
– Идем?
Несмотря на перчатки, Лена даже сквозь рукав почувствовала неестественный жар его тела. Стоило им только направиться к платформе, как началось перешептывание, и улыбка на губах Лены померкла.
– Мне не полагается подниматься наверх, – прошептала она.
В небе гремел салют, и пронзительный вой ракет заглушил ее слова.
Уилл наклонился. Теперь, когда он стоял к ней боком, оказалось, что его волосы забраны назад в тугую косу, а концы бархатной ленты свисают с затылка.
– Я подумала, что ты подстригся, – выпалила Лена.
– А чему тада радуешься? Сама ж говорила, мол, моя стрижка немодная.
Ни единого намека, что он испытывает те же мучения, что и она. Лена сжала зубы:
– Так и есть.
– Ну тада обкорнаюсь.
Она выглядела такой потрясенной, что на губах Уилла заиграла улыбка, невольно притягивая взгляд. Опасно. Сердце тревожно затрепетало.
– Все срежу. – Он провел рукой по голове. – Все равно, они мя раздражают.
– Делай, что хочешь, – солгала Лена. – Меня это не волнует.
Уилл лишь усмехнулся в ответ.
– Ну вот и пришли, – сказал он, уставившись на платформу.
Ни принц-консорт, ни королева еще не явились, но все семь членов Совета уже были здесь.
Уилл глубоко вздохнул, и только сейчас Лена поняла, что он волнуется. Она сжала его руку:
– Ты никогда не встречал кого-нибудь из своего вида?
– Никада. – Его взгляд остановился на морских офицерах, что выстроились на палубе корабля-дракона. – Большую часть жизни просидел в клетке, ну а потом в Чепеле, када за голову цену назначили.
Что-то сжалось у нее в груди. Лена взяла Уилла за руку, скрыв их соединенные ладони в складках своей юбки. Все смотрели на реку. Она стиснула его пальцы, он вроде замешкался, но через несколько секунд ответил на пожатие.
– Перемирие, – прошептала Лена. – Только на эту ночь?
– Мир, – согласился Уилл.
Пока они поднялись на лестницу, ветерок взлохматил ее волосы, принеся с собой насыщенный коричный аромат духов леди Арамины. Лена встала за спиной герцогини и высвободилась из хватки Уилла.
За грохотом салютов и бормотанием толпы стал нарастать странный постукивающий гул. Вода за последним из кораблей-драконов вспенилась, и из-под нее появилась чья-то гладкая темная голова.
– Что это? – спросила Лена.
– Подводная лодка "Кракен", – отозвалась герцогиня. Ее глаза цвета бренди внимательно вглядывались в волны. – Невидимый убийца военно-морских сил скандинавов. Единственное, что когда-либо смогло потопить один из наших дредноутов.
Удивленная, что герцогиня ей ответила, Лена осмелилась задать еще вопрос:
– Я думала, дредноуты неуязвимы?
– Нельзя бороться против того, что не видишь. А вибрацию их винта можно ощутить лишь в последнее мгновение. Захваченный в одиночку, даже дредноут не устоит против стальных щупальцев "Кракена".
Наполнившая воздух пульсация едва ли не пробиралась под кожу. Лена с трудом могла вообразить силу, необходимую для подобного.
– В любом случае, они нечасто решаются заплыть столь далеко от своих вод, – задумчиво продолжила Арамина. – Должно быть, сейчас стараются произвести на нас впечатление.
– Им удалось. – Лена наблюдала за полными благоговениями лицами толпы, когда из воды вынырнула куполообразная голова подводной лодки, сделанная из металла и стекла.
Первый из кораблей-драконов причалил к пристани. Двое из экипажа корабля носили голубые мундиры шведской армии с золотыми эполетами с кисточками. Каждый был ростом с Уилла. Двигаясь по-военному четко, они застыли по стойке смирно, когда на палубе корабля появились три офицера.
Еще один корабль пришвартовался к пристани с небрежной легкостью, остановившись практически впритык к шведским суднам. Седовласые, покрытые рубцами матросы сердито посматривали на толпу. Толстые волчьи шкуры свешивались с их плеч, лица большинства моряков украшала густая растительность.
Норвежские кланы.
