Проигнорировав ее слезы и мольбы сохранить все в секрете, Ниалл вышел из спальни и направился в зал. Он не остановился, чтобы прореагировать на непристойные шутки о том, что половой акт завершился так скоро. Он не отвечал никому, потому что его ярость была слишком велика. Зашагав в сторону Донана, он обнажил свой меч.
Мелкий лорд, к его чести, даже не дрогнул. Он вынул свой собственный меч и встретился с ним в сражении. Вышагивая взад и вперед, они дрались, Донан защищался от ударов Ниалла.
Кто - то кричал, спрашивая, что случилось, но оставались без ответа, но вскоре всем стала понятна причина его гнева, когда появилась его растрепанная невеста, крича, что в этом нет ее вины, что это Донан соблазнил ее.
И, на одном дыхание, Фионна умоляла его пощадить ее любовника. - Пожалуйста. Не убивай его. Я буду тебе хорошей женой. Я обещаю. Мы будем постоянно спать вместе. Ты знаешь, что я согласна. Я сделаю все, что ты захочешь, только пощади его.
Вместо этого, Ниалл отрубил голову Донану.
Для ровного счета, он также отрубил голову своей брехливой невесте, ее разгневанному отцу, и всем, кто был не согласен с его версией справедливости. Не так много, потому что большинство согласились с ним. Шотландцы любили хорошие сражения.
Его новый клан объединился со старым, стремясь действовать. Как единая могучая сила, они пошли войной на земли Донана и захватили их, стирая его имя из анналов истории. Потом ради веселья они продвинулись дальше, оставляя после себя реки крови и разрушения. Почему нет? Ниалл и так уже проклят, вариться в котловане, можно как то заполнить местечко придурками, которых он сможет третировать вечность.
Что касается гольфа, и сделки, которую он заключил, чтобы стать величайшим гольфистом в мире? Он больше никогда не брал в руки клаб.
И Ниалл сдержал свое слово, до этого момента.
Звук шагов по гальке - шум, который был неуместен в этих краях - привлек его внимания, возвращая к действительности из воспоминаний о прошлом.
Не особо удивившись, Ниалл увидел девушку из бара. Он ожидал, что рано или поздно, она покажется тут. Упорство часто ходит в паре с беспощадностью.
Выглядя все также привлекательно, как и раньше, она, без особой радости, зашагала в его сторону, ее красная тога рассеивалась об ее колени, а волосы подпрыгивали при каждом шаге. Его член стал увеличиваться, его телу нравилось то, что он видел. Странно, потому что обычно Ниалл предпочитал более тихих и пухленьких женщин.
- Я ждал тебя очень долго, - подразнил он.
- Я задержалась, чтобы сделать маникюр. Нравиться? - Она подняла свои пальчики, чтобы показать тонко заточенные ноготки ярко-красного цвета. Они выглядели великолепно - и будут выглядеть еще лучше, когда станут впиваться ему в спину, пока он будет её трахать.
- Мило. А ты успела побрить свою киску, пока была занята этим? Я слышал, что это сейчас последняя мода - отсутствие волос на холмике.
Ее сочные губы поджались, когда она, покачивая бедрами, подошла к нему.
- Такой грязный язык. Хотя, чего мне еще ожидать от грязного Шотландца? Ты же ничем не отличаешься от животного.
- Ага, девочка, я думаю, так и есть. На самом деле, я самый большой жеребец, которого ты когда - либо встречала. Передерни и я буду готов в любое время для тебя.
- Я предпочитаю, чтобы моя кровать оставалась чистой.
- Это можно легко организовать.
Одержимый чем то, не похожим на сострадание к себе, в один миг игривость в нем взыграла на одном уровне с его похотью, и Ниалл рванулся вперед. Будучи уже не пьяным, его резкий маневр удивил ее. Он закинул ее на плечо, и прежде, чем она успела сказать " Твою мать!", Ниалл спрыгнул с ней с обрыва.
