Спроси ее, подстрекал его внутренний голос. В конце концов, она женщина, которая находит удовольствие в простых вещах. Одни новые сандалии чего стоят.
Но о чем именно он будет ее спрашивать?
Несправедливо задавать ей вопрос, который заставит ее размышлять над тем, над чем он очень долгое время сам не задумывался.
О будущем.
Кроме того, как она могла ответить, ничего не зная об этой жизни? Сейчас она могла думать, что сумеет жить в таких условиях, а затем поймет, что ошибалась.
А простая правда заключалась в том, что чем дольше она пробудет здесь, тем больнее ему будет, когда она уедет.
- Пойдем, - хрипло сказал Тернер.
Он заметил, что она обиделась, не понимая, что произошло.
Судя по всему, сказал себе Тернер, время, когда он еще мог научиться жить бок о бок с другим человеком, давным-давно прошло.
Шейла была очень ранима. Он наблюдал, как она собирает вещи, делая вид, что его резкость ее нисколько не обидела. Он заметил, как сникли ее плечи, она печально опустила голову, и ее глаза потемнели. Тернер понял, что сделал ей больно. Сколько еще раз он обидит ее, вовсе того не желая?
Но правда заключалась в том, что ей, возможно, предполагал он, было бы гораздо лучше с "чем-то вроде" друга, о котором она ему говорила. Вероятно, у них много общего.
Обратно Тернер и Шейла возвращались в полной тишине.
Но вдруг Тернер натянул поводья, и его лошадь поднялась на дыбы посреди дороги.
- Ты что-нибудь видишь? - спросила его Шейла.
Он кивком указал на восток.
- Видишь пыль? Это лучше всякого дверного звонка.
- Может быть, это Эбби везет домой детей? Мне кажется, она говорила, что собирается вернуться сегодня днем. Ники и Даниэлла ужасно хотели снова приехать к тебе.
- Ко мне?
- К их любимому дяде.
Тернер ничего не ответил, но не сводил глаз с облака пыли, появившегося на востоке.
Три машины направлялись по длинной дороге к его дому.
Тернер не мог в это поверить. Когда в последний раз на этой дороге он видел сразу три машины? Тернер нахмурился. Никогда. Сюда никогда не приезжали сразу три машины.
И Тернер подумал, что во всем виновата она, эта женщина, которая спокойно сидела в седле рядом с ним, сидела так, будто была рождена для верховой езды.
Он вздохнул и, слегка сжав ногами бока старого Стэна, понесся вперед к неизвестному.
И она скакала за ним, прильнув к своей лошади, ветер трепал ее волосы, казалось, будто она всегда собирается скакать за ним навстречу неизвестности.
Всегда.
Будь готов к любым неожиданностям.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Эбби как раз приехала, когда они закончили расседлывать лошадей и направились к дому.
Тернер подумал, что площадка в конце его дороги начинала напоминать стоянку для машин. Здесь стоял фургон Эбби, машина Шейлы, его джип и теперь еще грузовичок Питера.
Он покачал головой и взглянул на дорогу. Вихри пыли все еще клубились на дороге, ведущей к его дому. Тернеру показалось, что одно из них было за милю от его дома, а другое - немного подальше. Он вошел в дом следом за Шейлой.
Как чудесно возвращаться домой вместе с ней, несмотря на то, что между ними повисла неловкая тишина, виновником которой стал он сам.
- Привет! - крикнула Эбби.
С дикими воплями выскочили Даниэлла и Ники и вцепились в его колени. Тернер пытался освободиться от их хватки, а они заливались счастливым смехом. Он поднял глаза и увидел сияющие улыбки на лицах Эбби и Шейлы.
- Питер тоже приехал? - спросил Тернер.
- Нет, у него есть работа, но дети обязательно должны были вернуться обратно к своему дяде Тернеру.
- Я понятия не имею зачем, - сердито ответил он, но, взглянув на детей, которые изо всех сил прижались своими маленькими телами к его ногам, почувствовал, как еще одна льдинка оттаяла в его душе.
Тернер взглянул на Шейлу и по ее улыбке догадался, что она знала ответ на этот вопрос.
