* * *
- Латаре, что вы здесь делаете?
Мастер Мелито был удивлен. Да что там, всю его напускную галантность как ветром сдуло, он был не просто удивлен, он был в ярости. Он скалился, как дворовый пес, шерсть дыбом.
А мне показалось, что на меня вылили ведро ледяной воды.
Я знала его. Я знала того человека, что ждал нас на причале. Совершенно точно знала. Более того, нас что-то связывало.
Человека ярость мастера совсем не смущала, он не смотрел на него, он смотрел на меня. В глаза. Он ждал.
Я испугалась. Наверно, я должна была сделать или сказать что-то такое… Не знаю. Узнать должна была. Но все ускользало.
Мастер Латаре?
- Добрый вечер, Соле, - сказал он.
- Добрый… вечер…
Я пыталась вспомнить, мне казалось, еще чуть-чуть и я смогу. Еще немного. Голова начала раскалываться. Сначала еще слабо, потом потемнело в глазах, чуть ноги не подогнулись. Вдруг навалилась страшная слабость.
Мастер Мелито подхватил меня под руку.
- Мастер Латаре, вам следует уйти, - жестко сказал он.
- Да, конечно, - тот кивнул. - Я зашел взять кое-какие вещи. Мне сказали, сегодня дом будет пустым. Я не рассчитывал встретить вас.
Он прошел мимо, отвязал небольшую весельную лодку, спрыгнул в нее. Помахал нам рукой.
- Кто это? - тихо спросила я. - Мне кажется, я знаю его
Мастер Мелито дернулся, повернулся ко мне. Мгновенье, и он взял себя в руки.
- Мастер Латаре вел у вас небольшой практический курс этой зимой. Простите, Соле, но вам следует знать, у него не слишком-то безупречная репутация… если вы понимаете.
Мне вдруг стало смешно.
Что-то такое…
У нас что, была какая-то интрижка? Ведь что-то было? Он сейчас на меня так смотрел…
- Соле, - сказал мастер Мелито, - я думаю, вам стоит еще кое что знать. Этот человек подозревался в государственной измене. Думаю, его спасли только деньги и связи отца.
Я кивнула. Да, я все понимаю. Да, буду относиться очень серьезно и держаться подальше, иначе это может плохо отразиться на моей карьере. Очень-очень серьезно. Моя репутация мне не безразлична. И карьера тоже. Да-да…
Нет, врача мне не надо. Зачем мне врач, если я даже начинаю что-то вспоминать? Если вспоминаю - это же хорошо, правда? Я, конечно, очень ценю такую заботу, но…
Мелито смотрел на меня насторожено, с сомнением. Очень долго не решался уйти. Государственная измена? Может быть, я тоже как-то к этому причастна?
Может быть, потеря памяти не просто травма?
Уже собираясь спать, я заметила, что на подоконнике, что-то сверкнуло.
Подошла.
Маленький серебряный цветок с жемчужиной, изящная подвеска. Я протянула руку… что-то кольнуло в сердце - больно, просто мучительно. Я помню… Это ведь мое? Да? Я уже видела. Это ведь что-то значит?
Зажмурилась. Пытаясь прислушаться к себе, найти в глубине памяти что-то важное.
…он застегивает цепочку на моей шее…
"Нравится?" Улыбка на его лице.
Это ведь он? Тот человек в лодке? Мастер Латаре?
Парень в брезентовой куртке на старом пирсе.
Как странно.
Лан…
Глава 5
Я поняла, на кого похож этот Мелито. Словно специально подбирали.
А, может, и специально, я теперь уже ни в чем не уверена. Как только увидела их рядом на причале - сразу поняла. Но Мелито более изыскан, больше лоска… хотя, есть в этом что-то неестественное.
Ко мне приходил доктор. Очень сильный псионик, я сразу поняла. Он смотрел на меня так по-отечески снисходительно, пытался залезть ко мне в голову, пытался что-то исправить там на свой вкус. После него осталась страшная головная боль и тошнота. Не знаю, что он хотел и что у него получилось. Мне кажется, не получилось ничего. Доктор ушел недовольным, даже слегка злым, хоть и старался своей злости не показать. Ну и слава богам.