Его лицо обдувало потоками воздуха, пока они не упали в воду, Ниалла разбирал смех, пока его спутница проклинала его. Они упали в теплые морские воды с огромным всплеском, ее топор начал тянуть их обоих ко дну. К ее чести, она не испугалась, как любой другой человек, когда обнаружил бы, что тонет.
Также, единственное, что он знал, так это то, что она может дышать под водой. В Аду законы земного мира были немного искривлены. Невозможное не всегда могло быть правдой.
Ниаллу, однако, требовался кислород, по крайней мере, он предпочел его. Обычно, если он наглатывался воды, то потом несколько дней чувствовал дискомфорт и ощущал себя больным. Позволив своей ноше плыть самостоятельно, он оттолкнулся от нее и поднялся на поверхность. Ниалл вынырнул и сделал вдох. Когда она не всплыла сразу же за ним, он набрал в легкие побольше воздуха, готовясь нырнуть, чтобы найти ее.
В одно мгновение, на поверхности показалась изящная головка и пара ярких желтых глаз уставилась на него, но не со зловещим выражением, как он ожидал, а с весельем.
- Как мило, что ради меня, ты, наконец-то, помылся.
Его губы изогнулись.
- Ха. Раз окунувшись, я не избавлюсь от грязи.
Он потратил десятилетия, накапливая ее.
Подняв округлый белый кусок, она усмехнулась, стрельнув в него плотоядным взглядом, который послал дрожь по всему его телу.
- Тогда хорошо, что я захватила для тебя мыло.
Ужас. Издевательство. Эта девица! Не важно, как сильно он отбивался от нее, чтобы сбежать, она постоянно настигла его, как выдра, и старалась намылить.
Океан вокруг них побелел и покрылся белыми пузырьками, которые вспенивались на поверхности. Последней каплей стало то, что она прижалась к его спине, ее мускулистые бедра крепко обхватили его, и, черт, он почувствовал ее хватку питона. Он закричал, когда она взлохматила его влажные волосы, тем самым придав ему вид недовольного ребенка.
Эта игра уже не была такой смешной. Помыться - это одно, но его волосы! Ниалл потратил много веков, отращивая их.
- Ты злая гарпия. Оставь мои волосы в покое.
- Я говорила, веди себя со мной приветливо.
Она задыхалась, так как старалась удержаться за его впечатляющую фигуру. Его попытки вырваться из ее захвата провалились. Его ноги, которые барахтались, чтобы удержать их обоих на плаву, могли сделать намного больше, чем просто болтаться в воде.
Мокрые пряди волос плавали вокруг них. Когда его ноги, наконец-то, коснулись песчаного дна, Ниалл выбрался на берег и плюхнулся на землю. Она выскочила из воды раньше него, прежде чем он сумел добраться до нее и раздавить. Но это еще не был конец ее пыткам. Она вернулась обратно, уселась ему на грудь, но недостаточно низко, чтобы позаботиться о проблеме между его бедер.
С заточенным ножом, которым она орудовала близко к его шее, он не мог много шевелиться. Конечно, Ниалл сомневался, что она отрежет ему голову; но в тоже время, он переживал по поводу того, чтобы случайно не навредить ей. Даже если девица и заслуживала наказания за то, что сбрила многовековую бороду с его лица, оставив его с гладкой кожей, которой он не ощущал еще со времен своей свадьбы.
На этот раз, он не вспоминал то время, когда испытывал депрессию или жгучее желание убивать Донана и свою жену снова и снова. Вместо этого, ему стало интересно, что девочка в итоге подумает о том, что увидела. И что можно сделать, чтобы заставить ее сместиться немного ниже, скажем, на выпуклость его напряженного члена. Но для начала, нужно заставить ее выбросить нож, прежде чем она отрежет его достоинство до того, как поимеет.
Глава 5
Аэлла ожидала многого, когда схватила Шотландца, держа кусок мыла в руке, настроенная, по крайне мере, насильно сделать его чистым. Чего она не ждала, когда решила устроить так необходимую ему головомойку, что он поддастся ее действиям. Еще более неожиданным стало, что из косматого беспорядка он превратился в привлекательного мужчину.