- Гости прибывают, - он кивнул в сторону дороги.
- Кто? - с удивлением переспросила Эбби, и Шейла сразу поняла, что люди приезжали сюда не так уж часто. Тернер снова взглянул на нее.
Да. Она по-прежнему не сводила с него глаз, но теперь ее улыбка стала немного грустной. И он сам себе показался одиноким и несчастным.
- Не знаю. Я видел пыль на дороге.
На улице хлопнула дверь.
Эбби подошла к окну.
- Приехала красная "барракуда".
Тернер заметил, что Шейла вдруг побледнела. Он с трудом отцепил пальцы Даниэллы от своей ноги, но, как только ему удалось избавиться и от Ники, Даниэлла снова вцепилась в него.
- Хватит, - строго сказал он детям. Но они не обращали на него внимания.
Тернер дотащил их до окна и выглянул из-за плеча Эбби. Около пыльной, видавшей виды спортивной машины стояла экстравагантно одетая полная женщина.
Из машины вылез и мужчина. Он был довольно привлекателен, даже красив, но его портил пухлый животик, а кроме того, этот мужчина был довольно невысокого роста.
- Это моя мать? - прошептала Шейла. - Скажите мне, что это не она.
- Твоя мать ведь не носит полосатое оранжево-черное трико, правда? - неуверенно спросил Тернер.
Шейла переменилась в лице, она выглядела уставшей и бледной. Эта Шейла совсем не была похожа на ту живую и веселую молодую женщину, которая скакала сегодня рядом с ним по равнине.
- А кто это с ней? - спросил Тернер.
- С ней? - простонала Шейла. Она подскочила к окну. - О, Господи, это Барри. Что они здесь делают?
Она лихорадочно оглядывалась вокруг, словно пытаясь найти место, где можно было бы спрятаться. И в этот момент Тернер вдруг понял, что сейчас больше всего на свете хотел бы спрятать ее. Вот закинуть бы ее на плечо и понести в загон, посадить ее на лошадь и вместе умчаться в бесконечные просторы.
Но он, конечно, не мог так поступить.
Они втроем молча стояли и продолжали смотреть в окно. Тернер слышал пронзительный голос ее матери.
И откуда у Шейлы такой прекрасный голос?
- Нет, ну разве это не прелестное местечко? - пронзительно произнесла ее мать таким тоном, который не оставлял сомнений, что она на самом деле думала по поводу этого местечка. - Жить в этой пустой прерии? Невероятно! Никогда бы не смогла!
Тернер с сочувствием взглянул на Шейлу.
Хватай ее и со всех ног беги прочь, предложил ему внутренний голос.
Но Тернер многое пережил и стал зрелым человеком. И он должен был уметь справляться с неприятностями. Тернер догадывался, что после приезда новых гостей неприятностей не оберешься.
Эта женщина не переставала болтать с тех пор, как вылезла из машины.
А теперь она стояла на крыльце, вглядываясь в сетку на двери.
- Эй, есть кто-нибудь, - позвала она.
Даниэлла и Ники переглянулись, захихикали и, отпустив ноги Тернера, умчались прочь.
Какие сообразительные дети!
Эбби подошла к двери и, поколебавшись, открыла ее.
Мать Шейлы шагнула в дверь и встала на пороге в позе стареющей кинозвезды. Она оглядывалась вокруг, ее острые маленькие глазки выхватывали каждую мелочь и кругом находили недостатки. Особенно в нем.
- Шейла, милая, - вскричала она. - Мы нашли тебя!
- Что ты здесь делаешь? - натянуто спросила Шейла.
- Я так беспокоилась! Когда я не смогла до тебя дозвониться, я просто не могла не приехать. Барри тоже приехал… - А вот и он. Барри, мы не ошиблись. Здесь твоя Шейла.
Барри приветственно помахал рукой.
- Не могу поверить, что ты решилась на это! - сказала Шейла матери, неохотно кивнув Барри. - Как ты могла?
Тернер с интересом наблюдал, как в ответ накрашенные красной помадой губы ее матери обидчиво искривились.
