* * *
Шагая рядом с ней по темной улице, Ниалл больше молчал, чем говорил, но никакой неловкости Лесли не испытывала. Исчезли все ее обычные тревоги, страхи, смущение. Ей было хорошо. Решение изменить себя и сделать татуировку оказалось правильным, стало поворотным пунктом в жизни.
Ниалл взял ее за руку:
- Переночуешь сегодня у Сета? У меня есть ключ.
Лесли хотела поинтересоваться, какое ему дело до того, где она переночует. Но не стала - такой привлекательной показалась мысль провести ночь в безопасном месте. Может, она и была сейчас неуязвима, но ума еще не лишилась. Поэтому лишь спросила:
- А где сам Сет?
- В лофте у Кинана, с Айслинн.
- А ты где будешь ночевать?
- Во дворе.
- Во дворе? - переспросила она.
Отвела взгляд и в этот миг заметила краем глаза, как изменилось вдруг его лицо. Карие глаза Ниалла приобрели матовый блеск полированного дерева. Неровный шрам на щеке, словно оставленный когтистой лапой зверя, стал красным, как свежая незажившая рана. Но дыхание у нее перехватило не от этого - само лицо Ниалла излучало легкое сияние, будто подсвеченное изнутри пылающими угольями.
Как в "Вороньем гнезде" - мгновение назад она видела одно, а сейчас вдруг перед ней оказалось другое. Лесли вздрогнула. Вокруг Ниалла клубились черные густые тени. Она попыталась их коснуться, и тени ринулись к ее руке, как притянутые магнитом.
- Лесли, - произнес Ниалл. Так тихо, словно имя прошептал ветер, пронесшийся по улице, а не человек.
Она моргнула, надеясь, что он не из тех, кто имеет привычку спрашивать: "О чем ты думаешь?" Трудно было бы ответить.
Тени коснулись ее пальцев, и Лесли вспомнила их: они струились из открытого Кроликом флакона с чернилами, тянулись к ней и тогда.
Ниалл вновь заговорил:
- Хотел бы я остаться с тобой. Но не могу.
Она нерешительно повернулась к нему и испытала облегчение, увидев, что он выглядит как обычно. Потом окинула взглядом улицу. Все замечательно, в полном порядке. Что же это было мгновение назад? Лесли собралась опять посмотреть на Ниалла краем глаза, чтобы проверить, не изменится ли он. Но тут Ниалл поднес к губам ее руку и поцеловал в запястье с тыльной стороны.
И она забыла о своем намерении, о тенях, что к ней подкрадывались.
Тоже выбор: приглядываться к странному, уродливому, непонятному или не обращать на него внимания и радоваться жизни. Ей хотелось не уродства, а радости. Эту радость предлагал Ниалл.
Он чуть наклонился к ней и сказал - или это ей послышалось:
- Я бы отдал все, лишь бы быть с тобой.
Потом выпрямился. Когда заговорил снова, его голос звучал сдержанно, как обычно.
- Давай я отведу тебя сегодня к Сету. Посижу с тобой, пока не уснешь. Если захочешь, конечно.
- Хорошо.
Голова вдруг закружилась, Лесли качнуло. Ниалл остановился, взял ее лицо в свои руки:
- Лесли.
- Да. Пожалуйста.
Ей стало хорошо как никогда. И она с трепетом ждала продолжения.
Губы Ниалла были так близко, что Лесли ощущала его дыхание.
- Извини. Я не должен был…
- Я сказала "да".
И тогда он поцеловал ее.
Лесли овеяло тем же ветром, что раньше шептал его голосом. Воздух как будто уплотнился, обнял ее со всех сторон, властно и при этом ласково. Асфальт под ногами обратился в толстый слой мха, мягкий и упругий. Она почувствовала себя на верху блаженства.
Но вдруг очнулась. Глубоко внутри нее забилась паника, стремясь выйти наружу.
Лесли попыталась отодвинуться, открыла глаза.
Ниалл обнял ее крепче и прошептал:
- Не бойся. Все будет хорошо. Я могу остановиться. Мы оба можем… остановиться.
