Тамма, к счастью, моих мыслей не слышала. Она искренне улыбнулась мне, а я еле выдавила в ответ жалкую ухмылку, завороженная блеском ее золотых зубов.
- Я счастлива, моя милая, - вежливым басом сообщила женщина, и я заметила, что рот моей новой знакомой изобилует не только золотом, но и стразами. - Мы сейчас выгоним этого нехорошего мальчишку вон и быстро подберем тебе что-то подходящее… Это же надо было додуматься предложить такой славной деточке этот отвратительный сарафан!
- Кристине ты говорила, что это прекрасный сарафан! - искренне возмутился Кир.
Тамма на это закатила глаза и жестом велела ему убираться.
- Я буду за дверью, - проворчал он, хмуро глядя на наперсницу своей сестры. - К окну не подходить! - это уже мне.
И я не выдержала и показала ему язык, чем страшно развеселила своего удивительного стилиста. Она вообще оказалась очень смешливой и чудовищно милой болтушкой. И весьма настойчивой. И исполнительной. Потому что к приказу Кира одеть меня прилично, она отнеслась со всей серьёзностью. И уже через двадцать минут я с удовольствием рассматривала себя в высоком, в человеческий рост, зеркале.
Тамма для меня выбрала темно-синюю рубашку и в тон ей длинную юбку в пол с двумя разрезами спереди, которые весьма интригующе разлетались при ходьбе, открывая взору мои обтянутые серебряными чулками ножки, обутые, кстати, в туфли, совершенно хрустальные по виду. Ну, и мои волосы она оперативно собрала в высокий хвост, перехватив его синей и серебряной лентой. Увы, уговорить Тамму отказаться от блестящего мотива в моей одежде полностью не удалось. Но, не смотря на это, я была страшно довольна своим видом и чудовищно признательна этой удивительной женщине. Я прямо путешествую по сказкам сегодня: от Алёнушки до Золушки, как оказалось, всего один шаг.
Тамма довольно прищелкнула языком, блеснула своими невероятными зубами и позвала Кира. Тот одобряюще на меня глянул, затем, даже не поблагодарив, выпроводил мою помощницу вон.
- А "спасибо" сказать не надо? - я бросила на мужчину недовольный взгляд, а он нагло улыбнулся:
- Ой, мне не трудно было… Расти большая…
- Я про Тамму вообще-то.
- Я догадался… Не волнуйся по этому поводу. Как она тебе вообще?
- Тамма? - я внимательно посмотрела на Кира, размышляя, насколько искренней можно быть в своем ответе. - Если честно, то она меня пугает.
- Это из-за ее необычных размеров? - он улыбнулся.
- И это тоже, - согласилась я, - но гораздо больше меня смущает тот факт, что у нее во рту размещается целый золотовалютный резерв одной маленькой страны… Не смейся! Это золото и стразы нагоняют на меня ужас.
- Только Тамме про стразы не говори ни слова! Она сочтет это оскорблением! - смеясь, заявил красавчик. - Это самые настоящие бриллианты, можешь мне верить, я их ей лично вручал.
- Ох, ты ж… Теперь я просто боюсь находиться с ней в одной комнате…
Кир только хмыкнул, посмотрел на меня задумчиво и сообщил:
- Не хочется вот так обрывать твое веселье, но я должен проводить тебя к королю.
Я внутренне похолодела. К королю? Боги! Только короля мне не хватало!
- К королю? А почему вдруг к королю? Зачем нам король? То есть…
- Так надо. Я не мог не сказать ему о тебе. И теперь он хочет тебя видеть. Не бойся. Там ты правдиво отвечаешь на вопросы. Правдиво. Это понятно? Пожалуйста, не пытайся врать…
Я кивнула. Конечно, понятно. Что мне, жить надоело, что ли, чтобы королю врать?
- И ни слова не говоришь о том, что ты… хм… меня придумала.
- А если спросят?
Кир улыбнулся:
- Как ты себе это представляешь?.. Думаешь, кому - то в голову может прийти такая ерунда?
Я только пожала плечами.
