– А это будет зависеть от того, как ты будешь ухаживать за мной.
Его глаза расширились от удивления, а затем, резко сузившись, сверкнули усмешкой. Тирни поднял руку и неуверенно, осторожно коснулся ее щеки, изучая мягкость кожи. Заметив, что она не против его ласки, потрогал волосы, яркой медной волной стекающие ему на грудь, пальцем очертил губы и контур лица, прикоснулся к ушку, выглядывавшему из-под волос, рассмотрел длинные сережки с зелеными камешками на концах, а потом выдохнул со свирепой уверенностью в голосе:
– Ты не представляешь, как я хочу получить тебя, обладать тобой. Боль от этого желания нестерпимее самого сильного голода, который я испытывал в своей жизни. Согласен на все, что ты захочешь, лишь бы ты выбрала меня, единственная моя. Хочешь ухаживаний, значит – ты их получишь, только дай мне еще сутки, чтобы выбраться отсюда.
Анита почувствовала, как от его слов внутри будто разжалась пружина, выпустив на свободу чувство ликования и восторга. Она действительно нашла того, кого искала! Придвинувшись еще ближе и стараясь не задеть раненую грудь, чтобы не причинить лишней боли, пальчиками легко погладила лицо, заново уже тактильно знакомясь с его чертами. Потом поддалась на уговоры своего тела и, не слушая разум, приникла к губам Тирни, мягко, нежно, легко касаясь его губ своими, только обозначая поцелуй и пробуя его на вкус. Мужчина обхватил ее голову обеими руками, заставляя приникнуть к нему ближе, а потом неумело, но жадно углубил поцелуй и теперь хозяйничал, подавляя и главенствуя. Но Анита с легкостью покорилась, доверилась, отдалась его воле и желанию.
К реальности ее вернул хриплый стон Тирни, и она, судорожно отстранившись, в замешательстве посмотрела на него. Нарн же, запутавшись руками в ее волосах, не хотел отпускать, пока не заметил страх в ее глазах, и сказал, устало откинувшись на подголовник:
– Прости, сладкая моя, я испугал тебя, но ты слишком великое искушение, чтобы спокойно лежать рядом. Особенно зная, что я могу тебя касаться, не причиняя вреда.
– Тирни, я подумала, что слишком увлеклась и по неосторожности причинила тебе боль. Ты застонал, а я испугалась и пришла в себя. Ты доставил мне удовольствие!
Нарн недоверчиво уставился на Аниту, а затем, заметив ее припухшие от поцелуев губы, облизал свои, запоминая ее вкус, и снова, словно магнитом притянутый, коснулся ладонью ее щеки, ласково погладил нежную кожу и ответил:
– О, больно мне стало, но не там, где ты подумала, моя маленькая Аттойя! Может, ты повторишь еще раз?
Анита усмехнулась, наклонилась и коротко чмокнула Тирни в щеку, отчего его серебристые брови поползли вверх от удивления, потом встала и, уже на выходе обернувшись, сказала, глядя на заметно встревоженного мужчину:
– Тирни, мы же договорились, что это ты за мной ухаживаешь, а не я за тобой! Отдыхай, у нас есть куча времени узнать друг друга ближе.
Выйдя за дверь, Анита счастливо улыбнулась, заметив довольную усмешку Тирни, потом вприпрыжку, словно Сабрина, помчалась искать сестру и племянницу. Очень хотелось поделиться захватывающими впечатлениями от встречи.
Анита сидела с Тирни по полдня, не меньше, но ему явно было мало – он постоянно просил ее задержаться еще, откровенно заявляя, что ему не хватает. Она же только посмеивалась над ним и продолжала терроризировать вопросами о его семье и жизни, увлечениях и любимой еде, о животных и вкусах. Но Тирни не уступал Аните в настойчивом желании узнать все о ней.
Сабрина тоже приходила, иногда вместе с матерью, а последний раз даже забралась к мужчине на колени, чем вызвала у Тирни неведомое прежде ощущение трепетной нежности. Такая маленькая уязвимая копия мамы. Сабрина. Его маленькая Сабрина! Тирни слегка коснулся детской щечки, потом пощекотал маленькие ребрышки, вызвав веселый громкий смех и икоту у малышки. Он смотрел на девочку изучающим пристальным взглядом, знакомясь с ней, принимая ее в свое сердце и душу. Отныне они обе – его малышки!
Анита с легкой тревогой следила за ними, но, заметив тепло и нежность в лице Тирни, успокоилась и расслабилась полностью. Он принял Сабрину, а значит – больше препятствий для их союза нет, и это чертовски радует. Сияющими глазами она смотрела на свою дочь и своего мужчину, пытаясь успокоиться. А ведь так хотелось кричать от счастья, переполнявшего ее до краев!
