– Не знаю, Вер, у меня в голове какая-то пустота. Но я уверена, что это не джа-аны. У похитителей есть глаза и самое интересное – третье веко, как у земноводных. Боже, а вдруг это какие-то ящеры? Бр-р-р. – Меня даже передернуло от отвращения. Хотя те расы, с которыми мне пришлось познакомиться во время нашего полета к Фабиусу, красотой тоже не отличались, да и к гуманоидам их можно было отнести с большой натяжкой, но все же, как любая женщина, я терпеть не могла насекомых, крыс и земноводных, да и еще много чего.
Выскочив из ванной, Света заметалась по комнате, обыскивая ее.
– Девочки, у меня от страха поджилки трясутся. Что им от нас нужно? Кстати, предупреждаю сразу, я на героя не тяну и поэтому расскажу все и даже сверху что-нибудь добавлю, если меня будут пытать. Вам понятно? – Плюхнувшись на кровать, она хмуро посмотрела на нас.
Нервно улыбнувшись, я спросила:
– А что, ты тут каких-то героев видишь? Лично я – нет. Кстати, мне уже есть хочется, а это значит, что без сознания мы довольно долго пролежали.
– Знаешь, Каргун, – Вера села рядом с сестрой и язвительно заметила: – Ты такая прожорливая, что каждый раз, глядя на тебя, мне в голову приходит мысль – у тебя в животе маленькая черная дыра, в которой все бесследно исчезает. Это мы должны жить как травоядные на подножном корме, особенно Светка. Вон ее как в щеках разнесло, ей же бедненькой все время пробовать все приходится. Кстати, Света, хочу заметить, что если так будет продолжаться, то тебя уже ни один нормальный мужик ни на руках носить, ни от пола оторвать не сможет.
У Светы от злости лицо пошло пятнами.
– Верунчик, я всего на пару килограммов больше тебя вешу, и оба эти килограмма в груди осели, в отличие от тебя – там и оседать-то негде!
– Тихо, тихо, девочки, это у нас от стресса крыша съезжать начала. Нам сейчас не ссориться надо, а решать, что делать будем. И вообще, я считаю, что мы все трое симпатяшки, просто каждая по-своему. Но боюсь, что эту красоту в скором времени либо съедят, либо убьют при допросе, или еще чего похуже. Например, на опыты пустят!
Судя по их лицам, они поняли мои опасения. В этот момент дверь резко отъехала в сторону, и в комнату вошел мужчина. Во всяком случае, сомневаться, что это мужчина, причин не было.
Ростом метра два, не меньше, с очень крупным телом, в короткой плотной куртке темно-серого цвета, таких же облегающих штанах, заправленных в мягкие полусапожки, скорее напоминающие мокасины. К сапогам было пристегнуто какое-то оружие.
Уставившись на него, мы потеряли дар речи. Большие круглые глаза с огромными черными зрачками в золотой кайме радужки, которая резко контрастировала с белком. Широкий, немного приплюснутый нос с крупными ноздрями, которые подрагивали, так что казалось, будто его владелец к чему-то принюхивается, плавно переходил в тонкие губы. А изо рта торчали четыре парных белоснежных клыка. Твердый упрямый подбородок и высокий лоб на достаточно круглом лице неуместными не казались, в целом все гармонировало. Шелковистая на вид кожа цвета теплого гречишного меда и короткий темный ежик волос на голове. Общую картину завершали большие эльфийские уши (по крайней мере, именно так их описывают) с кисточками. По краям ушей, спускаясь вдоль шеи под воротник, вились две тонкие таинственные татуировки.
Это, конечно, было безумием, но я решила, что он похож на кота. Например, на леопарда, только в несколько раз крупнее и, я бы даже сказала, красивее. Про себя я его сразу стала называть Лепой.
Я в недоумении повернулась к девочкам и встретила такие же восхищенно-ошарашенные взгляды. Вот тебе и ящеры… а оказалось, коты. Хотя у нас не возникло ни малейшего желания погладить его и сказать "кис-кис". Хотелось даже отойти подальше и найти хорошего дрессировщика. От этого "животного" исходило чудовищное ощущение силы, а ведь мы были в его власти.