Он очень настаивал на присяге, словно я отчего-то должна была отказаться. Наверно, у них были причины сомневаться во мне.
Я, вроде, не отказывалась. Куда деваться? Я не видела этих причин, не видела путей избежать. Раз я маг, то мне надо. Ведь правда? Я же для этого здесь.
Страшно, да… какое-то странное неприятие сидит внутри. Но… не знаю…
Когда доктор понял, что я согласна - отстал.
Весь день потом я проспала, пыталась прийти в себя.
Проснулась поздно вечером. Умылась, открыла настежь окно.
Прохладный ветерок с моря - так хорошо. Искупаться бы…
Я видела, как он вышел из воды.
Тот мастер Латаре…
Как он добрался? Без лодки, просто вплавь? В одежде.
Ночь. Звезды. Цикады трещат.
Я видела, как он снял рубашку, отжал ее, надел снова. Не знаю, собирался ли он проделать то же самое со штанами, но подошла я.
Хотела окликнуть, но так и не решилась. Он сам заметил меня.
- Соле! - махнул мне рукой.
Я подошла ближе.
- Что вы здесь делаете? - спросила я.
Сердце колотилось…
- Купаюсь, - сказал он. - Соле, я хотел поговорить с тобой.
Вода стекала с него, уходила в песок. Мокрый песок вокруг и следы босых ног.
Лан.
Я действительно знала его. Знала, что у него голубые глаза, хотя в темноте они казались почти черными. Я видела его в своих снах. Я знала даже то, чего не видела сейчас. Широкие шрамы на спине - от когтей гарпии, тонкие белые - на груди. И еще под ребрами…
Что было между нами?
- Ты слишком громко думаешь, Соле, - он улыбнулся, но как-то не весело. - Да, и под ребрами тоже. От кухонного ножа. Мы подрались с Хагеном из-за тебя. Помнишь?
Я покачала головой.
Хаген?
Так звали того здоровенного парня, который недавно приходил. Он постоянно шутил и даже пытался строить мне глазки. Джара, та, рыжая, шепнула, что я нравлюсь ему…
- Нет, - сказал мастер Латаре. - Хаген умер. Сгорел. Мы не смогли его спасти.
У меня закружилась голова.
Резануло болью, словно мир раскалывался надвое. Еще немного и все рухнет.
Я помнила… скамейку в лаборантской… огоньки по всему полу…
- Ты ведь помнишь меня, Соле? Помнишь? Знаешь мое имя?
- Да… мастер Латаре.
Он покачал головой. Не то.
- Лан, - сказала я.
Он ждал именно этого, но отчего-то не обрадовался, поджал губы, нахмурился. Улыбка дрогнула и замерла где-то в уголках губ.
- Ты все вспомнишь, Соле, - сказал он. - Вопрос в том, что потом делать с этой памятью.
- Как, что делать? - удивилась я.
Разве я не должна вспомнить? Разве в этом есть что-то плохое?
Я помнила совсем не то, что должна. Совсем другую жизнь, других людей. Другой Хаген был моим другом. И Лан…
- Соле… - он шагнул вперед, и теперь стоял совсем близко, всего-то в шаге от меня, можно было протянуть руку и коснуться. - Соле, мне запретили встречаться и, уж тем более, говорить с тобой. Но завтра утром я уезжаю. Так что, другой возможности не будет.
- Возможности? Для чего? - мне все казалось, я резко поглупела… не понимала.
- Увидеть тебя, - сказал он. - Я просто хотел еще раз увидеть.
Я смутилась.
- Прости…те… прости… Л-лан, но…
Я запиналась, даже не могла понять, как правильно его называть.
Он смотрел мне в глаза.
- Я пришел попрощаться, Соле.
Это звучало словно… словно, навсегда. Совсем навсегда. Очень страшно, у меня аж свело живот, все заныло… Прощаться?
