Один случай особенно врезался в память. Был какой-то праздник, какой именно Андрей не помнил. В тот день, когда дети собрались в столовой на обед, Зинаида Сидоровна, зажав под мышкой большую металлическую банку, ходила от стола к столику и щедро одаривала всех, чем бы вы думали? Черной икрой! Настоящей черной икрой! Она зачерпывала полную столовую ложку и аккуратно вытряхивала ее на краешек тарелки, и так, пока не обошла всех. Нужно было видеть лицо того самого наставника, как тень следовавшего за директрисой: его взгляд был прикован к пресловутой банке, а, когда ложка проделывала свой путь, он внимательно следил за ее траекторией, сглатывая усиленней обычного.
Детство - удивительная пора! Насколько просто все тогда воспринималось. Жизнь казалась легкой и незамысловатой. Несмотря на отсутствие любви со стороны воспитателей, дети тепло к ним относились. Они прощали любую строгость, нотации, наказания. Считали, что раз ругают, значит, так нужно, и они это заслужили. Не было обид, злости, только легкое огорчение иногда закрадывалось в душу.
Сейчас Андрей четко понимал, что многое зависело тогда от Зинаиды Сидоровны, что благодаря ей, в детдоме царила дружеская атмосфера. Она старалась вести себя честно и по совести. Один раз в месяц выдавала воспитанникам, достигшим десятилетнего возраста по десять рублей из денег, что государство каждый месяц перечисляло на индивидуальные счета сирот. Настоящий праздник! Можно было пойти и купить себе конфет, например, пять-шесть ирисок на всего лишь пятнадцать копеек, или, для тех, кто был постарше, сигарет по шестьдесят копеек за пачку. В этот день дети чувствовали себя богачами.
Андрей опять улыбнулся. Он вспомнил, как однажды потратил все месячные деньги на глупости. Накупил несколько банок искусственного меда, разных конфет и пирожных. Они тогда всей компанией уплетали сладости за обе щеки, пока не съели все. Наказание за несдержанность не заставило себя ждать. Вечером все семеро друзей мучились болями в животе, но, несмотря на это, были очень довольны диким обжорством.
- Попался! - Андрей вздрогнул от неожиданности, услышав веселый голос Алины, подкравшейся сзади и ощутимо хлопнувшей по плечу. - Скучаешь?
- Пытаюсь думать, - улыбнулся он девушке. - Как массаж?
- Волшебно! - Она мечтательно закатила глаза. - Мужичок такой сухонький, суровый, а творит волшебство. Каждую мышцу промял. Причем, абсолютно без боли. Сорок минут блаженства! Не помню, когда последний раз получала такое удовольствие. Спасибо тебе…
- Мне-то за что? - удивился Андрей.
- Как за что? Если бы не ты, ничего бы и не было. Забыл, что являешься нашим всеобщим благодетелем? - Она с улыбкой смотрела на него.
- Ох, перестань, пожалуйста, - возмущенно отмахнулся он. - Скажешь тоже, благодетель, - усмехнулся Андрей. - Был бы таковым… - Он замолчал, перестав улыбаться.
- То что? - спросила Алина, когда молчание затянулось.
- А то… Что не бросил бы вас всех, вот что. - Андрей сурово сдвинул брови. Слова дались с трудом.
- Мне кажется, мы это уже обсуждали, - спокойно ответила Алина. - Среди нас нет правых или виноватых. Случилось так, как должно было случиться. Понял? Все совершают ошибки. Да и не ошибки это вовсе. Я уверена, что эти пятнадцать лет мы должны были прожить именно так. Ты должен был стать удачным предпринимателем, я - учителкой, - она невесело усмехнулась, - Иван… ну ты понял меня.
Андрей кивнул, продолжая сосредоточенно думать.
- Что с тобой? - удивленно спросила Алина, когда повисшая пауза затянулась. - О чем так усиленно думаешь? У меня такое чувство, что я говорю со стенкой. Ты меня, вообще-то, слышишь?