Три дня ис Дар заставил Нарна находиться в медитеке, и только на четвертый ему разрешили переместиться в одну из спален на первом этаже, настойчиво порекомендовав постельный режим. Лежать Тирни уже был не в силах, и ему как можно скорее захотелось увидеть свою богиню. Поэтому он осторожно, придерживаясь стенки, пошел в сторону гостиной, откуда доносились голоса. Добравшись до двери, услышал голос Йанура Вайсира, в котором звучали напор и тревога:
– Эльтарина Анита, вы понимаете, на что идете? Тирни – хищник и мягкой зверушкой в ваших руках он никогда не станет. Все Нарны – хищники и детей своих воспитывают таковыми. Я хорошо знаком с его отцом Ревасом дуран Нарном и не раз сталкивался с ним в делах. Эльтар Ревас – просто зверь, который убьет любого и сожалениями свою голову занимать не станет. Я не спорю, что он хороший отец, как я слышал, и его лианэ, мать Тирни, тоже весьма приятная добрая женщина. Но вы уверены, что сможете ужиться с младшим Нарном? Им невозможно управлять и что-то от него требовать, к нему можно только приспособиться. Вас это устраивает? Ведь такой богатый выбор! Любой беловолосый сочтет за счастье стать вашим хранителем или лином.
– Мне не нужен другой, Йанур! Спасибо за заботу и беспокойство обо мне, но я свой выбор уже сделала. Я люблю его, и другого мне не надо. Тирни – хищник, это я еще в том злополучном переулке поняла, но этот хищник мой. Я уверена, что смогу приручить его, а если потребуется – то и приспособиться к нему тоже. Рядом с ним я чувствую себя счастливой и в безопасности. Когда я пойму, что он любит меня и безоговорочно принимает Сабрину, я безотлагательно соглашусь стать его лианэ, если он попросит.
Она замолчала и, заметив угрюмые настороженные взгляды друзей, явно уставившихся на что-то за ее спиной, медленно обернулась и увидела Тирни. Он стоял в дверях и, не отрываясь, глядел на нее. Анита заметила, как он судорожно сглотнул и перевел взгляд на Рантаира, который выпрямился в кресле и, положив ладонь на стол, напряженно посмотрел на Нарна. Потом в комнате раздался глухой баритон ее любимого мужчины.
– Я клянусь честью своего рода вам, эльтар Рантаир кован Разу, и вам, эльтар Йанур доран Вайсир, что я, эльтар Тирни дуран Нарн, никогда не причиню вреда вашей родственнице эльтарине Аните Полянской и ее дочери эльтарине Сабрине Полянской. Буду беречь и защищать их обеих, потому что они обе являются отныне моим смыслом жизни и главным моим сокровищем.
Это он произнес с легкой улыбкой, глядя во влажные от слез глаза Аниты. Тирни подошел к ней и, присев на корточки, взял ее руки в свои, коснулся их губами и, не обращая внимания на потрясенных его словами и поведением мужчин и женщин, твердо сказал, смотря на Аниту:
– Я люблю тебя больше всего на свете. Для меня нет никого дороже тебя и… нашей дочери. Если ты согласишься принять меня как лина, ты сделаешь меня самым счастливым мужчиной во Вселенной. И будь уверена, тебе будет нетрудно приручить меня. Ты уже это сделала, моя маленькая Аттойя!
Вытерев слезы со щек, Анита поцеловала Тирни в губы и, смеясь сквозь слезы, спросила:
– А если я на лианорию вашу соглашусь, ты станешь моим персональным хищником?
Его глаза блеснули искрами счастья и, усевшись рядышком с Анитой и прижав ее к себе, Тирни заявил:
– Для тебя, единственная моя, я стану кем захочешь! – потом зашептал ей на ухо, заставив женщину покраснеть: – Особенно если ты пустишь меня в свою постель, Аттойя, там ты точно столкнешься с настоящим хищником! Ты не передумала еще, сладкая моя?
Анита завороженно посмотрела ему в глаза и покачала головой:
– Я никогда не передумаю, мой любимый лин!
Эпилог
Рокшан
Заря красным золотом коснулась городских крыш и яркой листвы, ослепив Сабрину, чьи глаза привыкли к полумраку пещеры. Церемония прошла успешно, и теперь она законная лианэ эльтара Харнура доран Вайсира. Подняв голову, она посмотрела в самые любимые глаза на свете, и Харнур крепче прижал девушку к себе. Этого момента он ждал долгих шестнадцать лет и не сожалел ни об одной минуте ожидания. Сегодня свершилась его заветная мечта – он стал лином его любимой Сабрины. Сладкой малышки, которую он так долго приручал, очаровывал и воспитывал. Счастье грозило выплеснуться наружу фейерверком, но Харнур и не слишком скрывал его от всех. Смотрел на радостные лица близких и родных, которые появились в его жизни вместе с маленькой очаровательной девочкой, и невольно улыбался им в ответ, не забывая приветствовать гостей, поздравляющих его с лианэ. Слишком много их сегодня прилетело, чтобы поприветствовать представителя одного из самых богатых кланов, члена рода Вайсир, и его лианэ из рода самых известных воинов и особ, приближенных к императорскому роду, – эльтарину Сабрину дуран Нарн.
