Света побледнела и, кивнув, понуро ушла с балкона. А мы понимающе переглянулись. С мужчинами Леморана шутить надо осторожно, у них тут крутые нравы. Когда мы решили остаться здесь, то приняли эти правила, и должны теперь их соблюдать, чтобы и самим не пропасть, и других не подставить.
Снова посмотрев вниз, увидели, что эта великолепная четверка заходит внутрь дома. Да, красавцы! Обернувшись с улыбкой к девочкам, заметила, как Ингрид задумчиво продолжает смотреть на флайер незнакомцев.
– Ну что, Ингрид, ты их летательный аппарат угнать решила и загнать на толкучке по спекулятивной цене? – Я шутила, но удивилась, когда Ингрид покраснела и, чуть отвернувшись, пробормотала:
– Нет, Кир, угонять ничего не буду. И вообще, пора бы нам к гостям спускаться.
Она еще раз поправила свои платинового цвета волосы, уложенные в высокую прическу, позволявшую рассмотреть красивую, тонкую, белоснежную шею, и, одернув короткое, облегающее, шелковистое платье на тонких бретельках, направилась к двери. Обернувшись и убедившись, что мы следуем за ней, решительно открыла дверь и двинулась навстречу своей судьбе.
Наше появление всех приятно поразило. Мужчины смотрели на нас как на чудо. Это было приятно и в то же время вызывало желание поправить прическу и одернуть платье, чтобы убедиться, что все нормально и на нас смотрят не потому, что с нашим нарядом что-то не в порядке. Все это слегка нервировало. Я неосознанно схватилась за полюбившийся хвост и нервно теребила его кисточку. Радьяр, не выдержав и крепко прижав к себе, забрал столь нужный мне сейчас предмет и тихо прошептал на ухо, вызвав тем самым жаркий отклик:
– Любимая, я скоро совсем без хвоста останусь. Успокойся, ты потрясающе выглядишь. Для меня нет никого красивее, и что бы ты ни сделала – все прекрасно. Особенно в постели.
– Ты хочешь сказать, что, кроме постели, я больше ни на что не годна? – Я возмущенно фыркнула.
– Нет, малышка, я хочу сказать, что ты сможешь все что угодно. Но хотелось бы….
Я застонала и спросила, находясь уже на грани истерики:
– Что? Опять? А как же гости? Бал? Мое новое платье?
С каждым новым вопросом физиономия моего мужа становилась все мрачнее и печальнее. А его слова жестче.
– Следующий бал будет очень не скоро. Я обещаю. И я так давно к тебе не прикасался! Ты целых четыре часа просидела с подругами, забыв про меня.
Я поцеловала его и потащила знакомиться с очередными гостями. Через несколько минут, стоя рядом с Верой и Нуаром и наслаждаясь прохладными коктейлями, мы заметили фиолетовую четверку. Они о чем-то оживленно разговаривали с Ранкасом Ла Роли. Три кота стояли за спиной самого широкого из них, а тот спорил с нашим главой клана. Они молча слушали, не выпуская из виду Ингрид и Зару.
Так. Это уже интересно: Ингрид, стоявшая рядом с Таисией и Раксом, тоже не отрываясь смотрела на беседующих мужчин. Повернувшись к Радьяру, я спросила:
– Радьяр, скажи, кто эти фиолетовые? Чем они занимаются? – Почувствовав, как он напрягся, я сразу его успокоила: – Родной мой, единственный, мне, кроме тебя, никто не нужен и никогда не будет нужен, ни за красоту, ни за богатство. Я люблю только тебя и хочу только тебя. Просто вон тот самый солидный из них и по возрасту, и по виду понравился Ингрид. Кстати, Зара, скорее всего, вернется на Фабиус. Во всяком случае, сейчас она хочет именно этого. Но у нас с девочками появилась коммерческая идея, как она нам может помочь. – Радьяр внимательно слушал меня, а я рассекретила нашу идею: – Мы откроем на Фабиусе брачное агентство, и у нас будет много женщин для ваших мужчин. – У моего котика алчно заблестели золотые глазки, загребущие ручки интенсивнее стали шарить по моему телу. Но ответ на свой вопрос я все-таки получила.