- Слышу, - встрепенулся Андрей. - Послушай, раз уж так случилось, что мы с тобой сейчас одни, и нам никто не мешает, хочу спросить тебя кое о чем…Я больше не могу держать это в себе. И ты больше всех подходишь на роль исповедника.
- Говори, - без тени улыбки произнесла Алина. - В нашей ситуации, что еще мы можем сделать, кроме как говорить?
- С тобой в последнее время не происходит ничего необычного? - Андрей внимательно смотрел на девушку, пытаясь определить реакцию на вопрос по выражению ее лица. Взгляд Алины, который и до этого был достаточно серьезным, стал пугающе проникновенным.
- Значит, это происходит и с тобой? - утвердительно кивнула она, отвечая скорее своим мыслям, чем на вопрос Андрея. - Ты тоже видишь сны? Каждую ночь я возвращаюсь туда, в наше детство. У меня такое чувство, что я и не взрослела. Ночью я вновь становлюсь маленькой девочкой. Я опять живу той жизнью, только в ускоренном темпе. Мои сны о том, что с нами было. Это больше похоже на воспоминания, только реалистичные, с ощущениями, мыслями… голосами…
- С голосами? - ухватился за высказанную мысль Андрей. - Ты их тоже слышишь?
- Только один. - Губы Алины слегка задрожали. - Это мужской голос… - На глазах девушки выступили слезы. - Он… он зовет меня.
- И кому же принадлежит этот голос? - Андрей даже побледнел от напряжения.
- Это Мишка… - Слезы уже текли по щекам девушки, но ни она, ни Андрей не обращали на них внимания. - Вернее, голос не его, а взрослого мужчины. Но… говорит им Мишка. - Последние слова Алина произнесла практически шепотом. Какое-то время она пыталась остановить поток слез. Немного успокоившись, спросила: - А ты? Что слышишь и видишь ты?
- То же. Только голос… он женский. - При этих словах, Алина встрепенулась, - Это голос взрослой женщины, всегда один и тот же.
- А говорит?.. Говорит Танюха? - Андрей молча кивнул, судорожно сжав кулаки, - У тебя тоже так? Маленькая девочка говорит голосом взрослой женщины? - Они потрясенно смотрели друг на друга, не веря, что все происходит на самом деле.
Рассказ Алины немного успокоил Андрея. Двое не могут сойти с ума одновременно. Значит, это что-то другое. Но что? Внезапно осененный, он спросил:
- А началось все?.. С чего у тебя началось?
- Ты имеешь в виду, с чего началась череда этих снов? - Он кивнул. - После многолетнего перерыва, первое, что я увидела во сне - это то, как баба Марфа рассказывала нам ту историю в лазарете. С тех пор все и началось, и длится уже примерно месяц. А у тебя?
- Тоже. Только началось это совсем недавно, точнее, в поезде, когда я ехал сюда. Интенсивность снов просто бешеная. Сколько раз я просыпаюсь за ночь, столько эпизодов из нашей той жизни мне снится. А днем… днем меня преследуют все те же воспоминания. Это как наваждение. Все происходит против воли… Такое ощущение, как будто кто-то пытается заставить меня все вспомнить, еще раз прожить ту жизнь.
- Вот-вот, так и у меня. - Во взгляде Алины появилась растерянность. - Что же все это значит? А еще… еще временами… я, словно, чувствую чье-то присутствие рядом.
Алина выглядела напуганной. Она с опаской смотрела на Андрея, пытаясь разглядеть следы насмешки на его лице. Но он только грустно взглянул на нее и тихо произнес:
- Не переживай, ты не сумасшедшая. Я тоже это ощущаю. И теперь я, кажется, догадываюсь, кто это…
- Ты хочешь сказать?..
- Да, это они… Они рядом с нами. Понимаешь? Думаю, они выбрали нас именно потому, что в те далекие времена мы были близки. - Его голос подрагивал от едва сдерживаемых чувств. - Танюха, она была мне, как сестра, а Мишка… у вас с ним уже тогда зарождалось чувство.