Я тихонько отошла назад, поближе к подругам, и мы втроем встретили его пристальный изучающий взгляд. Потом он неожиданно элегантно поклонился нам и, повернувшись, вышел за дверь. Вернулся через пару секунд с огромным подносом шириной в стол, стоявший неподалеку, и, поставив поднос на него, снова уставился на нас.
А мы, все еще не отойдя от потрясения, смотрели ему за спину, где то появлялся, то исчезал длинный, толстый, безволосый хвост с шикарной темной кисточкой на конце. И судя по тому, как он стучал сейчас по полу или обвивался вокруг его ног, Лепа нервничал от такого пристального внимания к этой части его тела.
Первой, как всегда, не выдержала Света. Она, восторженно заламывая руки, прошептала:
– Обалдеть! Вы видели, у него есть хвост. И какой красивый! У-у-у! Я о таком всегда мечтала. Как вы думаете, он не сильно обидится, если я его потрогаю?
Мы с Верой ошарашенно посмотрели на ее умильное лицо и зашипели:
– Ты что, Горская, совсем мозги потеряла? Это же не человек, а какая-то помесь кота с человеком! Ты посмотри, у него же когти на руках, а не ногти, как у людей, да он тебя в три секунды в лохмотья порвет!
Не слушая нас, она выдвинулась вперед и так очаровательно улыбнулась, что "кот" как-то побелел и напрягся, а потом, быстро и удивленно оглядев нас, отступил назад. И, снова поклонившись, вышел, закрыв за собой дверь.
Мы стояли и, глядя ему вслед, думали, что могло вызвать такую странную реакцию. Вера, посмотрев на Свету, спросила:
– Может, он нас понимает, а? И просто обиделся? Или за хвост испугался, вдруг он у них неприкасаемое место?
Я покачала головой, а потом неуверенно пробормотала:
– Не-а, он никак не реагировал, пока мы говорили, только смотрел с любопытством, а вот когда Светка улыбнулась и пошла к нему – вот тут он напрягся.
Света, опять раздражаясь, повернулась ко мне и спросила:
– Ты хочешь сказать, что я так страшно улыбаюсь или что у меня ужасные зубы? Ты его клыки видела? Да Дракула просто отдыхает!
Я подняла руку, останавливая все больше распалявшуюся Свету.
– Знаешь, я думаю, что на Земле любое животное, когда зубы демонстрирует, показывает свои агрессивные намерения. Может, у них так же. Вон, у некоторых рас даже ртов нормальных нет, не все же должны уметь улыбаться. Может, у них то же самое. Знаете, давайте как можно меньше будем улыбаться, а то нарвемся на неприятности. – Я с интересом подошла к столу, подняла огромную, но, как оказалось, легкую крышку и увидела еду. – Вау! Девочки, похоже, нас все-таки съедят, иначе зачем так откармливать?
Подружки подошли к столу, и Света, как повар-диетолог, первая все обнюхала и попробовала.
– Все съедобно, и это главное. Но, судя по вкусу, повар у них ни к черту! Может, они меня на работу возьмут, а есть будут не меня, а мои кулинарные шедевры?
Мы с Веркой, уплетая за обе щеки, только закатили глаза.
Кают-компания на "Эйятерре"
Радьяр
Ракс влетел в каюту взбудораженный.
– Послушай, Радьяр, я принес им еды побольше, а они так недовольно скалились, что я решил не злить духов и сбежал.
Я с облегчением вздохнул: значит, самки в порядке и даже злятся. И я решил не откладывать выбор надолго.
– Я думаю, это реакция на похищение. Объяви общий сбор. Пусть корабль переведут на автоуправление, в приемном зале должны присутствовать все члены экипажа. Как только соберутся, приведи женщин. Я решил немного смягчить их гнев, вернув им вещь, с которой они танцевали.