Вопреки его словам, Лесли ощущала себя на краю пропасти, где бушевали невиданные цвета, ощущения, вкусы. Страх снова отступил. Все, чего ей сейчас хотелось, - это шагнуть с обрыва и полететь в ту самую пропасть. Там нет боли и страдания. Там только восторг, блаженство, успокоение души.
- Не останавливайся, - шепнула она и прильнула к нему теснее.
Что-то не так. Лесли понимала это, но ей было все равно. Видимые лишь краем глаза, вокруг танцевали тени, свивались спиралью, тянулись к небу, словно желали пожрать луну. Или ее, Лесли. И сейчас она надеялась, что им это удастся.
Глава 18
Когда они двинулись дальше, Ниалл задумался о том, сколько времени сможет продержаться среди стальных стен вагона Сета. Железнодорожную станцию могли безболезненно посещать только короли фэйри. Потому-то он и хотел укрыть там Лесли - подальше от любопытных глаз подданных Айриэла.
Властителя сталь не остановит, но визитов прочих темных фэйри можно было не опасаться. Пусть ценой мучений самого Ниалла.
"Я их заслужил", - думал Ниалл.
Подойдя слишком близко к черте, которую нельзя переступать, после стольких веков сдержанности он готов был уступить своей сущности. Если он это сделает, Лесли умрет.
- Ты еще со мной? - спросила она.
- Да.
Он повернулся к ней - и лишь тогда увидел их. Бананак и еще несколько подданных Айриэла, из числа самых непокорных.
Быстро, пока они не успели заметить Лесли, Ниалл затянул ее в дверной проем, прикрыл собой, встав спиной к улице. Девушка не сопротивлялась. Лишь запрокинула голову, подставляя губы.
Еще один поцелуй, и все.
На сей раз он был более осторожен. Сумел удержать личину, как ни велико было блаженство от сознания того, что ей с ним так хорошо, - он понял это при виде ее затуманившихся глаз. Хотел спросить, не заметила ли она что-то необычное, но не посмел. Мешали условия, поставленные Айслинн, и Бананак на улице за спиной.
Вот о чем следовало сейчас думать - об этой угрозе. Он скосил глаза в сторону воинственной фэйри, попытался прикинуть возможности безопасного отступления. Но мысли разбегались. Личина Бананак, ее гладкие черные волосы, струившиеся по плечам, не уступали грозной красотой ее истинному обличью и вороньим перьям, покрывавшим голову. Она была одной из самых кровожадных подданных Айриэла; однажды она свергла его с престола и не раз пыталась сделать это снова - не для того, чтобы самой возглавить двор, но ради войны как таковой. Ее скитания по городу в сопровождении ли-эргов добра не сулили.
"Надо уходить, - подумал Ниалл. - Сейчас же. Надо".
Но к нему прижалась Лесли. Он снова ощутил особенный сладкий запах, присущий ей одной. Все смертные пахли по-разному. Он уже забыл, какое удовольствие это доставляло ему когда-то. И, не удержавшись, Ниалл начал целовать ее в шею.
Бананак пока не увидела их. У них в запасе было несколько мгновений.
Между поцелуями он сказал:
- Я остался бы с тобой навсегда, если б мог.
И был абсолютно искренен в этот миг. Он много лет принадлежал к изменчивому Летнему двору, да и прежде верностью в любви не отличался, но сейчас, прижимая к себе смертную девушку, Ниалл не сомневался в собственных словах и чувствах.
Если они какое-то время проведут вместе - что в том плохого? Он будет осторожен. Так, чтобы она только заболела, а не умерла, когда они расстанутся. А расстаться они могут нескоро, лет через двадцать - тридцать.
Мостовая содрогнулась под тяжкими шагами Габриэла и гончих псов. Ниалл напрягся. Противостоять Габриэлу, Бананак и ли-эргам сил у него не хватит.
И как объяснить все это Лесли?
Однако он обнаружил, оглянувшись, что Габриэл и его псы невидимы. Девушка не могла их даже услышать.
Предводитель отдал приказ нескольким гончим, чьих имен Ниалл не помнил и помнить не хотел, и псы радостно ринулись на ли-эргов. Потом он сказал Ниаллу:
- Уходи. Пока цел.
Ответить ему Ниалл не мог, поэтому просто уставился в глаза.
