желания и обладать ее телом, как он хотел. Он, конечно, не жил как монах в течение
шестисот лет. Но ее разум был закрыт, делая ситуацию опасной.
Качая головой, он оставил других у фургона и возвратился в зал. Он был заинтересован, поэтому чувствовал давление – естественный процесс, вызванный, непосредственной
нуждой близости с кем-то. Он переборет это сразу же, как только Кейт К. Ливер уедет. Он
только должен был сказать ей.
Глава шестая
Маргарет была единственной за столом, когда Люцерн возвратился и занял свое место.
Быстрый осмотр танцпола показал, что Кейт и Грег танцуют. Кажется им было ужасно
удобно. Кейт была расслаблена и улыбалась в руках Грегори Хьюитта, что она была не в
состоянии с Люцерном - они синхронно двигались, как будто танцевали вместе в течение
многих лет.
Грегори даже выглядел довольно учтивым на танцполе. Люцерн никогда не думал о
его шурине, как о джентельмене, но он, казалось, довольно хорошо имитировал это прямо
сейчас. Логически, Люцерн знал, что Грег любит Лисианну и, не было никакой угрозы, когда
он прильнул к Кейт. Кроме того , Люцерн быстро напомнил сам себе, что он даже не
интересовался отношениями с этой женщиной. Но его тело, казалось, не обращало внимания
на логику. Некоторая его часть не давала логике шанса. И пока он наблюдал, как Грег
кружит Кейт по танцполу, Люцерн чувствовал напряжение и дергание его мускулов . Низкое
рычание загрохотало в его груди, в то время, как он наблюдал за парой.
-"Ты должен пойти и разбить пару."
Люцерн напрягся от слов его матери. Он поглядел на нее и увидел, жалость в её взгляде. Он
резко повернулся, кратко поборолся с собой, затем вскочил на ноги и пошёл на танцпол.
Если было что-то, что Люцерн ненавидел так это жалость. Теперь он обезумел.
Грег заметил его подход, бросил один взгляд на его выражение, торжественно кивнул и
оставил танцпол.
Кейт повернулась в смятении, когда Грег внезапно отпустил ее и далеко отошёл. Она не
была удивлена увидеть там Люцерна. Однако, она была удивлена его выражением. Его
обычно холодный, сварливый вид был заменен интенсивностью животного преследования.
Он выглядел твердым и сердитым, но не холодным. Всё что угодно кроме холода. Его глаза
были полностью серебряными без голубого. Теперь она поняла описание, которое он
дал Клоду в его первой книге: "Кремнистые глаза, которые говорили об огнях ада и
оставляли его врагов, испуганными." Она не предполагала, что серебристо-голубые глаза
могли выглядеть настолько свирепыми, но в них были горящие ярко-красные огни, почти
летящие из его радужных оболочек, как от пламени сварщика.
Все же Кейт не боялась. По некоторым причинам ее губы изогнулись в улыбке, и она не
смогла остановить слова, вырвавшиеся из её уст -"Курение дебби не расслабило тебя, не так
ли?"
Люцерн как будто врезался в невидимую стену. Его решительный шаг сразу сломался, и он
посмотрел на неё с чистым выражением, которое стерло дикую лихорадку, чувствующуюся
несколько моментов ранее. Тогда он сделал удивительнейшую вещь: Люцерн Аржено – этот
упрямый, глупый, неосведомленный человек, фактически выпустил бурю смеха. Кейт не
думала что такое возможно. Этот мужчина был таким …
Ее мысли улетучились, когда он обхватил ее руками, и они начали танцевать. Он все еще
мягко хихикал, что заставляло его грудь вибрировать против нее. Он привлёк ее ближе.
Когда Кейт подняла свою голову и застенчиво всмотрелась в его лицо, он улыбнулся и
сказал,- "Ты - злая женщина, Кейт К. Ливер."
