* * *
– Вот как, значит. – От захлестнувшего раздражения Кристофер отбросил перо, едва не поставив кляксу на важные документы.
– Это она так сказала, господин, – склонив голову, служанка ещё больше сжалась, хотя это и казалось невозможным, и словно превратилась в пылинку.
– Вон.
Быстро кивнув, девушка поклонилась и покорно ушла. Кристофер, встав, с силой сжал спинку стула, на которую опирался, задумчиво глядя в никуда.
Ярость в тёмных глазах контрастировала с предвкушающей, почти что восхищённой полуулыбкой на губах. Навряд ли кто-либо в этот момент смог бы угадать его мысли.
А они, вобщем-то, сводились к тому, что кое-кто в его же гареме окончательно обнаглел. Эту преступницу и так точно не ждёт сладкая жизнь, но ведь маленькая месть за неуважение ничего не изменит, верно?
Потому, ухмыльнувшись, Кристофер приказал принести банные принадлежности и направился в сторону гарема.
…Как ни странно, пара было там столько, словно кто-то уже мылся, что подтверждали периодические всплески воды.
Но ведь это его баня, ванная, сауна. Только его. Тогда какого чёрта?!
Тем временем из глубины полной пара комнаты раздался звонкий женский голосок, нараспев проговаривающий слова стиха, смысл которого подтверждал подозрения насчёт самой певуньи:
Он спрятал в ус ухмылку лисью;
Ему ль к позорному столбу?
Поймай! И оборотень рысью
Нырнул послушником в толпу.Перечить старая не стала.
Карманнику, на век вперёд,
Добра старуха пожелала,
Сказав тоскливо: "Мать поймёт…"А мать, портретная Отчизна,
Под боевой приказ "Даёшь!",
Цинично крала наши жизни.
Ох, маме было невтерпёж!В руках у матери для граждан
Не пресный пряник, а коса.
И сколько судеб ей – неважно…
Какая к чёрту тут слеза.Кусок нам мяса снится в тесте,
А нам сивуху да овёс.
Да тут навзрыд с иконой вместе!
И, с ней же, в озеро из слёз…Так что гуляй, кути, карманник,
Но знай – в кожзаме не грааль;
Последний сребреник не пряник,
А тридцать оных – как миндаль.Не плачь же, бабка, мне неловко,
Хоть так же зло, что не вздохнуть.
Не раз портретная Воровка
петлю бросала мне на грудь.Не плачь. И так осталось мало.
Ату Воровку по руке!
Она вон жизнь твою украла,
А ты тут всем о кошельке…
Serrgey, "Вор и Воровка"
…Из – за поволоки белого "тумана" мелькнула хрупкая женская фигурка, завёрнутая в сыроватую белую простыню. Девушка, насвистывая незамысловатую мелодию какой-то песенки, вытирала полотенцем длинные мокрые волосы. Казалось, она ничего не замечает вокруг.
– А тебе не кажется, Маска, что ты несколько спутала комнаты? Это не общая баня, а моя личная.
Вскрикнув, девушка крепко прижала к себе простыню, коей была обмотана, и, нервно дёрнувшись, поскользнулась на мокрой плитке, не сумев удержать равновесие и крепко ухватившись за первое, что попалось под руку.
* * *
Чёёёрт…
Кажется, секунду я не могла сделать ничего, кроме как мысленно схватиться за голову. Ныне нарисовалась такая вот идиллия: на полу мокрый маг, сверху всклоченная я, боевая, как воин на коне. Причём вцепилась я в своего коня, как клещ, не оторвать. Наверное, если бы в сей прекрасный миг зашёл бы кто-нибудь любопытный, то решил бы, что мы любовники, которым надоела спальня и нашлось более подходящее место…
Не, ну я правда "победитель по жизни"…
Едва появилась возможность подняться, я вскочила, как ужаленная. А маг, в свою очередь, уже откровенно веселился.
– Ну вот. Наконец-то я нашёл способ заставить тебя покраснеть и замолчать.
Судорожно вцепившись в окончательно намоченную простыню, лишь кинула на мага презрительный взгляд и быстренько бочком побежала к выходу, молясь, чтобы мокрая простыня не просвечивала. И убежала бы, если бы кое-кто не удержал меня за руку.
– Подожди. Если уж пришла, то останешься. В обязанности служанок входит помогать мне мыться, если я того захочу.