- Может быть, мы еще встретимся? - осторожно спросила я.
Он облизал губы, словно пытаясь решиться… но нет, не решился. На мгновенье зажмурился. Заговорил о другом.
Неожиданно. Быстро и нервно, словно боясь неуспеть.
- Соле, ты должна знать. Ты никогда не училась в Литьяте. Отец отправил тебя в Бер-Сухт. Твоя жизнь была другой.
Не училась. Я чувствовала, все что мне говорили тут - ложь.
Я закрывала глаза и видела холодное море, снег, город в снегу… горы… Мы сидим на старом полузатопленном пирсе. Белые тени плывут у нас под ногами.
Все это не укладывалось у меня в голове.
Зачем они так со мной?
Как же так вышло?
- Но почему тогда… почему все это?
- Ты нужна им, Соле.
- Зачем?
- Ты можешь то, что мало кто может. Ты видишь магию, видишь связи, потоки, можешь ими управлять. Литьяте не хватает энергии для полномасштабной войны. Илитрии не хватает энергии, земля истощена. Они хотят, чтобы ты помогала выкачивать силу из земли Этора.
Мертвый лес. Сухие стволы, без веток, без зелени. Сухая серая земля. Паутина серебряных нитей.
- А если я откажусь?
- Ты не сможешь отказаться, Соле. Тебе не позволят.
- Для этого нужно было лишать меня памяти?
- Да, для этого. Чтобы ты стала послушной. Они надеялись вложить послушание и преданность в твою голову. Но ты слишком сильная для них. Ты молодец. Солька…
Он протянул руку. У меня на шее висел маленький серебряный цветок с жемчужиной. Чуть коснулся.
- Это ты принес? - спросила я.
- Да, - сказал он. - Это твое, оставила в поезде. Теннеро передал. Прости, что я так влез в твою комнату…
- А как ты узнал где я? И вообще… Как ты сюда попал?
- Этот дом принадлежит моей матери, - сказал он. - Я знаю тут все. Часто бывал в детстве.
Он стоял так близко, что слышно было его дыхание, неровное, напряженное.
Я опустила глаза.
- Я пугаю тебя? - спросил он. - Незнакомый мужик пришел и чего-то хочет. Ты ведь не помнишь меня.
- Нет, не пугаешь. Я что-то помню… но еще не все понимаю. У нас ведь что-то было, да? Я любила тебя?
Поняла, что краснею, вспыхнули уши.
- Ты? - Лан шумно вздохнул. - Не думаю, Соле. Я как-то спрашивал, но ты сама сказала, что не знаешь. Там, в Бер-Сухте, я использовал тебя, должен был за тобой следить. За что тут любить? А потом так вышло, что мы много пережили вместе. Ты привязалась, возможно… Это другое…
- Следить? А теперь?
- Теперь они обещали свернуть мне шею, если я к тебе сунусь.
- А ты не послушался?
- Я уже давно перестал их слушаться.
Серебряные нити у него под кожей. Как не послушаться? Отчего-то казалось - так не должно быть. Нитей - не должно. Но ведь он маг, мастер Литьяте. Без присяги никак.
Нити светились неровным светом.
- Да, нити. По второму разу приживаются не очень хорошо, - сказал Лан, усмехнулся. - Чешется очень.
По второму разу? Я вижу, как он лежит на земле, закрыв глаза, из носа, изо рта течет кровь… я…
Вздрогнула. Очень страшно стало. До озноба, до дрожащих коленок.
- Все хорошо, - сказал Лан.
- Расскажи мне, - попросила я.
Он кивнул.
Мы сели с ним чуть подальше на берегу, под старой оливой.
Он рассказывал.
И чем больше он говорил, тем больше я вспоминала сама.
Сначала смутные образы, отдельные картинки, отдельные фразы. Потом постепенно начинало складываться. Бер-Сухт, Патеру, Ил-Танка, Джара, Хаген… Словно хоровод вокруг меня, казалось, меня затягивает в какую-то бездонную пропасть. Я лечу. Падаю. Воспоминания наваливаются на меня. Я почти помнила.
