- У нас появились новички, - сказал Джесс, продолжая гладить Гвоздика. - Совсем юные.
Я подняла брови, припомнив ребят в вечерних нарядах в магазине.
- Да?
- Они кое-что ищут, - продолжил Джесс.
- Ага, я в курсе. Пиво.
Джесс покачал головой. У него был немного отсутствующий взгляд, он смотрел куда-то мимо меня, словно видел что-то далеко-далеко за моим правым плечом.
- Нет, не пиво, - ответил он. - Они ищут человека. И злятся. - Джесс резко сфокусировал взгляд своих темных глаз на моем лице. - Очень злятся, Сюзанна.
Он глядел на меня с таким пылом, что я не выдержала и отвернулась. Во взгляде темно-карих глаз Джесса столько глубины, что я довольно часто не могу сказать, где заканчиваются его зрачки и начинается радужка. Это немного нервирует. Почти так же, как то, что он всегда зовет меня полным именем - Сюзанна. Никто никогда не называл меня так, кроме отца Доминика.
- Злятся?
Я посмотрела на учебник по геометрии. Ребята, которых я видела, не выглядели злыми ни на йоту. Возможно, напуганными, когда они поняли, что я могу их видеть. Но не злыми. Он точно говорит о ком-то другом, подумала я.
- Ну ладно, - согласилась я. - Буду держать ушки на макушке. Спасибо.
Кажется, Джесс хотел что-то добавить, но Джина вдруг повернулась, подняла голову и, прищурившись, посмотрела на меня.
- Сьюз, с кем ты разговариваешь? - сонно спросила она.
- Ни с кем, - ответила я, понадеявшись, что подруга не сможет увидеть виноватое выражение на моем лице. Ненавижу ей врать. В конце концов, она же моя лучшая подруга. - А что?
Джина приподнялась на локтях и изумленно уставилась на Гвоздика.
- Так это и есть знаменитый Гвоздик, о котором я столько слышала от твоих братьев? Черт, он и правда урод.
Джесс напрягся. Гвоздик был его "малышом", нельзя просто взять и назвать малыша Джесса уродом.
- Не так уж он и плох, - сказала я, надеясь, что Джина поймет посыл и заткнется.
- Ты что, на крэке? - поинтересовалась Джина. - Саймон, у этой твари только одно ухо.
Над туалетным столиком неожиданно задрожало большое зеркало в позолоченной раме. Оно часто так делает, когда Джесс раздражен - очень-очень раздражен.
Не знавшая об этом Джина уставилась на зеркало с растущим воодушевлением.
- Ух ты! - воскликнула она. - Здорово! Еще одно!
Она, конечно же, имела в виду землетрясение, но это было не землетрясение, как и в предыдущий раз. Это просто Джесс выпускал пар.
А в следующее мгновение бутылочка лака, которую Джина оставила на туалетном столике, взлетела и вопреки всем законам гравитации приземлилась прямо в чемодан, стоявший на полу возле кушетки на расстоянии двух-трех метров от столика.
Думаю, не стоит уточнять, что лак - а он был изумрудно-зеленым - был не закручен. И что приземлился он прямехонько на стопку одежды, которую Джина еще не распаковала.
Она издала крик ужаса и, пулей вылетев из-под одеяла, бросилась на пол, пытаясь хоть что-нибудь спасти. Я же в это время послала Джессу очень неодобрительный взгляд.
Но все, что он ответил, так это:
- Не надо на меня так смотреть, Сюзанна. Ты слышала, что она о нем сказала, - оскорбленно заявил Джесс. - Она назвала его уродом.
- Я называю его уродом постоянно, - прорычала я, - но со мной ты никогда так не поступал.
Он поднял бровь, на которой виднелся шрам, и бросил:
- Ну, когда ты так говоришь, это другое.
А потом, словно не мог нас больше выносить, вдруг взял и исчез, оставив после себя очень недовольно выглядящего Гвоздика и растерянную Джину.
- Не понимаю, - выдохнула она, разглядывая цельный купальник с леопардовым принтом, который был безнадежно испорчен. - Не понимаю, как это произошло. Сначала пиво в том магазине, а теперь это. Говорю тебе, Калифорния странная.
