Сет уже стоял у плиты, помешивая вонючее варево.
- Ревностью ты, кажется, не страдаешь. Значит, это была фэйри, - сказал он.
- С крыльями и рожками. - Айслинн подошла к нему, притянула к себе, поцеловала. - Но пожалуй, я все-таки более ревнивая, чем мне казалось.
Он усмехнулся.
- Я рад.
Отложил ложку, подошел вслед за Айслинн к стойке.
- Они же не любят сталь?
- Не любят. Поэтому она и хотела, чтобы ты вышел. Зайти у нее сил хватило, но долго оставаться здесь она не могла. И личину удерживала с трудом. - Айслинн снова принялась растирать пестиком травы. - Сделаешь то, о чем я попрошу?
- Что угодно.
- Не выходи сегодня из дому.
Она положила в ступку еще пригоршню трав. Взглянула на дверь: значит, это не слишком надежная защиту от фэйри, собиравшихся снаружи.
- Я мог бы попросить тебя о том же, - сказал Сет и крепко обнял ее.
Она закрыла глаза, прижалась щекой к его груди.
- Если я не выясню в ближайшее время, в чем дело, бабушка заберет меня из школы. Обманывать ее и говорить, что они отвязались, я не хочу.
- Давай я пойду с тобой.
- При тебе он не станет со мной говорить. Он должен думать, что я ему доверяю. - Она приподнялась на цыпочки, поцеловала Сета и добавила: - Если сегодня ничего не выйдет, придумаем что-нибудь еще.
В глазах Сета она заметила страх и тревогу. Айслинн не хотела этого - не хотела, чтобы он боялся и тревожился за нее. И все-таки он кивнул.
- Будь осторожна, ладно?
- Как только могу.
Иначе, подумала Айслинн, у меня все отнимут - школу, друзей, Сета.
Кинан должен проговориться. Фэйри должны выдать что-то такое, что поможет ей от них избавиться. Должны. И они наверняка это сделают.
ГЛАВА 17
Если ты попробуешь их пищу... вернуться уже не сможешь. Изменишься и останешься с ними навсегда.
У.И. Эванс-Венц.
Верования в волшебных существ в кельтских странах (1911).
Через полчаса Айслинн шла по Шестой улице, и с каждым шагом ее страх усиливался. Мысли о фэйри, явившейся в дом к Сету, спокойствия отнюдь не прибавляли. Зачем она пришла? А если бы Айслинн там не было? Уходить от Сета не хотелось, как и встречаться с Кинаном, как и разбираться со всем этим кошмаром. Но ей нужны были ответы на вопросы. Их знал Кинан.
Он стоял у входа на ярмарку. С виду - абсолютно обычный человек, так что легко забыть, кто он на самом деле. Фэйри... и не просто фэйри, а король волшебного народа. Протянул к ней руки, словно хотел обнять.
- Айслинн!
Она отступила, уклонилась.
Кинан посерьезнел.
- Я так рад, что ты пришла.
Не найдя слов, она пожала плечами.
- Пойдем? - Он церемонно предложил ей руку, как на официальном приеме.
- Конечно.
Айслинн сделала вид, что не заметила его руку - и его мгновенного недовольства, - и вступила вместе с ним в лабиринт шатров и павильонов, которого еще вчера на берегу реки не было.
Народу там было полно, не протолкнуться. Влюбленные парочки, дружеские компании, родители с ребятишками. Почти все держали в руках стаканчики с каким-то сладко пахнущим напитком золотистого цвета.
- Ты такая... - Кинан во все глаза смотрел на нее, улыбаясь своей нечеловечески прекрасной улыбкой. - Ты оказываешь мне такую честь своим присутствием.
Айслинн кивнула, словно он сказал что-то разумное. "Это просто смешно". От его слишком торжественных слов ей стало еще неуютней.
Несколько девушек поблизости пытались забросить на плоское стеклянное блюдо маленькие пластмассовые шарики. В вышине сверкали огни чертова колеса. Смех, толкотня... Кинан взял Айслинн за руку, и ее видение внезапно сделалось таким острым, что она на миг задохнулась.