- Уведи отсюда девушку, ганканах.
С этими словами Габриэл метнулся в сторону и встал между ними и подоспевшей Бананак.
Двигаясь с непревзойденным изяществом, каким могли похвастаться немногие даже среди фэйри, женщина-ворон одним взмахом когтей сорвала кожу с руки Габриэла - вместе с письменным приказом Айриэла.
Пес зарычал так, что сотряслись стены:
- Уходите! - И бросился на Бананак.
Ниалл едва успел повернуться и подхватить Лесли. Та, обессилев от поцелуев, пошатнулась и чуть не упала. Прильнув к его груди, изнеможенно закрыла глаза, и Ниаллу стало очень не по себе. Одурманил девушку, сам забыл о благоразумии… Если бы не Габриэл, Бананак до них уже добралась бы.
Что с ним происходит? Ведь он мог противостоять влечению, тем более перед лицом такой опасности. Для смертных его объятия были наркотиком, но не наоборот. Их ласки манили его, пьянили до головокружения, но самообладания он не терял никогда.
Ниалл взглянул на Лесли. Красивая, да. Но мало ли он видел на своем веку красивых девушек? Чтобы так забыться, одной красоты мало. В чем же дело?
Понятно было лишь одно: ему необходимо взять себя в руки. Иначе он не спасет ее от Айриэла. И от себя самого.
Он повел Лесли прочь, бережно поддерживая на ходу. Позади слышались жуткие звуки битвы между темными фэйри. Те времена, когда клацанье клыков и рык Габриэла ласкали слух Ниалла, давно прошли. Но нынче вечером гончий пес спас его и Лесли.
Почему?
Бананак издала ликующий боевой клич, и Ниалл заставил девушку свернуть в какой-то закуток между домами. Почуял спиной, что кровожадная фэйри приближается.
Лесли оказалась прижата к высокой железной изгороди. Она взглянула на Ниалла с той же откровенной жаждой, с какой смотрели до нее многие другие смертные, раскрыла губы для поцелуя. Но он не смел ее поцеловать.
- Ниалл.
- Да.
Слов у него не было. Ниалл отвел взгляд, думая лишь о том, что не должен к ней прикасаться. За спиной слышался топот гончих псов.
Бананак больше не ликовала. Она осыпала псов проклятиями. Потом все стихло.
Теперь Ниалл слышал лишь неровное дыхание Лесли и свое собственное, такое же. Свидетельство того, что оба возбуждены… слишком сильно. Не могла она так опьянеть от нескольких поцелуев. Он больше ничего с ней не делал… пока, хотя никогда и ни к кому еще не испытывал столь неодолимого влечения.
Ниалл взялся обеими руками за прутья изгороди за спиной Лесли, и боль от прикосновения к железу помогла наконец справиться с неразумными желаниями.
Он оглянулся. Улица была пуста. Ни Бананак, ни псов. Никого, кроме них двоих.
Ниалл оттолкнулся от изгороди. Теперь надо что-то придумать. Объяснить Лесли, почему он ее целовал. Объяснить так, чтобы на этом все и кончилось. Пока оба не зашли слишком далеко.
Но существует ли такое объяснение?
Тут рука Лесли обвила его талию, забралась под рубашку. Погладила по спине, и он почувствовал шероховатые порезы на ладони девушки.
Ниалл отодвинулся.
Рука Лесли при этом движении соскользнула с его спины, но осталась под рубашкой. И двинулась вверх по груди, к сердцу.
Оба замерли и молчали. Дыхание Лесли постепенно выровнялось, пульс успокоился. Возбуждение улеглось. Но Ниалл все равно чувствовал себя виноватым. Понимал, что никакими объяснениями нельзя отменить то, что уже произошло. Дальше тоже идти нельзя.
Да, его намерение стать для Лесли другом с треском провалилось.
- Пойдем, - вымолвил он наконец.
Она кивнула. Провела пальцем по его груди.
- У тебя много шрамов, - заметила.
Вроде бы не спросила ни о чем, но Ниалл понял, что она ждет ответа.
Даже когда его прямо спрашивали о шрамах, он не отвечал. Ни королю - тот был слишком молод, чтобы понимать, насколько страшен этот вопрос. Ни девам, которых случалось брать в постель. Ни королеве - она увидела его однажды на тренировке со стражниками и даже прослезилась.