- Не знаю… Мало ли что… Боязно…
- Не бойся, - Кир взял меня за руку и повел к выходу.
- Подожди… Я не поняла… Ты что, разобрался в том, что происходит? У меня неприятности?
- Да и нет… Почти разобрался, и нет у тебя никаких неприятностей, кажется… Слушай, к королю как-то не принято опаздывать. Давай, я потом тебе все расскажу.
- Свинство какое, - надулась я. - Я тут выискиваю в себе симптомы шизофрении, голову всю сломала в поисках ответа, а ты…
- Мира, опаздываем… - перебил меня Кир и распахнул и передо мной двери.
Не скажу, что обещание Кира объяснить мне все позже, каким-то образом упорядочило мои мысли. Откровенно говоря, хаос в моей голове теперь был просто невообразимым. Мысли складывались в догадки, множились на странности и делились на ужас перед предстоящим визитом к королю. А в сумме получалась совершенно неадекватная я. Мира Кацура собственной персоной.
- Кир, а вот…
Он заставил меня замолчать, прижав указательный палец к своим губам. Я вопросительно подняла брови.
- Все разговоры только в моей спальне, - едва слышным шепотом пояснил мужчина, а я рассерженно потерла уши, которые просто полыхнули огнем после его слов. Досада! Что ж я краснею все время рядом с ним!
Мысли о невозможном красавце были назойливы как сентябрьская муха ранним деревенским утром, и я прихлопнула их одним гневным ударом, сосредоточившись на интерьере замка. Ну, как на интерьере? Правильнее будет сказать на особенностях кладки и фресках. Потому что кроме них в коридорах, по которым вел меня Кир, не было больше ничего. Стены замка поражали мое воображение своей мрачностью и пустотой. Каменные и холодные. И еще тут жили ледяные сквозняки.
А ведь снаружи, кажется, было солнечное лето. Почему же здесь так невыносимо холодно? Мой костюм Золушки совершенно не рассчитан на этот климат! И пальцы на ногах мерзнут, и зубы выбивают похоронный марш. Я так воспаление легких заработаю. Когда я, наконец, чихнула, и моё оглушительное в пустых коридорах 'апчхи' вернулось ко мне, отразившись сто раз от холодных стен, Кир, наконец, соизволил выйти из состояния сосредоточенной хмурости и удивленно посмотрел на меня.
- Замерзла?
Я хотела съязвить что-то в стиле "тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная", или, может, "про однажды в студеную зимнюю пору", или про что-то другое, но вместо этого еще раз чихнула.
- Замерзла, - констатировал факт Кир. А потом положил свои руки мне на плечи и, прикрыв глаза, медленно погладил темно-синий шелк моей рубашки. Ну, и меня вместе с ним, конечно. Его ладони пылали. Я даже сквозь одежду ощущала, что он невероятно горячий.
- Ты здоров? - прошептала я спустя секунду, когда мои голосовые связки вспомнили, что они умеют разговаривать.
- Ммм, да.
- А, по-моему, у тебя температура… Все-таки в ваших замках жутко холодно и…
И я забыла, что хотела сказать, потому что он взглянул на меня, и я поняла: иногда зелень может обжигать. И мысль о его невероятных изумрудных глазах бильярдным шаром гулко прокатилась по моим стремительно тупеющим мозгам. Я чувствовала его горячие руки на своей талии, а от взгляда губам стало щекотно. Кир наклонился ко мне медленно, и мое сердце сладко и недоверчиво ёкнуло и громко застучало прямо в ямочке между ключицами, а он, почти прижавшись ртом к моему уху, спросил:
- Согрелась немножко?
- А? - я ошарашенно уставилась на него, а он расплылся в медленной довольной улыбке и снова скользнул ладонями с моей талии по рукам и на плечи, указательным пальцем нарисовал черту от ключицы до пылающего уха и отступил на шаг. А я, как сомнамбула, едва не шагнула следом за ним на дрожащих ногах.
Но не шагнула, а только простонала мысленно и скрипнула зубами.
- Согрелась, - голос был хриплый и совершенно точно не мой.
