Ах да! Ведь Сандра заболела! Тогда нет ничего удивительного в том, что все идет наперекосяк. Планы, намеченные на день, рухнут из-за невнимательности подруги.
- Лаура, я просила тебя встретить Матиаса! - грозно рыкнула Кейт.
- Ой, я и забыла! Уже бегу!
Кейт покачала головой. Наверное, лучше самой найти секретаршу, пока Лаура не натворила бед. Подруга была совершенно не дисциплинированной. Одно у нее получалось великолепно: статьи о моде, в которой Лаура разбиралась так, словно родилась на подиуме.
Кейт снова пролистала ежедневник.
Если подруга не поторопится, то Тилю и Рембрандту придется ждать, как минимум полчаса. Ну и имена, право слово!
2
Джефри Шестер любил себя, свое окружение и свою работу. Без последней, он просто жить не мог. Хотя, возможно, только делал вид, будто, кроме бизнеса, для него ничего не существует. По крайней мере, к такому выводу приходили те, кто знал его не меньше десяти лет, то есть еще до того, как Джефри развелся с женой. Именно с тех самых пор он начал пропадать в офисе и менять подружек как перчатки. С одной и той же женщиной его никогда не видели больше двух раз. И мало кто подозревал, что главный ловелас города страдает от одиночества.
А он страдал! И еще как! Меньше всего на свете Джефри любил возвращаться в пустую и холодную квартиру после рабочего дня или вечеринок. Женщинам вход туда был строго воспрещен. Джефри просто не мог заставить себя пригласить подружку в тот дом, где когда-то жил вместе с женой. Ему невыносима была мысль о том, что утром он обнаружит в своей постели претендентку на его сердце и счет в банке, а она побежит ему готовить кофе с неискренней улыбочкой обожания.
Ему хватило жены.
До сих пор при мысли о ней он зябко ежился. Когда Джефри женился на этой женщине, то считал ее идеалом, верхом совершенства. А она оказалась лживой стервой, которая днями напролет шлялась по магазинам и тратила, тратила, тратила его деньги. Когда Джефри устал приходить домой, где его не ждет горячий ужин, уют и любящая жена, он подал на развод. А она несправедливо обвинила мужа в изменах и оттяпала половину его состояния.
Впрочем, Джефри считал, что отделался малой кровью. Он готов был отдать ей абсолютно все, лишь бы она исчезла из его жизни раз и навсегда.
Однако Шестер продолжал мечтать о том, что появится, наконец, женщина, готовая разделить с ним судьбу, ложе и проблемы.
Вот только эта незнакомка, похоже, не знала его адреса.
Этим утром Джефри встал почти на полтора часа раньше звонка будильника. Небо за окном было затянуто серыми скучными тучами, от которых даже дождя не дождешься - они призваны наводить уныние. Побродив бесцельно по квартире в одной лишь пижаме, босиком, с взъерошенными волосами, Джефри мутным взором окинул свое отражение в зеркале и поплелся в ванную.
Контрастный душ не помог. Состояние было такое, словно Шестер вернулся под утро с вечеринки, где алкоголь лился рекой. А ведь все было не так. Напротив, пробыв на приеме полтора часа, он под благовидным предлогом поспешил смыться. Дома Джефри очутился, как никогда рано - еще не было и девяти. Он с аппетитом уплел пиццу, запил ее минеральной водой, лег в постель и мгновенно погрузился в сон.
Так почему же сейчас так паршиво?
Спать не хотелось, однако и желания бодрствовать, тоже не наблюдалось. Шестер прислушался к своим ощущениям: голова гудела, тело отказывалось подчиняться, а желудок выделывал такие сальто, словно и вправду пытался переварить с десяток коктейлей, отравляющих организм.
- Странно, - пробормотал Джефри, пытаясь побриться.
Наверное, ему стоило еще немного поваляться в постели, возможно, удалось бы даже уснуть. Однако Шестер почему-то был уверен на сто процентов, что сон не поможет избавиться от ощущения непреодолимой ненависти к себе.