Она обнаружила, что улыбается в ответ. Сначала она думала что он красивый человек, но
теперь, с смехом, искрящимся в его глазах и приподнимавшем уголки его рта, он стал более
чем просто красивым. Из-за него захватывало дух. Буквально. Кейт едва смогла дышать,
когда встретила его пристальный взгляд. Тепло, исходило от каждой частички тела,
соприкасавшейся с ним. Она хотела положить голову на его плечо и раствориться в нём. Она
хотела чувствовать, как его руки касаются ее плоти. Она хотела …
Пойти домой. Кейт определенно хотела пойти домой. Или, в действительности, она хотела
пойти куда угодно, только подальше от него. Она не хотела чувствовать этого, она не хотела
желать его. Черт, он даже не нравился ей.
Ну, хорошо, она признала с болезненной честностью; она весело провела время, играя в
Жажду крови II с ним, и он мог быть хорошим, когда попробовал. Она была уверена. Это не
было, как будто он попробовал, но все же. Конечно, все же могли быть хорошими при
небольшом усилии, правда ведь? Да, она убедилась. Фактически, он был хорошим прямо
сейчас. Ну что то вроде этого.
Кейт вздохнула. Танцуя с ним, она чувствовала себя прекрасно. И когда Люцерн держал ее
так, она забыла, как груб и упрям он мог быть. Но -и это было большое, но - у нее не было
абсолютно никакого намерения связываться с одним из ее авторов. Она деловая женщина.
Профессионал. И она будет действовать профессионально, даже если все, что она в
действительности хотела -это сорвать его дизайнерский смокинг и прижаться к его голому
телу.
Охххххххх. Это не хорошо.
Люцерн внезапно прекратил танцевать и объявил,- "я устал." Когда она не ответила, он
добавил-" Ты готова уехать?"
-"Да". -Она ответила мгновенно. Она была более чем счастлива избежать возможности
страдания от этой близости.
Люцерн очевидно согласился. Он немедленно взял ее руку и повёл через холл.
Он остановился только однажды, сделав паузу за столом для почетных гостей, чтобы сказать
его брату и невестке, что они уезжают.
Кейт прошпионила за Маргарет Аржено, она сидела, нахмурившись смотря на них с ее места
за столом, и она поняла, что мать Люцерна не была рада, что они уезжают так рано. Она
ужасно себя почувствовала, но это была не её проблема. Маргарет была проблемой Люцерна.
Проблемой Кейт было поддержание деловых отношений, и принуждение Люцерна к
случайю гласности. И у нее был только еще один день, чтобы сделать это.
Люцерн был тих на пути домой, его мысли, немного запутались. Он не был уверен, какие
были его намерения когда он предложил уехать рано, но …
О, кого он разыгрывал? Он думал получить одну Кейт дома и возможно голую. Женщина
пробралась под его кожу, а его семья заставила его допустить это. Бастьен толкнул его
локтем с комментарием о её попке, и со знанием улыбался, когда он спросил было ли то, что
он заметил это проблемой; потом Лисианна сделала это хуже с ее "бедным Люком." Только
вид Кейт с Грегом пробудил животное внутри. Но вид жалости на лице его матери был
худшим. Люцерн понимал, что он мог попытаться одурачить себя, но он не мог одурачить
никого. И черт, он не мог больше дурачить самого себя.
Она ему нравилась. Несмотря на то, что она современная женщина, настойчивая и
агрессивная когда необходимо, она понравилась ему. Несмотря на то, что она, казалось, не
могла убить никаких драконов , кроме, возможно, него и его нехватки навыков общения, она
понравилась ему. И, дорогой Бог, он хотел ее.
Люцерн был здоровым мужчиной 612 лет. Число женщин с которыми он был … ну, он не
мог даже предположить число. Однако, всё исчезало из его ума, когда он держал Кейт в
своих руках.