Закончив принимать поздравления, Сабрина и Харнур спустились с площадки перед святилищем, где проводили лианорию, и подошли к многочисленным родственникам из разных родов. Рантаир обнимал за талию свою беременную лианэ Еву с одной стороны и старшую дочь, красноволосую Ирьяну, – с другой. Обе, восторженно сложив ладони перед собой, со слезами на глазах смотрели на молодоженов и счастливо улыбались. Рядом с ними стояли два их золотоволосых сына, позади которых находился сам Император Тар Суваир и, положив ладони внукам на плечи, довольно возвышался над ними. Харнур стал неплохим наставником для этих шустрых пацанов, и если приходилось наказывать их за что-либо, просто снимал перчатки со значительным выражением лица, и парочка "бандитов" сразу же принимала послушный вид. Сколько раз Харнуру приходилось сообщать императору и второму наследнику, что они совсем разбаловали парнишек-погодок. Зато Ирьяна – просто подарок для родителей. Она пошла в мать, унаследовав ее мутацию, но с поклонниками у нее проблем не будет – они уже выстраиваются в очередь, чтобы выказать наследнице рода Разу свое внимание и восхищение.
Пока Харнур здоровался и обнимался с Рантаиром, Ирьяной и Евой, на них с Сабриной налетел маленький ураган в виде общей неугомонной тетки Женевьевы, заменившей ему мать, и спокойного дяди Йанура. Женя расцеловала обоих еще раз, поздравила и, повизжав с Сабриной от переизбытка эмоций (вызвав недоуменные смешки не знакомых с подобными выплесками свободной энергии рокшан), неожиданно отвернулась от них и бросилась в объятия Йанура, обильно поливая его харуз слезами. Как еще раньше выяснил Харнур, это так играют гормоны беременной женщины.
Старший Вайсир с Женевьевой произвели на свет двух блондинистых мальчиков, а сейчас ожидали девочку и, судя по прогнозам Дара, тоже красноволосую. Йанур сильно изменился после встречи с Женевьевой – стал больше улыбаться, часто смеялся со своей женой, чересчур баловал ее и сыновей. И любил их всеми фибрами своей души.
Следом за родными подошли Дар с Яриной. Позади мялись их маленькая пятилетняя дочь и старший сын – ровесник Ирьяны, оба были похожи на Дара как две капли воды. Ева постаралась и вытребовала у свекра повышение их социального статуса хотя бы до нессов – за заслуги перед отечеством, как она указала, – чем вызвала усмешки своих теток и Рантаира. Но муж ее горячо поддержал, и в итоге теперь Рамзи были не исами, а высокородными нессами.
После Рамзи к ним, наконец, подошла мама Сабрины с мужем, свекром и свекровью, которая держала на руках маленького девятимесячного золотоголового внука – сына Тирни и Аниты. Они крепко обняли молодоженов. Анита плакала от счастья, а Тирни, достав платок, нежно вытирал ей слезы и шептал успокаивающие слова. Харнур про себя хмыкнул, мысленно обозвав тестя ручным хищником Аниты. Его теща из мужа веревки вила, причем такие длинные-предлинные, и все они вились вокруг ее ног. Но Тирни был совсем не против, всячески потакая любым капризам жены.
Через пару секунд к ним подбежал запыхавшийся Макс, сын Тирни и Аниты, которому скоро исполнялось шестнадцать, и он этим весьма гордился, потому что после этого Макс должен был отправиться в военную академию, как и все предки Нарнов. Анита, правда, была весьма недовольна этим событием, но свекр и муж на уговоры не поддавались. Все Нарны – военные, и Макс был с ними полностью согласен.
Еще раз обведя глазами родные и близкие лица, Харнур счастливо вздохнул и натолкнулся на понимающий довольный взгляд Императора Тара Суваира. Совсем недавно, на одном из больших семейных приемов, император весело заметил, что ему, в принципе, можно теперь не опасаться переворота или заговоров, потому что самые важные ключевые посты занимают его новые родственники: и военное ведомство, и самый крупный торговый дом, в ведении которого сорок процентов добычи всего топлива для космических судов, и разведка, подконтрольная Рантаиру и Тирни.
А ведь у Тара Суваира еще так много внуков, что скоро, куда пальцем ни ткни, обязательно в родственника попадешь, причем ближайшего. Такое положение дел императора очень устраивало. С появлением на Рокшане семейства Полянских жизнь его родных и близких значительно улучшилась и разнообразилась. И тар Суваир благодарил судьбу и всех богов Рокшана за то, что они подарили его младшему сыну возможность обрести семейное счастье и любимую женщину, которая так много ему дала. Себя, детей и всю Вселенную!
Сноски
1
Ледяной спутник Леморана.