Кир кивнул и пропустил меня вперед, открыв не замеченную мною ранее дверь.
Маленькая комната за дверью была залита солнечным светом и совершенно утопала в цветах. Хризантемы, розы, герберы, лилии, подсолнухи и ромашки - у меня даже в глазах зарябило. И приторно-сладкий цветочный аромат… Мне сразу стало дурно, потому что вспомнились голодные студенческие годы, когда я между парами и редкими переводами подрабатывала в цветочном магазине на Немиге. Старой зарплате моей и хозяйке магазина вместе с ней сейчас где-то хорошо икнулось а, мои глаза заслезились, сработало подсознание и зверски захотелось есть…
Тем более что прямо по курсу был немаленький такой столик, густо заставленный тарелками со всевозможными сладостями. Я успела заметить эклеры, буше, картошку - ммм, сто лет картошку не ела - один среднего размера тортик с орехами, а потом голодным взглядом наткнулась на грузного мужчину, восседающего во главе стола.
Если бы драматург Островский искал актера для любой из своих пьес, то он заангажировал бы этого колоритного типа в ту же секунду, как увидел, зуб даю! Ибо он был солиден и толст, в оранжевой атласной рубашке навыпуск и черной кожаной жилетке. Волосы подстрижены в кружок и гладко причесаны. И бакенбарды густые и пышные. Я от них глаз оторвать не могла и, кажется, даже рот открыла от восторга, но Кир весьма неделикатно ткнул меня пальцем в бок и поклонился.
Ого! Этот живописный дядька, что, получается, и есть их королевское величество. А я тут на него глазею, как баран на новые ворота… Я торопливо изобразила реверанс, и венценосный толстяк растянул блестящие жирные губы в благожелательной улыбке.
- Так это и есть твоя таинственная гостья?
- Да, ваше величество, - Кир кивнул, а я еще раз присела.
- Ну, рассказывай, - и он уставился на меня.
Я слегка струхнула, потому что глаза у него были, мягко говоря, пугающие: черные, холодные и мертвые, как у жуткого японского мальчика из какого-то давнего ужастика.
- Я на самом деле не совсем понимаю, что произошло, ваше величество… Я вечером заснула у себя дома, а утром проснулась вот у него, - кивок на Кира.
- А потом куда пропала?
- Да я в обморок упала, а не пропала, - пробормотала я, а Кир что-то промычал сдавленно за моей спиной, и я удивленно на него посмотрела.
- Она мышки испугалась, ваше величество, - совершенно неожиданно соврал мой вымышленный персонаж и попытался взглядом послать мне какую-то мысль.
Король кивнул, а я решила продолжить, но Кир меня еще раз перебил и закончил вместо меня и совершенно не то, что я собиралась произнести:
- Я потом нашел ее по зеркальному отражению. И уже утром вернул назад.
Все интереснее и интереснее. А вот пятнадцать минут назад у себя в спальне, про правду и только правду, кто говорил? Молчу и только глазами хлопаю, а Кир шлет яростные флюиды. Тяжело вздыхаю и перевожу взгляд с короля на окно за его спиной.
Перевожу взгляд и каменею, застываю молчаливым изваянием и, кажется, даже забываю вдохнуть. Потому что в окно снаружи смотрит черный дракон. На его морде широкая золотая полоса, шипы и глаза. Не черные, как мне вчера - вчера? Это только вчера было? - показалось, а изумрудные, точно такие же, как у…
Не успеваю додумать, потому что король тянется за какой-то пироженкой, я бросаю на Кира испуганный взгляд, а тот только палец к губам прижимает. И взгляд бешеный. И кулаком дракону грозит. Кулаком. ДРАКОНУ!! У меня от удивления, наверное, глаза в два раза увеличились, потому что их величество, отведав сладенького, поймали мой безумный взгляд, уставились на искрящегося весельем ящера и поинтересовались:
- Куда ты смотришь?
Он издевается? Не похоже…
- В окно.
- И что там?
Не издевается. Неужели не видит? Все-таки шизофрения?
- Лето, - я пожала плечами, - птички летают.
