Валерка фыркнул, в дальнейшем сразу постарался пресекать подобные шуточки, но выражение "потщательнее сдувай пылинки" как-то прижилось, его он потом слышал не единожды и всякий раз в самый неподходящий момент. Сначала оно доводило его чуть ли не до бешенства, что еще сильнее подзадоривало друзей, но потом как-то смирился. Что тут плохого? А вот насчет так же прижившегося словечка "принцесса" никогда не возражал. Ведь Светка действительно была его принцессой, девочкой из сказки, которая по непонятно какой причине снизошла до него и была с ним. Почему - этого он не понимал, но оттого еще сильнее ею дорожил, еще сильнее ее любил. Ему совершенно серьезно казалось, что она во сто крат лучше его самого, красивее, умнее, добрее, прекраснее…
Так было до февраля. А в феврале умерла его бабушка. Эта смерть его подкосила. Бабушку он буквально боготворил, и не было больше для него столь же значимого человека, чьим мнением он настолько дорожил бы, перед кем так же преклонялся бы, кого так же безмерно уважал бы и обожал.
Он не верил в случившееся, не хотел принимать, не мог понять - НЕУЖЕЛИ теперь ее нет на свете? Валерка не мог смириться с этой потерей. Считал ее слишком жестокой и несправедливой. А еще… он очень испугался смерти.
Валерка был настолько поражен своим горем, что у него началась депрессия. Он отошел отдел, перестал посещать лекции, целыми днями лежал на диване в своей квартире, задернув шторы, то тупо глядя в экран телевизора, а то просто уставившись в потолок. Его ничего не интересовало, лень было даже шевельнуться лишний раз, такая нашла апатия. Валерка почти не ел, зарос темной густой щетиной, ему никого не хотелось видеть, и даже Светкино присутствие только раздражало. Даже она не могла его растормошить, у него вдруг пропали и желание и страсть.
Думал ли он тогда о чем-нибудь? Конечно, думал, но все о вещах довольно отвлеченных - в основном о смысле своей, да и вообще человеческой жизни. Он искал для себя этот смысл и не находил его. Все, что Валерка делал до этого, все, к чему он стремился, теперь казалось ему скучным, обыденным, на самом-то деле вовсе не нужным.
Как-то раз, случайно включив телевизор, он услышал, что идет набор воинов-контрактников. Валерка внимательно досмотрел передачу до конца и принял решение. До сих пор служба в армии не казалась ему заманчивой перспективой, хотя, окончив училище, он должен был бы пойти служить. Но не пошел, как и большинство его друзей, а теперь, потеряв интерес к собственной жизни, вдруг решил, что армия это то, что ему сейчас нужно.
Светка плакала чуть ли не навзрыд, когда он сообщил ей, что идет служить и, мало того, заключил контракт на два года.
- Ты меня больше не любишь! - всхлипнула она.
- Люблю, - ответил Валерка. - Боюсь, что даже сильнее, чем раньше. Но пойми, котенок, - он поднял за подбородок ее заплаканное лицо, - для меня сейчас это очень важно.
- Но… - попыталась возразить она.
- Ты дослушай, - попросил Валерка. - Если я сейчас этого не сделаю, то, может быть, всегда буду бояться смерти. А ты ведь не хочешь иметь трусливого, как заяц, мужа, правда? - старался он пошутить. - Мужа, который всякий раз будет хлопаться в обморок при слове "смерть", запираться в спальне и залезать под кровать, узнавая, что кто-то из знакомых умер?
Светка натянуто улыбнулась, но тут же снова нахмурилась.
- Неужели это так серьезно? Валера? - недоверчиво спросила она.
- Да, - кивнул он и, отпустив ее, сел в кресло. - Я никогда и ничего так не боялся. Я боюсь умереть, понимаешь? - Валерка не смотрел ей в глаза, он смотрел перед собой, и взгляд у него был сейчас отсутствующий, словно он где-то далеко-далеко. - Я никогда не думал, что со мной может случиться подобное. А сейчас, понимаешь, чувствую, что становлюсь психом. И стану им, уж поверь, если не поеду туда.
