– Я заметил, что пол твоего амбара полностью отсырел, – сказал он. – Когда мы вернемся, я могу построить платформу из бревен, на которой можно будет хранить зерно. – Он криво улыбнулся ей. – Я не знаю, как пользоваться посудомоечной машиной, но по каким-то причинам, мне кажется, что я могу исправно справляться со старыми инструментами.
То, как небрежно, Ресеф заявил об этом, будто вся ситуация была заурядной, заставило сердце Джиллиан сжаться. Ничего из этого не было обычным или заурядным, или хоть сколько-нибудь радушным. Она могла сама о себе заботиться. И не нуждается в нём, не хочет зависеть от Ресефа и, конечно, не хочет привыкнуть к его присутствию рядом.
Последний раз, когда она пустила мужчину в свою жизнь, закончился не только разбитым сердцем, у нее было также несколько переломов костей.
– Спасибо, – твердо сказала она, когда остановила грузовик, – но это необязательно. У меня все под контролем.
Он сел рядом, но даже и не подумал о том, чтобы пристегнуться, когда она отъехала от парковки.
– Ты не любишь принимать помощь, ведь так? Почему нет?
Внезапно ее охватило чувство ярости, которое шокировало ее своей силой.
– Потому что когда тебе действительно нужна помощь от кого-нибудь, тебя всегда подводят.
– Ты не оставила меня, когда я нуждался в твоей помощи, – тихо сказал он.
Поморщившись от чувства вины, она залетела на парковку возле отделения шерифа, схватила сумку с одеждой и туалетными принадлежностями и практически вбежала к нему в офис.
– Привет, Джиллиан. – Мэтью Эванс, который закончил университет на два года раньше ее, встал из-за стола. – Стэйси будет только вечером.
– Я пришла не к Стэйси. – Она коснулась руки Ресефа. – У меня загадка для вас.
– Что происходит?
– Это Ресеф. Я нашла его возле своего дома. У него амнезия и мы не знаем кто он.
Мэтью посмотрел на нее с недоверием.
– Это шутка?
– К несчастью нет.
Спустя несколько минут, во время которых он, вероятно, обдумывал верить этому или нет, Мэтью кивнул.
– Хорошо, давай составим заявление и подумаем, куда нам с ним обратиться. – Он махнул Ресефу ручкой. – Ты хоть что-нибудь знаешь вообще? Где живешь? Как попал на гору?
– Нет.
Голос Ресефа был спокойным и серьезным, абсолютно противоположный тому, каким он разговаривал с ней и Таней.
– Все, что у нас есть – это имя, – сказала Джиллиан.
Мэтью указал им на пару стульев и следующие полчаса они отвечали на вопросы и заполняли документы. Когда они закончили, Мэтью встал, тоже самое сделали Джиллиан и Ресеф.
– Я свяжусь с государственной полицией и передам им ваше дело. Но сперва, я позвоню в местный приют и устрою тебя там, Ресеф. – Он повернулся к Джиллиан. – Был рад повидаться с тобой. – Он вышел из комнаты.
– О каком приюте он говорит? – Кристальные глаза Ресефа изучающе посмотрели на нее.
Черт. Джиллиан протяжно выдохнула.
– Это место, где ты временно остановишься. Мэтью и социальные работники помогут тебе узнать, кто ты.
Ресеф так сильно сжал челюсть, что она услышала скрежет зубов.
– А если этого не произойдет?
– В таком случае они окажут тебе помощь, чтоб ты мог позаботиться о себе.
Он приблизился к ней, подавляя ее своим ростом, присутствием, и присущим только ему мужским ароматом.
– Я не хочу в приют. Хочу остаться с тобой.
– Ты не можешь этого сделать. – Джилли попятилась, пытаясь освободиться от его магнетического притяжения, которое, казалось, окружало его. – Я не могу тебе дать то, в чем ты нуждаешься.
– Я не знаю этих людей. – Сказал он обезумевшим голосом, от чего ей захотелось прикоснуться к нему. Господи, как же легко он пробуждал в ней эмоции. Еще одна причина, по которой ему нужно было уйти. – Я не хочу их знать.