Размышляя обо всем этом на следующее утро в кабинете отца Дома, я вроде бы понимала, как должна была чувствовать себя Джина. Я имею в виду, ей, наверное, казалось, что в последнее время вещи летают туда-сюда до ужаса часто. Общим же знаменателем, которого Джина пока не заметила, было то, что летали они только тогда, когда я оказывалась поблизости.
У меня складывалось ощущение, что если она пробудет тут всю неделю, то просечет фишку. И быстро.
Падре был поглощен "Геймбоем", который я ему всучила. Я опустила газету с некрологом и позвала:
- Отец Дом.
Его пальцы лихорадочно порхали над кнопками, которые управляли фигурами.
- Минуточку, Сюзанна, пожалуйста, - ответил он.
- Э-э, отец Дом? - Я помахала газетой в его сторону. - Это они. Ребята, которых я вчера видела.
- Эм-хм-м… - ответил падре.
Пискнул "Геймбой".
- Так что нам, наверное, стоит за ними присматривать. Джесс сказал…
Отец Доминик знал о Джессе, хотя их отношения были, скажем так, не особо теплыми: отец Ди здорово возражал против того, что, по сути, в моей спальне жил парень. У него с Джессом состоялась приватная беседа, и хотя падре вышел с нее до некоторой степени успокоенным - несомненно, тем фактом, что Джесс, разумеется, не питал ко мне ни малейшего любовного интереса, - он по-прежнему заметно напрягался каждый раз, как всплывало имя Джесса, так что я старалась упоминать его только при крайней необходимости. Я решила, что сейчас как раз один из таких моментов.
- Джесс сказал, что почувствовал сильное, м-м, возмущение по ту сторону. - Я отложила газету и указала наверх за неимением лучшего направления. - Злое. Очевидно, где-то бродят некие расстроенные туристы. Он сказал, они кого-то ищут. Сначала я решила, что Джесс не мог говорить об этих ребятах, - я постучала по газете, - потому что, казалось, все, что они ищут - это пиво. Но существует вероятность, что у них есть и другие намерения. - Более убийственные, подумала я, но вслух этого не произнесла.
Но отец Дом, похоже, как он частенько это делал, прочел мои мысли.
- Святые небеса, Сюзанна! - воскликнул он, оторвав взгляд от экрана "Геймбоя". - Не считаешь же ты, что эти молодые люди, которых ты видела, и возмущение, которое почувствовал Джесс, как-то связаны между собой? Поскольку, должен сказать, я в этом глубоко сомневаюсь. Насколько я понял, ангелы были просто… истинными светочами в их кругу.
Господи. Светочами. Интересно, назовет ли хоть одна живая душа светочем меня, когда я умру? Глубоко сомневаюсь. Даже мама не зайдет настолько далеко.
Однако я оставила свои мысли при себе. По моему личному опыту, отцу Ди не понравится, что я об этом думаю, и уж тем более он мне не поверит. Так что вместо этого я сказала:
- Ну, просто посматривайте по сторонам, ладно? Дайте знать, если увидите их поблизости. Ну, я имею в виду, э-э, ангелов.
- Разумеется. - Отец Дом покачал головой. - Какая трагедия. Бедные души. Такие невинные. Такие юные. Ой. О, боже. - Он смущенно показал мне "Геймбой". - Рекорд.
В этот момент я и решила, что сегодня слишком засиделась в директорском кабинете. Весенние каникулы в академии при миссии отличались по срокам от моей старой школы в Бруклине, где по-прежнему училась Джина, так что приехав ко мне на каникулы в Калифорнию, она была вынуждена несколько дней таскаться за мной из класса в класс - по крайней мере, до тех пор, пока я не придумаю, как прогулять уроки и при этом не попасться. Сейчас Джина сидела на уроке мировой истории у мистера Уолдена, и я не сомневалась, что пока меня не было, она успела влипнуть во все неприятности, какие только можно.