Личины таяли, куда ни падал ее взгляд. Ярмарочные зазывалы, служители при аттракционах, продавцы в киосках - все до единого были фэйри. Большинство гуляющих - тоже. Боже милостивый, столько фэйри одновременно она не видела еще никогда.
Как будто весь волшебный народ города принял нынче человеческое обличье. Зачем?
Они радостно и дружелюбно ей улыбались.
В толпе мелькали и настоящие люди - развлекались играми, катались на каруселях, - но на них никто не смотрел. Только на нее, на Айслинн.
Кинана окликнули. Он помахал рукой группе фэйри.
- Старые друзья. Хочешь познакомиться?
- Нет.
Айслинн в тоске и тревоге, закусив губу, снова огляделась по сторонам.
Он нахмурился.
- Попозже. - Она заставила себя улыбнуться, надеясь, что ее страх сойдет за застенчивость.
Надо сосредоточиться. Глубоко вдохнув, Айслинн как можно дружелюбнее сказала:
- Мы же хотели получше узнать друг друга?
- Да. - Он улыбнулся так, словно слова эти были для него редким и драгоценным подарком. - Что тебе рассказать?
- Расскажи... э-э-э... о своей семье.
Ноги у нее подгибались, дыхание перехватывало.
- Я живу с дядьями, - поведал он и повел ее вперед, мимо фэйри, еще мгновение назад казавшихся обычными юношами и девушками. Такие вполне могли бы посещать школу епископа О'Коннела.
Они указывали на нее друг другу, но близко никто не подходил. Наоборот, все расступались перед Кинаном. Он с вместе с Айслинн завернул в другой проход между павильонами, и там обнаружились новые фэйри.
- С дядьями? - переспросила она, все сильнее сомневаясь в том, что решение прийти сюда было разумным. Осторожно отняла у него руку. - Ах да, я же видела их с тобой в школе.
Фэйри. Каждый встречный. Голова у нее закружилась.
- А где твои родители? - предприняла Айслинн еще одну попытку поддержать разговор.
- Отец умер до моего рождения. - Кинан сделал паузу, и вид у него при этом был скорее злой, чем печальный. - Но все лучшее во мне - его дар.
Разве фэйри умирают? Айслинн удивилась и, не зная, что ответить на это странное сообщение, сказала только:
- Моя мама тоже умерла. Родами.
- Мне жаль. - Он снова взял ее за руку, пылко сжал. - Она наверняка была хорошим человеком. И если судить по тебе, красавицей.
- Я не очень на нее похожа. - Айслинн сглотнула вставший в горле комок.
Она знала мать только по фотографиям, которых сохранилось довольно много. На снимках та выглядела испуганной, словно так и не научилась справляться с тем, что ей приходилось видеть. О последнем годе ее жизни бабушка никогда не рассказывала. Как будто его не было вообще.
- А твой отец? Какой он? - Кинан остановился, не отпуская ее руку.
Вокруг толпились фэйри, слушая их разговор. Если бы не их странные глаза, не их странные улыбки, разговор о родителях мог показаться вполне обыденным. Но, увы...
Она потянула Кинана дальше, в сторону киоска, где продавали душистый напиток.
- Ты не ответила, - напомнил он.
Айслинн пожала плечами. Отца она не знала, и говорить о нем было легче, чем о матери, подарившей ей дар видения.
- Бабушка понятия не имеет, кто он. А мамы нет, чтобы узнать.
- Ну хоть бабушка у тебя есть. - Кинан погладил ее по щеке. - Я рад, что ты выросла в любви.
Она собралась ответить, но увидела, что в их сторону направляется Остролицый в компании шести фэйри. Это были те самые, что постоянно торчали в бильярдном зале, досаждая игрокам и отравляя все удовольствие своим присутствием.
Айслинн, повинуясь выработанной за годы привычке, застыла на месте.
- Что? - Кинан остановился перед ней, загородив собою остальных. - Случилось что-то? Я тебя обидел?
- Нет. Просто... - Она попыталась улыбнуться. - Я замерзла.
Он тут же снял пиджак, бережно накинул ей на плечи.