Ей нужно стоять на своём. Но не ради него, ради себя.
– Ресеф, у меня хватает дел на ферме. И я не могу содержать еще и бездомного.
– Бездомного?
Он так быстро оказался рядом, что у нее не было время испугаться или обдумать его намерения, потому что его губы завладели ее ртом, и его тело словно твердая стена, прижалось к её изгибам.
– Для тебя я просто бездомный? – прошептал он ей в губы
Хорошо… Господи. Нет, не просто бездомный, но она боялась привязаться к нему, особенно учитывая тот факт, что он мог оказаться серийным убийцей или что-то в этом роде. Речь идет о парне, который может оказаться не тем, кем ты его себе представляешь.
– Ресеф, пожалуйста…
Он опять начал целовать Джиллиан, обхватив ее лицо широкими ладонями, и она не смогла противиться этому. Более того, когда он провел языком по линии ее губ, она разжала их. Ресеф воспользовался этим и просунул язык ей в рот, после чего начал медленно покусывать ее нижнюю губу. От его властных действий Джиллиан полностью растаяла. Её дыхание стало прерывистым, когда она потерялась в его поцелуе, и прикосновении его тела, прижимающего ее к стене.
И она непроизвольно прижалось к Ресефу. Чувство времени и пространства превратились в незначительную мелочь где-то в глубине ее сознания, когда Ресеф мощным бедром протиснулся между её ног, а грудью плотно прижался к ее груди.
– Забери меня домой, Джиллиан. – Его шепот щекотал ее распухшие от поцелуя губы. – Обещаю, что ты больше никогда не будешь думать обо мне как о бездомном.
Соблазнительно. До безумия соблазнительно.
– Что здесь…? – раздался в маленькой комнате голос Мэтью, от чего она подпрыгнула. – Отойди от нее, приятель.
Ресеф насторожился, но не двинулся с места. Затем, медленно повернул голову.
– Отвали. Приятель.
То, что Мэтью увидел в выражение лица Ресефа, заставило его отступить назад и положить руку на пистолет у него на бедре.
Вот черт. С бешено колотящимся сердцем Джиллиан вынырнула из-под Ресефа и встала между двумя мужчинами.
– Все в порядке, Мэтью. Мы просто прощаемся.
Внезапно, опасность, которая витала вокруг Ресефа исчезла и в его глазах отразилась боль. Она едва не сдалась. Едва не попросила его поехать домой с ней. Вместо этого, она выдавила слабую улыбку.
– Береги себя, Ресеф.
И с этими словами она вышла оттуда (ко всем чертям).
Глава 6
Джиллиан ушла, и тогда боль копьем пронзила Ресефа, стала глубокой и острой, когда он услышал, как ее машина отъезжает от парковки. Джиллиан бросила его. Она действительно бросила его.
И казалось, ей это было совсем не трудно сделать. Она не посмотрела назад, выбежала из здания так, как будто ей не терпелось поскорее оказаться подальше от него.
Но почему? Хоть он и не помнил времени, проведённого с женщинами, но распознать желание мог, просто чувствовал его. Когда он поцеловал Джиллиан, она ответила, как женщина, которая нуждается в том, чтобы её мужчина поскорее оказался без одежды.
От нее исходило больше жара, чем от ее деревянной печи, а тело так быстро и легко стало податливым, что, если бы они оставались наедине, в течение нескольких минут он бы уже был внутри нее.
Так почему же она его бросила?
– Так будет лучше, – сказал этот член Мэтью. – У нее и без тебя куча проблем.
Ресеф проигнорировал брошенное в его сторону замечание.
– Каких проблем?
– Ничего такого, чем бы тебе стоило забивать голову. – Метью указал на дверь. – Пойдем. Я отвезу тебя в приют.
Не имея иного выбора, Ресеф схватил свою сумку из магазина и согласился, чтоб этот козел отвез его к зданию, находящемуся в одной миле от участка, которое больше напоминало тюрьму. Или тюремную больницу.
Заместитель козла подтвердил его подозрения.
– Раньше это был санаторий.