Но теперь она не была в его руках; она сидела на пассажирском сиденье, скрестив руки в
защитной позе на её груди, и вслепую смотрела в ночь, пока они ехали. Она сознательно
игнорировала его, держа дистанцию. Это несколько помогло очистить ум Люка. Кейт была
его редактором. Он должен был работать с ней. Переспать с ней было бы недозволительно.
Он чувствовал себя невыразимо утомленным, когда он подъехал к своей дорожке.
И он и Кейт молчали, когда вышли из автомобиля. Она заговорила первой. Она пристально
посмотрела на усеянное звездами небо, пока они шли по дорожке и пробормотала,-
"Прекрасная ночь."
Шаги Люцерна заколебались от ее задумчивого тона. Она казалось отказывалась заканчивать
ночь, также как и он. Люцерн знал, что не может поддаться своему желанию ее, но он все
еще не хотел расставаться с ней.
-"Она красива," -он согласился. -"Не хочешь ли посидеть на веранде и выпить бокал вина?"
Он задержал дыхание, пока она колебалась.
-"Может лучше кофе вместо этого?" - спросила она.- "Я выпила больше моей обычной
нормы алкоголя сегодня вечером."
Люцерн выдохнул в свисте.- "Конечно. Сядь и я …"
-"Я помогу." -Она улыбнулась впервые, после того как они оставили прием. -"Не в обиду
тебе, но не думаю, что ты делал много кофе."
Люцерн не был оскорблен. Он был только счастлив, что вечер не собирался заканчиваться и
что Кейт К. Ливер улыбалась.
Они работали на кухне в тишине, Кейт делала кофе, в то время как он нашел креманки
и положил немного мороженого. Затем они вынесли всё это на веранду.
Кейт окинула взглядом звёзды в небе. Это была такая мирная, прекрасная ночь, и она
фактически наслаждалась компанией Люцерна. Да, она действительно наслаждалась этим.
Его обычная сварлива часть без вести пропала. Она не знала, сделал ли это алкоголь или
дебби, которые он выкурил на свадьбе, но впервые, он казался очень нежным в ее
присутствии. О, он был мил предыдущей ночью, когда они вместе играли в игру, но это было
по-другому. Тогда он был напряжён и готов стрелять в плохих парней. Теперь он был
невероятно расслаблен, и быть с ним стало удовольствием. Они сидели так долгое время, выпивая, кушая их мороженое и болтая о свадьбе, избегая смотреть друг на друга. По
крайней мере, Кейт избегала смотреть на него. Каждый раз, когда она смотрела на улыбку, появляющуюся на его губах, она хотела поцеловать их.
Ты - дура, сказала себе Кейт. Ее притяжение к Люцерну Аржено было опасно, и она не
должна поощрять это, думая о нём как о хорошем и даже симпатичном. Он один из ее
авторов. Она была кем-то вроде матери для ее авторов. Но ее чувства к Люцерну в данный
момент были далеко не материнскими. И чем дольше этот хороший перерыв продолжался,
становилось тяжелее сопротивляться чтобы не придвинуться поближе, дотронуться до него, наклониться к нему, поцеловать …
Тут же обрывая ее мысли, она встряхнулась и начала что-то искать, чтобы отвлечь себя, что-
то чтобы закончить этот перерыв. Самым легким решением была причина того, почему она
здесь. Кейт глубоко вздохнула, и быстро проговорила -"Люк, я знаю, что ты не хочешь
говорить об этом, но я действительно хочу, чтобы ты подумал о туре раздачи автографов."
Автор сразу напрягался, мягкость в нём исчезла. -"Нет. Я просто не делаю туры раздачи
автографов."
-"Я знаю, что ты не делаешь, Люк. Но … твои книги очень популярны и …"
-"Едва ли я должен сделать тур из-за этого?"
-"Но читатели хотят встретить тебя, их …"
-"Нет", -он повторил твердо.
-"Люк, пожалуйста,"- Кейт упрашивала хриплым голосом.