- Так лучше?
- Да.
И вправду стало лучше. Будь Кинан на самом деле тем, кем притворялся - внимательным и добрым человеком, - она, пожалуй, устыдилась бы того, что пришла сюда с тайными целями. Но он не был человеком. Не говоря уж об остальном.
- Пошли. Пройдемся. Сыграем во что-нибудь интересное.
Он снова взял ее за руку, и видение опять обострилось.
- Три бесплатных броска в качестве приза! - зазывала у ближайшего павильона женщина с толстой косой до колен.
У нее было ангельское лицо, как с полотна старого живописца, - невинное и прекрасное. Но в глазах таилась угроза. Из-под длинной юбки выглядывали копытца. Подходить к ней никто не спешил.
К следующему шатру выстроилась длинная очередь из людей и фэйри. Кое-кого из последних Айслинн встречала на городских улицах. Но другие... Она даже не знала, что такие бывают - с шипастой кожей, с крыльями. Разодетые, кто во что горазд.
Она замедлила шаг. Глаза разбегались - столько вокруг волшебных существ, самых разных.
- К гадалкам стоит заглянуть. Впечатляет.
Перед Кинаном все опять расступились, и он, отодвинув полог шатра, жестом предложил Айслинн войти.
Внутри она увидела трех старух с белыми слезящимися глазами. Вдоль стен стояли в ряд статуи, похожие на бескрылых горгулий. Устрашающе мускулистые. И живые. Они блуждали взглядами по сторонам, словно искали кого-то.
Айслинн вошла.
Шагнула к ближайшей статуе. Протянула к ней руку, и горгулья испуганно выпучила глаза. Одна из гадалок перехватила руку Айслинн.
- Нельзя.
Все три старухи заговорили разом - не с ней и не с Кинаном, а между собой, свистящим шепотом:
- Он наш.
- Справедливый обмен.
- Не тебе вмешиваться.
Та, что держала Айслинн за руку, подмигнула ей.
- Ну, сестры? Что скажем?
Айслинн попыталась вырваться, но не смогла.
- Значит, это ты. - Гадалка перевела взгляд вроде бы слепых глаз на Кинана. - Новая юная возлюбленная.
В шатер, шаркая ногами и треща без умолку, начали набиваться фэйри.
Старуха, не сводившая с Кинана белых глаз - они вдруг засветились, - сказала:
- Она не такая, как другие, милый. Особенная.
- Это я знаю, матушки. - Он приобнял Айслинн за талию, словно имел на это право.
Но не имел на самом деле, поэтому она отпрянула. Подальше, правда, отойти не удалось - ее по-прежнему держали за руку.
Все три старухи одновременно вздохнули.
- Значит, норовистая?
И та, что удерживала Айслинн, спросила у Кинана:
- Сказать ли тебе, чем именно отличается она от других? Почему она особенная?
Стрекотание фэйри разом стихло. Все замерли и вытаращили на гадалку глаза, словно вдруг узрели что-то невиданное.
- Нет! - Айслинн высвободилась и схватила за руку Кинана.
Тот не шелохнулся.
- Особенная... как в моих грезах? - спросил он, и в тишине его голос услышали все собравшиеся в шатре фэйри.
- Такой больше не встретишь.
Старухи кивали со сверхъестественной синхронностью, словно имели единое туловище с тремя головами.
Кинан, улыбнувшись, бросил им несколько незнакомых бронзовых монет, и гадалки ловко поймали их на лету таким же одновременным и одинаковым движением рук, описавших в воздухе полукруг.
"Надо бежать, - подумала Айслинн. - Немедленно".
Но сделать этого она, увы, не могла. Ведь если она не обладает видением, никаких причин реагировать так бурно у нее нет - ну, гадалки и гадалки, обычное ярмарочное развлечение.
Не выдавай себя. Помни правила.
Поддаться панике она не смела. Но сердце отчаянно колотилось, грудь сжималась - не вздохнуть.
Соберись. Сосредоточься. Уйди отсюда, скройся у Сета. Не надо было приходить. Не стоило самой соваться в западню.
Айслинн потянула Кинана за руку к выходу.