ЧЕГО???
Челюсть быстренько устремилась на встречу с полом. От охватившего шока пополам с жуткой усталостью хотелось просто упасть на эту плитку и распластаться в позе морской звезды. Но так как это навряд ли было бы воспринято как адекватное поведение, на смену всему этому пришло ожидаемое бешенство.
– Серьёзно?! Может, тебе ещё и эротический массаж сделать? Или сразу в наложницы записаться?
– Было бы приятным бонусом. Но навряд ли хоть что-то изменит то, что вскоре ты окажешься в тюрьме или умрёшь при чтении воспоминаний. Однако пока что ты моя служанка, и я могу приказать тебе всё, что угодно. Ты считаешь себя независимой и ко всему прочему смущаешься от любой двусмысленности. Так что, думаю, это будет хорошим наказанием за неповиновение.
А, вот оно что. Видимо, господину магу не захотелось идти к чёрту. Ладно, дорогуша, попляшем.
– Что ж, хорошо… – Я с милой улыбкой томно опустила взгляд, краем глаза заметив, что тот демонстративно стянул рубашку. Надеюсь, он не собирается раздеваться полностью… Да, чего я только не видела, но этот гадёныш прав – всё равно смущаюсь. Впрочем, ради задуманной мести я и не такое переживу.
Маг, не ожидавший быстрой капитуляции, с ярко выраженной подозрительностью взглянул на меня. Внимательный, чтоб его…
Благо, пара в этом помещении много, даже чересчур, потому маг мог видеть, как я набираю в большой ковшик воду, но не то, что и от этой воды тоже идёт пар. Кинув в набранный кипяток мочалку и чуть-чуть вспенив мыло в холодной воде, с той же приторной улыбкой двинулась к Кристоферу, скрывая за ней дикое смущение.
Тот, слава богу, снял одну только рубашку и, видимо, от удивления, застыл, как памятник самому себе, внимательно, будто хищник, следя за каждым моим движением.
На секунду даже стало жалко портить такую красоту: Рельефный торс, бицепсы, бронзовый загар… и странное желание прикоснуться, которое я тут же с испугом безжалостно в себе убила. Мужик не должен быть красивым, мужика украшают шрамы… верно?
– Что-то мне с трудом верится, что ты на это согласилась. – Ныне маг явно находился в ещё большей прострации, нежели я минуту назад.
– Мне нужно вживаться в новый образ. – Я пожала плечами, невинно похлопав ресничками и состроив самую грустную и обречённую мину из всех возможных. – Ложись.
Долгую минуту маг внимательно вглядывался в моё "самое грустное на свете" лицо, но, видимо, не обнаружив на нём признаков подвоха, кои я с особой тщательностью скрыла, всё же лёг, вольготно расположившись на банной лавке.
Мысленно потирая ручки, взяла большой кусок мыла, и стала натирать им спину под конец обнаглевшего мага, стараясь не соприкасаться с ним самим. Когда это всё же случалось, по кончикам пальцев пробегали странные будоражащие разряды, которые я списала на усталость и волнение за успех операции Х.
– Аккуратнее. – Чисто для виду недовольно и лениво пробурчало его высочество, когда я, уже приготовившись к старту, сильно царапнула его ногтями.
Будет тебе аккуратно. Нежно и горячо.
– Ой, прости. Сейчас. – Улыбнулась я, подняв объёмистый ковш. И, едва сумев проглотить рвущееся на свет хихиканья, от души щедро полила спину мага чуть поостывшим, но всё ещё кипятком.
Теперь настала его очередь вскакивать, как будто муха укусила. Вот только наш аристократ на практике не проявил хвалёной тактичности, и в отличие от меня произносил все трёхэтажные маты вслух. В сей красноречивой речи давалось подробное описание, когда, куда и сколько раз меня обесчестят. Если бы не приходилось уматывать под шумок, сверкая пятками, я бы, наверное, слёзно умоляла записать мне всё это на листочке, чтобы выучила – ибо такие виртуозные выражения не должны пропадать зря.
Зная о том, что маг не будет брезговать садизмом, если поймает после такого, я бежала со всей скоростью, на которую была способна после тяжёлого дня. Уже через секунду позади громко хлопнула дверь несчастной бани, оповещая меня о том, что жить мне остаётся всё меньше и меньше. Но недаром же я всю свою жизнь только и делаю, что бегаю, да и дворец большооой…
Вобщем, начался грандиозный забег всклоченной мокрой девушки, наготу которой прикрывала только мокрая белая простыня и не менее мокрого главы Тайного отдела с голым торсом, ошпаренной спиной с остатками мыла и взглядом Джека Потрошителя. Забег с попеременным преимуществом. И неизвестно, сколько бы ещё всё это продолжалось, если бы мне навстречу из-за угла не вышел кто-то.
Этим кем-то оказались обе госпожи при полном параде в сопровождении служанок и стражи. Видимо, шли на приём или бал…
– Что… что здесь происходит? – Только и смогла выдавить старшая госпожа совершенно замогильным голосом, взглянув на подоспевшего сыночка.
Вот это называется двусторонняя ситуация: с одной стороны прикольно, что магу придётся отдуваться, с другой – мне отдуваться тоже придётся, и теперь достанется вдвойне. Впрочем, если отбросить всё это, то можно просто наслаждаться уникальным зрелищем: грозный глава Тайного отдела, которого боятся многие, под строгим подавляющим взглядом матери превращался в нашкодившего мальчишку, совершившего какую-нибудь пакость…
Глава 7
В итоге у меня всё же получилось отмазаться от наказания, и старшая госпожа, присмирив обрадовавшуюся было Лилу, ограничилась всего лишь воспитательной беседой. С обоими.
– Одевайся и ступай в мои покои. – Напоследок шепнул маг, горячее дыхание щекотнуло обнажённую шею. Фраза прозвучала как минимум двусмысленно… – Пожалуй, сейчас самое время прочитать твои воспоминания. Мы и так затянули с этим.
Внутри будто на секунду оборвалось что-то, и висевшее на тонкой ниточке сердце рухнуло в пропасть. Неужели он действительно это сделает?
Словно надеясь найти ответ на этот вопрос, вглядываюсь в его лицо. Гад, только усмехается. Значит, правда может. Что ж, перед такими я никогда не опускаю глаза. Если думает, что испугаюсь, то пусть обломается. Могу лишь уйти, не сказав ни слова…
* * *
Двери покоев захлопнулись за спиной, как ловушка, из которой не выбраться. Сердце гулко билось о грудную клетку, словно норовя выбраться, так, что кружилась голова. Не стану скрывать – мне страшно. Но ведь смелость это не отсутствие страха, а умение идти вперёд, вопреки ему. Мне разве что только это и остается.
Конечно, никто не смог бы сказать, умру я или выживу после чтения воспоминаний, повезёт или нет. Это и впрямь напоминало безумную лотерею, приз в которой – жизнь.
Поправив уже высохшие волосы и простенькое платье, с вызовом взглянула на мага. Тот же, в свою очередь, с самым спокойным и умиротворённым на свете лицом писал что-то. Танцующее пламя свечей отбрасывало блики, замыкая хоровод причудливых теней, камин жарко натапливал роскошную комнату, полную дурманящих ароматов благовоний, хотя в ней и без того было жарко от волнения.
– Не делай вид, будто не видишь меня. Метод игры на нервах на меня не действует. – Небрежно бросила я, сжав губы в тонкую линию.
Лениво приподняв голову, Кристофер с усмешкой откинулся на спинку высокого стула, насмешливо глядя на меня.
– Проверим. – Белозубо улыбнулся он, – Тебе не терпится умереть, Маска? Странно, обычно вы, воры, хватаетесь за своё паразитическое существование.
– Так же, как и вы, – я улыбнулась не хуже, впившись ногтями в ладони, – Разве всё это богатство – плод ваших непосильных трудов? За вас всё делают бедняки. Вам остаётся только пить да плясать на балах, мня себя центром вселенной.
– Глупое пустозвонство, – слегка поморщился Крис, встав, – Ладно, оставим это. Даю последний шанс рассказать всё самостоятельно. Мне тоже не очень-то хочется лезть в твою голову.
– А тебя никто и не просит! – Раздражённо пробурчала я, – На счёт остального я уже говорила: заказчик был в плаще. Его лица, его имени я не знаю.
– Вот и проверим это, – маг не спеша подошёл ко мне, – только тогда правда может обойтись тебе дорого, Маска.
– Я рассказала тебе всё, что знаю.
На самом деле, я отчаянно пыталась вспомнить хоть что-то важное, от этого зависит моя жизнь. Какая-то мысль появлялась и ускользала, как бы ни пыталась я её поймать.
– Что ж, хорошо. – Небрежно произнёс маг, с какой-то жутковатой улыбкой приближаясь ко мне.
Шаг, ещё шаг…стена. Я не должна показывать, что боюсь. Страх – это слабость. И пусть бесстрастность на лице останется лишь фальшивой маской, никто, кроме меня, об этом не узнает.
Я ожидала чего угодно, но маг просто не мигая смотрел на меня. Уж было подумала, что это какая-то дурацкая шутка, но в какой-то момент начала жутко кружиться голова, словно медленно и мучительно разрываясь по швам изнутри. Вспотевшие ладони пытались опереться на стену и удержать меня в вертикальном положений, но получалось плохо. Страх превращался в безотчётную панику, маска равнодушия едва держалась на лице. Хотелось закричать что есть сил от охватившей всё тело боли, но с губ сорвался лишь тихий жалобный стон. Краем сознания я понимала, что достаточно просто отвлечь мага, чтобы он потерял концентрацию и боль прошла. Но единственное, на что хватило оставшихся сил, так это от схватиться за его плечи, чтобы удержать равновесие, и от души впиться в них длинными ногтями, практически разрывая тонкую ткань рубашки. Но гаду хоть бы хны…
Я будто растворилась в этой боли, перестав в полной мере её ощущать. Не знаю, сколько прошло времени – может, пара минут, а может и целый час – но в какой-то момент Кристофер отпрянул, нахмурившись и разглядывая так недоумённо, словно приведение увидел.
Я же, потеряв опору, осела на пол, как сброшенный с плеча мешок с картошкой. Голова уже не раскалывалась, но стоять нормально я уже не могла. Перед глазами плясали чёрные и красные точки, руки мелко тряслись.
Как жаль, что под рукой нет оружия. В данный момент я бы убила этого долбаного мага.
– Откуда у тебя ментальный блок? – Пока я силилась перевести дыхание, меня подняли вверх, удерживая в вертикальном положении. – Ты же не маг.
– Какой… какой ещё ментальный блок? – Я моргнула несколько раз, чтобы всё вокруг перестало расплываться перед глазами.
– Который не даёт прочесть твои воспоминания.
– Я… я не понимаю. – Что за чушь он несёт?! Какой у меня ментальный блок?
Лицо мага исказила злость, заставив меня сжаться ещё больше.
– Всё ты понимаешь! – Меня встряхнули, как тряпичную куклу. – Рассказывай, если не хочешь до конца жизни остаться самой последней служанкой в этом гареме.
– Повторяю: я понятия не имею, о чём ты! – Не понятно, чего хочется больше: взвыть или зарычать. – А в данный момент по твоей милости я вообще мало что понимаю!
– Впрочем, как обычно. – Поморщившись, маг брезгливо выбросил меня обратно на пол. – Значит, пока не расскажешь, остаёшься здесь. Будешь работать до потери пульса, и никогда не сможешь даже выйти за пределы этого замка.
Эти слова стали мощным катализатором для прилива сил. У меня даже получилось встать, удержаться, вскинуть голову и усмехнуться.
– А кто меня остановит? Ты?
– Стража, отведите её в гарем. – Кристофер потерял ко мне всякий интерес.
А мне… мне придавал уверенности камушек, спрятанный под платком на моей голове. Телепорт.
Но вдруг запнулась у порога, поражённая одной мыслью.
– Постой… – Я… я вспомнила! – Маяк. На том кольце установлен магический маяк.
Кристофер вмиг оторвался от своих бумаг и растерял равнодушие.
– Что?!
– Именно! Я просто забыла об этом, – быстро пробормотала я, – На том кольце был установлен магический маяк, который не снимается. Если вы попробуете его отследить, то…
– Достаточно. Уведите её.
– Но… – Я слегка нахмурилась, – Ты же обещал, что отпустишь!
Кристофер посмотрел на меня, как на умалишённую. И я с ужасом осознала, что он скажет дальше прежде, чем он это произнёс.
– С преступниками сделок не заключаю. Твоя жизнь по-прежнему в моих руках, Маска, и так будет столько, сколько я захочу.
Господи, какая же я дура…