– Я просыпалась среди ночи три дня назад, и тебя тоже не было, – проговорила она. – Я решила, что ты вышел в ванную, поэтому просто перевернулась на другой бок и снова заснула, но ни в какую ванную ты не ходил, так? Ты был здесь. Работал. И это твое пристрастие к кофе… В общем и целом это сущий кошмар. Я никогда не видела, чтобы кто-то потреблял такое количество кофеина. – Она помолчала немного. – Все дело в твоих ночных кошмарах, не правда ли? – сделала она вывод.
У Алекса подвело живот.
– Я пытаюсь справиться с этой проблемой, – сжал он кулаки.
– Ты говорил мне об этом несколько недель назад! Но не спать – это не решение. Ты прячешь голову в песок. Ты не справляешься с проблемой!
Он рухнул на стул, она затянула поясок шелкового халатика потуже, присела рядышком и взяла его за запястье. Он уставился на ее руку, которая должна была успокоить его, и краска стыда бросилась ему в лицо.
– Ты не можешь продолжать отрицать, что проблема существует, – решительно заявила она. – В прошлый раз я позволила тебе отгородиться от меня, поскольку думала, что ты реально идешь на поправку, но, оказывается, все наоборот – дела стали еще хуже. – Она тепло улыбнулась ему. – Ты только не волнуйся. Я здесь, с тобой. Мы найдем способ помочь тебе.
Мало ему страхов о том, что нужно прикрывать ей спину, теперь еще это! Он скоро свихнется. Своим предложением поддержать его она, сама того не желая, лишь подтвердила его полный крах. Он потерпел провал как солдат, как товарищ, как друг. И если он останется в ее жизни, он и ее подведет. Она заслуживает гораздо лучшего, особенно после всех тех неудач, которые постоянно преследовали ее в детстве.
– У нас ничего не получится, – выдавил он.
Лара сидела так близко, что он услышал, как она задержала дыхание.
– Что? – прошептала она.
Он отнял у нее свою руку, поднялся и встал, привалившись к столешнице рабочей зоны, – устанавливая между ними дистанцию, укрепляясь духом, чтобы пройти через все это, зная, что так будет лучше.
– Я притворялся, что смогу. Играл в нормального человека, – сказал он. – Обманывал себя в том, что смогу построить нормальные отношения. Встречаться с девушкой, обедать за одним столом, обсуждая, как прошел день. Спать вместе, поддерживать друг друга. Все, что делают нормальные люди. Но все это время я просто бежал от реальности, скрывал истинное положение вещей.
– От меня?
Он покачал головой и провел рукой по волосам:
– Хуже. От себя. Я уверял себя, что смогу стать мужчиной, которого ты заслуживаешь, что смогу позаботиться о тебе должным образом. Я не готов к этому, Лара. Я обязательно подведу тебя – это неизбежно. Это просто вопрос времени.
– Ты даешь мне от ворот поворот? – не поверила она своим ушам.
– Честный разрыв, так будет лучше. Я не гожусь для тебя, Лара. Я не тот, кто тебе нужен.
Она протянула руку, останавливая его, в глазах полыхнул гнев.
– Не смей! – припечатала она. – Даже не пробуй нести всю эту чушь насчет "дело не в тебе, дело во мне"! Я должна была прислушаться к своему внутреннему голосу, когда подвернула ногу. Ты позволил мне думать, что я могу рассчитывать на тебя. Ты хоть представляешь, как мне было трудно решиться на это? А теперь ты заявляешь, что не имел ничего такого в виду? Нельзя было допускать этого. Господи, неужели я никогда ничему не научусь? – Она запрокинула голову и рассмеялась в потолок.
– Это не чушь.
– Как дело может быть в тебе? Как такое вообще возможно? – спросила она его. – Я хочу сказать: посмотри на себя, да по тебе половина дамочек Ноттинг-Хилл с ума сходит. Ты умный, храбрый, веселый, красивый.