- А ты не боишься? - осторожно поинтересовалась она. - Ну все-таки там, куда ты поедешь, война, кровь… И смерти там, наверное, хоть отбавляй…
- Боюсь, - серьезно ответил Валерка, - не просто боюсь, а ужасно. Содрогаюсь от одной только мысли о том, как там на самом деле. Но именно потому туда и поеду.
Она вздохнула, опустив глаза. Валерка притянул ее к себе и, посадив на колени, поцеловал в висок, а потом добавил:
- Другого выхода у меня нет. Не вижу его, по крайней мере. Но я не смогу жить так, как жил последние две недели. - Он немного помолчал. - А ты будешь меня ждать?
- Глупый, - Светка взъерошила его волосы. - Разве я могу тебя не ждать? - Она посмотрела ему в глаза долгим взглядом и снова всхлипнула. - Главное, чтобы ты вернулся… Я всегда буду тебя ждать.
- Я вернусь, котенок. Обязательно вернусь. Обещаю…
Светка уткнулась в его плечо и снова заплакала.
Потом была бурная ночь. Самая бурная в их жизни. Они любили друг друга до тех пор, пока силы их окончательно не покинули. Они старались запомнить все, каждую мелочь, впитать в себя друг друга перед долгой разлукой. Они прощались.
- Ты помнишь, какой сегодня день? - задала вопрос Светка, когда уже начало светать.
- Да, - ответил Валерка. - Восьмое марта. Год, как мы любим друг друга.
- Да, - вздохнула она. - Прошел год, и ты меня оставляешь.
- "Я отправляюсь в дальний путь, но сердце с вами остается", - процитировал Валерка классика, а точнее, фразу, запомнившуюся ему из любимого фильма. - У меня для тебя есть подарок.
- Потом, - лениво ответила она и, плотнее прижавшись к нему, уснула.
Валерка подарил ей золотую брошку в форме сердечка.
Вернулся он через три года.
Он вообще не любил вспоминать, а уж службу и тем более старался стереть из файлов своей памяти. Отчасти подспорьем ему в этом деле послужила подписка о неразглашении. Валерка вообще умел держать данное слово, а тут он не просто дал его, - закрепил его росчерком на бумаге. "Что написано пером, то не вырубишь топором", - не без намека сказал ему штабной офицер. И Валерка согласился. Он никому не рассказывал о том, что ему пришлось пережить за это время. Да и сам постепенно забыл. Остались, словно в тумане, тусклые, будто и нереальные - дикие, таящие опасность, буйные заросли джунглей в какой-то даже им самим неизвестной стране; злые, измотанные бессонницей и напряжением люди; рев вертолетов над головами; кровь, льющаяся из рваных ран, и острое постоянное чувство страха, от которого кислый металлический привкус во рту. И еще, пожалуй, постоянная готовность самому умереть.
Светка ошиблась. Смерти там было не просто "хоть отбавляй", она поджидала на каждом шагу, таилась за деревом, у переправы, на привале - просто была вокруг. Ее там было так много, что Валерка перестал обращать на нее внимание. Или, по крайней мере, уделял ей внимания не больше, чем вещам сугубо привычным и обыденным. Он справился со своим страхом.
Валерка никого не предупредил о том, что приедет. Сначала ему хотелось только одного - оказаться в своей квартире. И, оказавшись в ней, он не выходил из дома целые сутки. Просто блаженствовал в уютной, милой сердцу и почти забытой обстановке. Серега - молодец, сдержал обещание, хоть в квартире никто и не жил, но порядок здесь поддерживала приходящая уборщица, а потому все осталось нетронутым, было сохранено таким, каким и запомнилось.
Валерка, глупо улыбаясь, ходил по квартире, гладил стены, брал в руки книги, вещи, убеждая себя, что теперь он дома. Потом долго отмокал в горячей ванне и пил на кухне чай. Он не верил, что все позади, что кошмар закончился, он вырвался из ада и вернулся живой, невредимый. А теперь наконец-то он имел право расслабиться или хотя бы попробовать это сделать.
На следующий день он приоделся и пошел к Светке. Дверь ему открыл здоровенный коротко стриженный детина, с какими-то волчьими глазами и большегубым ртом, одетый в спортивный костюм.
