- Мемориального фонда живописи, - раздельно произнес Рик. - Я - доверенное лицо организации, которая собирает деньги на строительство школы живописи в резервации Сан-Карлос.
- Очень благородное начинание. Организация некоммерческая? - поинтересовался банкир, заполняя бланки.
- Конечно, нет.
- Сколько вы хотите внести на депозит?
Рик доверительно улыбнулся, зная, что сейчас произведет неизгладимое впечатление.
- Двести тысяч долларов, - небрежно обронил он.
Рик забрал свои деньги в Кэймановском банке, чтобы перевести их на новый счет, который бы не подлежал обычному надзору и налогообложению. Теперь предстояло наладить с руководством Аризонского банка доверительные отношения, приучить администрацию к тому, что он будет переводить на открытый счет и изымать крупные суммы наличных денег.
Часом позже, получив приглашение вступить в закрытый клуб особо ценных клиентов, Рик покинул здание Аризонского банка. Ему даже устроили маленькую экскурсию по помещениям банка. Кочизский мемориальный фонд живописи стал фактом. А сейчас нужно провернуть еще одно дельце - открыть счет на вымышленное имя. Правда, для этого требовалось фальшивое удостоверение личности. Тут проблемы не возникнет.
Но это может подождать. Зато следующий шаг необходимо сделать, не откладывая, если Рик хочет завладеть слайдами картин Долгой Охоты, отобранных для выставки в музее Гуггенгейма. "Вот этим мы сейчас займемся, Лиззи, любовь моя, - промурлыкал Рик, - тебя ожидает оч-чень неприятный сюрприз".
Выйдя из машины, Марианна оглядела дом Гаррисонов и впервые не почувствовала зависти. Дом, конечно, неплохой, но не идет ни в какое сравнение с тем, который в ближайшее время станет ее собственностью.
Закрывая дверцу машины, Марианна взглянула на перстень. О таком бриллианте она раньше не смела даже мечтать. Первый муж раскошелился только на скромное медное колечко, покрытое тонким слоем позолоты. А Реджинальд обещал к свадьбе кольцо еще красивее этого. Господи, скорее бы!
Пять минут спустя они сидели за столом и пили "Кровавую Мэри". Марианна заметила, что подруга осунулась и постарела. Ей надо взбодриться.
- У тебя такой вид, словно ты потеряла лучшего друга или мужа, - сказала она. - Когда развод?
- Почему ты уверена, что мы разведемся?
- Да ты посмотри на себя! Дорогая, я видела фермеров, потерявших в засуху весь урожай, так эти бедняги казались счастливцами по сравнению с тобой.
- Развода не будет… Думаю, Луис постарается его избежать. Перед отъездом он извинился за то, что слишком много времени проводит на работе, и хочет во всем разобраться, когда вернется домой.
- Он не знает о Романе?
- Господи, конечно же, нет.
- А он ничего не говорил тебе о Стейси?
- С какой стати?
Марианна пожала плечами.
- Я видела, как она смотрела на Луиса, и не сомневаюсь, что они - любовники.
- Луис не тот человек.
- Господи, Арчер, спустись наконец на землю. Стейси Говард положила глаз на твоего мужа, и рано или поздно он окажется у нее на крючке. Все мужчины одинаковы. И я не возьму в толк, почему ты заставляешь Романа ходить вокруг тебя и подбирать объедки с чужого стола.
- Как ты можешь быть уверена в том, о чем не имеешь ни малейшего понятия, - вспылила Арчер. - Я намного старше тебя, замужем почти двадцать пять лет и то не могу быть ни в чем уверенной.
Марианна тяжело вздохнула. С тех пор как Реджинальд сделал официальное предложение и объявил о помолвке, ей не терпелось поделиться с Арчер. Но, видимо, сегодня неподходящий для этого день.
- Не могу тебя понять. Роман идеально тебе подходит, а ты продолжаешь блуждать в трех соснах. Неужели ты не способна умножить два на два?
- Я пробовала, но у меня все время получается пять. Видимо, я воспринимаю мир в черно-белых тонах. А теперь все вокруг стало серым. Я разрываюсь между Романом и Луисом и абсолютно не в состоянии сосредоточиться.