Алина даже не пыталась возражать. Ее глаза опять увлажнились. Но сейчас это были слезы благодарности за понимание, за откровенность.
Чувства до такой степени захлестнули Андрея, что бороться с ними уже не было сил. Он схватил со стола бокал и в несколько глотков осушил его. Внутренности мгновенно обожгло, кровь быстрее заструилась по жилам, отрезвляя сознание, возвращая способность нормально мыслить.
- Послушай, - через какое-то время вновь заговорил он, - думаю, что время действительно настало. Поэтому, они и проявили себя. Так хочется действовать! - Он сцепил пальцы рук так сильно, что послышался хруст суставов, - Только как? Беспомощность убивает! Хоть иди с топором и вырубай тот лес. Если бы я был уверен в успехе, то так и поступил бы. Но это абсурд.
- Думаю, завтра мы будем знать намного больше, - поспешила успокоить его Алина. - В конце концов, не зря же мы выбрали именно этот санаторий, и именно здесь работает дядя Федор, который единственный может что-то рассказать.
Андрею захотелось выпить еще. На его призыв быстро откликнулся бармен и наполнил еще один бокал темной жидкостью. Алина отказалась составить компанию. Она предпочитала более легкие напитки. Но сейчас, ей даже этого не хотелось. Впервые за долгое время сознание прояснилось настолько, что она могла упорядочить мысли. Терять такую возможность не хотелось.
По обоюдному согласию они решили не рассказывать остальным о сегодняшней беседе. Слишком интимным казалось происходящее.
В назначенное время Алина и Андрей пошли в столовую, чтобы присоединиться к друзьям и поужинать.
Когда они заходили в просторный зал, заставленный сервированными столами, Виктор, Иван и Пана уже поджидали их.
Виктор расслаблено развалился на стуле с довольной улыбкой на лице и потягивал аперитив через соломинку. Он весело помахал им рукой.
Андрей боялся взгляда Ивана, что тот может догадаться о разговоре между ним и Алиной. Старательно прятал глаза, пока не сообразил, что это лишнее. Иван, лишь, мельком взглянул на них, быстро кивнул и вернулся к разговору с Паной. Они сидели близко друг к другу и переговаривались в полголоса. Пана периодически хихикала, прижимая руку ко рту. Она разрумянилась. Большие серые глаза, не отрываясь, смотрели на Ивана, ловя каждое его слово. Андрею показалось, что она даже не заметила их приближения.
- Как прошли оздоровительные процедуры? - нарочито весело спросила Алина. - С пользой для организма?
- Это было просто супер! - довольно облизываясь, как сытый кот, ответил Виктор. - Тренажерный зал, где сгоняешь сто потов, а потом освежающий бассейн - что может быть лучше?
- Может, клизма? - со смехом подколол его Иван. - Не хочешь воспользоваться всем списком процедур? - Хмурый взгляд Виктора распалил его еще сильнее. - Что может быть лучше полного очищения организма. Клизмы утром и вечером, диетическое питание, фиточаи. Через недельку будешь как заново родившийся, чист, как младенец. А то, что немного будет сдувать ветром, так это ничего, положишь по камушку в каждый из карманов.
- Тебе завидно? - надулся Виктор. - Кто тебе мешает делать тоже самое? Но ты, кажется, нашел занятие поинтереснее. - Он кивнул на Пану. - Вот и не отвлекайся, - продолжал он, не замечая обиды на лице девушки и сжатых кулаков Ивана. - Глядишь, поженитесь и нарожаете кучу детишек…
Андрей поспешил вмешаться, видя готовность Ивана броситься в драку:
- Перестаньте! Не ведите себя, как дети. - Он посмотрел на Ивана. - Чего ты к нему привязался? Пусть делает что хочет…
- Не люблю халявщиков, - пробормотал себе под нос Иван.
- Такой же, как и ты, - не отставал от него Виктор.
- Ты забыл, что за все платишь не ты? - не унимался Иван.