За спиной Лены раздался шум – по мостовой звонко вышагивали металлические сапоги. На площадь выехала карета, сверкающая перламутровой инкрустацией, и замерла прямо перед платформой. Императорские металлогвардейцы выстроились в живой коридор и перекинули церемониальные ружья через бронированные плечи.
Из кареты вышел утонченно прекрасный принц-консорт, и толпа восторженно его поприветствовала.
Лена не знала, на что смотреть. Мир превратился в вихрь красок, салют взорвался безумством огней. Принц-консорт открыл дверь кареты и помог спуститься на причал хрупкой королеве-человеку. Позади них стояли скандинавы под предводительством огромного мужчины в алом кителе. Ростом он был даже чуть выше Уилла, а рубленые контуры его скул смягчал только полноватый рот.
Уилл вздрагивал при каждом всполохе, его ноздри трепетали. Ну конечно, для него все это в новинку.
Лена потянула его за рукав:
– Полагаю, вон тот мужчина – глава шведской делегации. Граф Стефан Халлестрём из Скальдов. Его называют Боевым молотом. Даже норвежские кланы обходятся с ним почтительно, а они-то совсем бесстрашные.
Ленивый взгляд янтарных глаз задумчиво остановился на ней. Уилл расслабился, чего она и добивалась.
– Норвежцы те еще хитрецы. Официально, стортинг был распущен, и страна покорилась Шведскому двору. В столице многие уже приспособились к новому положению дел, а вот провинция больше привержена традициям. – Лена взглядом указала на группу хмурых норвежцев на пирсе. – Впереди – Магнус Рагнарссон, фенрир клана Ворона. Может, он и одноглаз и старше нас обоих вместе взятых, но считается очень хитрым, и его люди верны ему до последнего вздоха. По правую руку от него его сын Эрик. – Тут глаза Лены чуть расширились. До нее доходили слухи, что Эрик красавчик, но стоило светловолосому воину улыбнуться, как половина присутствующих дам прекратила дышать. Веера затрепетали, словно целая стая бабочек. – Только не дай ему себя очаровать. В клане нельзя занять высокое положение, никого не убив по пути. Чем выше они стоят, тем больше крови пролили. А этот метит занять однажды место своего отца.
В ответ на это замечание – лишь тишина. Лена подняла глаза и увидела, что Уилл смотрит на нее, угрожающе прищурившись.
– Что?
– Похож, не мне надоть волноваться по поводу его очарования.
Она покраснела и быстро замахала веером:
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Ты вздохнула.
– Ничего подобного.
– Похож, у тя опасная слабость к вервульфенам-мужчинам.
– Уверяю тебя – ничего подобного!
И все же Лена никак не могла отвести любопытного взгляда от златовласой фигуры на пирсе, от доспеха из серебряных пластинок и тяжелого топора на поясе. Когда-то она обвиняла Уилла в варварском поведении, а Эрик был воплощением варвара.
Или, по крайней мере, скандинавским богом.
Загремели фанфары, и ряды норвежцев расступились, чтобы пропустить кого-то еще. Вервульфены переиграли голубокровных – все на пристани вытянули шеи, чтобы разглядеть, кто же достоин таких почестей.
Из рядов кланов выступила молодая женщина.
– Ох, – выдохнула Лена.
Безмолвие повисло над толпой. И неспроста. Девушка была высокой, стройной и с грудью красивой формы, а таким лицом можно и переполненный бальный зал погрузить в тишину. Каскад светлых волос небрежными волнами спадал до талии, голову венчала золотая диадема. Незнакомка облачилась в простое белое платье с щеголевато накинутой на одно плечо волчьей шкурой – но и этой простоты оказалось достаточно. Золото и самоцветы потерялись бы рядом с этими мягкими губами и восхитительными чертами лица.
– Иисусе! – поднял бровь Уилл.
Тело пронзила острая вспышка. Лена обрушила на его ногу весь свой ничтожный вес:
– Закрой рот, а то муха залетит. Она прекрасна, но не настолько же!
Осознав, что Уилл теперь уставился на нее, Лена отвернулась. Жар его взгляда опалял кожу, и пришлось обмахиваться веером еще быстрее.
– Ревнуешь? А я-то думал, эт лишь игра!