Люцерн уставился на Кейт, желая всем его сердцем, чтобы она умоляла его о чём - то
другом, полностью отличающемся. Люк, пожалуйста, поцелуй меня. Люк, пожалуйста,
пошли в постель. Люк, пожалуйста …, Но это было не то, что она просила. Это был бизнес.
Желание продвинуть его книги и сделать больше денег для ее компании. Она хотела, чтобы
он разрушил свою жизнь, вышел днем с его разрушительным солнечным светом, и сделал
тур раздачи автографов. Люцерну хотелось бы, никогда не писать эти чертовски популярные
книги.
Встав, он резко выплеснул остальную часть его кофе на лужайку и пошёл к двери. -"У меня
много работы. Спокойной ночи."
-"Нет, подожди, Люцерн!" - Она встала на ноги и последовала за ним.- "Мы должны
обсудить это. Я здесь три дня и мы ещё ничего не сделали."
Люцерн проигнорировал ее. Он просто зашёл внутрь и начал подниматься на верх.
-"Люк, пожалуйста! Ни один из авторов не любит эти туры, но они хороши для гласности, и
читатели хотят пообщаться с авторами. Они хотят встретить автора историй, которые им так
нравятся. Короткий тур,"- она подлизывалась, когда он не ответил. - "Половина остановок, возможно. Я могу поехать с тобой чтобы убедиться, что у тебя есть все что ты хочешь. Если
бы ты только …"
Люцерн дошёл до его офисной двери. Он зашёл внутрь и закрыл позади него с ударом,
который был немного громче чем щелчок замка.
Кейт уставилась на дверь. Двери, которыми хлопают, казалось повторяли их отношения. Она
начинала ненавидеть двери.
Опустив плечи, она прислонилась к двери и закрыла глаза. Она была очень позитивным
человеком, как правило, и всегда думала, что человек мог сделать что угодно, если его
достаточно обработать, но это было до того, как она встретила неподвижный объект:
Люцерна. Человек был так же упрям как … ну, как она. Возможно даже больше.
Кейт подумывала сдаться, упаковать свои вещи и вернуться в Нью- Йорк с поджатым
хвостом, но это было не в ее характере. Она очень не хотела быть таким вредителем и ей
было жаль, что она не могла оставить его мирное существование, но по мнению компании
было весьма неблагоразумно для них ожидать, что Люцерн Аржено будет содействовать.
Они тратят большие деньги, чтобы рекламировать его книги; он мог бы по крайней мере
сделать небольшое усилие. И она главным образом согласилась с этим. Она только должна
была убедить его. Черт, она считала бы великой победой, если заставит его согласиться на
несколько интервью по телефону.
Кейт медленно выправлялась. Это может сработать. Она зациклилась на туре раздачи
автографов, но возможно ей больше повезёт с интервью.
-"Люк?"- позвала она. Ответом ей была тишина, но Кейт это не остановило. -"Смотри, я
знаю, что ты не хочешь сделать тур раздачи автографов, ладно. Но, пожалуйста, по крайней
мере, не мог бы ты рассмотреть возможность нескольких интервью?"
Она ждала в тишине, затем добавила,- "Только подумай об этом. Хорошо?"
Решив оставить это на ночь, Кейт повернулась к двери комнаты для гостей. Она должна
подумать об аргументе, о некотором плане, который сможет убедить его. Она займётся этим
утром.
Люцерн знал, когда Кейт сдалась и ушла. Он чувствовал ее отсутствие так же как слышал
открытие и закрытие двери комнаты для гостей. Он сидел в течение долгого времени за
столом, слушая ее перемещения и подготовку ко сну, потом звуки ночи, когда она
остановилась.