Я чувствовала, что он говорит правду. Эти слова, образы - откликались в сердце, рождая собственные воспоминания. Может быть, Лан не договаривал чего-то… не знаю. Но все это было. Я чувствовала.
В какой-то момент вдруг поняла, что он замолчал, что смотрит на меня… так смотрит!
- Соле, прости… но все это ты скоро вспомнишь сама. Обязательно вспомнишь, им так и не удалось надежно запереть твою память. Я хотел о другом…
- О чем? - тихо спросила я.
Что-то очень важное. Личное. Темные-темные его глаза, и колотится сердце. Глубокий вдох…
- Соле… я…
Я молчу, сижу, слушаю… чувствую, как пальцы начинают дрожать.
- Будь осторожна, Соле, - говорит он вслух. - Они однажды уже потерли тебе память. Они ни перед чем не остановятся. Я переживаю за тебя.
"Я люблю тебя", - мысленно говорит он. Я слышу. Слышу мысли даже яснее, чем слова.
Земля плывет у меня под ногами, мир словно перестает существовать. Мы только вдвоем. Еще море шумит вдалеке.
- Они хотят, чтобы ты принесла присягу, - говорит он, у него вдруг меняется, становится низким и хриплым голос, - они хотят контролировать тебя. Они хотят, чтобы ты делала страшные вещи… Соле…
"Соле, я люблю тебя. Очень. Больше жизни. Я сам не так давно это понял. Может, просто боялся признаться сам себе. Я боялся. Не хватало духа… не важно! Но я не могу без тебя. Я люблю тебя".
Он смотрит на меня, и у него мелко, чуть заметно подрагивают губы.
И щиплет глаза. Слезы…
- Я тоже люблю тебя.
Это правда. Я говорю и понимаю - это правда. Это всегда было правдой, что бы я там раньше не говорила. В чем бы не пыталась себя убедить.
Раньше было нельзя. Теперь все можно.
Он выдыхает - резко и порывисто, одним движением вскакивает, подхватывая меня на руки, прижимая к себе.
- Солька… милая…
А я плачу. От счастья, от облегчения, даже не знаю от чего.
Он целует меня. Собирает губами слезы…
- Ну, что ты, Соле… все хорошо.
- Лан…
Пылают щеки и кружится голова.
И ничего больше не имеет значения.
Сейчас - ничего.
Я обнимаю его.
Больше всего боюсь, что ночь кончится слишком рано.
Я хочу быть с ним.
- Слушай, - весело говорю я, - ты такой мокрый. Ты плавал в одежде, так и не высох еще.
- Да, - говорит он, улыбается широко и счастливо. - Ты тоже теперь.
Осторожно стягивает бретельки платья с моих плеч, я помогаю ему снять рубашку.
- Знаешь, - говорит он, - я ведь так толком и не видел никогда тебя без одежды, без одеяла… Всегда было так холодно.
- Видел, - говорю я, - в душе. Когда я поливала тебе.
Он очень заметно смущается.
- Да. Тогда я сильно напугал тебя.
- А я - тебя.
Я улыбаюсь. Мне кажется - это самый близкий и родной человек. Все что было между нами - невероятно важно, я хочу помнить все. Мне так хорошо. Непередаваемо, как никогда в жизни.
Он снова целует меня. Бережно кладет на песок… еще теплый песок, мягкий… и платье мне под голову, чтоб удобней лежать.
Он гладит ладонью мой живот - нежно и чуть-чуть щекотно. Он пахнет морем и кипарисами…
Я тянусь к нему, обнимаю за шею, зарываюсь пальцами в его волосах… его губы такие горячие, мягкие…
Соль на губах.
Горячая соль.
Я сразу не поняла, провела по своим губам пальцем, долго смотрела… маленькая темная капля размазалась…
Подняла глаза на него.
Кровь.
- У тебя кровь из носа… - тихо сказала я.
- Да, - сказал он. - Прости. Я не думал, что так выйдет.