Король встал и, не отрывая от меня подозрительного взгляда, прошел к окну.
- Птички?
Он сейчас стоял прямо напротив дракона. И он его не видел.
- Ну, ладно, пусть… - их величество отвернулись от окна и обратили свое внимание на мою скромную персону, а я услышала, как Кир за моей спиной шумно вздохнул. Убью его! Что здесь происходит?
- Ну, что же, раз Кир тебе уже все объяснил, - я возмущенно открыла рот, и сразу получила еще один толчок в спину, - можешь приступать к свои обязанностям…
Обязанностям?
- От своего права, как я понимаю, ты не собираешься отказываться? - это уже Киру.
- Я пока еще в своем уме.
- И даже в пользу короля?
О чем они говорят? Чувствую, что левый глаз начинает нервно дергаться. А их величество липко посмотрели на мою шелковую рубашечку, и я трусливо подумала об оставленном в спальне Кира одеяле. Хотя от такого взгляда за одеялком-то не спрячешься…
Кир ничего не ответил и только голову упрямо наклонил и добавил:
- Полагаю, уже поздно что-то менять.
- Даже так? - король заложил руки за спину, отчего его живот основательно выдвинулся вперед. - Ну, что ж, кто я такой, чтобы спорить с традициями. Договор предков - это мило, но озаботься, прошу, соблюдением всех обычаев. И про браслеты не забудь. - В первую очередь.
- И вопрос проживания…
- Я уже распорядился перенести мои вещи в семейное крыло замка. Кристина в совершеннейшем восторге.
Король жевал губы и смотрел на нас недовольно. А мне, откровенно говоря, было плевать на его недовольство. Я просто кипела от негодования. Что здесь происходит?! Чувствую себя трехлеткой, присутствующей на семейном совете.
- Свободны! - король неожиданно махнул рукой и отвернулся. А Кир схватил меня в охапку и едва ли не бегом выскочил из цветочно-кондитерской комнаты.
Глава третья, в которой находятся ответы
То-то, у меня такое ощущение, что мы больше не в Канзасе…
Дороти "Волшебник страны Оз"
Библиотека выглядела как воплощение всех моих мечтаний и даже больше. Светлая, огромная, с широкими подоконниками, мягкими креслами и камином. И стеллажами, уходящими бесконечными лестницами к потолку, бездонному, как небо. И полками, плотно уставленными пузатыми томиками. И пахло типографской краской, бумагой и пылью - библиотекой.
Я пряталась за тяжелой шторой на одном из подоконников. В теории, я скрывалась от Кира, потому что злость на него была сильнее меня. Потому что очень хотелось его ударить. И заплакать яростными и безысходными слезами. В теории вина Кира передо мной была бесспорной и очевидной. На практике же получалось, что спрятаться от себя невозможно, а злиться на него у меня нет причин. И все случившееся произошло вообще без чьего-либо вмешательства. Стечение обстоятельств. Судьба.
Кир пытался убедить меня в том, что все замечательно, что мне невероятно повезло, а я чувствовала, что попала в ловушку.
Он стоял за шторой и молчал. И я слышала, как он переминается с ноги на ногу, но выбираться не собиралась.
- Мира… - в сотый, наверное, раз позвал он, а я в сотый же раз промолчала.
- Ну, правда, сказочница, хватит прятаться. Я виноват только в том, что забыл предупредить тебя про дракона. Я извинился же…
Извинился он.
- Прости, сказочница, но ты была вся розовая, и голая, и в моей постели, и так забавно смущалась, и у меня отказали мозги…
Возможно, он считает это извинением, я - нет. Молчу, потому что не знаю, что на это ответить.
- Меня можно понять, - объясняет Кир, не замечая моего недовольства, - я настолько привык к тому, что кроме меня дракона почти никто не видит, что уже и забыл о том, что существуют люди, подобные тебе.