- Шейла, ты даже не познакомила нас со своими новыми друзьями.
Она с особенным интересом разглядывала огромный живот Эбби.
Шейла с неохотой представила всех своей матери и Барри. Тернер не мог не заметить, что ее мать была явно разочарована, узнав, что Эбби его сестра, а не сожительница или служанка, которую он соблазнил.
Приветствуя Барри, Тернер, видимо, немного сильнее, чем нужно, сжал в рукопожатии его ладонь. Тот отдернул свою пухлую ручку и настороженно и обиженно взглянул на Тернера.
- Почему вы здесь? - снова спросила Шейла.
- Мы приехали за тобой! - объявила ее мать так, будто это сюрприз, который должен был обрадовать Шейлу.
Ее мать звали Эсмеральда. Именно такими именами называют ведьм в романах, подумал Тернер.
- Зовите меня просто Эсси, - жеманно сказала она.
- Я пока еще не могу уехать, - ответила Шейла, скрестив руки на груди.
Заметив изумление на лицах Эсси и Барри, Тернер понял, что Шейла вела себя не так, как обычно. Ему захотелось подбодрить ее, но он не знал как.
- Но, - пробормотала Эсси, - но, Шейла, мы проделали весь этот путь, и мы так беспокоились за тебя, да еще и мой бурсит разыгрался не на шутку…
Шейла скептически смотрела на свою мать, но по ее глазам Тернер понял, что она чувствовала себя немного виноватой.
- Проходите, проходите, - предложила Эбби. - Пожалуйста, присаживайтесь. Я приготовлю чай и кофе, а потом мы познакомимся поближе.
Шейла одарила Эбби мрачным взглядом.
Но Эбби не обратила на это никакого внимания.
- Возможно, вам следует остаться на ночь, - жизнерадостно говорила она. - Вы проделали долгий путь. Скоро стемнеет, а эти дороги могут быть очень опасны в темноте.
- Только если начнется буран. Но их не бывает в сентябре. Даже здесь, - пробормотал Тернер, но на него никто не обратил внимания, кроме Шейлы, которая слегка улыбнулась ему слабой и благодарной улыбкой.
- Утро, - твердо сказала Эбби, - наступит очень скоро, и вы сможете решить, кто, куда и с кем поедет.
- По правде говоря, - заявил Барри, - это было…
Тернер не стал его слушать. Ему не нравился голос этого мужчины. Он был мягкий, приторный и казался скользким, как моторное масло. Он пропустил его слова мимо ушей и уставился на сестру. Они остаются на ночь? И скажите на милость, где он их положит спать?
Но Эбби уже решила это за него.
- Дети могут пойти со мной в фургон. Эсси, вы можете спать в комнате Тернера, а Шейла в маленькой комнате, ну а Барри может спать на софе.
Барри на софе. Ничего себе справедливость.
Эбби с интересом взглянула на него:
- О, мы забыли про Тернера.
Он натянуто улыбнулся в ответ.
- Ну, ты сможешь поспать в палатке, Тернер.
- Спасибо, - сухо ответил он. Зачем она так поступает с ним, и почему в ее глазах опять загорелся этот дьявольски хитрый и веселый огонек? Его сестричка просто наслаждается, изо всех сил расшатывая его мирок, и даже не пытается это скрыть.
- Думаю, я могу спать в палатке, - произнес Барри с сомнением в голосе.
- О, нет, лучше спи на софе. Ты все-таки гость, - заявил Тернер.
- Ну, - радостно согласился Барри, - только если ты настаиваешь.
Неожиданно Тернер снова услышал, как на улице хлопнула дверь машины. Он подошел к окну, Эбби последовала за ним.
- О! - вскричала сестра и неловко кинулась к двери. - Николас!
Тернер почувствовал себя так, будто его со всего размаху ударили в живот. Он не мог оторвать глаз от окна.
Его брат вылезал из старого потрепанного пикапа. Неужели это та самая машина, в которой он уехал отсюда много лет назад? Ник раздался в плечах, но Тернер заметил, что больше всего изменилось его лицо. Когда брат уезжал, он был еще ребенком, а теперь перед ним, без сомнения, стоял мужчина.