- Радость моя, да у тебя просто умственный запор. Так что брось всю эту муру и послушайся лучше своего сердца.
- Хочешь, чтобы я последовала твоему примеру?
Марианна почувствовала легкое беспокойство и снова взглянула на подарок Реджинальда. У нее уже вошло в привычку смотреть на бриллиант, Когда на горизонте появлялись мрачные тучи.
- Ты всегда поступаешь именно так? - не отставала Арчер.
- Не всегда. Не стану притворяться и убеждать тебя, что безумно влюблена в Реджинальда. В твоей любви к Роману страсти намного больше. Постарайся меня понять. Я всю жизнь паслась на задворках, кому-то на празднике жизни достаются жирные куски, а мне приходилось довольствоваться вонючими отбросами. Должна же я поесть всласть. Ты права, я выхожу замуж за Реджинальда не по зову сердца. Но меня столько раз били по голове, что я решила запереть свое сердце на замок. Реджинальд - хороший парень, я уверена, мы с ним уживемся.
- Понимаю, ты хочешь, чтобы я порадовалась твоему счастью, и поверь, я искренне желаю тебе всего хорошего. Но ты сама уверена, что Реджинальд - это то, что тебе действительно нужно?
- Более чем уверена. Самое главное, я уважаю его, а он уважает меня. Ты не представляешь, как приятно общаться с человеком, которого интересует моя душа, а не мои сиськи. Одного этого вполне хватит для счастливого брака.
- Реджинальд кажется мне… - Арчер внимательно посмотрела на Марианну. - Черт, не знаю даже, как сказать… Видишь ли, Реджинальд - сноб. Что он знает о твоей семье?
- Ты хочешь спросить, знает ли он, что моя мать была известной городской шлюхой? Конечно, не знает. Но ведь будущее намного важнее прошлого. А я сделаю все, чтобы он был счастлив со мной.
Арчер иронически поморщилась.
- Нечего корчить рожи, - разозлилась Марианна. - Ему нужен товарищ, мне тоже. Поверь, Арчер, такого человека я ждала всю жизнь. У нас будут дети. Да и вообще, сегодня я не хочу затевать серьезных дискуссий. Я приехала, чтобы просить тебя быть моей подружкой на свадьбе.
Хэнк трусил рядом с Аланом на своей гнедой кобыле, которая по сравнению с Одии выглядела клячей. Утро было ветреным и холодным, из лошадиных ноздрей шел пар.
- Отличное местечко. - Навахо широким жестом показал на скалистые холмы.
Алан кивнул. Мало кому придет в голову назвать отличным место, где, кроме камней и кактусов, нет никаких красот.
- Жалко уезжать, - сказал он.
- Опять за свое? Господи, парень, ты же всего два месяца назад вернулся из Стронгхолда. - Хэнк остановился посреди дороги, преградив Алану путь.
- Я хочу сменить обстановку.
- А не пора ли рассказать мне, что с тобой происходит? Ты же сам не свой с того момента, как попросил меня стать твоим дилером.
Пожав плечами, Алан объехал лошадь друга, и они двинулись дальше. Тишину нарушали лишь похрапывание лошадей да скрип упряжи. На вершине холма Алан натянул поводья. Говорить правду больно, но носить ее в себе - еще больнее.
- Ты прав.
Хэнк тяжело слез с лошади.
- Я готов тебя выслушать.
- Это началось в тот день, когда открылась выставка по случаю десятилетия галереи. Хотя правильнее было бы сказать, что в тот день все кончилось. Помнишь, я тогда поехал в галерею второй раз. Поехал с надеждой наладить отношения с Лиз, по крайней мере деловые. Обычно эти мероприятия затягиваются далеко за полночь, однако в галерее уже никого не было, и я решил поехать к Лиз домой. - Хэнк собрался что-то сказать, но Алан жестом остановил его. - В доме горел свет, дверь оказалась незапертой. Я был уверен… черт, я сам не знаю, в чем я был уверен. Я вошел в дом. Лучше бы я этого не делал. Я увидел ее в постели с Риком.
Хэнк взял друга за руку.
- Прости, Алан, я понимаю, как тебе больно. Они тебя видели?