– Это седьмой по численности клан Леморана. Тот, кто говорит с отцом, его глава – Сол Ди Кар, а позади него два его племянника и правая рука. Их клан имеет очень большой вес в Совете. Они занимаются производством и научными разработками в самых разных сферах. Очень богаты и влиятельны. Сол еще вчера предложил нашему отцу выкупить хотя бы одну из женщин для одного из своих племянников, но отец сказал, что позволит это, только если женщина согласна.
И тут началось внезапное шоу с участием фиолетовых. Ранкас Ла Роли подвел всех четверых к внимательно наблюдавшей за ними Ингрид и начал знакомить. Уже через три минуты она висела на Соле, поглаживая его, а сам Сол, схватив ее в охапку, озираясь, рычал на ошалевших родичей и других гостей. Радьяр, тихо хмыкнув, пробормотал:
– Да, старость не радость, вон как его разбирает! – махнул отцу рукой, показывая в сторону верхних комнат.
Ранкас заговорил с Солом Ди Каром и быстро направился к лестнице, показывая дорогу. Все так же бешено рыча и готовясь к нападению, Сол двинулся за ним, крепко прижимая к себе Ингрид. Нуар с Верой тихо смеялись, скоро к ним присоединились и остальные. Холостые гости завистливо смотрели вслед удачливому сопернику. Подойдя к нам вместе со Светой, Даир, смеясь, пояснил:
– Представляете, Солу восемьдесят три, он посчитал, что полжизни уже прожито и надо дать шанс своим племянникам. Дал! Он сюда прилетел, чтобы жену для них выторговать, а сам на Ингрид еще издалека слюну пускал, а как рядом оказался – так вон сами видели, его супермозг в трубу вылетел проветриться. – Потом повернулся и с любопытством спросил Зару: – Ну что, не передумала на Фабиус возвращаться? – Увидев, что она покачала головой, тяжело вздохнул и прошептал: – Жаль!
Мы с Верой тут же рассказали о нашем суперплане с участием Зарины, и грустное лицо Даира сразу просветлело.
– Ну что ж, мы к вашим услугам, малышки. Сделаем все, что скажете, ради такого выгодного дела.
Я смотрела на нашу дружную компанию и испытывала ни с чем несравнимое счастье. Я дома! Рядом с дорогими людьми – и не людьми тоже.
У меня есть любимый, который будет любить меня, пока дышит, и я его тоже. У меня теперь есть все, чего я хочу, а чего нет – мы добудем. А уж со своими друзьями и родными мы всю Вселенную на уши поставим. Пришло наконец наше время.
Гостевая комната в доме клана Ла Роли
Ингрид с восторгом смотрела на Сола Ди Кара, как его успел представить Ранкас Ла Роли, до того как у нее снесло крышу от его запаха. Она еще на балконе отметила все его достоинства, а уж вблизи оценила все, чем его наградила природа.
Притащив ее в эту комнату, Сол несколько минут пытался прийти в себя и, не отрываясь, смотрел на Ингрид. Она тоже смотрела и наслаждалась. Ведь девочки просветили ее, как определяется пара, и она теперь точно знала, что она его пара. Неуверенное счастье пыталось прорваться наружу, но Ингрид еще боялась поверить в него и принять.
Сол с трудом перевел дух, широко раздувая ноздри и сладко щуря глаза, потом глухо прорычал:
– Мне восемьдесят три, и я прожил полжизни, но если ты согласишься, чтобы мы стали парой, я сделаю все, чтобы ты никогда не пожалела о своем решении. – Потом он посмотрел как-то потерянно и тоскливо прошептал: – Я так долго тебя искал, что почти потерял надежду на встречу. И даже сейчас сложно поверить, что чудо свершилось и я нашел тебя. Ты согласна стать моей, маленькая? – Сол смотрел уже твердо, а в глазах его тлел уголек надежды.