Лена замерла и встретила его пылающий взор. Уилл вроде бы шутил, но выражение его лица говорило совсем о другом.
– Нет, конечно! Пялься на нее сколько влезет. Меня не волнует. Но моя задача – помочь тебе выйти в свет и не выглядеть при этом мужланом из трущоб. Ты же хочешь произвести на них впечатление?
Хотя сама Лена предпочла бы держаться от Эшелона подальше.
Она покрепче сжала веер, чувствуя укол вины, и прошептала:
– Что ты на меня уставился?
– Ты се равно самая красивая женщина из всех, кого я видел.
Сердце яростно забилось в груди.
– Тебе не стоит говорить мне такое.
Уилл пожал плечами. Будто для него это ничего не значило.
Вот только для Лены – еще как значило.
За время при дворе она выслушала от голубокровных тысячи пустых комплиментов. Слова необходимы, чтобы очаровывать и соблазнять. Уилл же никогда не занимался пустословием. В груди потеплело.
Но тут Лена вернулась с небес на землю. Если Уилл узнает, что она намерена расстроить перемирие, то придет в ярость. И не будет больше улыбок и комплиментов. Он ее возненавидит. Лена сжала веер, глаза защипало. Она поспешно отвернулась и с трудом сглотнула. Он никогда не узнает. Поддержка скандинавов не важнее жизни Чарли.
– Ты стока про них разузнала, – протянул Уилл, когда принц-консорт вышел вперед поприветствовать шведского посла.
Стороны обменялись формальными приветствиями вкупе с натянутыми улыбками и рукопожатиями.
Посол склонился перед королевой ниже, чем перед принцем-консортом. Хитрец наверняка в курсе, кто де-факто правит Британией, так что это оскорбление, и, без сомнения, лишь первое из многих.
Быть может, в конечном итоге задача Лены окажется не столь сложной?
– Мне было любопытно.
А еще необходимо знать, кто станет ее целью. И снова живот скрутило от чувства вины.
– Этот Магнус, – пробормотал Уилл. – Он возглавляет норвежцев?
Она не могла отказать Уиллу в информации, которую заполучила, сплетничая часами напролет.
– Сейчас в Норвегии осталось только пять кланов. Магнус возглавляет один из них, но в этой делегации он будет говорить от имени всех. Истинная власть в Норвегии принадлежит Валдемару Еинарссону, ярлу всех кланов. – Лена украдкой взглянула на склонившуюся в поклоне перед королевой девушку. – Должно быть, это его дочь, леди Астрид.
– А че будет после того, как они закончат кланяться и расшаркиваться?
– Все направятся в Башню, и начнется приветственный бал.
Легкий проблеск тревоги мелькнул в глазах Уилла.
– Да, Уилл. Танцы, – подтвердила Лена, наслаждаясь моментом. – Там и посмотрим, как ты запомнил мои уроки.
***
Лампы сияли. Стены официального зала торжеств были завешаны чередой зеркал, украшенных по краям завитками позолоты и перемежающихся изысканными картинами. Уилл задержался наверху застланной красным ковром лестницы, когда объявили их с Леной имена.
Сотни лиц обернулись в его сторону. Голубокровные, вервульфены и люди. Быстрым взглядом окинув толпу, Уилл обнаружил, что норвежцы собрались в углу, всем своим видом выражая внимательность и настороженность. Фенрир перехватил взгляд, его черный глаз отчетливо выделялись на фоне этого сияющего рая. Мех топорщился на плечах предводителя, серебряные нити в черной бороде говорили о прожитых годах. Уиллу показалось, будто одним взглядом его успели оценить и измерить.
Не хотелось бы перейти дорогу такому противнику.
– Пойдем, – прошептала Лена, потянув его за рукав.
Какого черта он вообще на это согласился? Чувствуя себя агнцем на закланье, Уилл послушно направился вниз по лестнице.
Следующий час прошел в вихре светских условностей со скрежетанием зубов и фальшивыми улыбками, пока Лена представляла его членам Эшелона. Тяжелые взгляды хлестали спину, многие голубокровные откровенно переглядывались. Выражения их лиц было довольно-таки просто истолковать. Какого черта он тут делает? Что за игру затеял Совет?