Он, как заведенный, отрицательно качал головой:
– Дело действительно во мне. Я не могу быть тем, кто тебе нужен. – Он поднял руки, сдаваясь. – Все это нереально. То, что между нами было. Отношения. Как хочешь назови. Мне казалось, я прекрасно справляюсь. Я думал, что, двигаясь в этом направлении, я смогу стать нормальным, но это не сработало. Это все красивый фасад. Я не таков, каким ты меня считаешь, я не подхожу тебе.
Слова падали Ларе на голову будто камни. Выражаясь иначе, она не соответствует его требованиям. А также требованиям его сестры и друзей. И он явно считал, что сумеет избавить ее от копания в собственных неудачах, взяв вину на себя.
Она прикусила щеку изнутри, чтобы унять рвущиеся наружу слезы. Забавно, как старая методика выживания срабатывает сама собой, на автопилоте. Вот ей снова двенадцать, очередной приемный дом не стал ей родным, она высоко поднимает голову, собирая вещи, готовясь к переезду, уверяя себя, что ей все равно, что ей все безразлично. Дело не в ней, о нет, дело в том, чтобы отыскать правильную семью, отвечающую твоим нуждам, подойти кому-то.
Когда дошло до дела, все его усилия пошли прахом. В лучшем случае, даже если она поверит ему, это будет означать, что он не был с ней честен. Если он предпочел изображать нормальность и скрывать проблемы со сном откровенному разговору, тогда у них абсолютно разный взгляд на то, что такое отношения. Какими бы ни были причины, она не подошла ему. Она не желала больше выслушивать дурацкие оправдания, как не хотела слушать объяснения в детстве. Она просто никому не подходила, ни сейчас, ни в прошлом, и не надо обманывать себя, что когда-нибудь это случится.
Она встала и аккуратно задвинула стул.
– Я не переживаю, Алекс, – проговорила она ровным голосом. Все, что ей оставалось, – это выйти с честью из этого пекла и сохранить остатки гордости. – Не надо ничего обсуждать. Мне не нужны твои оправдания. Все было просто прекрасно, но для меня работа все равно оставалась на первом месте. Не велика потеря.
Она попятилась к двери, вышла в коридор. Его ноги сами бросились вслед за ней. Он не думал, что все так получится. Что Лара хоть на секунду подумает, будто в разрыве виновата она. Это его тараканы. Как она вообще могла решить, что дело в каких-то ее недостатках?
Но он сумел усилием воли остановить себя. Все к лучшему, он позволил ей сорваться с крючка, сделав ей одолжение. Чистый разрыв, как он сам выразился. Он мог бы спуститься вниз и начать колотить в ее дверь, проговорить с ней всю ночь, но итог был бы тем же самым. Так не может продолжаться. Он был полным идиотом, позволив их отношениям зайти так далеко. Он просто не мог позволить людям начать полагаться на него, а ей было хорошо и без него. Теперь ему предстоит двигаться дальше одному. Это единственный путь. Он должен был понять это с самого начала.
Глава 12
– Ты как, держишься?
Иззи посмотрела на Лару со своего возвышения – видавшего лучшие времена обеденного стула в студии Лары. Отдать всю себя изготовлению свадебного платья – олицетворению сказки "они жили долго и счастливо" – не лучшая терапия для разбитого сердца, но Лара собрала волю в кулак. Она сможет сделать это. Она ведь профессионал. Оказывается, бросить короткое "Справилась уже" не составляет большого труда. Но опять же она мастер справляться с трудными ситуациями, сохраняя храбрый вид.
– У меня все прекрасно, – прошепелявила она через зажатые во рту булавки. – Все к лучшему. Я не создана для долгосрочных отношений. Мне никогда не быть чьей-то парой.
Может, если все время повторять эти слова посторонним людям, она и сама в них поверит? И почувствует себя лучше. В один прекрасный день. Будет просто отлично, если он настанет в нынешнем веке.