Сидя в кресле капитана, я немного расслабился и начал медитировать, пытаясь привести чувства и тело в состояние покоя. Я понимал, что сейчас будет решаться моя судьба и судьба моих братьев. А значит, и судьба всего нашего клана.
Клан не может позволить себе купить сразу трех самок, вот украсть – другое дело. Но за последние сто циклов все биологически подходящие нам расы закрыли свои границы из-за большого оттока женщин. Теперь найти самку не просто трудно – это равносильно чуду. А таких, как эти три, – почти невозможно, учитывая, что сформировать пару и получить потомство леморанец может, только если феромоны партнеров дополняют друг друга.
Хотя хватило бы и того, что самец-леморанец просто почуял свою пару, ведь не каждая самка другой расы обладает тонким обонянием, чтобы отреагировать на сложный индивидуальный аромат, который самец специально выделяет для привлечения пары. Пока только циранки реагировали похожим на самок Леморана образом – теряли голову, почуяв запах своей мужской половины.
Вернувшись в свою каюту и быстро приняв душ, я переоделся и направился обратно в приемный зал. От волнения ладони сильно вспотели. Войдя в помещение, я увидел, что все пятнадцать членов экипажа собрались. Нуар и Даир уже были там.
Внимательно оглядев собравшихся, кивнул Раксу, дав знак привести женщин, а сам встал рядом с братьями. Взял носитель, принадлежавший одной из похищенных, принялся прокручивать в голове жесты, которые могли бы объяснить им, что они должны выбрать себе пару и что я хочу вернуть им их вещь, предусмотрительно поднятую с пола при похищении. Жаль, что расшифровка информации с их корабля продлится еще много времени, и они не могут общаться через переводчика. Это затруднит процесс ухаживания и спаривания.
От одной только мысли о спаривании у меня задрожали конечности и выделилась слюна.
Р-р-р…
Кира
Мы наелись, напились и, продолжая сидеть на неудобных табуретках возле стола, напряженно ждали решения своей дальнейшей судьбы.
Осмотрев каюту, пришли к выводу, что выбраться из нее можем через вентиляционную трубу. Она была тесной, но ползком мы бы втиснулись. Так что чисто теоретически мы можем провести разведку и даже, если повезет, захватить спасательный шлюп.
Наши размышления прервал Лепа, который осторожно вошел в каюту и жестами предложил следовать за ним.
Мы немного испугались неведомого, но, взявшись за руки, молча последовали за Лепой.
В длинном коридоре никого не оказалось. Или у них народу не хватает, или что-то нас нехорошее ожидает. Мы тревожно переглядывались друг с другом. Больше всего людей пугает неизвестность, а как только наступает хоть какая-то определенность, жить становится легче и страх независимо от ситуации отходит на второй план, уступая первую позицию решению насущных проблем.
Немного успокаивало то, что пока нам не причинили особого вреда, да и обращаются довольно мило. И хотя вид у сопровождающего был более чем внушительный и жутко опасный, тревоги за свою жизнь рядом с ним мы с девочками почему-то не испытывали.
Резко завернув за угол, мы оказались перед входом в каюту приличных размеров, в которой полукругом и лицом к нам стояли семнадцать хвостатых, коротко стриженных и довольно крупных "мужиков". Все они были одеты в короткие безрукавки, щедро оголяющие безволосые, но весьма мускулистые грудные клетки, а также большую кучу трицепсов, бицепсов и других мышц, нам не известных, но не менее ярко выраженных.
Плотно обтягивающие штаны с теми самыми дурацкими гульфиками так и притягивали наши любопытные взгляды. Они были заправлены в мягкие высокие полусапожки с прикрепленным к ним странным оружием. И все мужчины как один с неприкрытым восхищением и жадностью смотрели на нас. У меня сразу появились неприличные мысли, от которых стало и жарко, и очень страшно, поэтому я инстинктивно прижалась к девочкам. И судя по их ответной реакции, они испытывали похожие чувства.
Мне стало страшно за Веру – ужас подруги перед мужчинами из-за первого неудачного раза, когда ее изнасиловал парень, которому она отказала, мог сейчас вызвать ненужную истерику. Со Светой все в порядке, она справится, хотя из нас троих она самая боязливая, но мужчины ведут себя с ней как щенята. Все время ластятся и облизывают. Надеюсь, с котами будет так же. А у меня вообще проблем нет, с моим дядей я половину своей жизни готова к неприятностям.
Переведя дух, мы стали незаметно разглядывать наших "хозяев". Мой взгляд зацепился, а потом остановился, когда я увидела мужчину, стоявшего в самом центре и державшего мой кибер. Не такой огромный, как Лепа (хотя, как я уже поняла, Лепа был самым высоким и крупным из всех находившихся здесь котиков), но не менее двух метров ростом, здоровенный в сравнении с большинством человеческих мужчин, он был просто великолепен.
Два метра сплошных мускулов – и в то же время зацепивший мое внимание мужчина выглядел стройным. Волосы, кисточки ушей и хвоста были непередаваемого ярко-рыжего, почти красного, цвета и в сочетании с золотисто-коричневой кожей выглядели потрясающе. У него, так же как у Лепы и остальных членов экипажа, на ушах и шее были татуировки. Клыки, мне кажется, даже длиннее, чем у многих его собратьев, что придавало мужчине жуткий вид, но меня это не пугало, как ни странно. Чистая шелковистая на вид кожа, твердый квадратный подбородок и сжатые в напряжении тонкие губы.
С этого расстояния я не могла рассмотреть цвет его глаз, но выражение, с которым он смотрел на меня, заставляло мурашки толпой носиться по моей спине.
Справа и слева от незнакомца стояли двое сильно похожих на него мужчин. Тот, что стоял справа, был повыше, с волосами медного цвета, а слева – наоборот, пониже и с более золотистой шевелюрой, скорее похожей на мою золотисто-рыжеватую.
Все остальные незнакомцы были тоже весьма и весьма по-своему привлекательны, были там и такие, от которых захватывало дух. Но все же мой взгляд неизменно возвращался к "красному". Хотя это и вызвало у меня легкое недоумение: как-то странно испытывать подобные чувства к представителю другой расы, похожей на людей-котов. Я немного успокоила себя тем, что на людей они все-таки смахивали больше. Тем более это не чернокожие джа-аны, смахивающие на осьминогов. Те, скорее всего, не нас бы кормили, а сами покормились бы нами.
"Красный" приблизился к нам с грацией льва и протянул мой кибер. Я смотрела на мужчину, не мигая, боясь пошевелиться. И неожиданно для себя почувствовала странный, но очень притягательный запах, исходящий от незнакомца. Потянув слегка носом, ощутила богатство разных оттенков аромата, которые делали его для меня привлекательным все больше и больше. Не знаю, что мужчина заметил на моем лице, но неожиданно его золотые глаза торжествующе вспыхнули как звезды.
"Красный", продолжая смотреть на меня, подошел еще ближе и протянул носитель, лукаво поблескивая глазами. Потом, вытянув над ним руку, жестами показал, как мы танцуем, и обвел рукой весь свой экипаж, а затем вопросительно, но настойчиво посмотрел на нас. Мы с девочками переглянулись, пытаясь понять, что от нас требуется. Света прошипела:
– Он что, хочет, чтобы мы им тут концерт по заявкам зрителей устроили? Я правильно понимаю или нет? – Она посмотрела на него и пожала плечами.
Мужчина вновь нетерпеливо пошевелил пальцами над моим носителем, складывая их в непонятные фигуры, и снова протянул его мне. Я неуверенно взялась за кибер и, забрав его себе, переспросила, тоже при помощи жестов:
– Вы хотите, чтобы мы станцевали для вас? – и вопросительно глянула на него.
"Красный" кивнул и, обведя рукой стоящих вокруг мужчин, что-то прорычал и снова кивнул.
Я повернулась к изумленным девочкам.
– Ну что, плясать будем или помрем, не сдавшись инопланетному врагу?