- Пойдем. Пить хочется.
Когда они выходили из шатра, вслед донеслось бормотание фэйри:
- Она - та самая.
- Слыхали?
- Всем надо рассказать...
- Вот Бейра взбесится...
Пока они прогуливались, на ярмарку успели прибыть и те, кого Кинан не видел уже много лет. Это радовало, несмотря на присутствие вездесущих шпионов Бейры. Явились посланцы от других волшебных дворов, некоторые впервые за века. Новость услышали все.
- Кинан!
К нему приближался, кланяясь на ходу, один из стражников, охранявших Донию.
Кинан покачал головой. Быстрым движением - не слишком элегантным, но достаточно ловким - он развернул Айслинн лицом к себе. В сумерках она уже светилась. Ее природа претерпевала изменение, тело заполнял солнечный свет. С некоторыми смертными девушками это тоже происходило довольно быстро, и порой они начинали что-то подозревать. Но Айслинн, его королева - сомнений у Кинана не осталось, - менялась еще быстрее.
За ее спиной стражника перехватил рябинник в обличье смертного.
- Что?.. - начала Айслинн. Глаза ее расширились, губы приоткрылись, как в ожидании поцелуя.
Нет, для поцелуя слишком рано. Кинан лишь притянул ее ближе, отвел свободную руку в сторону, будто собираясь открыть с ней бал.
"Мы обязательно устроим бал, - подумал он. - Покажем ей все великолепие нашего двора. Как только она взойдет на трон".
Глядя поверх ее плеча на рябинника, остановившего стражника Донии, Кинан сказал:
- Ничто не должно испортить этот вечер. Пусть рушится мир - я ничего не желаю знать.
То была чистая правда. Он обнимал свою королеву. Наконец-то он обрел ее, после вековых поисков. Иолы почти подтвердили это.
Кинан заглянул ей в глаза, шепнул:
- Потанцуй со мной.
В глазах ее мелькнул страх.
- Здесь нет ни места, ни музыки.
Он закружил ее, жалея, что она не в надлежащем наряде, мечтая слышать шелест шелковых юбок.
- Все есть.
Они ни на кого не налетели, и никто их не толкнул. Толпа раздалась, поспешно освобождая пространство для первого танца короля и его королевы.
У самой кромки реки Кинан увидел своих подданных - "наших подданных", поправил он себя радостно, - которые сбрасывали личины и присоединялись к танцу. Скоро, когда с ним рядом будет Айслинн, он сможет защищать их и заботиться о них, как подобает истинному королю Лета.
- Ты вправду не слышишь музыки?
С другой стороны пустились в пляс, не потрудившись даже сбросить личины, болотные фэйри с бурой светящейся кожей - дальняя родня морского народа. Стремительно закружились и летние девы, обратившиеся в летучие смерчи из развевающихся юбок, волос и цветущих ветвей.
Кинан одной рукой обнял Айслинн за талию, другой - взял за руку и повел в танце средь сонма невидимых для нее фэйри. Касаясь губами маленького ушка, он говорил нараспев:
- Смех, плеск речной волны, шум далеких машин, хлопанье птичьих крыл... разве ты не слышишь этого, Айслинн? Прислушайся...
- Мне пора. - Волосы ее мягко хлестнули его по лицу, когда он развернул ее легким движением от себя и притянул обратно. - Давай уйдем отсюда.
Он остановился.
- Потанцуй со мной, Айслинн. Музыки, которую слышу я, хватит для нас обоих.
- Зачем? - Она напряглась в его руках и огляделась по сторонам: всюду маски смертных, скрывающие истинные лица. - Скажи мне, чего ты хочешь?
- Тебя. Я ждал тебя целую вечность. - Он тоже огляделся и увидел радостные лица летних фэйри, так долго страдавших под властью его матери. - Подари мне этот танец, этот вечер. Взамен ты получишь все, что я смогу тебе дать. Все, о чем попросишь.
- Все, о чем я попрошу? - недоверчиво переспросила Айслинн.
После стольких тревог, метаний, поисков спасения он вдруг предложил выход - в обмен на обыкновенный танец.