Он смотрел, как Эбби подбежала к брату и бросилась в его объятия. Ник с легкостью подхватил ее и закружил. Он видел, как Мария застенчиво стояла немного в стороне, ее темные глаза увлажнились от слез.
А он думал, что у него будет больше времени, чтобы подготовиться к встрече.
Шейла подошла и встала рядом с ним. Ее пальчики коснулись его руки.
- Это Ник? - спросила она.
Он кивнул и взглянул на нее. По ее глазам он понял, что она прекрасно понимает, как ему сейчас тяжело.
- Все будет в порядке, - ласково сказала она.
- Да.
Тернер обернулся и увидел, что Эсси подозрительно наблюдает за ним своими маленькими блестящими глазками. А Барри нашел тарелку с печеньем, которое заинтересовало его гораздо больше.
Эбби, должно быть, привезла с собой свежее печенье. Она опять наготовила для целой толпы.
Глубоко вздохнув, он вышел из дома.
Ники и Даниэлла ринулись следом за ним.
Увидев отца, Ники застыл на ступеньках, а затем Николас вдруг медленно обернулся и замер, глядя на мальчика.
На лице брата появилось выражение, которое Тернер не мог описать словами. Его озарил яркий неземной свет, и он, упав на колени, раскрыл объятия навстречу сыну.
Ники замер на крыльце, не в силах пошевелиться, и изо всех сил прижался к ноге Тернера, который вышел следом за ним из дома. Малыш снизу вверх посмотрел на любимого дядю, его черные глаза расширились и стали огромными. Он искал ответ в глазах Тернера.
Тернер кивнул.
А Ники только это и было нужно, он хотел, чтобы человек, которому он теперь доверял, убедил его, что все происходящее - не сон.
Для Тернера его доверие было большой честью.
Ники стрелой сорвался с крыльца, и его коротенькие ножки засеменили навстречу Нику. Он резко остановился рядом с отцом.
- Папа? - прошептал малыш, и в его голосе прозвучал такой благоговейный восторг, что сердце Тернера едва не раскололось.
Ники бросился в объятия отца и заплакал.
- Я никогда не видела, чтобы он плакал, - с теплотой в голосе сказала Шейла. Она подошла к Тернеру, а он был так поглощен воссоединением отца и сына, что не заметил ее.
- Откуда он узнал, что Ник его отец? - ласково спросил Тернер.
- Ему подсказало сердце.
- А я думаю, что у Марии была его фотография, - откликнулся Тернер, отчаянно стараясь хоть немного развеять грусть.
Но ему не удалось. Шейла взяла его под руку. Он чувствовал, что она дрожит. Тернер взглянул на нее и увидел, как по ее щеке покатилась прозрачная слезинка.
- Папочка, где ты был так долго? - хрипло прошептал Ники.
Шейла вытерла слезы.
Ник поднялся, взяв мальчика на руки, и тот изо всех сил вцепился в его плечо.
И Тернеру показалось, что во взгляде карих глаз его брата мелькнули гнев и обвинение. Что ж, он заслуживал и того и другого.
- Надо ставить палатку, - радостно крикнула ему Эбби и взяла Марию за руку.
Тернер взглянул на Марию. Она тоже смотрела на него, но он не мог понять выражения ее глаз. Тернер медленно спустился с крыльца и подошел к брату. Он протянул руку и был удивлен, когда Ник посадил сына на плечо и пожал протянутую ему руку. Теперь в его рукопожатии чувствовалась сила, и эта сила и уверенность сквозили и в его взгляде.
- Добро пожаловать домой, - ласково сказал Тернер.
- Это мой дядя Тернер, - официально представил его Ники.
Ник и Тернер расхохотались.
- Мы с твоим дядей Тернером очень давно знаем друг друга, - ответил Ник. - Он мой брат.
Почему-то эти слова задели самые сокровенные струны в душе Тернера.
Мой брат. Половинка моего сердца. Но почему, когда он думал о своей второй половинке, его взгляд не отрывался от Шейлы, которая все еще стояла на ступеньках и яростно терла глаза?