Прежде он напоминал отвратительного снежного человека из-за спутанных волос, тошнотворного зловония и, несмотря на его слова, стоял всего на одну ступень выше животного. Теперь… теперь она могла увидеть все, что было скрыто, и это ее ошеломило.
Ниалла нельзя описать как по-настоящему красивого мужчину. Его черты были слишком грубыми и квадратными для этого. Слишком большой нос. Слишком толстые брови, слишком рыжие волосы, а кожа покрыта веснушками. Но его лицо излучало силу.
Лицо воина. Вонь исчезла, его рубашка слетела при драке, а плед разорвался, и она четко смогла рассмотреть его комплекцию с мускулатурой, которая напоминала фигуру гладиаторов из фантазий ее юности.
Хотя стала очевидна одна большая разница, и слово "большая" ключевое. Оседлав его талию, Аэлла не могла не заметить пульсирующий член, упирающийся ей в задницу в настоящее время.
- Вижу, чистое тело не подразумевает чистые мысли.
Она приподняла бровь, глядя на него.
Открыв глаза, Ниалл сфокусировал на ней свою ярко-голубую радужку, когда изогнул губы в медленной чувствительной улыбке, из-за чего ее тело охватила дрожь, которая не затихала, особенно, когда Аэлла увидела кончики его клыков.
- Девочка, если ты не слезешь с меня, все очищающие процедуры станут бесполезны, потому что я восприму это как приглашение, чтобы погрузить в тебя свой член и попотеть.
Она наморщила нос.
- Тебе следует поработать над заигрыванием. Я понимаю, что ты старый и все такое, но такие высказывания канули в Лету с динозаврами.
- А так я старый для тебя? - Он обхватил ее бедра и сцепил руки под задницей, от чего приятная дрожь переросла в жидкое тепло, от которого ее лоно увлажнилось.
От шока она едва не перерезала ему горло. Аэлле не нравилось, когда ее тело неожиданно реагировало. И чувство желания к Шотландцу не было в списке одобренных физических действий. Опять же, теперь, когда он чистый, виден его потенциал. "Фу. Что со мной не так? Я не трахаюсь со своими целями".
- У тебя эрекция. Большое дело. У кого угодно с доступом к Виагре может быть то же самое в наши дни.
- У тебя есть ответ на все.
- Конечно.
- Тогда ответь мне вот на что? Если ты настолько не впечатлена, почему мой живот влажный?
- Мне нужно пописать.
Прикусив язык от выражения на его лице, Аэлла приподнялась с тела Ниалла, давая ему увидеть, что она ничего не надела под тогу.
Пока он наблюдал, в его глазах тлел огонь. К его чести… и ее разочарованию… он не попытался прикоснуться. Возможно, это даже хорошо. Аэлла отрезала руку последнему идиоту, который решился на такое без разрешения.
Когда он не поднялся с песка, она спросила:
- Ты все?
- Хотелось бы.
- Со мной, идиот.
- Разве я уже не сказал, что хотелось бы?
Топнув ногой, она взглянула на него.
- Ты прекратишь во всех моих словах искать сексуальный подтекст?
- Нет. Это самое забавное, что со мной приключалось за последнее время.
- Ну, я рада, что один из нас наслаждается собой.
- Успокойся, девочка. Мы живем лишь раз.
- Сказал пьяница, которого я нашла валяющегося в баре в самой позорной части Ада.
- У меня на то свои причины.
- И сколько они у тебя?
Он нахмурился.
- Не твое дело.
- Я обидела тебя? Отлично.
- Что может быть отличного в высмеивании моих страданий?
- Терпеть не могу унылых идиотов.
- Я не унылый.
- Тогда как называется то, чем ты занимаешься?
- Напиваться.
- На протяжении скольких веков?
- Почему тебя это волнует?
- Не волнует. Просто терпеть не могу людей, которые испоганили свою земную жизнь и, оказавшись в Аду, обвиняют всех, но не себя, за совершенные ошибки.