Возможно ли такое? Один танец - и она свободна, уйдет отсюда, избавится от него навсегда? Насколько она знала - если многочисленные рассказы не были ложью, - фэйри всегда предлагают обмен, выгодный лишь для них самих.
- Поклянись.
Стоя так близко к Кинану, Айслинн не могла заглянуть ему в глаза. Поэтому отошла на несколько шагов.
Он одарил ее своей невероятной улыбкой, и у нее перехватило дыхание.
Отступать было некуда.
- Поклянись перед всеми этими людьми. - Айслинн обвела рукой столпившихся вокруг зевак.
Большинство из них были фэйри, но затесалось в толпу и несколько обычных человек. Они не понимали, что происходит, и все равно глазели на Айслинн и Кинана с любопытством.
Фэйри - и невидимые, и скрывшиеся под личиной - разинули рты. И загомонили:
- Умна!
- Взять клятву с самого короля, не зная, кто он такой!
- Неужели поклянется?
- Прекрасная будет королева.
Кинан повысил голос, чтобы его услышали все, и сказал:
- В присутствии свидетелей клянусь честью, Айслинн: все, о чем ты попросишь, все, что я смогу тебе дать, - твое - Затем опустился на одно колено и добавил: - Отныне твои желания для меня - мои собственные. Лишь бы я мог исполнить их.
Фэйри затараторили громче, перебивая друг друга:
- А если она - не та?
- Что он делает?!
- Но ведь Иолы сказали...
Кинан протянул ей руку. Глаза его опасно сверкнули.
- Теперь ты потанцуешь со мной? Прошу, Айслинн.
От нее требовался лишь один танец. Один вечер среди веселящихся фэйри, и можно будет попросить Кинана оставить ее в покое. Плата за счастье невелика. Он даже не поймет, что она обладает даром видения и знает, кто он на самом деле.
- Да. - Айслинн приняла протянутую руку. От облегчения у нее закружилась голова. Скоро все кончится.
Фэйри вокруг возликовали, засмеялись, подняв такой шум, что и она невольно рассмеялась.
Своим ликованием они вторили ее радости, и то, что повод у каждого был свой, значения не имело.
Перед Айслинн появилась девушка, чьи руки были увиты цветущими ветвями. Она держала поднос, заполненный стаканчиками с тем самым золотистым напитком, который пили почти все гуляющие.
- В честь праздника.
Айслинн взяла стаканчик, сделала глоток. Вкус у напитка был изумительный. Сладкая, пьянящая смесь того, что вроде бы вовсе не имеет вкуса, - солнечного света и вечерней зари, безмятежного утра и блаженно праздного дня, теплого ветра и опасных обещаний... Она допила до дна.
Кинан забрал у нее пустой стаканчик.
- Теперь ты подаришь мне танец?
Айслинн слизнула с губ последнюю каплю - сладкую, как расплавленный леденец. Улыбнулась. Ноги вдруг стали странно неустойчивыми.
- Конечно.
И они закружились в вальсе среди расступавшихся перед ними фэйри. Вальс вскоре сменился иным танцем, старинным, а потом другим, современным, из тех, что не требуют знания хореографии. Потом снова зазвучал вальс... Что-то тут не так, подумалось ей, но что именно, сообразить никак не удавалось. Они танцевали, пили и смеялись, пока Айслинн не забыла все тревоги.
Наконец, накрыв руку Кинана своей, она выдохнула:
- Хватит. Пора остановиться.
Кинан, обхватив ее за талию и приподняв над землей, опустился на высокий стул. На спинке стула были вырезаны солнце и цветущие ветви.
- Нет. Лишь чуточку отдохнуть.
Откуда взялся этот стул?
Вокруг танцевали и смеялись фэйри.
"Пора домой, - подумала Айслинн. - Все люди уже ушли".
Неподалеку выплясывали даже девушки-скелеты, сестры Скримшоу. Летние девы кружились на одном месте, слишком быстро для людей.
Кинан усадил Айслинн себе на колени, и она, тяжело дыша, склонила голову ему на плечо.
- Мне бы еще попить...