- Нет, они были очень заняты. Я не осуждаю Лиз. Но есть вещи, которые выше моих сил. Когда на новогоднем вечере я снова увидел ее рядом с Риком, - Алан глубоко вздохнул, - я понял, что мне надо держаться от нее подальше.
- Ты, конечно, переживаешь, но могу поклясться, что Лиз отнюдь не увлечена Мейсоном.
Старый навахо хотел сказать, что он месяцами работал с Лиз, и она ни разу не упомянула имя Рика. Но Хэнк вовремя вспомнил данное Лиз обещание.
- Ты можешь иметь свое мнение, но я-то видел их собственными глазами. - Алан вскочил в седло.
- Тогда схвати этого Мейсона и поджарь в пустыне, как делается у вас, апачей! - крикнул Хэнк, пытаясь улучшить настроение друга.
- Мне это тоже приходило в голову.
- Куда ты поедешь?
- Я договорился с Романом Де Сильвой насчет его дома в Санта-Фе.
- Ты собираешься выставлять свои картины на ежегодных выставках у Кент?
- Придется, я же связан контрактом. - Алан даже не пытался скрыть отчаяние. - Давай прокатимся с ветерком.
И, пригнувшись в седле, пустил Одии бешеным галопом. Он несся на распластанной в беге лошади и чувствовал себя свободным воином на своей родной земле.
Благородное животное уже покрылось пеной, когда Алан наконец натянул поводья и стал ждать друга. Счастливый человек этот Хэнк, точно знает, кто он и что он. Он вполне доволен тем, что принадлежит к племени навахо и любит женщину своего племени.
- Если ты будешь так носиться, то в один прекрасный день сломаешь себе шею, - проворчал Хэнк, догнав Алана.
Обратно они ехали молча, погруженные в свои мысли, и только когда уже входили в дом, Хэнк нарушил затянувшееся молчание.
- Алан, хочу ответить доверием за доверие. Да, тот случай причинил тебе боль. Но, чтобы судить Лиз, ты должен кое-что знать о ней.
- Хэнк, я люблю тебя, как брата, и вижу, что тебе нравится Лиз. Но ты не знаешь ее так, как я.
Хэнк подошел к другу вплотную.
- А если я знаю ее лучше, чем ты?
- Черт тебя побери, Хэнк. Не желаю тебя слушать. Если Лиз удалось подцепить тебя на крючок, то мне искренне жаль тебя.
Арчер глядела на Романа, как будто собиралась навеки проститься с ним. Логика и взгляд скульптора говорили, что его нельзя считать красавцем. Да и сам он в шутку называл себя неандертальцем. Тяжелые, нависшие брови, сломанный в драке нос, квадратный подбородок, покатые мускулистые плечи. В отличие от Луиса, который весьма следил за своим гардеробом, Роман вообще не придавал значения одежде. И все же Арчер думала, что она никогда не видела более прекрасного человека.
- Значит, ничего не изменилось, - сказал он, не пытаясь скрыть разочарования.
- Боюсь, что нет. Луис вел себя очень отчужденно, все праздники пропадал на работе, и я думала, он поймет необходимость развода.
- Ты ждешь, что он сделает первый шаг?
- Учитывая все обстоятельства, это было бы лучшим выходом.
- Под обстоятельствами, видимо, ты подразумеваешь меня. Черт возьми, Арчер, когда ты наконец поймешь, что любить - не грех, и преодолеешь свой комплекс вины. Рано или поздно, но тебе все равно нужно что-то решать.
Арчер виновато посмотрела на него.
- Я так долго заставляю тебя ждать. Видишь, какой я ужасный человек.
- Это правда, - грубо отрезал Де Сильва.
- Может, тебе стоит вернуться в Санта-Фе и сделать вид, что ты никогда меня не знал?
- Иногда мне действительно этого хочется. Но время простых решений для нас обоих миновало. - Роман, ссутулившись, пошел на кухню.
Арчер пошла следом и попыталась оправдать свою нерешительность.
- Я хотела предложить Луису, чтобы в Гонконге он подумал о разводе. Но он выглядел таким несчастным, он так сокрушался, что мне стало его жалко.
- А меня тебе не жалко? Я тоже несчастен. Чертовски несчастен.