Теперь всевозможные ткани, рюшки и оборки для свадебного платья целиком заполнят ее маленькое жилище. Как много изменилось с тех пор, когда она впервые обсуждала его дизайн с Иззи в гостиной Поппи с бокалом шампанского в руке в окружении новых друзей. После того как они с Алексом расстались, Лара ни разу не заглянула наверх. Не важно, что сейчас Алекса не было – он в последнюю минуту решил составить Исааку компанию в туре по барам, сбежав от проблем. Видимо, дистанции в один лестничный пролет ему не хватало, он предпочел покинуть страну, лишь бы случайно не столкнуться с ней в подъезде. Сердце привычно сжалось в груди. Ну почему она не может взять и выбросить его из головы? А хуже всего было то, что она продолжала тревожиться за него, и эта тревога постоянно напоминала ей, насколько сильно она запала на парня, насколько он ей был небезразличен.
Квартира Поппи и ее обитатели стали такой же большой потерей для Лары, как и сам Алекс. Теперь ее поражала собственная глупость. Как она вообще могла решить, что сиротка Лара вдруг впишется в это окружение, в богатый район Ноттинг-Хилл? Ей оставалось только дождаться конца аренды магазина и этой квартиры и конечно же закончить платье Иззи.
Пора вновь подключать тяжелую артиллерию. Старую тактику, которую она освоила еще в детстве – неприкаянно мотаться по свету, никому ненужная и нигде не обретающая покоя. Довольствоваться своей собственной компанией и вновь сфокусироваться на единственной вещи, которая давала ответы на все вопросы, – на работе. Она с головой ушла в изготовление платья Иззи, и хотя ей хотелось бежать куда глаза глядят, она была настоящим профессионалом и гордилась своей работой. Она не подведет Иззи. Жаль, что она не увидит подругу на самой церемонии – к тому моменту ее уже здесь не будет.
Лара отошла назад, уперев руки в бока, и оглядела платье, все истыканное булавками, чтобы потом можно было прошить швы. Даже наполовину готовое, оно выглядело шикарно.
– Ох, Из! – вздохнула с софы Поппи. – У меня нет слов!
Гламур. Возбуждение. Свобода. Отвлечься от реального мира по полной программе. Вот для чего предназначена сеть баров Исаака – обеспечить клиентам абсолютное абстрагирование через изысканные развлечения и досуг. Вот в чем нуждался Алекс. Вот к чему следовало стремиться. Никаких привязанностей. Никакой ответственности. Первые несколько дней в мире Исаака принесли ему несказанное облегчение. У него прямо камень с души упал. Не надо волноваться о том, что он может подвести Лару или кого-нибудь еще.
Ей гораздо лучше без него.
Первые несколько дней он был убежден, что поступил правильно, оставив ее. Он с энтузиазмом влился в толпу завсегдатаев баров, проводящих ночи напролет в компании рюмашки и прелестных девушек. Он заверял себя, что прекрасно проводит время.
К несчастью, когда достигаешь вершины "прекрасно проводимого времени", дальше остается только один путь. Вниз.
Без тщательно продуманного распорядка дня кошмары быстро вернулись. Прошлой ночью все было настолько жутко и реалистично, что он проснулся в кровати отеля весь в холодном поту и трясясь от страха. Видимо, конца этому не будет, прошлое никогда не отпустит его.
С Ларой ему казалось, что он горы способен свернуть.
Эта мысль застигла его врасплох, явившись неизвестно откуда, несмотря на все его усилия изгнать Лару из своих помыслов. Воспоминание о ней наполнило сердце горечью. До встречи с этим сгустком энергии он пребывал в подвешенном состоянии, не зная, куда двигаться дальше, постоянно размышляя о прошлом. Ее помощь и поддержка положили начало его новому бизнесу. С ней он обрел иную цель в жизни. Кошмары все еще мучили его, но он как-то справлялся с ними, потому что смотрел вперед, а не назад, и ему было за что уцепиться.