Оба выжидательно уставились друг на друга, наконец детина лениво протянул:
- Чего хочешь?
- Мне нужна Света, - не без вызова ответил Валерка.
- Ее нет, - чуть ли не рявкнул он.
- А когда будет? - в тон ему осведомился Валерка.
- Не знаю, - слегка пожал плечами детина. - Может, скоро, - и он захлопнул дверь.
"Н-да, - подумал, спускаясь с лестницы, Валерка, - ну и монстр… Чей же это такой? Неужели у Ленки такие кавалеры? Ладно, Светка в равно домой вернется. Я подожду. Теперь моя очередь"… Он вышел во двор и сел на скамейку у подъезда.
Светка пришла скоро, минут через десять. Он увидел ее фигурку издалека и, разволновавшись, встал со скамейки. Она уже завернула к подъезду и только тогда узнала Валерку, а узнав, бросилась ему на шею, тут же залившись слезами.
- Валерка!..
У него даже дух захватило, сердце остановилось. Он успел досчитать до пяти, прежде чем снова ощутил его толчки. Валерка сжал ее в объятиях, погладил по волосам и прошептал:
- Вот я и вернулся, девочка… Видишь, котенок, я сдержал свое слово.
Светка залилась слезами пуще прежнего. Взяв ее лицо в свои ладони, он начал покрывать осторожными поцелуями ее щеки, лоб, нос, глаза, чувствуя на губах соленую влагу слез. А потом впился долгим, истомившимся поцелуем в ее губы. У него вырвался стон, когда Светка вплотную придвинулась, прижалась к нему. Его захлестнула такая волна желания, что он еле удержался на ногах, слегка пошатнулся и, не в силах дальше сдерживаться, прервал поцелуй. Валерка опустился на скамейку, притянул к себе Светку, хотел усадить ее к себе на колени, но она почему-то отстранилась и села рядом, виновато, даже как-то обреченно глядя мимо него.
Его кольнуло недоброе предчувствие. Валерка закурил.
- Ты ждала меня, любимая? - Светка молчала. Тогда он, еще более утвердившись в недобрых подозрениях, решил зайти с другой стороны, непринужденно сказав: - Знаешь, мне открыл дверь прямо-таки "мистер Вселенная". - Это что, у твоей Ленки уже такие ухажеры?
Светка снова помолчала, а потом, глубоко вздохнув, выпалила, все еще не глядя ему в глаза:
- Это мой муж, Валера!
- Твой - кто? Прости, не расслышал…
- Расслышал, - возразила она. И безнадежно и тихо повторила: - Мой муж.
- Вот как? - Он вскинул брови, пытаясь поймать ее взгляд. - И давно?
- Три месяца…
- Так… - выговорил Валерка, откинувшись на спинку скамейки, положил ногу на ногу, скрестил руки на груди.
Она жалостливо взглянула на него и спросила, после того как пауза стала уже невыносимой:
- Почему ты молчишь? Ты не хочешь узнать, почему я вышла замуж?
- Я? - недобро усмехнувшись, переспросил Валерка. - Нет. Я хочу узнать другое. Ты вообще-то меня ждала? Ты скучала хоть сколько-нибудь? Или…
- Ну конечно, я тебя ждала! - вспыхнула она. - Как ты мог подумать, что я не ждала и не скучала! Ты ведь знаешь, что это все так и было!
- Нет, не знаю, - холодно ответил Валерка. - Точнее, раньше я был уверен, а теперь… Теперь нет.
- Нет! - воскликнула она. - Ты знаешь, что я тебя ждала! И не просто ждала! Я изнывала от тоски два с лишним года! Я столько слез пролила!
- А потом? - его глаза сузились. - Что случилось с тобой потом? Не ты ли говорила мне, что готова ждать меня всегда? Или думала, что я не вернусь? Что меня замочили где-нибудь в этих проклятых… - он осекся.
- Нет! Это неправда! - отрицательно замотала головой Светка. - Я знала бы, я почувствовала бы, если бы с тобой что-нибудь случилось!
- Неужели? - Он снова усмехнулся. - Тогда почему он сейчас там, в твоей квартире?