- Хватит! - грозно рявкнул Андрей. - Еще раз я услышу упоминание о деньгах, развернусь и уйду отсюда. Дальше буду действовать один. Что с вами? Как дети! Вы мне сейчас особенно напоминаете тех пацанов, которых я знал пятнадцать лет назад. Такие же задиры. Не хватает еще Кирилла, который не отставал от вас ни на шаг. И не лень вам задирать друг друга? Лучше подумайте, как нам быть дальше?
К столику подошла официантка, толкая перед собой большую двухъярусную тележку, заставленную тарелками. Разговор на этом оборвался. Все занялись выбором блюд на ужин, которые были представлены в неплохом ассортименте.
Глава 9. Завеса над тайной приподнимается
На следующее утро, наспех позавтракав, друзья отправились на поиски дяди Федора - старого, хорошо забытого, знакомого. Дежурный администратор объяснила, как найти "каморку" завхоза, озадачив хитрой улыбкой. Но уже через несколько минут все стало ясно. Дело в том, что "каморка" представляла собой достаточно большую комнату с качественным евроремонтом. Вдоль обеих стен от входной двери, тянулись металлические стеллажи, на которых чего только не было: и ветошь, и ведра, и швабры, и флаконы с разнообразными чистящими и моющими средствами, и спортивный инвентарь, в общем, все, что только могло понадобиться для нормального функционирования санатория.
Кроме стеллажей, из всей мебели в комнате находился еще массивный деревянный стол, установленный в простенке между двумя огромными окнами, прямо напротив двери. Но самой замечательной была фигура мужчины - он с чинным видом сидел за столом и читал толстую книгу. Длинные абсолютно белые волосы и широкая того же цвета борода делали его похожим на батюшку Льва Толстого. Дополняли картину очки в коричневой оправе, водруженные на нос, и просторная белая рубаха с глубоким V-образным вырезом, открывавшая взору курчавые белые волосы на могучей груди.
В мужчине невозможно было узнать того самого дядю Федора, которого они когда-то знали. В бытность работы кладбищенским сторожем выглядел он иначе - намного худее, русые волосы, всегда коротко стриженые и редко причесываемые, вечно торчали в разные стороны, сохраняя ночные примятости. Одевался он небрежно, чаще в какой-то замусоленный ватник, при чем, неважно зима ли, лето стояли на дворе.
При появлении друзей, мужчина опустил книгу и посмотрел на них поверх очков глазами философа.
- Чего замешкались в дверях? - произнес он зычным басом. - Проходите, я не кусаюсь.
- Вы Федор Семенович? - с сомнением в голосе спросил за всех Андрей.
- Ну, я… - С этими словами он отложил книгу и облокотился на стол. - А что, не похож? А вы, наверное, те самые, что искали меня давеча? - Не обращая внимания на открывшего было рот Андрея, дядя Федор продолжал добродушно басить: - Внук у меня приболел, понимаете? Не с кем было вчера его оставить. Вот и вызвала дочка срочно. Пришлось отпроситься. А что делать? Детям помогать нужно. Жена уже померла, кроме меня помочь больше некому. Да и люблю я его шибко, внука то бишь. Пацаненок такой ладный получился, сообразительный… - Он опять проигнорировал попытку Андрея заговорить. - Столько разных вещей знает, а годков-то ему всего пять. Дочка у нас с женой появилась поздно, понимаете. Уже и надеяться перестали. А она раз и родилась. Так что Егорка, так внука моего кличут, мне роднее всех. Конечно, боюсь избаловать. С пацаном-то нужно построже, да ничего не могу поделать, хочется во всем потакать. - Тут он встрепенулся, заметив, что Виктор стал нетерпеливо елозить возле стенки. - Чей-то я разболтался? У вас, наверное, дело ко мне какое?
- А вы нас не узнаете? - для начала поинтересовался Андрей.
- А должен? - в удивлении вскинул брови дядя Федор.