Но у Лесли были свои шрамы. И он знал, откуда они.
Ниалл нежно поцеловал ее в закрытые глаза и сказал:
- Это было очень давно.
Рука Лесли, лежавшая на его груди, замерла. Если девушка и чувствовала лихорадочное биение его сердца, вслух она ничего не сказала.
Немного помолчав, она задала вопрос:
- Это был несчастный случай?
- Нет. Никакой случайности. - Ниалл поднес ее вторую руку к шраму у себя на лице. - Все с умыслом.
- Извини.
Приподнявшись на цыпочках, она поцеловала его в щеку.
Нежность Лесли была еще опаснее, чем страсть.
Ту боль он мог припомнить так живо, словно испытывал ее сейчас. И стоило ему это сделать, как в голове мигом прояснилось. Ниалл стал тем, кем и должен был быть для Лесли, - сильным и заботливым другом.
Он сказал:
- Я выжил. Не это ли главное? Остался в живых.
Она отвела глаза.
- Наверное.
- Ты стала думать обо мне хуже?
На ее лице отразилось изумление.
- Нет. Господи, конечно нет.
- Некоторые бы стали.
- Напрасно. Кто бы ни сделал это с тобой, - взгляд ее стал недобрым, - надеюсь, они за все ответили.
- Нет.
Теперь глаза отвел Ниалл.
Если бы она узнала, как сильно его сломали, то пожалела бы? Или начала презирать за то, что он оказался слишком слабым и не смог сбежать от них? Сбежал он позже. И готов был умереть, стать тенью, лишь бы не вспоминать снова и снова пережитый ужас. Спас его тогда последний король Лета - взяв к своему двору, дал время и возможность исцелить гордость, восстановить пошатнувшийся рассудок.
- Страшно думать, что они ходят где-то по городу, - проговорила Лесли, всматриваясь в тени, укрывавшие улицу. Она часто так делала, когда он невидимо сопровождал ее. - Можно случайно столкнуться. Я не все лица помню. Была под наркотиком, когда они… Ну, ты понимаешь.
- Тебя изнасиловали, - отозвался он тихо. - Да, понимаю. Слишком хорошо.
Она вновь провела рукой по одному из его шрамов. И вновь на ее лице отразилось изумление - когда до нее дошло, о чем он говорит.
- Тебя тоже?..
Он кивнул:
- Вечность тому назад.
Глаза ее наполнились слезами.
- Это когда-нибудь проходит? Страх?
Она смотрела на него с такой надеждой, что Ниаллу отчаянно захотелось солгать. Но он не мог, поскольку фэйри не умеют лгать. Поэтому он сказал:
- Ослабевает постепенно. Порой на какое-то время почти исчезает.
- Ну, хоть что-то… Правда?
- Не что-то, а почти всё. Временами. - Он нежно коснулся губами ее губ, предлагая не страсть, но утешение. - А иногда ты встречаешь кого-то, кто не думает о тебе хуже после того, как ему все расскажешь. И вот это точно - всё.
Она молча прижалась лицом к сто груди. Обняв ее, Ниалл наконец-то признался самому себе: ради этой девушки он ослушается своей королевы, покинет короля, оставит двор, защищавший его столько веков. Бросит все. Если он станет возлюбленным Лесли, он ее удержит. Не позволит ей страдать, как страдали другие смертные, с которыми он расставался когда-то. Он ее удержит, с разрешения двора или без него. И никто не встанет между ними, ни Айриэл, ни Кинан.
Глава 19
Проснувшись среди ночи, Лесли обнаружила, что Ниалл, лежащий рядом, весь горит и покрыт потом. Он не метался в жару, был совершенно неподвижен. Даже грудь как будто не поднималась при дыхании.
Она схватила его за плечо, потрясла:
- Ниалл!
Он растерянно заморгал, но тут же сел и огляделся по сторонам.
- Что случилось? Кто-то пришел?
- Нет. - Его плечо под ее рукой казалось невозможно горячим. - Ты болен. Лежи, не двигайся.