- Папа, где же ты был? - снова прошептал Ники, дотрагиваясь до лица отца своей пухлой ручонкой, словно стараясь убедить себя, что это правда. - Ники так по тебе скучал.
И эти слова болью отдались в сердце Тернера. Он почувствовал острое раскаяние и боль.
Но мог ли он сейчас что-то сделать или сказать, чтобы все исправить?
Мария тоже подошла к ним. Она улыбнулась Тернеру застенчивой и милой улыбкой, в которой не было ни капли горечи.
- Здравствуй, Тернер, - сказала она. Протянув руку, чтобы погладить сына, Мария страстно желала оказаться рядом с двумя самыми дорогими на свете людьми, войти в их круг любви.
Шейла стояла на крыльце. Ее мать таращила глаза из-за двери. Даниэлла радостно прыгала, а у Эбби от слез начали опухать глаза. Наконец-то они собрались все вместе!
И Тернер вдруг подумал, что у него есть выбор - присоединиться к этому кругу любви или уйти.
Но тогда ему придется забыть о привычке все держать под контролем, о тишине и спокойствии.
Зато взамен он приобретет это чудесное сияние счастливых глаз. Тернер подумал, что теперь, когда приехали Мария и Ник, Шейла тоже должна сделать выбор.
- Сейчас не время, - Эбби обняла его за плечи, - расставлять по полочкам свои чувства.
- Для меня будет достаточно, если я решу, где буду спать сегодня, - хрипло ответил он. - Эбби, может быть, тебе лучше отвезти их к себе домой. У тебя гораздо больше…
- Чушь, - ответила она. - Ведь здесь будет так весело.
Тернеру необходимо было поговорить наедине с Марией и братом.
- Эй, ребята, - заявил Барри. - Я привез кассету с записью своего последнего шоу. Кто хочет посмотреть?
Когда Барри с напускной скромностью объявил, что он артист, на всех это произвело необыкновенное впечатление. Все, кроме Тернера, захотели посмотреть шоу.
Когда все уселись, Барри включил видеомагнитофон.
Пока все смеялись и веселились, глядя, как Барри дурачится в роли клоуна Бобо, Тернер сидел мрачнее тучи и часто бросал взгляды на Шейлу, стараясь, чтобы никто этого не заметил.
Шейла с отрешенным видом сидела между своей матерью и Барри.
Тернер заставил себя посмотреть на экран. Бобо пел песенку, танцевал и кланялся Поппи Перчинке, которая оказалась деревянной куклой с косичками. Песенка была необыкновенно слащавой, а Бобо показался ему полным идиотом. Тернер подумал, что этот человек необыкновенно эгоистичен и лопается от сознания собственной важности.
Тернер встал. А разве он сильно отличался от Барри?
Он надеялся незаметно уйти. Шейла вышла из оцепенения, ее глаза неотступно следили за ним. Барри положил свою пухлую ручку ей на плечо, а мать положила ладонь на ее колено.
Тернер вышел из дома. Ночь была ясной, и мириады ярких звезд освещали небо. Он направился к конюшне. Вдруг он услышал звук шагов и обернулся, надеясь, что это Шейла. Но это была Мария. Тернер подождал, пока она догонит его.
- Спасибо, что привезла Ника домой, - спокойно сказал он, - и за то, что доверила мне сына.
- Я всегда доверяла тебе, Тернер.
Он отвел взгляд.
- Я не оправдал твоего доверия.
- А я так не думаю.
- Из-за того, что я вмешивался не в свои дела, у твоего сына не было отца. Мне так хочется, чтобы ты простила меня за то, что я совал свой нос туда, куда мне не следует.
- Хорошо, - просто сказала она. - Я прощаю тебя.
Тернер снова взглянул на нее. Мария была красавицей с чудесными большими бархатными глазами, ее лицо излучало нежность и теплоту. И как он мог не одобрять выбор брата?
Как он мог не заметить этого тогда, много лет назад? Как он не заметил в ней самого главного? И почему он так легко разглядел это сейчас?