Сел, подобрался, шмыгнул носом, попытался вытереть, но только размазал еще больше.
- Соле, мне нельзя подходить к тебе.
Нельзя. Вот и все…
- Тебе нужно уйти? Да?
- Нет, - сказал он. - Не пойду. Это уже не важно. Это может и выглядит страшно, - посмотрел на свою окровавленную ладонь, - но на самом деле - ничего. Бывало и хуже. Это ерунда. Не страшно. Завтра я уезжаю. На войну. Я ведь боевой маг по основной специальности, мое место там.
И нет шансов.
Я молчала. Ясно чувствовала, как волна счастья и эйфории схлынула. И накрыла боль.
- Прости, Соле.
- Я люблю тебя.
Мы лежали на песке. Я обнимала Лана, положив голову ему на грудь. Слушала, как он дышит - ровно и глубоко. Значит ничего. Пока еще ничего, не так страшно.
Хоть немного побыть вместе. Еще немного.
У меня в целом мире больше нет никого.
Он нежно гладил меня по спине, кончиками пальцев. Улыбался мне.
Мы разговаривали. О прошлом и о будущем, просто так. Шумело море. Трещали цикады в кустах.
Иногда мне казалось - я засыпаю, вижу сны… воспоминания.
Ни о чем плохом не хотелось думать.
Тот страшный сон мне приснился уже под утро.
Площадь, эшафот…
Я проснулась, вскрикнула, села, закрывая лицо руками.
- Тише, тише, - Лан обнял меня. - Это просто сон. Теперь уже просто сон. Все хорошо.
Я чувствовала, как быстро и гулко стучит его сердце. Сон…
Что ждет нас впереди?
* * *
- Соле, - он разбудил меня.
Солнце уже высоко.
- Соле, нужно одеться.
Он показал в сторону дома. Там кто-то был.
Я быстро натянула платье.
- Лан, тебе нужно уйти, да?
Он покачал головой.
- Пока нет.
Мы пошли в дом вместе.
- Они все равно знают, что я тут, - сказал Лан. - Зачем прятаться?
Они знали.
И все равно, я видела, как вытянулись их лица, когда мы появились вдвоем. Их было четверо. Красавчик Мелито, совсем зеленый от злости, какой-то лысый старик и две женщины.
Старик разглядывал Лана с живым интересом, словно подопытного кролика.
- А ты неплохо держишься, мой мальчик, - сказал он. - Как тебе? Не давит?
- Да иди ты… - Лан выругался, впрочем без всякой злобы, просто отмахнулся. Старик покивал чему-то своему.
- Что ты здесь делаешь? - рявкнул на Лана Мелито.
Ему Лан даже не ответил. А то не видно?
И встал так, чтобы закрывать меня своей спиной.
Что-то будет?
- Соле, - вкрадчиво обратился Мелито ко мне, - вы же давали согласие на присягу.
Я видела, как напряглись и расправились у Лана плечи. Он готов был меня защищать. Готов был прямо сейчас кинуться и свернуть этому красавчику шею. И не важно, что ему потом за это будет. Лан боялся не за себя.
Я положила ладонь Лану на плечо. Шагнула вперед.
- Да, - сказала спокойно. - Я давала согласие. Я готова.
- Соле! - а Лан был к этому не готов. - Нет.
- Я знаю, что делаю, - тихо сказала я. - Не волнуйся за меня.
В тот момент мне действительно казалось, что я знаю. Никакие нити присяги не удержат меня, ничего не удержит. Я не боюсь.
А еще одно, может быть самое главное - если буду сейчас отказываться, то Лан вступится за меня. Я уже видела, как он это делает, не останавливаясь ни перед чем. Тогда они убьют его.
Нет. Я справлюсь сама. Я согласна.
Я даже почти поняла, что нужно делать… все связи работают в обе стороны. Они могут привязать меня, но не остановят.
Только старик нахмурился, глядя на меня, сощурил глаза. Он тоже понял.
"Если увидят, какую опасность ты представляешь, - мысленно сказал он, - тебя убьют. Будь осторожна".