Лара поверила в него, когда он сам начал было отчаиваться, и без ее безграничного оптимизма он окончательно потерялся бы в этом мире. Он в последний момент увязался за Исааком – что угодно, лишь бы убраться подальше, а может и обрести новую перспективу. Обзвонил своих клиенток по фитнесу и сообщил им, что уезжает на несколько недель. Однако этот прием не сработал, и он понятия не имел, что вообще может сработать. В итоге он впал в мрачное отчаяние и достал из кармана бумажник.
Алекс сидел на краю постели в безликой комнате отеля и копался в бумажнике в поисках карточки. Просто посмотреть на нее, звонить ведь не обязательно. Благотворительное военное общество предлагает помощь солдатам, пережившим серьезный стресс. Он взял этот номер из вежливости, когда покидал госпиталь несколько месяцев тому назад, отмахнувшись от упоминания о ПТСР – посттравматическом стрессовом расстройстве. Набирать он его не собирался, был уверен, что он ему никогда не понадобится. Позвонить для него означало признать свое поражение, признать бессилие, неумение справиться с таким пустяком.
Он взялся за телефон.
В Лондон Алекс вернулся один, отказавшись от предложения Исаака составить ему компанию. Квартира ничуть не изменилась, комната встретила его привычным армейским порядком. Однако притягательность такого образа жизни немного померкла в его глазах. Лара привносила в него всякие штучки, которые начали просачиваться в его пространство. Одежда, небрежно брошенная на спинку стула, косметика на комоде. Раньше его так и подмывало прибраться после ее ухода, но теперь он скучал по этому беспорядку.
Он кинул сумку в угол и отправился прямиком на Портобелло-Роуд с твердым намерением покончить с этим делом раз и навсегда. Теперь он знал, что честность – единственно возможный для него путь. К тому времени, как он закончит, она, возможно, мысленно поздравит себя с тем, что ей удалось легко отделаться. Он резко остановился у магазинчика с черно-розовой вывеской, собираясь с силами. Ну, где наша не пропадала! Разве не это его привлекало в Ларе? Что ее реакция всегда была непредсказуемой. И что она привыкла жить сама по себе. Это тоже не добавляло ему уверенности. Но, черт возьми, он должен хотя бы попробовать.
Он рывком распахнул дверь и вошел. В нос, как обычно, тут же ударил аромат французского мыла и духов, разложенных тут и там по магазину. Лара была в конце зала, за стойкой, заворачивала в оберточную бумагу что-то шелковое и розовое для женщины средних лет, которая с интересом посмотрела на него. Он увидел, что Лара на мгновение напряглась, заметив его, голубые глаза расширились от удивления, но маска непостижимой загадочности тут же вернулась на место. Ни одного знака, выдающего ее мысли. Она протянула покупательнице пакет с черно-розовой надписью и ручками из черных шелковых ленточек и повернулась к нему:
– Да, сэр? – Она одарила его мимолетной улыбкой. – Чем могу вам помочь? Ищете что-нибудь для своей девушки? Вы, похоже, из любителей быстрого флирта. Давайте догадаюсь – что-нибудь красное с дырочками?
Только что обслуженная клиентка стояла и с любопытством следила за ними, и Лара прошла мимо Алекса к выходу и распахнула для нее дверь.
– Простите, но, думаю, я ничем не сумею вам помочь, – бросила она через плечо. – Я не знаю, чего вы ждали, но этого тут точно нет.
Она сделала ударение на последних словах, ясно давая понять, что если он думал, что уболтает ее без проблем, он жестоко ошибался. Она захлопнула за клиенткой дверь, перевернула вывеску надписью "Закрыто" и развернулась к нему.
– Давай покороче, если можно, – сказала она. – Скажи, что хотел. Время – деньги. Заперев магазин, я каждую минуту теряю клиентов.
– Я пришел извиниться, – выпалил он.
В ответ она поджала губы:
– За что? За то, что ты позволил мне думать, что у нас отношения, позволил мне купиться на всю эту мишуру?