- Ну ладненько, - выпалила я, поднявшись со стула. - Дайте знать, если услышите что-нибудь о тех ребятах.
- Да-да. - Отец Доминик снова переключил все свое внимание на "Геймбой". - Пока.
Готова поклясться, что, закрывая дверь его кабинета, я услышала, как он произнес нехорошее слово, после того как "Геймбой" издал предупреждающий писк. Но это так на него не похоже, что, должно быть, мне послышалось.
Ага. Конечно.
Глава 4
Когда я вернулась на урок всемирной истории, Келли Прескотт, мой друг Адам, Роб Келледжер - один из клоунов класса и приятель Балбеса - и тихий паренек, имя которого я никак не могла запомнить, как раз заканчивали доклад на тему "Гонка ядерного вооружения: кто победит?"
Как по мне, это было задание "для галочки". В смысле, после падения коммунизма в России не все ли теперь равно?
Наверное, в этом и была вся суть. Нам должно быть не все равно. Потому что на диаграммах, которые показывала группа Келли, оказалось несколько стран, у которых оружия и прочей ерунды гораздо больше, чем у нас.
- Ну ладно, - сказала Келли, когда я вошла в класс, положила пропуск на стол мистера Уолдена и отправилась на свое место. - В общем, как вы видите, США неплохо обеспечены ракетами и тому подобным, но вот что касается танков, китайцы наращивают военную мощь гораздо сильнее… - Келли указала на множество маленьких красных бомбочек на плакате. - И если им взбредет в голову, они запросто могут стереть нас с лица земли.
- Вот только в Америке, - заметил Адам, - оружия в частной собственности больше, чем во всей китайской армии, поэтому…
- Поэтому что? - спросила Келли. Я поняла, что в рядах группы докладчиков наметился раскол. - Что сделают пистолеты и ружья против танков? Я прямо вижу, как мы все становимся в ряд и палим изо всех стволов по танкам, на которых китайцы нас попросту давят.
Адам закатил глаза. Он был далеко не в восторге, когда его записали в одну группу с Келли.
- Ага, - поддакнул Роб.
Оценка за групповые проекты складывалась из нескольких составляющих, тридцать процентов ставили сразу за участие каждого в докладе. Вероятно, это "ага" и было вкладом Роба.
Парень, имени которого я не знала, не сказал ни слова. Он был высок, худощав и носил очки. Нездоровая бледность кожи явно указывала на то, то он редко ходил на пляж. А КПК в кармане его рубашки объяснял, почему.
Сидевшая сзади Джина передала мне записку на страничке, выдернутой из блокнота, в котором она рисовала.
"Где ты шлялась, черт возьми?" - желала знать подруга.
"Я же тебе говорила, со мной хотел встретиться директор", - дописала я.
"Зачем? - не сдавалась Джина. - Ты снова взялась за старое???"
Я не винила ее за этот вопрос. Скажем так, в нашей школе в Бруклине мне частенько приходилось прогуливать уроки. Ну а чего вы ожидали? Я была единственным медиатором на все пять районов Нью-Йорка. Это до фига привидений! Здесь мне, по крайней мере, время от времени помогал отец Ди.
"Ничего подобного, - написала я в ответ. - Отец Дом курирует наш ученический совет. Мне нужно было согласовать с ним кое-какие наши последние расходы".
Мне казалось, эта тема окажется настолько скучной, что Джина от меня отстанет. Фигушки!
"И? Кое-какие - это какие? - спросила она. - Я имею в виду, ваши расходы".
Неожиданно у меня вырвали блокнот из рук. Я подняла голову и увидела Ки-Ки, которая стала моей лучшей подругой, когда я переехала в Калифорнию. На уроках истории Ки-Ки сидела передо мной, и сейчас она что-то лихорадочно царапала в блокноте. Не прошло и минуты, как Ки-Ки сунула мне его обратно.
"Ты слышала? - написала она своим размашистым почерком. - В смысле, о Майкле Медуччи?"
"Наверное, нет, - ответила я. - А кто это - Майкл Медуччи?"
Прочитав мой вопрос, Ки-Ки скорчила рожицу и указала на стоящего перед классом парня, того самого, с нездоровой бледностью лица и КПК.