– А теперь приют для бездомных? У вас здесь очень много бездомных?
– Нам пришлось заново открыть его, после того, как появились демоны. Это скорее женское убежище, чем приют для бездомных. – Он указал на задний двор, где около качели полдюжины детей лепили снеговика. – У большинства из них есть дома.
– Тогда зачем жить здесь с детьми?
– Большинство их мужей ушли воевать и не вернулись. Эти женщины бояться оставаться в одиночестве.
– Но демонов больше нет.
На лице заместителя появилась печаль.
– Не для них.
Они зашли внутрь и, черт, приют нагонял депрессию. Кто-то попытался оживить место при помощи ярких красок, сооружений из бумаги и дешевых рождественских гирлянд, украсив ими серые, потресканные стены и проржавевшие железные перекладины, но приют всё равно напоминал окровавленную жабу в костюме котёнка.
Погодите-ка… кровавая жаба, это ещё что за хрень? Неужели память понемногу возвращается? Боже, он надеялся на это. С уходом Джиллиан, Ресефу нужно за что-то ухватиться.
И, черт побери, почему она его бросила?
Седоволосая женщина встретила их в приемной и Ресеф позволил ей отвести его в комнату с бетонными стенами, койкой и металлическим шкафом на два отделения.
Теперь это будет его домом.
Ничего общего с теплым, удобным домом Джиллиан.
Женщина, Нэнси, дала ему папку с бумагами.
– Мне нужно, чтоб ты заполнил все, что сможешь и поставил подпись в указанным местах. Это лист с правилами и расписанием, с которыми ты должен согласиться. Все принимают участи в работе от уборки, стирки, работы во дворе до приготовления пищи. Мужской душ находится в конце коридора.
Она оставила его наедине с бумагами и тонкой черной ручкой.
Он сел на койку со своим пакетом, в котором уместилось все его имущество. Но даже это не принадлежало ему. Эти вещи купила ему Джиллиан.
И что теперь? Он не хотел оставаться здесь. Не хотел расставаться с Джиллиан. Тот поцелуй… черт, тот поцелуй. Джиллиан и до этого привлекала его, но та близость, которая между ними возникла несла в себе какую-то серьезную химию.
Ага, мир перевернулся для нее настолько, что она оставила тебя, сплавив в приют как дворнягу.
Он сжал пальцами пакет. Может она боялась его сильнее, чем показывала. Может он был для нее слишком большой обузой.
Он вспомнил все, что она сделала для него: как притащила его в свой дом и заботилась о нем, как готовила для него, купила одежду и привезла его туда, где ему могут оказать помощь.
Ну да, он стал обузой.
Но всё могло быть иначе. Пока он пытался узнать о себе, то мог бы помогать по хозяйству. Отплатить за свое пребывание, как делает это здесь.
– Она не предложила тебе такой вариант, идиот.
Бормоча это себе под нос, он выглянул из узкого закрытого окна на площадку, где женщина смотрела за детьми, которые играли в снежки.
Она периодически улыбалась им, но Ресеф видел ее нервозность. По напряженной позе можно было понять, что она готова к сражению или бегству, ее взгляд блуждал вокруг, как будто она ожидала, что в любой момент на нее нападет монстр.
"Эти женщины боятся остаться одни", – в ушах Ресефа зазвучал голос Метью.
Демоны этих женщин до сих пор преследовали их. Джиллиан была такой же. Он видел это в ее глазах той ночью в амбаре. Джиллиан причинили вред? Или может сделали ее вдовой? Она ничего не говорила о муже, но может его потеря была слишком больной темой.
Ресеф должен узнать больше. Наверняка кто-нибудь достаточно хорошо знал Джиллиан, чтоб поделиться с ним своими сведениями.
Он откинул папку в сторону и отправился на поиски Нэнси. Её не было в приемной, но он слышал, как ее голос раздается из комнаты в конце коридора. Приближаясь, он замедлил свои шаги, отделяя ее голос от голосов других женщин.
– Не уверенна, что хочу, чтоб мужчина здесь оставался, – сказала Нэнси. – Особенно мужчина с амнезией. Он может оказаться серийным убийцей.