Он на секунду прикрыл глаза:
– Это не мишура. То, что я чувствовал и чувствую к тебе, – не мишура. Мне очень жаль, что я скрывал от тебя свои проблемы, но я искренне верил, что справлюсь с ними самостоятельно. Ты должна понять, что так было заведено в моей семье, так было всю мою жизнь. Сколько я себя помню, эмоциональные всплески считались признаком слабости. К семи годам я понял, что слезы только злят отца и уж точно не порождают ни симпатии, ни сочувствия. Солдаты не плачут. Они не выставляют своих эмоций напоказ.
Она не мигая смотрела на него. Он понятия не имел, доходят ли его слова до ее сознания. Он пересек зал, подошел к стойке, сделал глубокий вдох и повернулся к ней.
– Я думал, что смогу оставить прошлое позади и зажить с тобой фантастической жизнью, – сказал он. – Вот в чем проблема. Я обманывал себя. Уверял, что сумею сделать это. Один, без посторонней помощи. Я думал, что если буду вести нормальную жизнь с тобой, начну новый бизнес, буду двигаться дальше, все образуется само собой.
– Притворство не делает ненормальные вещи нормальными, – проговорила Лара нейтральным тоном. Она подошла к нему, скрестив руки на груди в защитном жесте. – Нельзя просто замазать яркой краской плохое и ждать, что оно исчезнет.
– Теперь я это знаю, – согласился с ней Алекс. – Отчасти дело в моей гордости. Мне было невыносимо само твое предложение о том, что я должен обратиться за помощью. Понимаешь, это последнее, что я хотел услышать. Я так долго отрицал наличие проблемы, что согласиться на помощь было попросту немыслимо. Уж лучше попытаться справиться с ней самому. Я решил окунуться в разудалую жизнь с Исааком, вечеринки и все такое, но продержался меньше недели. Мне не нужна такая жизнь. Но если я хочу большего, мне придется посмотреть в лицо своему прошлому. Я это осознал.
Он ни на секунду не отводил от нее взгляда, и в сердце Лары прокралась жалость. Но она прогнала ее.
– Ты хоть представляешь, как трудно мне было впустить тебя в свой мир? – тихо спросила она. – Чего мне это стоило? Я никогда, с самого детства, не могла отвлечься и расслабиться с кем-нибудь. Видишь ли, я слишком часто начинала кому-то верить, начинала пускать корни и думать, что я становлюсь частью семьи. И меня тут же наказывали за это. Вот почему я не люблю полагаться на других людей. Мне не на кого было положиться. Как только я думала, что нашла свой дом, или привыкала к новой школе, или заводила друзей, меня тут же возвращали обратно в приют, не успевала я и глазом моргнуть. И все начиналось сначала в очередной семье. Я просто… никому не подходила. – Она подняла голову и храбро продолжила: – Я давно решила, что сама построю свою жизнь, что буду усердно трудиться, чтобы чувствовать себя уверенно, не оглядываясь по сторонам в поисках того, кто поможет мне это сделать. Сама себя я никогда не подведу. А потом появляешься ты и меняешь мое мировоззрение. И уходишь, словно это ничего не значило… – Она затаила дыхание. – Худшего со мной не могло случиться.
Она рухнула в кресло рядом с примерочной. Чего он ждет от нее? Как можно надеяться, что она даст ему еще один шанс, если он уже надругался над ее доверием, которым она никогда не разбрасывалась?
– Нас было трое в той машине, – сказал он тогда, и Лара судорожно вцепилась в подлокотники кресла. Она пораженно уставилась на него, понимая, о чем он собирается ей поведать.
Она уловила дрожь в его спокойном голосе, и ее сердце потянулось к нему, несмотря на все ее старания оставаться холодной и неприступной.
– Алекс, тебе не обязательно снова проходить через это, – сказала она. – Мне не нужны подробности. Это уже не имеет значения.