- Просто… - замялась Светка. - Просто… Ну, так получилось! - с отчаянием выкрикнула она.
- Ну да… - протянул Валерка. - Конечно. Так получилось. Не выдержала и дала себя трахнуть этому верзиле. А теперь, извини, Валерочка, так получилось, - язвительно повторил он.
- Нет! - снова крикнула она. - Все было не так! Ты же ничего не знаешь!
- А как было? - спросил он, приблизив к ней лицо. - Как, Света? Как еще это бывает? Может, ты влюбилась? - подсказал он.
- Может! - тут же уцепилась она за его подсказку. - Может, и так! И потом, я беременна!
- А, вот оно что! - Валерка покачал головой. - Света, а ты не думала о том, что там со мной? Ты вот знаешь, как я мечтал тебя увидеть все эти три года? Ты не думала, что, может, только эта мечта и то, что ты обещала меня ждать, помогли мне выжить? Или ты думала, что я ничего не смогу и не захочу понять? - Она опустила глаза. - Нет, ты не прячь глаза, - потребовал он. - Неужели ты действительно считала, что я не смогу этого понять? Что я такой чурбан и эгоист и не понял бы того, что ты - живой человек и что мало ли что могло произойти в твоей жизни за это время? Ты думала, что я тебя не прощу? - продолжил он с болью. - Не прощу тебе измену? Не прощу твою беременность? Не приму твоего ребенка? Не смогу, не захочу? Неужели ты думала, Света, что я не захочу жениться на тебе из-за твоего ребенка? - Он тяжело вздохнул.
- Неужели ты простил бы и принял? - тихо спросила она.
Валерка помолчал, потом достал из кармана небольшой футлярчик.
- Посмотри сюда. - Светка посмотрела. Валерка раскрыл черный футляр и услышал ее сдавленный стон. - Это кольцо я вез моей невесте. Девушке, которую любил едва ли не больше всего на свете. - Он со щелчком захлопнул футляр. Светка подняла на него переполненный раскаянием и восхищением взгляд. - Но сегодня я узнал, что моя невеста умерла.
Она что-то хотела сказать, но он положил футляр обратно во внутренний карман пиджака и поднялся со скамейки. Он уходил от Светки.
- Валера… - донеслось до него, но он не повернулся и даже не замедлил шага.
Ему было больно. Так больно, что он ничего не видел вокруг и даже не помнил, как добрался до дома. Ему было так же больно, как тогда, когда от него отреклась мать и когда умерла бабушка… Да, это было очень похоже на предательство его матери.
И Валерка сорвался. Безбожно запил, загулял в прямом смысле этого слова предался разврату. Засыпал в чьих-то объятиях, просыпался с больной головой, удивленно глядя на чужую, порой совсем не знакомую ему женщину, и снова напивался…
Так в пьяном угаре прожил все лето. Его друзья, самым близким из которых со времен поступления в кулинарный по-прежнему оставался Серега Беликов, пытались его остановить. Поначалу Серега участвовал в его гулянках, но уже через неделю такая запойная жизнь, в которой то и дело пустые бутылки менялись на полные, а одни женщины на других, ему надоела. Он попробовал поговорить с Валеркой, но тот буквально озверел и выгнал его из своей квартиры. Беликов, конечно, друга не оставил, но предпочел больше никаких разговоров не заводить и только контролировал ситуацию, пусть слабо, пусть лишь в денежном отношении, но все же следил за тем, чтобы нескончаемая гулянка не обошлась Валерке втридорога.
Про Светку Валерка и вовсе ничего не желал слышать. Серега как-то посетовал, что Валерка никого не предупредил о своем приезде, а потому и никто не успел его оповестить о Светке, но тот разговора не поддержал, только процедил сквозь зубы:
- Проехали. Ничего не говори, - и глянул так, что Серега тотчас достал бутылочку и предложил выпить за Валеркино возвращение и их встречу.