Арчер пришла в ярость. К черту Романа, к черту Луиса, к черту всех мужиков с их идиотским убеждением, что весь мир должен вращаться вокруг их драгоценных персон.
- С первого дня нашего знакомства в Санта-Фе ты знал, что я замужем, мог оставить меня в покое и уйти. Тогда ничего бы не произошло. И я не просила тебя приезжать.
Она еще не видела Романа таким расстроенным.
- Да, ты права, ты действительно не просила меня приезжать. Но молча умоляла об этом. Разве я ошибаюсь? И ты думаешь, я смогу уехать в Санта-Фе и сделать вид, что мне все приснилось? Я бы никогда не полюбил тебя, если бы ты переспала со мной от скуки и пресыщенности. С такими женщинами я уже имел дело и забывал о них на следующее утро.
Арчер почувствовала, что краснеет.
- Значит, я не первая замужняя женщина, с которой ты спал?
- Речь сейчас не обо мне, а о тебе. О тебе и Луисе. - Роман вдруг по-детски улыбнулся. - А ведь это наша первая ссора. Мы знакомы два месяца, жизнь нас не балует, но до сих пор мы ни разу не поссорились.
- Ты невозможный человек. - Гнев Арчер прошел, но она не хотела в этом признаться.
- Нет, я - трудный. В газетах меня всегда называют трудным. Невозможным я еще ни разу не был.
Арчер наградила его мимолетной улыбкой. Роман наклонился и поцеловал морщинку, залегшую у нее между бровями. Еще чуть-чуть, и он наговорил бы таких слов, которые навсегда оттолкнули бы Арчер. Пусть брак неудачен, но раны, нанесенные разводом, все равно будут ее мучить. Да, они любят друг друга, но за недели и даже месяцы невозможно выковать узы прочнее связи Арчер с ее пусть и нелюбимым мужем. Роман понимал, что ему нужно очень постараться, если он хочет завоевать эту женщину.
Глава 15
9 февраля 1989 года
Февраль в Скоттсдейле - отличное время. В воздухе буквально пахнет деньгами. Большими деньгами. И Мейсон трепетал, вдыхая этот пьянящий аромат. Он ощущал себя хищником, почуявшим кровь.
Восемнадцать пятнадцать. Пора.
На нем был тот же костюм, что и в новогоднюю ночь. Зря он тогда надевал его, только испачкал. Похлопав по карману пиджака, Рик убедился, что дубликат ключа от дома Лиз на месте. Сделать оттиск оказалось на удивление легко.
Он поднял лежащий у двери ломик и задумался. Нет, лифт вызывать не стоит, вдруг кто-нибудь увидит Рика с таким странным предметом. Лучше спуститься по пожарной лестнице.
Подойдя к машине, Мейсон сжал кулаки и стиснул зубы, но, овладев собой, открыл дверцу "порше" и положил ломик на переднее сиденье. Верный "порше" никогда его не подводил. Автомобиль - не женщина, позаботишься о нем, а он позаботится о тебе. Чертовски жаль, что сегодня придется нарушить это золотое правило.
Ладно, распустил нюни! Машину ему жалко, твою мать! Да через пару недель он купит себе "роллс-ройс". А пока нужно отыскать слайды картин, предназначенных для выставки в музее Гуггенгейма. Сегодня в галерее открывается персональная выставка Алана Долгой Охоты, и разлюбезная Лиз будет занята до поздней ночи. По такому случаю верная Росита отпущена домой на целые сутки, и Рику никто не помешает.
- Давай, - сказал он себе.
Утром ее королевское величество Лиз, мать ее, Кент приказала явиться в галерею не позднее шести часов.
И Мейсон, как всегда, отвесил почтительный поклон:
- Можешь на меня положиться.
Она, конечно, придет в ярость, не обнаружив его в положенное время. Но что скажет эта сучка, когда увидит его машину?
Скрежеща зубами, Рик включил зажигание, и мотор послушно заурчал. Через двадцать минут ему надо быть у поворота к дому Лиз, свернуть в боковую улицу и подождать, пока она проедет. Ну а дальше…
Выехав из подземного гаража, он взглянул на небо. Не было ни луны, ни звезд. Отлично. То, что он задумал, надо делать в темноте.