Когда она кивнула, не в силах произнести хоть слово, уголек превратился в пожар. Рывком содрав с себя куртку, мягкой кошачьей походкой Сол двинулся к ней, не отрываясь глядя в ее глаза цвета морских глубин. Потом пророкотал:
– Малышка, я так сильно хочу тебя, и прямо сейчас… А ты меня?
Ингрид, стянув с себя платье, хрипло шепнула:
– Конечно, хочу!
И услышала в ответ довольное "оу-у-р-р-р".
Часть третья
Голодное сердце
Пролог
Рокшан
Заря позолотила крыши домов города, раскинувшегося внизу, пробежала по яркой листве деревьев и кустов, ослепила привыкшие к полумраку глаза Евы. Она до сих пор не могла поверить, что церемония прошла успешно и теперь здесь, на планете Рокшан, ее законное место.
Еще несколько недель назад она дрейфовала в безграничных пространствах космоса, пытаясь найти причину, чтобы жить дальше, а потом – умирая от ужаса, когда оказалось, что не нужно ничего искать, ведь смерть близко и от нее не уйти.
А потом Ева встретила его!
Прищурив глаза и подняв голову, она посмотрела на своего лина. Длинное, вытянутое лицо с белой кожей, белоснежные волосы, которые могли бы соперничать с вершинами снежных гор на Земле, тонкие ярко-красные губы, высокое, худощавое, но чрезвычайно сильное тело – все это говорило о том, что он не человек.
В первые мгновения их знакомства Ева тряслась от ужаса, глядя на него, а теперь, спустя всего несколько недель, дрожала от вожделения, любви и восторга даже при упоминании его имени. Рантаир!
Ее Рантаир! Теперь он ее на законных основаниях – они наконец прошли лианорию – ритуал слияния энергетических систем, и любимый никогда больше не испытает чувства голода.
Еще вчера вечером, перед началом церемонии, когда их привели в эту пещеру, Ева боялась. Боялась не самого ритуала, хотя, если честно, могла бы не пережить его, ведь она представительница другой расы, а того, что после станет не нужна Рантаиру, когда он перестанет испытывать постоянное чувство голода из-за нехватки энергии. Потом, лежа вместе с ним на постаменте из огромного куска монолитного камня, неожиданно смирилась с неизбежным и решила вновь довериться судьбе, подарившей ей Рантаира.
Теперь Ева была счастлива как никто другой, потому что ее счастье, да и все другие чувства разделял он.
Очнувшись после лианории, несколько мгновений девушка была абсолютно дезориентирована. Где она? Кто она? Что с ней? А потом память волной накрыла сознание, затопив образами, чувствами и эмоциями, причем только спустя несколько минут Ева поняла, что не все они ее.
Взглянув в любимые синие глаза, она увидела там отражение тех же чувств, и только после этого смогла точно разграничить, где ее чувства, а где – Рантаира.
Они долго приходили в себя, глядя в глаза и тесно прижавшись телами, не могли насытиться чувством полного единения. Больше между ними не будет секретов, они смогут успокоиться и перестать бояться потерять друг друга. Ведь теперь можно заглянуть в душу партнера и убедиться в том, что тебя любят истинно и желают быть рядом всю жизнь только с тобой.
И вот, выйдя наружу из главного святилища расы рокшан, Ева подняла голову и, посмотрев Рантаиру в глаза, снова увидела и одновременно почувствовала щемящую нежность, огромную любовь и восторг обладания, причем Ева была точно уверена, что это не только она чувствует, но и он. Чуть склонившись к своей светящейся от счастья лианэ, отчего их волосы смешались в единый красно-белый водопад, Рантаир, еще крепче прижав Еву к себе, хрипло прошептал:
– Посмотри на этих мужчин и женщин, любимая. Они приветствуют тебя, они восхищаются тобой и завидуют мне. Потому что ты самая прекрасная, самая вкусная и так похожа на Аттойю. Я люблю тебя! И я снова хочу тебя, любимая!