Я устал, констатировал Джефри, поранив щеку безопасной бритвой. Мне пора в отпуск. Отправиться бы к океану, где горячий песок будет греть мое бренное тело, а местные красотки… Стоп! Никаких красоток! Только океан, пляж и я. Мне надоело общество, надоели женщины, даже мысль о работе вызывает тошноту. Верный признак того, что пора отдохнуть.
Однако он прекрасно понимал, что не может уйти в отпуск. Нельзя ему уезжать. Слишком много обязательств.
Приехав в офис, он машинально проделал все, что от него требовалось: поздоровался с подчиненными, которых встретил, улыбнулся секретарше, выпил чашечку крепкого кофе, открыл окно, чтобы подышать воздухом и полюбоваться на поток машин, и после этого принялся проверять электронную почту. Он бы очень удивился, если б узнал, что в этот самый момент одна женщина делает ровно то же, что и он.
- Лу, будь добра, зайди ко мне, - попросил он секретаршу через полчаса.
Она явилась сразу же: красивая независимая женщина, наполовину китаянка. Джефри знал, что за ней ухлестывало столько мужчин, что она даже путала их имена. Лу ни одному из своих поклонников не ответила взаимностью. Она была страстно влюблена в своего мужа. Ее чувство непреходящей всепоглощающей любви и отказ от многочисленных соблазнов внушали Шестеру глубокое уважение.
- Какие новости? - спросил он, когда Лу устроилась на стуле напротив него. Такие совещания по утрам стали традицией.
Она раскрыла на коленях огромную тетрадь, куда записывала все, начиная от расписания на день и заканчивая списком покупок, которые нужно было сделать, и принялась докладывать:
- "Прелестницы" уже подготовили новый выпуск. Вы можете просмотреть его, когда захотите. Они предоставили первый экземпляр вам, как и всегда. У "Чар" проблемы. Мне об этом сообщили сегодня туром.
- Что за проблемы? - насупился Шестер.
- Творческого характера, - пояснила Лу, взглянув на него исподлобья. - У них главный материал почти точь-в-точь совпадает с темой номера "Прелестниц".
- Мило, - улыбнулся Джефри. - Уже в третий раз за последний год. Интересно, как "Чары" выпутаются на этот раз.
- Уж как-нибудь, - пожала плечами Лу. Она была поклонницей "Чар", и Шестер знал об этом. - Мне кажется несправедливым, что такое происходит. У журналов должны быть равные права.
- Кто тебе это сказал? - улыбнулся Шестер. - По-моему, так гораздо интереснее.
- Но ведь специфические проблемы "Чар" говорят о том, что кто-то передает важную информацию их конкурентам, то есть "Прелестницам".
- Пусть об этом думают главные редакторы журналов, - пожал плечами Шестер.
- И вы ничего не предпримете? - подняла брови Лу.
- А зачем? Мне нравится наблюдать за развитием событий. Это забавно. Ко всему прочему, оба журнала принадлежат мне и приносят немалую прибыль. Даже среди тех, кто работает на одного человека, должна быть здоровая конкуренция.
- По-моему, она уже перестала быть здоровой.
- Лу, что ты так переживаешь? "Чары" справятся. А эти ситуации - хорошая проверка для редакторов.
- Для Кейт Дэвис? - уточнила Лу.
- Она твоя подруга?
- Нет, но мне стал нравиться ее журнал после того, как она взялась за него.
- Журнал мой, а не ее.
- Но делает его она.
- Его делают журналисты, фотографы, дизайнеры, верстальщики и еще куча народу.
- Да, но именно мисс Дэвис координирует их работу и говорит, что и как делать!
Такие перепалки между боссом и секретаршей возникали постоянно. Шестер всегда прислушивался к мнению Лу. К тому же его забавляла ее манера спорить: Лу всегда яростно принималась отстаивать свою точку зрения.
- Ладно, мне понятна твоя позиция, - усмехнулся Шестер. - Но пока я останусь в стороне. Ты же знаешь, я вмешиваюсь только тогда, когда дела начинают принимать действительно скверный оборот.
- Вы словно проверяете Кейт на прочность.
- Может быть и так, - согласился Джефри. - Я имею на это право. Сколько она работает в должности главного редактора? Всего полтора года?