- В общем-то, нет. Давно это было, мы тогда намного младше были. Мы-то вас тоже не сразу признали. - Видя нерешительность в глазах старика, Андрей поспешил продолжить: - Воспитывались мы в том детдоме, где вы работали кладбищенским сторожем.
- А-а-а, вон оно что? - улыбнулся дядя Федор. - Так, вас много там было. Разве упомнишь всех? Что же вам нужно от меня? Я уж годков двенадцать, как не работаю там.
- Дело в том, что на вас у нас последняя надежда, - переняла эстафету у Андрея Алина. - Только вы можете помочь нам в одном не совсем обычном деле.
- Как говорится, чем смогу… - Дядя Федор участливо кивнул. - Да, вы проходите, берите стулья, присаживайтесь. Чего с порога-то голосите? Да и я вас лучше видеть буду.
Друзья взяли по стулу, которые тоже являлись частью инвентаря, хранящегося тут, и были аккуратно составлены горкой по углам. Дядя Федор снял очки и приготовился слушать, ожидая, когда молодые люди рассядутся.
- Как я уже говорила, - начала Алина, - дело у нас к вам не совсем обычное. Возможно, вы помните историю пятнадцатилетней давности, когда на кладбище пропали трое детей? - Она выжидательно посмотрела на пожилого мужчину.
- О таком захочешь - не забудешь, - тяжело вздохнув, ответил дядя Федор. - Совесть меня тогда совсем замучила. Ведь, отчасти по моей вине сгинули тогда малыши, - он сокрушенно покачал головой, - не доглядел. Да и как тут углядишь? Частенько та компания бегала на кладбище. Для них там, как медом намазано было… Постойте, постойте… А вы?.. Не те ли вы?..
- Да, - кивнула Алина, - мы те самые дети, что так часто тогда бегали на это кладбище. И те трое были нашими друзьями.
- Вот оно что? - Дядя Федор теперь внимательнее стал рассматривать молодых людей. - Нет. Не признал бы. - Он улыбнулся. - Повзрослели вы, изменились. Да и подзабыл я вас тогдашних уже. Много времени прошло. Помню только одного, чернявого такого - цыганенка, уж больно песни он красиво пел… Кажется, он как раз и пропал, если мне не изменяет память?
- Да, - грустно промолвила Алина, - он и еще двое. - Далее она вкратце рассказала ему о способностях Ивана. Как назначил он встречу всем ровно через пятнадцать лет, как выбор их пал на санаторий "Чародейка", про Зинаиду Сидоровну… Несмотря на краткость, она умудрилась ничего не упустить. Картинка получалась цельная. - Вот мы и хотим, чтобы вы помогли нам разобраться с этим делом, - закончила она.
- Дык, я бы с радостью, но что же я могу? - Дядя Федор развел руками. - Знаю-то я не больше вашего. Тогда мне много вопросов задавали, ответов на которые и вовсе не было. Тогда я вообще ничего не понимал, как такое могло случиться, что трое ребятишек пропали бесследно. Теперь, после вашего рассказа, стало понятно, что дело темное, и замешана тут чертовщина какая-то. Злая сила утащила их, но зачем? Вот вопрос…
- Дядя Федор, вы ведь местный житель? - подал голос Иван.
- Родился я в том поселке. Дом у меня по сей день есть, на самой окраине. Только сейчас я больше времени провожу у дочки в Москве, чем дома.
- А не можете ли вы нам что-нибудь рассказать о таинственном исчезновении молодой девушки несколько сот лет назад? - поспешил продолжить расспрос Иван, пока дядя Федор опять не пустился в описание своего внука. - Знаете ту историю?
- У нас ее все знают, - кивнул старик. - Только вот рассказывать-то нечего. Никаких подробностей нет. Случилось дело ночью, свидетелей не было. А почему она вас интересует?
- Понимаете, есть у нас предположение, что та история как-то связана с исчезновением наших друзей. - Иван рассказал ему, как им стало известно об исчезновении девушки. - Вот мы и считаем, что баба Марфа тогда не зря нам ее рассказала.