Такие предосудительные слова. Они оскорбили Ресефа, но он подавил ругательство. Нэнси могла быть права, но он так же мог оказаться всемирно известным хирургом, который жертвует деньги и время сиротам из стран третьего мира.
– А разве заместитель не говорил, что они проверят его отпечатки? – спросила женщина скрипучим голосом.
– Это поможет только если его отпечатки находятся в базе данных, – сказала другая женщина.
– Не знаю, как ты, – сказала дама со скрипучим голосом, – но учитывая то, что случилось с семьей Бьорнсен, меня очень беспокоит тот факт, что этот Ресеф был найден всего в миле от их дома.
– С семьей Бьорнсен? – переспросила Нэнси.
Голос женщина стал еще ниже.
– Бьорнсены это та странная пара, которая переехала сюда из Калифорнии.
– Я один раз видела их, – сказала Нэнси. – Что с ними случилось?
– Шшш. Не думаю, что это уже известно общественности. Я это знаю только потому что подслушала, как шериф Миллер говорил об этом по телефону в "Пурпурной тарелке". Он сказал, что Бьорнсенов зарезали в их трейлере пару дней назад. Весьма удивительное совпадение, что этот мужчина появляется с потерей памяти приблизительно в тоже время.
Желудок Ресефа сжался. Он и не думал, что сделает что-то подобное, но "думать" было ключевым словом, так ведь? Он мало что знал. Однако был весьма уверен, что не был хирургом-альтруистом мирового класса.
– Полиция уже расспросила его об этом?
– Не знаю, но я слышала, что в их смерти винят животное. – Женщина перешла на шепот. – Или демона.
– Не говори такого, – резко сказала Нэнси. – Демоны исчезли.
Где-то поблизости к Джиллиан разгуливал убийца, и кем он был – демоном или животным – не имело никакого значения. Ресеф попятился от двери. Хоть он всё ещё злился и обижался, что Джиллиан его бросила, но сам её не оставит.
А что если это ты убил тех людей? Такого не могло произойти. Ведь козёл-заместитель устроил бы ему допрос, если бы подозревал в чём-то.
Ресефу нужно было увидеть место преступления. Ему необходимо было удостовериться, что он не нес ответственность за убийство семьи Бьорнсенов.
Но сперва ему нужно было убедиться, что Джиллиан в безопасности.
***
Дом опустел без Ресефа. Хуже того, Джиллиан продолжала видеть выражение его лица, когда она сказала ему, что уезжает без него. Она преднамеренно была жестокой, хотела, чтоб он обиделся на нее, но вместо этого он поцеловал ее. Своим поцелуем он выбил почву из-под ее ног.
И все равно она оставила его.
Он никого не знал. У него не было дома, работы, друзей. А она бросила его в женском приюте.
Без сомнения, рядом с Ресефом будет столько женщин, скольких он сможет стерпеть.
Эта мысль вывела Джиллиан из себя на столько, что она перестала беспокоиться о нем.
На целый час.
Потом она поняла, какой большой казалась без него гостиная. Как одиноко было сидеть за кухонным столом без болтовни Ресефа.
И какой глупой она была, раз так сильно волновалась о том, кто провел в ее доме всего несколько дней.
И вау, этот парень умел целоваться. Даже сейчас тело Джиллиан пылало, когда она вспоминала об этом. То, как он прикасался к ней, разжигало настоящий огонь внутри. В том, где лежали его руки не было ничего порочного, зато ее голову переполняли развратные мысли.
Когда она застегивала пальто, чтобы заняться вечерними делами по двору, зазвонил телефон. Подняв трубку, она услышала голос Стэйси, которая даже не потрудилась поздороваться.
– Почему ты не сказала, что все выходные в твоем доме был незнакомый мужчина? – отрезала Стэйси. – Незнакомец с амнезией?
– И тебе привет, Стэйси.
– Ну?
Сказать что Стэйси приставучая – значит ничего не сказать.
– Телефонная линия не работала, а я не знаю, как подавать сигналы дымом.