"О!" - одними губами протянула я. Эй, я пришла в академию при миссии всего два месяца назад, в январе. Ну подайте на меня в суд за то, что я еще не всех знаю по именам.
Ки-Ки склонилась над блокнотом и строчила там что-то так долго, будто роман писала. Мы с Джиной обменялись взглядами. У Джины в глазах плясали смешинки. Кажется, она находила мою жизнь на Западном побережье крайне забавной.
Наконец я получила блокнот обратно. Ки-Ки явно торопилась, когда писала: "Майк - тот самый парень, который вел второй попавший в субботу ночью в аварию автомобиль. Ну помнишь, ту, на шоссе, на побережье, где погибли четыре ученика РЛС".
Ого, подумала я. А в дружбе с редактором школьной газеты однозначно есть свои выгоды. Ки-Ки каким-то образом удавалось разведывать все обо всех.
"Я слышала, он возвращался от друзей, - писала она. - Опустился туман, и, наверное, они до последнего не видели друг друга, после чего попытались разминуться. Его машина врезалась в насыпь, а их - сломала дорожное ограждение и упала в море с высоты шестидесяти метров. В той машине никто не выжил, но Майкл отделался парой треснувших ребер из-за сработавшей подушки безопасности".
Я уставилась на Майка Медуччи. По парню не скажешь, что он буквально на выходных попал в аварию, в которой погибло четыре человека. Он выглядел как мальчишка, который, возможно, слишком засиделся вечером за видео-играми или в чате "Звездных войн". Я находилась слишком далеко, чтобы разглядеть, не дрожат ли его пальцы, держащие диаграмму, но что-то в вымученном выражении его лица подсказывало мне, что так оно и есть.
"А если учесть, что буквально месяц назад его младшая сестра - ты ее не знаешь, она учится в восьмом классе - чуть не утонула на какой-то вечеринке у бассейна и с тех пор лежит в коме, то ситуация становится особенно трагичной. Вот тебе и пример семейного проклятия…"
- В заключение хочется добавить, - произнесла Келли, даже не попытавшись сделать вид, что не читает с карточки с тезисами, и выпалив слова так быстро, что они слились в сплошной речитатив, который невозможно было разобрать, - что-Америке-надо-тратить-гораздо-больше-средств-на-наращивание-военной-мощи-поскольку-мы-сильно-отстаем-от-китайцев-и-те-могут-напасть-на-нас-в-любой-момент-спасибо.
Мистер Уолден сидел, закинув ноги на стол и пристально глядя поверх наших голов на океан, который достаточно хорошо виден из большинства окон кабинетов академии при миссии. Осознав, что в классе неожиданно воцарилась полная тишина, он вздрогнул и опустил ноги на пол.
- Очень хорошо, Келли, - сказал мистер Уолден, хотя было очевидно, что он ни слова не слышал из ее доклада. - У кого-нибудь есть к Келли вопросы? Ладно, отлично, следующая группа…
Тут мистер Уолден удивленно уставился на меня.
- Э-э, - как-то странно запнулся он. - Да?
Поскольку я руки не поднимала и не подавала никаких других знаков, что мне есть что сказать, он немного застал меня врасплох. А потом позади меня раздался голос:
- М-м, прошу прощения, но это заключение - что мы, то есть страна, должны начать наращивать наш военный арсенал, чтобы конкурировать с китайцами - звучит, как по мне, крайне непродуманно.
Медленно обернувшись, я пристально поглядела на Джину и встретила ее открытый и честный взгляд. И все же я ее знала.
Джина заскучала. Именно подобные вещи она и вытворяла, когда ей было скучно.
Мистер Уолден с заинтересованным лицом выпрямился на стуле и сказал:
- Похоже, гостья мисс Саймон не согласна с вашим выводом, группа номер семь. Что вы можете возразить?
- В чем именно непродуманно? - потребовала разъяснений Келли, не потрудившись посовещаться с членами своей группы.