- Уже три! - поставила его на место Лу. - И вы отлично об этом знаете.
- Ну и что с того? Все равно мало! Анна Блэк будет отмечать в этом году семь лет работы!
Вместо ответа Лу фыркнула и отвернулась, словно ей было противно смотреть на своего босса. Джефри вздохнул: его немного взбодрил спор, однако теперь чувство усталости снова начало возвращаться.
- Лу, а у тебя нет подруги, которая хотела бы выйти замуж, чтобы создать крепкую, хорошую семью? - вдруг выпалил Шестер.
Лу перестала делать вид, словно не замечает Джефри, и удивленно округлила глаза.
- А почему вы спрашиваете?
Шестер пожал плечами, пытаясь казаться равнодушным.
- Да так… Один мой приятель, кстати, очень милый человек, мечтает жениться на скромной женщине, мечтающей о трех-четырех детишках.
- Вы о себе говорите? - прямо спросила Лу.
- Почему о себе? - вспыхнул Шестер.
- Не вешайте мне лапшу на уши! - хмыкнула Лу. - Хороший друг… Как же! Ищете жену, так и скажите!
- Ну, допустим, я говорил о себе.
- Вот так бы сразу, - кивнула Лу. - Вам и правда пора жениться на милой, доброй и мечтающей от трех-четырех детях женщине. Вот только не знаю я таких подруг. У меня ведь их вообще нет.
- Почему? - удивился Шестер.
- Все женщины мне завидуют, - спокойно произнесла она, чуть поведя плечом, как если бы тема разговора была ей неприятна. - Половина знакомых женщин так и вовсе опасаются, что я отобью у них мужчин. Так что искать жену вам придется самому. Но я вас целиком поддерживаю в этом решении. Уж больно вы запущенно выглядите.
- Я? Запущенно?! - возмутился Шестер и машинально оглядел себя: ширинка застегнута, рубашка отутюжена, пиджак новенький, с иголочки…
Лу снова хмыкнула, заметив его волнение.
- Щека поранена бритвой: вы так и не отлепили кусочек пластыря. Волосы давно не стрижены, потому что некому сказать вам об этом, да и парфюмом от вас за километр несет по той же причине.
Шестер скривил губы, укоризненно взглянув на нее.
- Ну, благодарю. Теперь буду внимательнее к себе относиться. Только вокруг меня много женщин и…
- И, тем не менее вы пытаетесь найти себе жену через свою секретаршу, - перебила его Лу. - Женщин вокруг вас, может, и полно крутится, да только всем им нужно одно…
- Что? - не сдержал улыбки Джефри.
- Деньги.
Он вздохнул. Конечно, Лу права. И зря он затеял этот дурацкий разговор, надеясь познакомиться с порядочной женщиной. Теперь, небось секретарша будет посмеиваться про себя над ним.
- Ладно, можешь идти, - отпустил он ее. - Принеси номер "Прелестниц".
Лу, ни слова больше не говоря, вышла, потом вернулась и положила ему на стол глянцевый журнал, который еще даже не поступил в продажу.
- Не соединяй меня ни с кем в ближайший час, - попросил Шестер, - я буду занят.
Как только за Лу захлопнулась дверь, Джефри достал из ящика стола любимые леденцы с лимонным вкусом, которыми баловался время от времени, и открыл журнал. "Прелестницы", как всегда в своем стиле. На первом плане - интервью с возлюбленным известной актрисы. Как? Они уже расстались? Ну вот, журнал снова оказался первым: завтра он сообщит эту сногсшибательную светскую сплетню своим читателям. Анна Блэк не была бы собой, если б не добавила в материал перчику: никому не известный клерк рассказывает скандальные подробности романа с актрисой.
Интересно, чем порадуют "Чары". Вряд ли у них найдется новость, которая затмит тему дня в журнале конкурентов.
Возможно, я действительно потупил неправильно и зря разрешил выпуск журналов разницей в один день? - подумал он. Впрочем, риск оправдал себя. У этих двух изданий был свой постоянный круг читателей. Оба продавались огромными тиражами. Правда, "Прелестницы" появились на год раньше "Чар". Поэтому Анна Блэк вполне могла рассчитывать на фору в один день.