Она лукаво улыбнулась и прошептала, заметив, что император и его лианэ смотрят на них и посмеиваются.
– Ну, если тебе удастся меня отсюда как-нибудь умыкнуть, то я согласна на все! А то у меня от этого "давайте машите ручкой и улыбайтесь" скоро рука отвалится, и судорогой скулы сведет от постоянной улыбки. Я думаю, после сегодняшнего дня улыбаться месяц не смогу.
Продолжая принимать поздравления от высокородных домов Рокшана и махая рукой простому народу, Ева немного сильнее привалилась к Рантаиру, пытаясь разгрузить спину и ноги от усталости. В конце концов, он уже привык к подобному, а у нее это в первый раз.
Да еще это платье, на которое она сначала даже дышать боялась, восторгаясь его красотой, а теперь ругала про себя того, кто его придумал. Длиной до пяток, сшитое из множества бисерных струн, с шелковым нижним платьем, оно выглядело невесомым и нереально прекрасным, переливаясь искрящейся радугой мелких драгоценных бисерин, но теперь, после многочасового стояния на одном месте, неожиданно начало весить тонну.
И еще ритуальная диадема чуть ли не метр высотой, с драгоценными камнями и опять же бисером, так давила на голову, что держать голову прямо становилось все труднее и труднее.
Ева устало улыбнулась очередным нессам и исам и тоскливо посмотрела на родителей благоверного, глазами намекая, что пора бы уже и домой, а то нервы не железные, да и ноги тоже. Рантаир почувствовал, что его лианэ на пределе, и, не говоря ни слова, подняв на руки, понес к парковке с флаерами. Следом поспешили пятеро телохранителей Евы. К Рантаиру и так никто в здравом уме близко не подойдет – жить-то всем хочется, а она защититься никак не может, любой рокшанин способен покалечить даже случайным прикосновением руки. Вот теперь и ходит по императорской резиденции в сопровождении толпы телохранителей. Причем сами они всегда надевали перчатки, чтобы ненароком не причинить вред. За неделю Ева к ним, как к мебели, привыкла. Умеют же мимикрировать! Самое занятное, что мужчины были в полном восторге от своего назначения и очень ответственно относились к своим обязанностям, чтобы ни в коем случае не уволили с такой вкусной работы.
Ведь Ева не могла блокировать исходящую от себя энергию. Только когда рядом появлялся лин, охранники очень усердно изображали окружающий ландшафт, стараясь без надобности близко не подходить к Рантаиру. Благодаря ему Ева больше не испытывала леденящего душу холода, когда рядом с ней появлялся какой-нибудь мужчина, причем любой расы.
Помимо постоянных телохранителей рядом, на девушке теперь еще отсвечивал браслет связи – на случай, если она потеряется. Интересно, каким образом она может потеряться, если всегда вокруг куча телохранителей! Выглядел браслет как произведение ювелирного искусства, да и не только выглядел. Что ж, статус лианэ второго наследника обязывает. Тем более в нем столько полезных функций. А предплечье украшает специальный чип, хотя украшает – это громко сказано, он почти незаметен. Противиться было бы глупо, Ева еще не знала, какие опасности могут подстерегать ее здесь, кроме уже привычных.
Наконец-то попав в свои покои, уставшая девушка сорвала с головы диадему. В последний момент вспомнив о ее стоимости и значении в этом мире, осторожно положила на столик и начала раздеваться, одновременно энергично продвигаясь к ванной. И с извиняющейся улыбкой закрыла дверь прямо перед носом своего лина.
Приняв душ, который частично помог справиться с усталостью, и накинув халат, Ева вернулась в спальню. Обнаженный Рантаир лежал на кровати и пристально следил за ней. Глаза его снова отливали красным цветом, напоминая о том, что лин очень-очень голоден. Удивительно плавным движением мужчина переместился к ней, скинул халат и, повалив на кровать, подмял под себя и резко вошел. Тело Евы выгнулось дугой, она выдохнула в предвкушении будущего полета. Девушка ласкала руки Рантаира, зарывалась ладонями в белоснежные волосы. Желание было обоюдным, так же как и оргазм, который благодаря лианории они теперь ощущали в два раза сильнее.