Лиз прибыла за полчаса до официального открытия персональной выставки Алана. В семь начнут съезжаться гости, и если все пойдет по разработанному до мелочей плану, то это будет самая посещаемая выставка сезона. Лиз не может допустить еще одного провала.
К великому изумлению, Лиз увидела топтавшегося у входа Анри - ресторатора, поставщика изысканных продуктов и непревзойденного мастера своего дела. Не успела она выйти из машины, как маленький француз, возмущенно жестикулируя, подбежал к ней.
- Мадам Кент, я полчаса жду, пока кто-нибудь соизволит открыть мне дверь. - В звонкой французской речи забавно проскальзывал бруклинский выговор.
Лиз поискала "порше" Рика.
- Мне очень жаль, что мы заставили вас ждать, месье Анри, но мистер Мейсон должен был приехать к шести и впустить вас в галерею.
Анри изобразил на лице чувство оскорбленного достоинства.
- Мадам, я не привык к подобному обращению. Если бы на вашем месте был кто-то другой, я бы не задумываясь уехал. К сожалению, в нашем распоряжении осталось всего полчаса, и я не могу гарантировать безупречного обслуживания. Мы не успеем приготовиться.
- Уверена, вы справитесь, месье Анри. Я пришлю вам в помощь свой персонал.
Во всех помещениях галереи было темно. Значит, Рик сегодня не приезжал. Остальные сотрудники и нанятый струнный квартет тоже ждали у входа. Не тратя времени на обсуждение вопроса, куда делся Рик, она послала сотрудников к Анри и занялась выставкой.
Осматривая экспозицию, Лиз старалась взглянуть на нее глазами коллекционера. Понимая, что Алану будет неприятно участие Рика, она собственноручно развесила картины. Обойдя все четыре зала, Лиз осталась довольна.
Полотна прекрасно смотрелись на фоне белых стен. Какой-то мощный эмоциональный импульс вознес творчество Алана на новую ступень совершенства. Как бы она хотела быть источником такого вдохновения! Но… скорее всего им стала девушка племени апачей, портрет которой украшал центр экспозиции.
Лиз вернулась в центральный зал. Сегодня она представит Хэнка заказчикам как нового дилера Алана. Хэнк объявит дату выставки в музее Гуггенгейма, и сообщение об открытии столь престижной ретроспективы заставит гостей активно покупать картины. С финансовой точки зрения сегодняшняя выставка обещает успех. Ну а с личной… пожалуй, ее ждет один из самых трудных вечеров.
Сегодня Лиз увидит девушку с портрета.
Ровно в семь Алан нажал на кнопку звонка у двери Целии Атцитти.
- Не знаю, как мне благодарить тебя за любезность. Мне бы не хотелось являться на открытие выставки в одиночестве.
- Благодари своего кузена Джорджа, а не меня. Это он помог разгадать загадку. Но если бы я знала, что снова тебе понадоблюсь, то, возможно, не согласилась бы на брак с Джорджем.
- Мой кузен - счастливчик, - искренне ответил Алан, - ему достанется прекрасная жена.
Золотистое парчовое платье, плотно облегавшее фигуру, делало Целию экзотически чувственной. "Жаль, что я уступил ее другому", - подумал Алан и сразу отогнал неуместную мысль. Целия заслуживала того, чтобы ее любили беззаветно, а он так не смог бы.
- Ты не представляешь, с каким нетерпением я жду сегодняшнего вечера. Мне очень хочется увидеть Лиз Кент. Твоя матушка часто о ней рассказывала. - Целия загадочно улыбнулась.
- Моя матушка бывает очень болтливой.
- Она говорит, что Лиз Кент - одии и нужен человек, обладающий дийи нкахи, чудотворной силой, который сможет победить Лиз и освободить тебя от ее чар.
- Да, моя мать верит в старые сказки.
- А ты, Алан Долгая Охота, во что веришь ты? - с вызовом спросила Целия.
- Я верю в мудрость Кочизы, мужество Херонимо, силу Гханса и в художественную правду. - Он улыбнулся собственной серьезности. - А еще я верю, что мы опоздаем к открытию.