Вера, которую била мелкая дрожь, просипела:
– У нас выбора нет, ты же видишь. И мне страшно представить, что будет дальше, судя по их голодным взглядам. Я уверена, танцами они не закончат!
Света ободряюще погладила сестру по руке и прошептала нам обеим:
– Девочки, я думаю, если что-то пойдет не так, каждой из нас надо выбрать одного, чтобы он сам решал, как отбить свое добро у других.
Я скептически усмехнулась:
– А если он не жадный и готов делиться с товарищами?
Светка нахмурилась и, оглянувшись, прошептала:
– Тогда нам всем придется познакомиться с песцом.
Мы невольно улыбнулись сквозь проступающие от страха слезы. А Вера предложила:
– А давайте напоследок станцуем так, чтобы они слюной дружно захлебнулись. Хотя я согласна, если вон тот высокий рыжик, который с красным стоит, выживет…
Мы удивленно посмотрели на нее, а Света сквозь зубы ехидно процедила:
– Кто-то недавно говорил, что они животные?
– Света, неужели ты еще не поняла за двадцать два года жизни, что все мужики – животные? И какая разница, растет у него из задницы хвост или нет. Сути это не меняет! Так, давайте прошлогодний концерт с выпускного покажем, у нас и музыка под него вся записана, – улыбнувшись, отбрила Вера сестру.
Мы кивнули и отошли в сторону, чтобы подготовиться. Никто из зрителей не шелохнулся, все так же напряженно следили за нами.
На Вере была белая туника с ярким принтом и красные легинсы, на Светке – джинсовый комбинезон на бретельках, а на мне – легкий шелковый комбинезон с шортами и топиком без бретелек. Держался он на резинке и на честном слове второго размера. Да, Светке повезло больше, у нее третий. А бедная Вера едва натягивала полуторный. Мы все трое носили босоножки на платформе, в которых было удобно ходить по не всегда ровному полу "Конкорда".
Первый танец мужчины простояли, напряженно глядя на нас, а после четвертого мы начали терять терпение и решили сделать ход конем – станцевать приватный танец, который видели на Гетерексе.
Лучше бы этот конь куда-нибудь провалился…
Оглядевшись, мы вытащили на середину зала три табуретки, и каждая из нас, демонстративно пройдясь вдоль строя, выбрала себе пару для танца. Это оказались те трое мужчин, на которых я обратила особое внимание ранее.
Я выбрала "красного", остановилась возле него и взяла за руку. Мне от его запаха тогда уже сносило крышу, но я держалась изо всех сил, чтобы не опозориться. Мужчина, не сопротивляясь, прошел вслед за мной и сел на указанную табуретку, обвив ее ножки хвостом. Теперь я поняла, почему эти табуретки такие неудобные, ведь им же нужно куда-то хвост девать.
После меня пошла Вера и, выбрав медноволосого, усадила на табуретку. Потом выбирать себе партнера отправилась Света. Когда она подошла к блондинчику, то неожиданно прижалась к нему всем телом, и стало заметно, что она его увлеченно обнюхивает. Однако подруга все-таки смогла взять себя в руки и посадила мужчину на третью табуретку. А я задумалась над тем, что, кроме аромата "красного", я не чувствовала запаха других мужчин, и решила потом обсудить это с девочками.
Включив музыку, которую записали на Гетерексе, мы начали танцевать: каждая по-своему, как чувствовала мелодию и свое тело в ней.
Мы скользили вокруг партнеров, плавно покачивая бедрами, повторяя руками изгибы своего тела, отходили от них и снова возвращались, заглядывая в глаза и слегка касаясь пальцами их лиц и рук. Темп нарастал и становился все резче и настойчивей – каждая из нас, вернувшись к партнеру, начала приватный танец. Через несколько мгновений я поняла, что у меня от запаха моего мужчины кружится голова и подкашиваются ноги. Продолжая двигаться, я все чаще терлась об него в попытке сохранить его запах на себе, удивляясь, насколько нежная и шелковистая у него кожа, словно мех.