Лин с каждым днем, с каждой секундой становился ненасытнее и проявлял все большее чувство собственника, словно тень следуя за ней. Но Ева не жаловалась, потому что чувствовала себя потерянной и одинокой, если Рантаир отсутствовал больше нескольких минут. Но благодаря слиянию теперь она ощущала его постоянно даже на расстоянии. Они как будто обменялись частичками души.
Проснувшись с первыми лучами заката и лениво потянувшись, Ева почувствовала в душе радость и нежность. Оглянулась и заметила, как Рантаир, стоя в дверях спальни, ласково смотрит на нее. Всегда бы так просыпаться!
Подскочив, девушка кинулась к нему на шею – целоваться. Она все время помнила, какая жизнь была у любимого до встречи с ней. Белоснежные волосы, которые вызывали такой восторг у Евы, в глазах всего Рокшана – предупреждение о смертельной опасности для окружающих, любое его прикосновение может либо убить, либо покалечить. И все это – результат внутриутробной мутации, которая бывает только у мальчиков.
Все время помня об этом, Ева постоянно прикасалась к нему, ласкала, чтобы своей нежностью и любовью отогреть замерзшую голодную душу. Рантаир как одержимый не упускал ее из своего поля видимости, иногда целыми часами держа за руку или не спуская с рук.
Ева весело смеялась, утверждая, что скоро она так сама ходить разучится.
Семья Рантаира, с удовольствием наблюдая за молодоженами, не переставала мягко подшучивать, искренне радуясь счастью своего сына. Они до сих пор не могли поверить, что Рантаиру повезло найти лианэ, ведь за тысячелетия существования империи Рокшан ни одному из беловолосых не удалось найти себе пару и стать лином. А вот Рантаиру, второму наследнику шестнадцатой династии Разу, это удалось.
Его родные, многие высокородные семьи, да и слуги-исы, работающие в императорской резиденции, с огромным интересом наблюдали за необыкновенной парой и удивлялись неуемной энергии и всепоглощающей любви иномирянки к Рантаиру. Иногда, замечая, как они целуются или смеются, тесно прижавшись друг к другу, по привычке все еще замирали с открытыми от изумления ртами, наблюдая за ними, приводя Еву в смущение. Только Рантаир не обращал на все это никакого внимания, сосредоточившись на лианэ и ее желаниях, превратив в центр своей Вселенной и главный смысл жизни.
Похожие отношения были и среди других семейных пар, прошедших лианорию и проживших вместе многие десятилетия, но не утративших остроты чувств друг к другу. И Ева наконец поняла, что их любовь не угаснет, а только окрепнет с годами.
Глава 1
Космический корабль "Крин Разу"
("Ветер Разу")
На площадке возле смотрового окна стояла красивая молодая пара: красноволосая женщина и высокий мужчина с белоснежной копной волос, заплетенных в тугую косу, спускающуюся ниже ягодиц. Они молча наслаждались тишиной и безмолвием космоса.
Этим двоим не нужно было говорить, они без слов понимали и чувствовали друг друга. Пара поражала полной внешней противоположностью и в то же время ощущением внутреннего единства. Мужчина стоял позади, не прикасаясь к женщине – и все же будто слившись с ней. Он осторожно положил руки ей на плечи и крепко прижал к сильному большому телу, казалось, защищая от всего, что их окружало. Она же, сложив руки крест-накрест и положив ладони на руки своего мужчины, просто наблюдала за далекими и безмолвными огнями за бортом корабля.
Потом, чуть слышно вздохнув, произнесла:
– Прости меня, ты, наверное, хотел бы еще немного побыть дома. Но я так давно не видела своих родных, что больше не могу ждать. Да и старший Вайсир уже мозоль у меня на лбу натер своим голодным взглядом.
Обернувшись, она прижалась к мужчине и виновато посмотрела ему в глаза. Крепче прижав к себе, он потерся носом о ее макушку и прошептал: