- Вы, похоже, уверены, что ваш родственник сможет защитить Найджела. Но если мой дядя действительно поверит, что меня нет в живых…
- Не беспокойтесь, - перебил Леопольд. - Мой родственник сможет уберечь его. Когда ваш брат выйдет в отставку и отправится домой, мы будем его охранять. А если потом мой родственник пожелает вернуться в Канаду, то мы возьмем охрану на себя. Повторяю, милорд, не беспокойтесь. Мой двоюродный братец обладает удивительным чутьем распознавать тех, кто представляет угрозу.
Перехватив скептический взгляд графа, Леопольд усмехнулся и заявил:
- Все, что я сказал вам, милорд, - чистейшая правда, поверьте мне. Никто даже близко не сможет подойти к вашему брату.
Граф спорить не стал, хотя и не очень-то верил собеседнику. Он вдруг почувствовал, что на него навалилась ужасная усталость, и в дальнейшем не принимал участия в разговоре, хотя речь шла о спасении его жизни. Вскоре Уэрлоки удалились, а Эдгар задержался у постели друга. Джулиан улыбнулся ему и пробормотал:
- Ну, что скажешь?
- Скажу, что ты вполне можешь им доверять, - ответил Эдгар.
- Я был бы неблагодарным негодяем, если бы не доверял им, - сказал Джулиан. - Я в неоплатном долгу перед ними. И не только потому, что они спасли от смерти моего ребенка и меня самого, но и потому, что оберегали моих близких, пока я предавался пьянству и блуду.
Эдгар похлопал друга по здоровому плечу:
- Не бичуй себя, Джулиан. От таких испытаний, что выпали на твою долю, люди часто теряют разум.
- Проклятие, я стал никчемным идиотом, ничтожеством, - продолжал граф. - Но теперь я сыт этим по горло. Как сказал Леопольд, пора кончать эту игру.
- Да, верно. Хотя бы ради этого ребенка. Смышленый парень. - Эдгар провел ладонью по подбородку. - Знаешь, хотя Энтони и называет мисс Уэрлок Коуи… Боюсь, им будет трудно расстаться.
- Да, знаю. - Джулиан с трудом подавил зевок. - И будет так же трудно объяснить, откуда у меня вдруг взялся наследник.
- Не беспокойся. После того как мы победим твоих врагов, вся правда выйдет наружу. Обязательно выйдет. И тогда тебе не составит труда все всем объяснить.
- Да, конечно. Но скандал ужасно огорчит моих сестер и мать. А сейчас они начнут оплакивать меня, поверив в мою смерть.
- Пусть лучше так, чем погибнет кто-то из вас - ты, Найджел или ребенок. Отдохни, Джулиан. Тебе нужно набраться сил перед борьбой. Скоро мы с Леопольдом предоставим тебе всю информацию, собранную о Беатрис и твоем дяде.
- Господи, помоги мне. Как мог я оказаться таким идиотом, таким слепым глупцом?
- Повторяю, не бичуй себя. Прелести Беатрис способны очаровать любого мужчину. Даже я испытал это на себе. Но я не верю, что твой дядя до такой степени слеп. По правде сказать, я считаю, что они с Беатрис стоят друг друга.
Эдгар подмигнул приятелю и направился к двери. У порога обернулся и добавил:
- Очень скоро они получат по заслугам, я в этом нисколько не сомневаюсь. Проглоченные Чудовищем.
Джулиан кивнул и тоже улыбнулся, устраиваясь поудобнее. А потом ему вдруг пришло в голову, что он не совсем солгал сыну, когда сказал, что потерялся. Во многих отношениях это так и было. Да, он действительно потерялся. Тоска, уязвленная гордость и отчаяние увели его в непроглядную тьму, в которой он заплутал, заблудился. Но теперь-то он наконец вышел на солнечный свет и освободился от всего этого. Остались рубцы и раны, которые, как он опасался, никогда не заживут, но все же он был готов снова встретиться лицом к лицу со своими бедами. И теперь у него был сын, которого следовало сберечь и вырастить, - именно это и придавало смысл его жизни.
Уже погружаясь в сон, граф с удивлением подумал: "Но почему же меня постоянно преследует образ этой маленькой дерзкой женщины с темно-синими глазами?"
Глава 3
- Будь они прокляты… - проворчал Джулиан, уронив на колени бумаги, которые принес Леопольд, и снова откинулся на подушки.
После полноценного ночного сна он решил, что достаточно отдохнул и окреп, чтобы воспринять еще более страшную правду, но теперь такой уверенности у него уже не было.
- Вы полагаете, все было именно так задумано с самого начала? Считаете, что я сразу стал всего лишь пешкой в их игре?
- Да, возможно, - ответил Лео, сидевший на стуле рядом с кроватью. - Простите, что задаю столь личный вопрос, но все-таки… Скажите, ваша жена до свадьбы была девственницей?
- Думаю, что нет. - Джулиан почувствовал, что краснеет. - Видите ли, у меня не было большого опыта, когда я женился. То есть я никогда не спал с девственницами. Наверное, и не стал бы, если бы такая мне попалась. Не вижу никакого удовольствия в том, чтобы обесчестить глупую, наивную девушку. Что же касается Беатрис… Все, что я потом узнал о ней, заставляет меня думать, что она притворилась невинной. Одна женщина в борделе как-то раз рассказала мне о том, как хорошо зарабатывала, разыгрывая из себя девственницу, пока не достигла того возраста, когда ей перестали верить. Так вот, история этой женщины заставила меня вспомнить о поведении Беатрис в нашу первую брачную ночь. Она вела себя примерно также, как эта дама из борделя. Мне тогда ужасно хотелось спросить ее, не обучала ли своим трюкам красивую молодую леди, мою жену, но я так и не смог. Не смог, потому что услышать ее ответ боялся, - почти шепотом добавил граф.
- Да, я вас понимаю, - кивнул Леопольд.
- Я просто струсил, - проворчал Джулиан.
- Может быть, и так. Но такую трусость проявили бы большинство мужчин. Предательство жены больно ударило по вашему самолюбию, и вы не хотели услышать еще об одном. На вашем месте я бы тоже не захотел услышать ответ. Что же касается вашего дяди, то я почти уверен: он выбрал Беатрис в союзницы только потому, что она ваша жена.
- Да, вероятно, - согласился граф. - Между прочим, из этих бумаг следует, что они пытались упрятать меня в долговую тюрьму.
- Совершенно верно, - кивнул Лео. - Вы ведь понимаете, зачем им это понадобилось?
Поднявшись на ноги, он потянулся и начал мерить шагами комнату.
- Думаю, что понимаю, - проворчал Джулиан.
- Из того, что я увидел и узнал, - продолжал Лео, - можно сделать вывод, что большая часть ваших земель не тронута и находится под хорошим присмотром. Похоже, парочка, сознает, что должна заботиться о вашем имуществе, если хочет, чтобы у них не переводились деньги. Правда, некоторые из ваших земель не в таком идеальном состоянии, но, очевидно, Беатрис и Артура эти владения не интересуют. Поэтому они совсем их запустили и деньги в них не вкладывают. Поскольку же слухи о вашей смерти уже распространились, в обществе зашептались - мол, кое-какая часть собственности, не включенная в майоратное наследование, вскоре появится на рынке.
Тут Джулиан не выдержал и разразился проклятиями. Дождавшись, когда он умолкнет, Лео продолжал:
- Но распродать вашу собственность сразу не получится, так как нет доказательств вашей смерти.
- Мой наследник - Найджел, а не дядя, - заявил граф. - К тому же я изменил свое завещание, оставив жене весьма скромное содержание. Сначала я хотел лишить ее всего, но потом решил, что возникнет слишком много вопросов, ответы на которые поставят моих близких в неловкое положение.
- А до этого, смею предположить, она имела значительную часть, причитающуюся вдове, не так ли?
- Да, которая включала кое-что из недвижимости. Но эту недвижимость нельзя было бы продать без согласия нового графа.
- Который в Канаде, - с усмешкой заметил Лео. - И если бы ваш дядя смог показать, что вы дали ему право распоряжаться вашим имуществом или сделали его своим душеприказчиком…
- Я ничего подобного не делал! Никогда не наделял его никакими правами и полномочиями. Но это, безусловно, не означает, что он не может заявить, что имеет подобные полномочия. - Джулиан поморщился. - Что для такого человека какой-то мелкий подлог?
- Да, конечно. Он также может оспорить ваше завещание, сославшись на то, что оно было сделано в приступе гнева. Может придумать еще какой-нибудь предлог. Следовательно, нам нужно найти способ помешать ему.
- Но как? Что вы предлагаете? - тотчас же спросил Джулиан.
Он уже понял, каким изобретательным умом обладает Леопольд Уэрлок.
- Наверное, у вас есть долги, скопившиеся за последний год, в течение которого ваше поведение не отличалось благоразумием.
- Пока я пьянствовал и распутничал, хотите сказать? - Граф вздохнул и на мгновение прикрыл глаза. - Нет, не думаю, чтобы у меня скопились сколько-нибудь значительные долги, которые могли бы помешать дяде завладеть моим имуществом.
Лео вдруг поднялся на ноги и прошелся по комнате. Снова усевшись у кровати, проговорил:
- Что ж, если так, то можно сфабриковать наличие долгов. Или вы полагаете, что жена и дядя следили за каждым вашим шагом в течение последнего года?
Джулиан ненадолго задумался, потом покачал головой:
- Нет, сомневаюсь. Они, безусловно, следили за мной и знали, где я находился и чем занимался, однако не думаю, что они могли знать абсолютно все. Иначе они бы давно уже от меня избавились. Что же касается моих трат, то я действительно играл и проигрывал. Но это были незначительные суммы.
- Тогда неплохо бы разумно сфабриковать несколько внушительных долгов, которые можно будет быстро предъявить к оплате, если вдруг какой-то части вашего имущества начнет угрожать неминуемая распродажа. Подумайте, что из вашей собственности вам и впрямь было бы жалко потерять, и напишите расписку, перепоручив собственность или доходы от нее мне, Эдгару или нам обоим.
- У вас поразительно изобретательный ум, Леопольд, - пробормотал граф.
Лео едва заметно улыбнулся:
- Благодарю вас, милорд.
- Да, я хорошо подумаю, - продолжал Джулиан. - А потом позабочусь о том, чтобы снабдить вас и Эдгара соответствующими бумагами. Таким образом, мы действительно сумеем пресечь любые попытки распродажи моей собственности.
- Так что с вашим завещанием, граф?
- Итак, я составил новое, когда узнал, что Беатрис мне неверна. Но не уверен, что оно все еще существует. Месяцев шесть назад, когда был относительно трезв, я встречался со своим нотариусом, и у меня сложилось впечатление, что его подкупили. Правда, я внушил себе, что измена Беатрис сделала меня излишне подозрительным.
- Вероятно, - кивнул Лео. - Но в данном случае вы, возможно, не ошиблись. Копия имеется?
- Да, конечно. В Кенвуд-Хаусе. Но если мой нотариус не подтвердит подлинность копии, она ничего не будет стоить.
Джулиан вдруг помрачнел и добавил:
- Но даже если копия завещания будет обнаружена, Артур почти наверняка попытается объявить меня недееспособным в момент его написания. Таким образом он попытается его опротестовать.
- Но все же следует поискать завещание или хотя бы копию. Надо связать им руки всевозможными юридическими препонами. Связать как можно крепче.
- Да, вы правы, - согласился граф. - Мне часто приходилось слышать жалобы на всевозможные юридические сложности. Но мне кажется, мой дядя достаточно умен, чтобы предвидеть подобные препоны. А Беатрис… - Джулиан криво усмехнулся. - Вряд ли она рассчитывает на то, что сможет стать графиней, если выйдет замуж за моего дядю. Ведь Найджел - мой наследник. И вообще Беатрис с Артуром никак не смогут вступить в брак. Во-первых, мой дядя женат, к тому же он слишком близкий мой родственник, чтобы жениться на моей вдове, разве не так?
Лео пожал плечами:
- Возможно, именно поэтому он и пытается доказать, что ваш брак недействителен. Большинство женщин не захотели бы такого скандала, но только не ваша жена, как мне кажется.
- Да, верно. Как ни печально, это правда. И ни она, ни дядя даже не задумываются о том, что реализация подобного действия сделает моего сына незаконнорожденным:
- Да, разумеется. Не забывайте, они даже не догадываются о том, что он жив.
Джулиан вздрогнул и выругался вполголоса.
- Но если Артур действительно собирается жениться на Беатрис, то это значит, что моя тетя Милдред в опасности.
- Не исключено, - согласился Лео. - Но не стоит беспокоиться. Я уже нашел человека, который наблюдает за ней и вашими маленькими кузинами.
Граф с удивлением посмотрел на собеседника:
- Вы и об этом позаботились? Наверное, приставили к ней кого-то вроде того вашего родственника, что охраняет моего брата в Канаде?
- Да, в каком-то смысле. Но этот охранник - более подходящий для вашей тетушки. Я нанял немолодую женщину. Она исполняет роль компаньонки при вашей тете и является гувернанткой девочек.
- Но какую охрану она способна обеспечить?
- Весьма надежную. К тому же рядом с ней всегда находятся двое ее сыновей. Они довольно крепкие молодые люди. - Лео улыбнулся. - Видите ли, вашей тете понадобились новые слуги.
- Вы полагаете, они справятся?
Лео едва заметно улыбнулся:
- Я понимаю ваше беспокойство, но хочу заверить, что эти трое обладают особыми способностями и они сумеют защитить вашу тетю, если возникнет такая необходимость.
- Простите, я не хотел оскорбить вас своими сомнениями, - пробормотал Джулиан.
Он понимал, что его сомнения и впрямь могли обидеть собеседника. Лео снова улыбнулся:
- Не стоит извиняться. Если бы я сам не обладал подобными способностями, если бы не вырос в семье, где все поражены ими как некой странной болезнью, то, вероятно, тоже не сразу поверил в такое.
- А у вас… у вас тоже бывают видения?
- Не такие, как у Хлои. Я даже не уверен, что это можно назвать видением. - Лео пожал плечами. - Я просто в некоторых случаях знаю, что надо делать. И порой это знание приходит совершенно неожиданно. Но как это ни печально, обычно я узнаю о чем-то очень неприятном. Например, прекрасно умею распознавать ложь.
- Это, должно быть, очень полезно, - заметил граф.
Лео вдруг погрустнел и тяжко вздохнул, чем немало удивил Джулиана.
- Да, полезно… Но с другой стороны, это словно проклятие. Мы ведь все лжем, разве нет? Я давно с этим смирился, и даже сознаю, что лгать порой необходимо. Я часто выполняю по заданию правительства кое-какие поручения, благодаря чему весьма преуспел в искусстве лжи. А в детстве, будучи худеньким, болезненным и некрасивым ребенком…
- Вы не могли быть некрасивым ребенком, сэр.
Лео кивнул, поблагодарив за комплимент, затем вновь заговорил:
- Во всяком случае, я часто болел. Что же касается внешности, то иногда случается и так, что человек с возрастом очень сильно меняется. А мои способности… Знаете, я еще в детстве научился определять, когда красота женщины является фальшивой, если можно так выразиться. То есть научился распознавать фальшь в словах красивых женщин.
- Таким даром хотели бы обладать многие мужчины, - со вздохом протянул Джулиан.
Во всяком случае, его самого такая способность избавила бы от множества неприятностей.
- Да, конечно, - с усмешкой кивнул Лео. - Хотя может случиться и так, что ты распознаешь ложь в словах женщины, превозносящей твои способности любовника.
Граф помрачнел и что-то пробурчал себе под нос. Лео же тем временем продолжал:
- Так вот, возвращаясь к нашему делу… Считаю, что ваша тетя и кузины в полной безопасности. Ведь ваш дядя никак не сможет стать графом, пока живы вы и Найджел. Скажите, титул и поместья могут перейти к сыновьям ваших сестер?
Джулиан отрицательно покачал головой:
- Нет, все наследуется только по мужской линии. И если мы с Найджелом умрем, не оставив детей, то титул перейдет к дяде и его потомкам. Но все дело в том, что у Артура нет сыновей, только дочери.
Лео кивнул и тут же заявил:
- Возможно, именно из-за этого он пожелает взять новую жену.
- Только в том случае, если захочет передать наследство сыну, - возразил граф. - А из этих бумаг следует, что его интересует лишь титул, ну и богатство, конечно же. И если вдруг случится так, что Артур действительно завладеет моими землями, я уверен: он постарается выжать из поместий все до последнего пенса. А тот, кто придет после него, почти ничего не получит.
- Не думайте об этом, милорд. Мы сделаем так, что ему ничего не достанется.
- Очень на это надеюсь, - пробормотал граф.
Немного подумав, он продолжил:
- Но как представить доказательства, что они с Беатрис пытались убить меня и моего сына? Дядя очень хитер и изворотлив. К тому же у него обширные связи. Правда, многие из его союзников являются жертвами…
- Да, знаю, - кивнул Лео. - Жертвами шантажа. Ваш дядя весьма в этом преуспел. Он раскрыл немало чужих секретов, и теперь многие влиятельные люди стали его невольными сообщниками. Некоторые документы я у него изъял, но кое для кого он по-прежнему представляет угрозу.
Джулиан с удивлением посмотрел на собеседника:
- Но как вы узнали, что он обладает такими секретами?
Лео негромко рассмеялся:
- Кажется, вы забыли, что я служу в министерстве иностранных дел. Так вот, по долгу службы мне часто приходится заниматься тем же самым - то есть раскрывать чужие секреты. И должен вам сообщить, что я кое-что узнал и про вашего дядю. Смею утверждать, что не весь его доход идет из ваших карманов. Мы подозреваем, что он продает секретную информацию американцам, а теперь еще предлагает услуги и французам.
Граф невольно сжал кулаки. Неужели имя запятнано предательством?! Какой позор! В их роду было немало пьянчуг, распутников, пиратов и прочих сомнительных личностей, но предателей не было никогда. Кенвуды всегда отличались преданностью Англии, и никто из них даже помыслить не мог о предательстве - так было на протяжении всей истории рода Кенвудов. Так неужели Артур Кенвуд… Джулиан не мог поверить, что дядя запятнал их родовое имя таким бесчестьем. Пристально взглянув на собеседника, он спросил:
- Вы в этом уверены?
Леопольд коротко кивнул.
- Настолько, насколько можно быть уверенным без твердых доказательств, достаточных для того, чтобы отправить его на виселицу. Да, таких доказательств у нас нет. Но в министерстве считают, что вполне можно повесить за другие преступления. Например - за ваше убийство…
- Я бы предпочел остаться в живых, - проворчал граф.
- Ох, простите… - Лео усмехнулся. - Я имел в виду несколько покушений на вашу жизнь. Этого вполне достаточно, чтобы повесить человека или выслать из страны. Но в министерстве полагают, что он заслуживает виселицы.
- Я тоже так считаю, - сказал Джулиан. - Если Артур останется в живых, я всю жизнь буду опасаться его козней.
- Согласен с вами, - кивнул Лео.
Граф немного помолчал, потом вдруг спросил:
- А может, мой дядя приложил руку и к тому, что мы потеряли Колонии?
- Нет, не думаю. - Лео покачал головой. - Мы бы никогда не победили в той войне, и многие из нас понимали это с самого начала. В той войне все было против нас - и трудности при переброске туда войск, и огромные просторы страны, и стойкость людей, сражавшихся с нами. Некоторые винят в поражении французов, но это преувеличение их роли. Да, они помогали повстанцам, но для победы их помощи было недостаточно. И лично я считаю, что такая точка зрения принижает заслугу колонистов - ведь они сражались за дело, в которое верили. Да, эту войну мы в любом случае проиграли бы. Я считал ее ошибкой с самого начала.
- По правде сказать, я тоже. Но это не означает, что на предательство моего дяди можно закрыть глаза.