У "Чар" наверняка упадет тираж. Что ж, на этот раз Джефри со спокойной душой будет ругать за это Кейт. Анна Блэк по праву окажется на высоте. С этим не поспоришь…
И… Как же все-таки одиноко!
Дэвис помотал головой, пытаясь мыслями вернуться к работе. У него не часто бывали такие приступы депрессии и одиночества. Необходимо просто немного подождать, и все пройдет. Ну, а если хандра затянется, то можно будет просто позвонить одной из тех, кто всегда готов прыгнуть в его постель. Секс, как известно, помогает избавиться и от напряжения, и от тоски.
- Мистер Тиль! Мистер Рембрандт! Располагайтесь, пожалуйста! Кофе? Чай? - Кейт приветствовала их широкой улыбкой.
Двое мужчин, оба невысокого роста, щуплые, с внимательными глазами и улыбками добряков, вошли в ее кабинет. Она тут же отметила, что у одного из них волосы явно крашеные.
В принципе, в этом не было ничего необычного. Многие мужчины из тех, кого она знала, красили волосы, особенно после сорока. Однако этим двоим, не было еще и тридцати пяти.
Мне нет дела до их ориентации, одернула себя Кейт, глядя на то, как они, посмеиваясь и подшучивая друг над другом, устраиваются на стульях. Кто из них Тиль, а кто Рембрандт, она не могла пока разобрать, так как мужчины были похожи, словно близнецы.
- Рада познакомиться с вами! - произнесла Кейт, усаживаясь. - Очень много о вас слышала.
- А мы о вас, - ответил мужчина с крашеными волосами. - Обожаю ваш журнал.
Кейт подавила улыбку. Разве мужчина с традиционной ориентацией станет читать женский журнал? Ну, с этой парочкой все ясно.
- Приятно слышать это, - тем не менее, заявила она. - Я видела ваши работы и могу сказать откровенно, что просто влюбилась в них!
Она немного покривила душой, хотя и считала, что это не имеет никакого значения. В общем, Кейт ознакомилась с подборками их работ только полчаса назад. Впрочем, ей действительно понравились фото. Наведя справки, она узнала, что эту парочку давно и безуспешно зазывают самые известные журналы. Сотрудничество с ними стало бы для "Чар" настоящим счастливым случаем.
Мужчины обменялись улыбками.
- Нас часто хвалят, но нам всегда мало, - сказал Тиль. Или, быть может, Рембрандт.
- Готова петь вам дифирамбы по сто раз на дню! - сообщила она. - Если, конечно, мы договоримся о сотрудничестве.
Они снова переглянулись. Казалось, фотографы легко читают мысли друг друга. Телепатия? Или полное взаимопонимание?
- Признаться, мы польщены, что вы пригласили нас в свой журнал, - произнес крашеный. - И мы без сомнения согласились бы, если б…
- Если б нам не предложили то же самое "Прелестницы", - закончил за него второй.
Улыбка Кейт стала кислой. Прямо-таки уксуснокислой.
- "Прелестницы"? - повторила она. Две головы утвердительно качнулись.
- Мы любим их меньше…
- Потому, что концепция журнала нам не слишком нравится.
- Однако мы глубоко задумались…
- Потому что, откровенно говоря, они предложили баснословную сумму за наше с ними сотрудничество.
Цену себе набивают или на самом деле пытаются быть честными? - подумала Кейт.
- Спасибо за откровенность, господа.
- Мы всегда откровенны, - ответил один из них. - В наше время это редкость, верно?
Они сверкнули белозубыми улыбками. Кейт ответила тем же, хотя повода для веселья становилось все меньше и меньше.
- И когда же вы получили предложение? - спросила она.
- Анна Блэк лично позвонила нам, после того, как мы получили предложение от вас.
- И попросила о встрече.
- Мы согласились.
- Она с ходу назвала свою цену.
- Очень большую.
- Но мы решили подумать.
- Она не понравилась нам.