- Я не совершил ошибок. Меня опозорили.
- И?
- И это несправедливо.
Его нижняя губы не была оттопырена, но и так ясно, что он дуется.
- Обиженка. Я была королевой, пока меня тоже не опозорили. Разве я в депрессии? Черт, нет. Я вспылила, уничтожила несколько вещей и продолжила жить.
По большей части. Она не заводила серьезных отношений со времен той неудачи. Но, по крайней мере, Аэлла не сдалась, в отличие от вампира Шотландца.
- Я пытался убить тех, кто меня опозорил. Не помогло.
- Что с тобой случилось?
- Я продал душу дьяволу, чтобы стать самым великим гольфистом.
- Но ты не играешь в гольф.
- Потому что я выиграл игру, сделал дар, который должен был гарантировать мне безоблачное будущее, а вместо этого разрушил.
- И?
- Что значит и? Ты меня слышала? Гольф сломал мне жизнь. Из-за него я убил сотни.
Она издала тихий свист.
- Мило. Жаль, что я не могла сделать то же самое.
- Почему?
- Меня подставили боги. Греческие. Они абсолютно бессмертны.
- Ты разозлила каких-то греческих богов? Как?
- Не хочу это обсуждать. В отличие от некоторых здесь людей, я не живу прошлым.
- Я не живу прошлым.
- Тогда оторви свою толстую, ленивую задницу и иди со мной.
- Но я не хочу.
Весело, он сказал это уже без прежнего задора. Вообще, у нее появилось странное чувство, что Шотландец хотел выйти из своей печальной рутины, но не знал как. Аэлла решила протянуть ему руку помощи.
Он отказался, вскочил на ноги и встряхнулся, разбрызгивая капли.
- Не мог бы ты прекратить? Ты хуже мокрой собаки.
- Ты сама сказала, что мне нужно принять ванную.
- Тебе. Я же была идеально чистой и сухой.
- В следующий раз, принося мыло, ты, возможно, не забудешь полотенце.
Потянув за мокрую ткань, облепившую ее изгибы, она заметила, как его взгляд остановился на выпирающих сквозь тогу напряженных сосках.
- У тебя есть какие-нибудь полотенца в твоей лачуге?
- Да, как и теплый огонь.
Хорошо, потому что здесь на подступах к Аду, воздух был заметно прохладней, и вездесущей золы, падающей с неба, почти не было. Тепло пекла, которое сохранило яму от промерзания, едва достигало этого отдаленного края, и Аэлла поежилась.
Шотландец показывал путь, идя по едва заметной дорожке вверх по склону горы, которая имела наклон слева направо и требовала уверенных шагов, иначе неверный шаг станет залогом опрометчивого падения.
Удивляясь, что он покорно смирился с ее поведением и обществом, она не могла не задать вопрос.
- Так, ты передумал? Готов идти со мной добровольно?
- Я не хочу играть в гольф. Но… - Шотландец повернулся, чтобы бросить взгляд через плечо, - я пойду с тобой, чтобы увидеть Люцифера и сказать это ему лично.
- Зачем?
- Потому что ты не должна испытывать на себе его гнев за мой отказ.
Она фыркнула.
- Люцифер не накажет меня, если ты скажешь, нет. И я спрашивал не про это? Почему ты не играешь в гольф?
- У меня есть причины.
- Боишься, что потерял сноровку?
- Моя сноровка никуда не делать, девочка. Я могу заверить тебя в этом. Или лучше, показать.
От его озорной улыбки она споткнулась и чуть не протестировала свою способность летать, если бы Шотландец резко не остановился и не удержал ее.
- Если ты так уверен, то почему бы не дать моему Повелителю желаемое?
- Во-первых, нет никого, кто мог бы превратить дьявола в хотя бы наполовину достойного игрока в гольф. Ты видела, как играет ублюдок?
- Так ты боишься закончить как последний его кадди?
Он издал пренебрежительное фырканье.
- Его последний кадди был идиотом. Любой дурак знает, что нельзя использовать четвертую клюшку для той лунки. Он получил по заслугам.