Она бросилась в ванную, схватила полотенце. Смочила сто холодной водой, вернулась в спальню. Ниалл лежал с закрытыми глазами посреди огромной кровати Сета - залюбоваться можно, если бы он не выглядел так, словно потерял сознание. Встав рядом на колени, Лесли принялась протирать его лицо и грудь мокрой холодной тканью.
Он не шевелился. Не открывал глаз. Лишь сердце у него колотилось так, что Лесли видела и в полумраке биение жилки на шее.
- Сможешь дойти до гостиной? - спросила она. - Я вызову такси. - И огляделась в поисках мобильника.
- Такси… зачем?
- Чтобы отвезти тебя в больницу.
Полотенце в ее руках стало горячим, ничуть не остудив жара Ниалла.
- Нет. Туда мы не поедем. Только в лофт… Или здесь останемся.
Он открыл глаза, посмотрел на Лесли не слишком осмысленным взглядом. Она вздохнула и сказала мягко:
- Милый, ты болен. Не знаешь, что с тобой такое?
- Аллергия.
- На что? Лекарство при тебе?
Лесли подняла с пола его рубашку, проверила нагрудный карман. Ничего. Отбросила ее, посмотрела на прикроватные столики. Тоже пусто. Тогда она попыталась проверить карманы джинсов, которые Ниалл не снял, когда ложился.
Он схватил ее за руку.
- Я привел тебя сюда не для того, чтобы сексом заниматься, и сил у меня, конечно, маловато, но… - Ниалл притянул девушку к себе. - Это еще не значит, что я ничего не чувствую.
Потом, держась одной рукой за стену, кое-как поднялся на ноги.
- Помоги мне выйти во двор. На воздух. Проветрить голову, пока я не сказал то, чего говорить не вправе.
- Не вправе?..
Лесли встала рядом, обняла его за талию. Он обхватил ее за плечи.
- Сет, Эш, ты - у всех какие-то тайны. - Она заглянула ему в лицо. - Могла бы насесть на тебя с вопросами, пока не добьюсь ответа.
Она осторожно провела его через гостиную к выходу. Коснувшись двери, Ниалл зашипел сквозь зубы и отдернул руку.
Лесли спросила, поддерживая его:
- Тебе не легче?
- Нет, - ответил он. - Пока. Но скоро полегчает.
Она чуть замешкалась, оглядывая гостиную. Увидела деревянный стул, прихватила его с собой.
- Идем.
Ниалл тяжело налегал ей на плечи, пока она вела его в глубь темного двора, подальше от вагона. Со стулом это было нелегко, но Лесли успела натренироваться дома, провожая в постель пьяного отца. Наконец она усадила Ниалла. И только успела выпрямиться, как перед ними появился Кинан. Словно материализовался из ночной тьмы. Только что его не было - и вдруг стоит. И смотрит гневно на Ниалла.
- О чем ты думал? - воскликнул он.
Ниалл не ответил.
Лесли напряглась. При виде Кинана ей по неведомой причине захотелось бежать. Непонятно, откуда он взялся, зачем пришел, но думать об этом, как и о том, почему ей так неприятно его присутствие, она странным образом не могла. Понимала одно: он ее пугает. И лучше бы ему уйти.
- Я не знала про аллергию. - Лесли посмотрела на Ниалла. - На что она у тебя?
- На железо. И сталь. У него аллергия на железо и сталь. Как у всех нас. - Кинан нахмурился. - Этим делу не поможешь, Ниалл.
Враждебность в голосе Кинана, вкус его гнева, который Лесли вдруг ощутила во рту, - горько-соленый, как у морской воды, - заставили ее еще больше напрячься и шагнуть ближе к Ниаллу.
Положив руку ему на плечо, она почувствовала, что жар спал.
- Здесь не место… - начал Ниалл.
Кинан перебил:
- Если она нужна Айриэлу…
Тут Лесли взорвалась:
- Я тут, между прочим! Какого черта ты с ним так разговариваешь? Кто ты вообще такой? Думаешь…
- Лесли. - Ниалл накрыл ее руку своей.
- Что "Лесли"? Почему ты это терпишь? - Она бросила на него сердитый взгляд, снова повернулась к Кинану. - Не смей говорить обо мне так, словно меня здесь нет! И указывать Ниаллу.