Они совершенно огорошили Кейт последней фразой. Чего эти двое добиваются? Хотят, чтобы она посулила им больше? Хитрят или же действительно редкостно честны?
- И чем же она вам пришлась не по душе? Снова обмен взглядами, улыбками, мыслями…
- Прежде вопрос: как вы сами к ней относитесь?
Кейт развела руками:
- Не могу сказать, что мы близкие подруги.
- А именно?
- Она мой конкурент, - усмехнулась Кейт. - Я уважаю ее, но предпочитаю держаться на расстоянии. О прочем предпочла бы сейчас не говорить.
- А вот она вас честила, на чем свет стоит. Кейт по очереди взглянула на них. У одного глаза карие, у другого голубые, как у младенца. Оба смотрят внимательно и выжидающе. Сразу видно: жизненный опыт огромный, привыкли не доверять, хотя и прикидываются простачками.
- Что ж, раз она плохого мнения обо мне, - с расстановкой произнесла Кейт, - это ее дело.
- Она говорила, что вы - полная бездарность и место вам досталось только потому, что вы переспали с шефом.
Кейт сглотнула слюну, почувствовав спазм в горле. Анна такое говорила про нее? Вот дрянь!
- Мило… с ее стороны, - хрипло проговорила Кейт.
- Предлагаете поверить ей?
- Предлагаю делать выводы на основе собственного мнения, - сказала она твердо.
Они помолчали, словно ожидая от нее еще одной реплики, однако Кейт плотно сжала губы.
- Я Тиль, - вдруг произнес один из них и подал ей руку. - Меня легко отличить по крашеным волосам. Нас всегда путают. Мы - близнецы.
Она пожала руку, смутившись и изумившись одновременно.
- Но у вас глаза разные, - сказала она. Второй, Рембрандт, тоже крепко пожал ее ладонь и взглянул на брата.
- Она чуть ли не первая, кто заметил.
- Вообще-то, - произнес Тиль, - нас частенько принимают за гомосексуалистов…
- Да ну? - изобразила удивление Кейт. - Ни за что бы не подумала.
Братья рассмеялись.
- Мы оба женаты, между прочим, - сказал Рембрандт. - А вы прошли проверку, мисс Дэвис.
- Можно просто Кейт, - машинально произнесла она и спросила: - Какую проверку?
- Мы не работаем исключительно ради денег, - пояснил Тиль. - Мы - творцы. Поэтому всегда слушаем свое сердце, когда нам предлагают сделку. И потом встречаемся с работодателями. Если человек нам не подходит - прощаемся с ним, какие бы деньги он ни предложил. Работать на "Прелестниц" душа не лежит. А вас мы не знали.
- Теперь знаем. Вы не стали отвечать грубостью на грубость. Это приятно.
- И не начали поливать грязью Анну. Молча проглотили оскорбление. Однако у вас есть чувство собственного достоинства.
- И вас нелегко вывести из себя.
- Что все это значит? - сердито проговорила Кейт, чувствуя себя одураченной. Кто кого нанимает на работу, в конце концов?
- Мы принимаем ваше предложение, - сказал Тиль. - Готовы сотрудничать с "Чарами", хоть с завтрашнего дня.
Она откинулась на спинку кресла и с минуту изучала лица фотографов. На их губах играли улыбки скромников.
- Если бы я не была такой доброй… - произнесла она и вместе с ними рассмеялась. - Ладно, в приемной вас ждет моя секретарша. У нее вы подпишете договоры. Хотя нет, лучше я сама все подготовлю.
Она поднялась с кресла и вышла из кабинета, вспомнив, что роль секретарши сегодня исполняет Лаура. Та орудовала маникюрной пилочкой, внимательно разглядывая ногти через каждые десять секунд.
- Лаура! - укоризненно воскликнула Кейт. - Что за вид? А если кто-нибудь войдет?
- И что с того? - меланхолично спросила Лаура. - Что хочу, то и делаю.
Кейт оглянулась на дверь. Фотографы сидели в кабинете и видеть Лауру, к счастью, не могли.
- Ты не дома, позволь тебе напомнить! Убери пилочку! - прошипела Кейт. - Совсем с ума сошла! И где договоры?