- Ты не испуган, тогда почему не играешь? То есть, ты продал душу, чтобы стать самым великим игроком в гольф. Почему не использовать талант?
- Почему это тебя заботит?
- Поскольку ты пойдешь со мной, то мне плевать. Как только я передам тебя Люциферу, вы сможете разобраться. Я просто хочу пойти домой и посмотреть финал сезона Игры Престолов.
И принять долгий и горячий душ с вибратором, чтобы избавить от желания, вызванного Шотландцем.
Похоже, она не единственная здесь любопытная. Уже не такой сдержанный Шотландец подколол ее.
- Почему такая девочка, как ты, стала охотником?
- Что значит девочка, как я?
- Посмотри на себя. - Он махнул рукой в ее сторону. - Ты слишком милая для такого.
- Намекаешь, что из-за своей внешности я плохо выполняю работу?
- Кажется, тебе, лучше подойдет другой образ жизни.
- Если ты говоришь про стриптизершу или шлюху…
Она положила руку на кожу, покрывающую рукоять топора.
- Успокойся, девочка. Я не говорил ничего такого, хотя ты сорвала куш в любой профессии. Просто подразумевал, что с твоими явными женскими данными девочка как ты не должна работать.
Она рассмеялась.
- Ты только что дал понять, что из меня выйдет хорошая жена?
- Ага. Избалованная, конечно, - добавил он, подмигнув.
- Это предложение?
Теперь он споткнулся, но, к счастью, они дошли до места назначения, поэтому ей не пришлось останавливать его тело от падения в пропасть.
- Я не подхожу на роль мужа.
- Почему нет? Ты мужчина. У тебя есть замок, посредственный, - добавила она, косясь на залатанную каменную башню и соломенную крышу.
- Ты разве не слышала? Я уже был женат однажды.
- Дай угадаю, она была любовью всей твоей жизни, и после ее смерти ты поклялся никогда не любить снова.
- Ох, я поклялся никогда больше не жениться, прямо после того как убил ее.
И после этого шокирующего заявления, Шотландец направился в свой дом, оставив Аэллу с разинутым ртом.
Глава 6
Ниалл не смог бы объяснить, почему сбросил эту бомбу. Девчонка застала его врасплох своим шутливым заявлением. И еще более шокировало то, что он представил, как эта охотница, одетая в платье-шотландку - естественно в цвете его клана - идет к нему с букетом в руках, яростной улыбке на устах и с топором в наплечных ножнах. Дикая невеста для дикаря-шотландца.
Безумная фантазия.
Ниалл едва знал эту девицу. Хотеть трахнуть, ладно, но жениться? Да как бы, бля, не так. Но он сказал именно то, что думал. Воин женщина или нет, охотница во многих понятиях заслужила избалованный образ жизни, чтобы исполнялся любой каприз. Так бы и он относился к такому сокровищу. Так бы он относился и к Фионне, если бы она его не предала.
Войдя в свой, просто обставленный, дом, у Ниалла защекотало в носу от пыли, лежащей слоями на мебели. Как же изменился замок с момента, когда Ниалл был жив. Тогда здесь было богатое убранство, шикарные гобелены прикрывали каменные стены, а каждую комнату украшала полированная, резная мебель с милыми подушками
Ниалл пил из золотых кубков, ел из фарфоровых тарелок, которых разбил несметное количество в порыве гнева. Ему готовили лучшие шеф-повара и в штате были лучшие слуги. Деньги для Ниалла ничего не значили, и он с легкостью их тратил. А почему нет? У него не было потомков, которым нужно было приданое.
Не было женщины, которую нужно было баловать. В итоге, все, за что он боролся, чего добился, купил, не принесло счастья и умиротворения, не вернуло проданную душу. И не помогло найти любовь.
После смерти, когда попал в ад, Ниалл ждал перемену настроения. Но он ошибся. Весь эмоциональный багаж отправился с ним в преисподнюю. Выхода не было, и Ниалл осознал, что не может проводить время с людьми, пусть даже мертвыми.