– Ты понимаешь, что он мог разделать тебя бензопилой и никто не узнал бы об этом несколько месяцев?
Джиллиан вздохнула.
– Ты постоянно сюда захаживаешь. И через пару дней нашла бы мое искромсанное тело.
– Не в этом суть, – произнесла Стэйси, – и ты это знаешь.
– Ну, ты же все время говоришь, что мне нужен мужчина в доме.
Стэйси выругалась, рассмешив Джиллиан. Её подруга выросла в строгой, религиозной семье, и когда Стэйси произносила слово из четырех букв, то лишь шепотом или бормотала что-то нечленораздельное.
– Мужчина, – огрызнулась Стэйси. – Не Фредди Крюгер.
– Поверь, – пробормотала Джиллиан. – Ресеф ни какой-то маньяк из фильма, – она прислонилась плечом к двери. – Ты сегодня работаешь?
– Да. Поэтому и звоню. Я только что разговаривала по телефону с Нэнси Гарретт.
Дрожь беспокойства пробежала по спине Джиллиан.
– Леди, заведующая приютом?
– Ага. Кажется Фредди пропал.
Джиллиан выпрямилась.
– Пропал? Когда? Он сказал кому-нибудь куда направляется?
– Нет. Нэнси пошла, чтобы проверить его несколько минут спустя заселения, а он ушел.
– Чёрт, – взгляд Джиллиан метался по комнате. Ключи. Где её ключи? Наверное, она оставила их в пикапе. – Ты должна найти его. Он может замерзнуть или умереть с голоду.
– Уверена, с ним всё будет хорошо. Очевидно он достаточно находчив, ведь смог втереться к тебе в доверие и проникнуть в домой.
Джиллиан искала глазами перчатки.
– Никуда Он не втирался.
– Думаешь, он смог что-то вспомнить?
– Не знаю, – она нашла перчатки на кофейном столике и сунула их в карман пальто. – Слушай, я пойду. Помогу найти его.
– Джиллиан, нет. Он больше не твоя проблема. Мы позаботимся об этом.
Проблема. Именно это она и сказала Ресефу. Он – проблема. У него ничего и никого нет, а Джиллиан оставила его так же, как и те, кто бросают животных, не задумываясь насколько они испугаются и запутаются без дома и людей, к которым привыкли. Непреодолимое чувство стыда обрушилось на Джиллиан.
– Думаю, – тихо сказала Стэйси. – тебе стоит переехать ко мне и остаться на некоторое время.
– Что? Зачем?
– Прямо сейчас, я не могу об этом говорить, но доверься мне, ладно?
Холод пробрал Джиллиан до самых костей.
– Это на счет Ресефа?
– Не… совсем. Мне просто станет легче, если ты не будешь там в полном одиночестве
Почему все думают, что ей не стоит быть одной? Джиллиан нравилось одиночество. Когда она находилась одна, то могла контролировать свою жизнь.
– Мы можем поговорить об этом позже. Я еду в город, чтобы найти Ресефа, – Джиллиан не собиралась отступать. – Я приеду в участок.
Она повесила трубку прежде, чем Стэйси смогла возразить. Куда Ресеф мог пойти? Что если он заблудился или поранился?
Не находя себе места от беспокойства, она поспешила на улицу. Уже стемнело, но Джиллиан не собиралась зацикливаться на том, что может таится в тени позади фермы. Ресеф мог оказаться в беде, и винить ей в этом было некого, кроме себя.
Джиллиан почти добралась до грузовика, когда шепот заставил её остановится. Нет, не шепот… больше похоже на дуновение теплого воздуха, заевшего щеку и ухо. Прогорклый запах заставил ноздри гореть, а кислый вкус заполнил рот.
О, Господи. Колени Джиллиан почти подогнулись. Зловоние оказалось ужасающе узнаваемым даже спустя год. Внезапно, Джиллиан вновь оказалась на парковке аэропорта, окутанной мраком, во власти чудовищ.
Еще раз горячее дыхание пошевелило ее волосы. Крик зародился в горле, но ужас сковал Джиллиан, не позволяя выдавить из себя ни звука.