В нескончаемой пьянке Валерка прожил почти три месяца. За это время заработанные им деньги подошли к концу, а от него самого осталась буквально половина - он страшно похудел, осунулся и по всем параметрам стал подходить под статью "запойного". А в августе, в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое - Валерка дату хорошо запомнил, потому что утром посмотрел в календарь, - ему приснилась бабушка. Она просто смотрела на него с укоризной лучистыми глазами и качала седой головой, дескать, что же ты делаешь, внучок…
Валерка очень хотел, чтобы она с ним заговорила, что-то сам у нее спросил, но она молчала. Он проснулся в холодном поту, встал, пошатываясь подошел к окну, отдернул занавеску. Яркий солнечный свет залил комнату, Валерка инстинктивно прищурился. Сзади, на кровати, кто-то заворочался, и женский голос возмущенно проговорил:
- Дорогой, что это на тебя нашло в такую рань?
- Брысь! - беззлобно огрызнулся он, даже не поворачиваясь. - Слышала, что сказал? Собирайся и отваливай.
Она как-то жалобно мяукнула, но, судя по шороху, стала собираться.
- Дорогой, - снова заговорила, приблизившись к Валерке, - а ты ничего не хочешь мне сказать?
- Деньги там, на столике, - буркнул он.
- Поняла, - откликнулась женщина, и Валерка кинул косой взгляд на ту, с кем провел ночь. Просто так, из слабого любопытства, потому что не мог вспомнить, как она выглядит.
Выглядела она ничего, правда, была больно тоща на трезвый взгляд, но в том состоянии, в котором Валерка находился накануне вечером, показалась подходящей. Крашеные рыжие волосы, откровенный взгляд небольших, но выразительных глаз… Словом, вполне приятная бабенка. Валерка отвернулся, чтобы не встретиться с ней глазами и не без облегчения вздохнул, услышав, как за гостьей захлопнулась дверь. Кажется, даже сказал ей "пока".
Потом он натянул спортивные штаны и вышел на балкон. Ярко сияло солнце и его свет, его тепло, порывы свежего северного ветра, шум яркой зеленой листвы, птичий гомон рассказали ему всю правду о том, как он жил последние месяцы. О том, чем он все это время занимался. Он поднял голову, посмотрел на небо, и его синева словно бы влилась в его потускневшие глаза и осталась там. Он зажмурился, вздохнул полной грудью и начал новую жизнь. Без Светки.
Валерка отсек ее от себя безжалостно и резко, будто ее и не было никогда в его жизни. Так жестоко, что, заслышав ее имя, натягивался как струна, а недобрый взгляд мгновенно сужающихся глаз пригвождал проговорившегося к месту. Он не выносил никаких упоминаний о том времени, когда они со Светкой были вместе. Светка для него перестала существовать. И даже наедине с самим собой отнюдь не предавался воспоминаниям о ней - привычка не вспоминать теперь ему помогла.
Друзья, погоревав между собой, справедливо рассудили, что Валерка у них один, свой в доску, любой из них пошел бы с ним, как говорится, в разведку, не задумываясь доверил бы ему свою жизнь, а таких Светок у него может быть еще десяток. Ну или хотя бы парочка, а если не таких, то не хуже. Словом, они приняли его линию по ведения и смирились с ней, перестали говорить в его присутствии о Светке, стали делать вид, что ее нет и не было никогда. И только изредка, без Валерки, вспоминали. И, Конечно - о, конечно же! - для них для всех виной всему, что происходило с их другом, была Светка.
Как-то, сидя вдвоем с Серегой, Валерка неожиданно заговорил сам на запретную тему. Прошло уже четыре месяца, как он вернулся, и с месяц, как вышел из своего жуткого загула. Серега сначала даже и не понял, о ком он говорит, а сообразив, не знал, как реагировать.
- Я не найду больше такую, - сказал Валерка, глядя на экран телевизора, но вряд ли понимая о чем фильм.
Серега глянул на него, но промолчал.
- Ты ведь понимаешь это, Серый? - не поворачиваясь, спросил Валерка.
- Да брось ты, Валерыч, - Серега попытался его успокоить, - было бы из-за кого… Да если бы она…
- Что? - Валерка развернулся на диване и ожег Серегу таким взглядом, что тому стало нехорошо. - Хочешь сказать, если бы она была стоящей девушкой, то непременно дождалась бы меня?
Серега кивнул.
- Что-то типа того…