Он думал сыграть в Жажду крови II, но это было не то без нее. Он думал писать, но был не в
настроении. Таким образом, он сидел в молчаливой темноте, слушая ночь. Крики ночных
птиц, песни сверчков, шепот ветра, вздохи … Кейт, он понял. Тот сонный хриплый
звук издавала Кейт. Люцерн мог услышать его, если напрягался. Он также мог чувствовать
ее запах. Аромат казалось окружил его. Напоминание ее прикосновений к нему, когда они
танцевали, он наклонил голову и понюхал его жакет. Аромат был силен там. Волнующий.
Стоя, Люцерн сбросил пиджак и бросил его на спинку стула, но запах все еще
кажется, цеплялся за него. Или возможно он просто был в воздухе, проник в его дом, как и
она. Прекратив попытки избавится от ее аромата, он подошёл к двери его кабинета и открыл
её; потом остановился там и закрыл глаза. Если он сконцентрируется, сквозь другие звуки
ночи, он сможет сосредоточиться на ее звуках - шелесте постельного белья, когда она
расправляла постель, небольшие мягкие вздохи, когда она мечтала, случайный ропот, но
главным образом ее дыхание, мягкое и успокоительное, вдох, выдох – снова и снова.
Он почти мог чувствовать ее дыхание на своей коже, теплый, влажный выдох. Тогда он
понял что чувствовал его около своей руки. Он стоял рядом с кроватью, неосознанно, ноги
принесли его туда, где его тело стремилось быть.
Люцерн посмотрел на неё через залитый лунным светом мрак, улыбаясь тому, как невинно
она спала. Кейт лежала в позе эмбриона, а ее рука находилась под подбородком. Потом его
взгляд опустился от ее лица вниз по ее телу. Это была теплая ночь, и кондиционер, казалось, не достиг верхних комнат, так как нижних. Кейт скинула покрывало и осталась лежать в
тонком белом хлопке ночной рубашки, которая обернулась вокруг ее бедер. Его
пристальный взгляд осматривал ее тонкую фигурку и её положение. У Кейт были
прекрасные ноги, длинные и красивые. Люку удалось побороть искушение слегка провести
пальцами по жемчужно - белой коже, но он вообразил то, на что она должна походить и знал, что она будет теплой и мягкой на ощупь.
Лёгкий вздох слетел с губ Кейт, и она перевернулась на спину, одна рука медленно
проскользила через ее грудь прежде, чем лечь на кровать. Люцерн взглядом последовал за
движением руки, затем возвратился по ее следу, чтобы обосноваться в вырезе ее ночнушки.
У ночнушки были пуговицы, ведущие вниз к ее талии. Первые две были расстёгнуты, и
третья казалось, готова просунуться в отверстие, оставив больше голого пространства для
рассмотрения. Пристальный взгляд Люка остановился на молочных вершинах ее груди, он
наблюдал их взлет и падение с каждым дыханием. Взлет и падение. Он представил, как
расстёгивает ту третью пуговку, чтобы открыть больше кожи, за ней следующую и так далее, наконец, полностью обнажая ее грудь.
Люцерн вообразил, как её полные полушария появятся в лунном свете. Как сочно. Он знал, что был бы не в состоянии сопротивляться желанию коснуться их, приласкать губами и
языком, утонуть в их сладости.
Кейт выгнулась на кровати и застонала. Люцерн почти застонал с ней. Ее духи здесь пахли
сильней; они смешались с запахами ее шампуня, мыла и сущности. Комбинация
была головокружительной. Он мог почувствовать это на губах. Из-за нехватки
прикосновений, он смог представить, что он действительно: посасывает, облизывает,
покусывает дорожку по ее коже от одной груди до другой.
Люцерн закрыл глаза, чтобы лучше представить это, он почти мог чувствовать ее теплую
кожу под его губами. В его воображении, он позволил рукам скользить вниз по ее платью, под него, к внешней стороне ее бедер. Он мог чувствовать ее дрожь от его прикосновения, она беспокойно шевельнула ногами, в то время как ещё один стон слетел с ее губ.