- Ну, мне просто кажется, что деньги, о которых вы говорили, лучше было бы потратить на что-нибудь другое, - развила свою мысль Джина, - вместо того, чтобы стремиться сравняться с китайцами по количеству танков. Ну то есть какая разница, что у них больше танков? Вряд ли они смогут подогнать их к Белому дому и заявить: "Ну все, сдавайтесь, капиталистические свиньи!" Я к тому, что нас ведь разделяет немаленький такой океан, так же?
Мистер Уолден чуть ли не в ладоши захлопал от радости.
- И какое же лучшее применение вы предлагаете этим деньгам, мисс Августин?
Джина пожала плечами.
- Ну разумеется, на образование.
- Какой толк в образовании, - спросила Келли, - если тебя атакует танк?
Стоящий рядом с Келли Адам выразительно закатил глаза и отважился вставить свои пять копеек:
- Возможно, если мы будем получше учить будущие поколения, они смогут все вместе избежать войны при помощи конструктивной дипломатии и разумного диалога со своими собратьями.
- Ага, в яблочко, - согласилась Джина.
- Простите, вы что, все на крэке? - поинтересовалась Келли.
Мистер Уолден бросил в сторону седьмой группы мел, который с грохотом врезался в их плакат, отскочил и упал на пол. В этом не было ничего удивительного. Он частенько швырялся мелом, если ему казалось, что мы не уделяем предмету должного внимания, особенно после ланча, когда мы сидели немного осоловелые, переев корн-догов.
А вот реакция Майка Медуччи, когда мел стукнулся о плакат, который Майкл держал в руках, была далека от обычной. Он с криком выронил плакат и присел - реально присел, закрыв лицо руками, - словно на него несся китайский танк.
Мистер Уолден ничего не заметил. Он все еще был вне себя.
- Вам полагалось, - рявкнул он на Келли, - подготовить серьезные доводы. Требование, чтобы оппоненты ответили, принимают ли они крэк, не похоже на убедительную аргументацию.
- Ну серьезно, мистер Уолден, - возразила Келли, - если бы они только посмотрели на диаграмму, то увидели бы, что у китайцев гораздо больше танков, чем у нас, и этого не изменит никакое образование в мире…
В этот момент мистер Уолден заметил, как Майк Медуччи встает из своей защитной позы.
- Медуччи, - резко спросил он, - что с вами?
И я поняла, что мистер Уолден не в курсе, как Майк провел уикенд. Возможно, он и о коматозной сестре ничего не знал. Для меня всегда оставалось тайной, как Ки-Ки умудрялась выведать все эти вещи, о которых не имели представления даже наши учителя.
- Н-ничего, - заикаясь, пробормотал Майк, побледнев сильнее обычного. Он как-то странно выглядел. Я не могла точно сказать, что с ним не так, но это было нечто большее, чем просто обычное смущение ботаника. - И-извините, мистер У-уолден.
Скотт Тернер, один из дружков Балбеса, сидящий через несколько парт от меня, пробормотал:
- И-извините, мистер У-уолден.
Скотт говорил тихим фальцетом, но все равно достаточно громко, чтобы его услышал каждый человек в классе - особенно Майкл, на бледном лице которого наконец-то появилось немного румянца, как только его ушей достигло хихиканье одноклассников.
Одной из функций вице-президента десятого класса является необходимость поддерживать дисциплину среди одноклассников во время заседаний ученического совета. Но я принимаю свои обязанности близко к сердцу, поэтому стремлюсь обращать внимание непослушных сверстников на их поведение каждый раз, как посчитаю нужным, а не только во время собраний совета.
Поэтому я наклонилась вперед и прошипела:
- Эй, Скотт.
Все еще смеясь над своей шуткой, Скотт обернулся ко мне. И вдруг замолк.
Не уверена, что именно я хотела сказать - кажется, что-то о последнем свидании Скотта с Келли Прескотт и пинцете, - но, к сожалению, мистер Уолден меня опередил.
- Тернер, - прорычал он, - утром я хочу увидеть на своем столе ваше эссе о битве при Геттисберге на тысячу слов. Восьмая группа, будьте готовы к своему докладу завтра. Все свободны.