Огни. Музыка. Смех. Все блестело и сияло, дюжины газовых люстр разливали по комнате жар. Раздувая ноздри, Уилл подхватил с подноса в руках дрона бокал шампанского и протянул его Лене. Она служила единственным якорем в этом мире, который он не понимал, да и не хотел понимать.
Но сама Лена вела себя абсолютно естественно. Она смеялась, похлопывала друзей сложенным веером по плечам и постоянно вынуждала Уилла принимать участие в разговоре, в то время как он бы предпочел стоять за ее спиной и хмуриться. Весь этот вечер не требовал от нее никаких усилий. Даже голубокровные плясали под ее дудку, вся спесь сбивалась с них игривым кокетством и манерно медлительными шутками.
Уиллу же хотелось разбить их лица за каждую полученную ими улыбку.
– Мне нужно на воздух, – прорычал он на ухо Лене.
– Не сейчас. – Она взглянула на него и задумчиво кивнула. – Пойдем. Потанцуй со мной.
И только ради нее он был способен вынести подобную пытку.
Взяв за руку, Уилл повел Лену на танцевальную площадку и притянул в свои объятия. Глаза партнерши чуть расширились, когда его рука скользнула на ее талию, а бедра задели юбки. Но она не собиралась вслух отчитывать его за то, что прижал ее к себе слишком близко.
Музыка захватила их, и Уилл закружил Лену в танце, упорно сосредоточившись на счете шагов. Должно быть, они выглядели нелепо – его массивное тело рядом с ее утонченной фигуркой, но Лена с присущей ей грацией каким-то образом достигала нужного результата. Она словно парила, элегантная с легкой примесью кокетства. Если Уилл спотыкался, Лена всегда ободряла его улыбкой и взглядом из-под опущенных ресниц, и все шаги тут же вылетали из его головы.
Да и мысли тоже.
– Прекрати считать, – прошептала она с легкой улыбкой.
Уилл смотрел на нее, кружа в пируэте. С этого ракурса открывался прекрасны обзор на лиф платья, прямо на нежные кремовые округлости, которые Лена демонстрировала с излишней самоуверенностью. Жемчуг стекал в V-образный вырез, утягивая взгляд Уилла еще ниже.
– А вроде ж дебютантка в поиске покровителя должна оставлять горло и шею обнаженными, не?
Лена оглянулась через плечо:
– Но я-то нет.
– Че "нет"?
Чуть поколебавшись, она уточнила:
– Я не ищу покровителя.
Уилл крепче сжал ее пальцы. Это не имеет значения. Она все равно никогда не сможет быть с ним. Но сама мысль переполняла его острым чувством удовлетворения. Или обладания.
Уилл прижался сзади к соблазнительному телу. Партнеры подняли руки вверх. В такой позе Лене пришлось выставить грудь вперед и изогнуть шею. Каждый шаг танца ассах был продуман для соблазнения, чтобы продемонстрировать голубокровному лучшие женские черты. Уилл не жаждал крови Лены, но не мог оторвать глаз от плавной линии плеч. Хотелось провести по коже губами, почувствовать трепет, узнать вкус, чтобы у Лены побежали мурашки и участилось дыхание.
Член набух. Опасные мысли. Особенно здесь, посреди бального зала. Шуршание турнюра около паха вызвало опустошительное желание, побуждая уменьшить расстояние между ними.
– Ты держишь меня слишком близко, – прошептала Лена с беззаботной улыбкой, будто ничего и не происходит.
Спектакль для тех, кто за ними наблюдает.
Вот только ее дыхание говорило об обратном.
Что он творит? Уилл судорожно вдохнул и отвел глаза. Он закружил Лену вокруг оси, затем вернул в объятия, теперь уже лицом к себе. Ее взгляд сводил с ума.
А случись это все в какой-то иной день? Осмелилась бы она на людях отнестись к нему благосклонно? Испытала бы себя в собственной игре?
Пустые вопросы. "Она не твоя и никогда твоей не будет". Но… как же соблазнительно держать ее в своих объятиях, мучая себя пыткой близости, пусть даже им ничего не светит.
Есть только сейчас.
– Уилл, – прошептала Лена. – Прекрати.