Даже не верится, что всего несколько часов назад я жила обычной жизнью примитивной переводчицы в одном из бесконечного множества миров. То есть вчера я об этом бесконечном множестве знала только в теории фэнтезийной литературы. То, что было сказкой вчера, сегодня оказалось реальностью. И все мои фантазии, вранье мое бесконечное, как выяснилось, не от богатого воображения и плохого воспитания, а в силу моих природных особенностей. Потому что я сказочница, блин.
- Мира…
- Уйди.
После аудиенции у короля Кир-таки снизошел до объяснений и ответов на мои вопросы. Он снисходительно улыбался и пожимал плечами:
- Ну, конечно, ты меня не выдумала, - вещал он. - Просто ты меня увидела. Это одна из уникальных способностей сказочниц. Вы умеете видеть сквозь границы миров, все, что вы рассказываете - не вымысел, а другая правда, поэтому вам и верят всегда… почти всегда, - и улыбнулся нагло. - А еще вы умеете открывать двери между реальностями. Не всегда. Изредка, когда миры оказываются соседними, или стены между ними слишком тонки, или вам удается проникнуть в мир не через дверь, а через окно, через каминную трубу или черный ход… Ты увидела меня и попала в мой мир. Я не знаю, как это происходит, почему из всего множества миров твое подсознание выбрало этот. Ты могла увидеть эльфов, гномов, орков или вампиров… Или мир, где сказочниц сжигают на костре. Или мир, где и в помине никто не слышал о других реальностях. Понимаешь, путешествовать между мирами - это просто, как выйти на прогулку перед обедом. Просто открываешь дверь, делаешь шаг - и все. Но это возможно только при наличии этой самой двери. Когда же ее нет, остается только биться головой о стену. Стен нет только для драконов. Для них, на самом деле, и множества миров тоже нет, а есть один, но бесконечно множественный, они живут во всех мирах одновременно и сразу. Ты поймешь. Ты научишься. Просто твой мир оказался одним из не открытых, - утешал меня Кир. - Ты первооткрыватель. Первооткрывателям всегда и во все времена приходилось несладко. Я понимаю, это сложно, тебе теперь заново надо переписывать свои мироощущения. Просто прими на веру. Это случилось.
Кир уговаривал меня вылезти из-за шторы, а я думала не о том, что он рассказывал о других мирах, не о реальностях гномов, эльфов и оборотней. И не о том, что он обещал мне путешествие в сказку и миллиард захватывающих открытий.
- Как я вернусь домой? - спросила я, остановив его поток совсем уж нереальных обещаний.
И Кир поджал губы и отвел глаза.
- Никак.
- В смысле? Ты же сказал, что я сделала дверь между моим и твоим миром. И что теперь мне просто надо научиться эти двери открывать.
- Понимаешь, миров такое множество, а сказочниц, которые умеют создавать двери так мало… Я могу пройти в любую дверь, если она есть в любом из миров… Но я не смогу сделать ничего. Если окажусь в тупике… Некоторые двери ломаются и закрываются навсегда… Мира, я не могу отпустить тебя домой. Не сейчас, когда… - он тряхнул головой и тяжело вздохнул. - Сейчас у тебя бы и не вышло… Я мог бы сказать, что отпущу тебя потом, когда ты всему научишься, но это было бы неправдой…
На его лице была бесконечная грусть. И сочувствие. И понимание. А мне казалось, что все это ерунда какая-то. Что значит, никогда? Никогда - это сколько? День, три, неделя? Месяц? Никогда - это значит навеки? Мне не нравится это слово, я хочу вычеркнуть его из своего лексикона.
- И никто не должен знать о том, что ты это умеешь делать. Ты даже не представляешь себе, как это опасно… Это… Поэтому нельзя было говорить королю про дракона. Особенно королю.
Он говорил что-то еще об опасностях и множестве миров, а я смотрела в его красивое лицо и думала про Ирку Киселеву, про то, что мне к понедельнику перевод надо доделать, что дома на столе лежит вызов на почту за посылкой с новыми словарями. И про Кая, конечно, подумалось тоже, уже совсем безнадежно. А потом глаза стали жечь несчастные слезы, и я спряталась от Кира на подоконнике.
- Мира…
- Уйди.
- Ты не можешь сидеть здесь все время.