Эдмонд отправился по магазинам. Купить ей цветы? Но какие? Ведь он совсем не знал ее вкуса. Успел уловить лишь несколько черточек характера, свойственных к тому же почти всей прекрасной половине человечества. Розы нравятся большинству женщин, но что-то подсказывало Эдмонду, что Элен они придутся не по душе, хотя она, по всей вероятности, и не покажет этого. Купить сладости? Тоже нет. Замашки сладкоежки вовсе не подходили ей. Какое-нибудь украшение? Нет. Слишком рано. А что он станет дарить потом? Эдмонд ощутил острое желание позвонить Патрику и проконсультироваться, но тут же одернул себя. Это не деловая встреча, чтобы советоваться с ним. Хотя никто лучше Патрика не умел выбирать подарки. В этом Эдмонд имел возможность убедиться уже много раз. Он представил, что сейчас будет, если включить сотовый и набрать номер друга. Наверное, Патрик не ответит, так как "решает вопросы". Конечно, он рассержен из-за того, что Эдмонд ушел без предупреждения, а позже выразит недовольство по поводу его молчания на совещании. Но сейчас Эдмонд был готов выслушать все, лишь бы кто-то подкинул ему идею. Он набрал номер Патрика.
– Где тебя носит, черт возьми! Я же просил остаться!
– Скоро буду, мне надо уладить одно дело, – спокойно, не поддаваясь эмоциям друга, ответил Эдмонд. – Главное, не кричи и помоги мне.
– Эдмонд, у меня нет ни минуты! – взревел Патрик. – Черт возьми, это твоя компания или моя? Ты хоть понимаешь, что сейчас конец месяца?
– Я знаю! Не кричи на меня! – рявкнул Эдмонд в трубку.
– Знаешь? – удивленно хмыкнул Патрик.
– Знаю, – еще увереннее ответил Эдмонд, уже чувствуя, что у него неплохо получается. – Я застрял. У меня машина сло… – и вдруг замолчал на полуслове. Вот что значит, не умеешь – не берись. Он и забыл, что после того дурацкого совещания ему захотелось прогуляться пешком. Машина по-прежнему стояла на стоянке. Патрик не мог этого не знать. Уж такую ложь он точно не пропустит. Подтверждение этой мысли последовало незамедлительно.
– Прекрати врать! – повысил голос Патрик, терпение которого, похоже, истощалось. – Почему я должен отдуваться за тебя?
Эдмонд тяжело вздохнул. Придется идти. Он уже развернулся, собираясь вернуться, но снова вспомнил об Элен. Ее образ не выходил у него из головы. Да к черту работу, к черту все. Она! Она затмила все проблемы, все заботы. Элен. Она стала единственной его мыслью.
И Эдмонд бодро зашагал в другую сторону. Патрик справится. Поворчит, будет дуться, но потом отойдет. Эдмонд решил просто побродить в свое удовольствие. Он очень хорошо знал, что такое конец месяца, когда подбиваются итоги работы, когда все нервничают и засиживаются в кабинетах допоздна.
Эдмонд поднял голову и посмотрел вверх: между двумя каменными стенами домов голубой лентой светилась полоса неба. Может быть, и Элен – это светлая полоска в моей жизни?
Эдмонду не везло с девушками. Сначала их выбирал для него отец. Это было кошмаром. Их сводили на торжествах, ужинах, а потом оба семейства пытались все устроить так, чтобы чада как можно чаще встречались. Эдмонд не любил вспоминать об этом. Нет ничего хуже, если еще до знакомства с девушкой ты уже знаешь, чем должны закончиться отношения. Это душит, связывает и становится похожим на театр одного актера и одного зрителя, при этом каждый участник выступает в разных ролях.
Эдмонд даже покачал головой, пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний…
– Не спи. – Патрик был бодр и свеж, как всегда. – Подъедем чуть ближе.
Элен шла по улице вперед, никуда не сворачивая, казалось, ей было безразлично. Она выглядела рассеянной и подавленной. Эдмонд проехал через соседнюю улицу, они скрылись за поворотом и остановились. Теперь надо немного подождать и… девушка выбежала прямо на них. Она бежала, неслась сломя голову. Ее шлепанцы громко хлопали по асфальту. Эдмонд навел бинокль на ее лицо. Глаза были пусты. Ни горя, ни радости. Ничего. Прошло слишком мало времени с момента их расставания, она еще ничего не осознала. Что же будет, когда ей все станет ясно?
Они прибавили скорости. Элен бежала изо всех сил.
– Торопится доложить о срыве плана, – ехидно улыбнулся Патрик. – Так-то ты влюблена.
Эдмонда удивили эти слова. Неужели Патрик ничего не видит? Как можно говорить такое, когда она на грани срыва после какой-то записки.
– Ты не прав, – тихо сказал он, хотя внутри у него все клокотало. Слова Патрика задели его за живое.
– Посмотрим, – тоже очень тихо и уже без издевки ответил его друг.
Эдмонд счел за лучшее промолчать. Сколько он помнил Патрика, тот всегда отличался самоуверенностью. И вообще, что он может понимать в чувствах, когда сам, наверное, никогда их не испытывал? Эдмонд окинул Патрика взглядом: педант до корней волос – пиджак вычищен и даже платок торчит, все по правилам. А ведь для такого дела не стоило наряжаться. Сам Эдмонд носил костюм лишь на работе и презрительно относился к деловой одежде из-за ее неудобства.
Патрик недоверчиво посмотрел на друга. Глаза его были прищурены, он словно оценивал Эдмонда.
– Эй, остынь, орел, – фыркнул он почти презрительно. – Я здесь, чтобы установить истину, и то, что я говорю, еще не окончательный вердикт. Хотя… Будет видно.
И он снова навел бинокль на девушку. У Эдмонда появилось желание вырвать его у друга. Вырвать так, чтобы ему стало ясно через этот жест, что именно он сейчас испытывает. Патрик улыбнулся.
– Да говорю же – остынь. Не понимаю, из-за чего ты так разошелся.
И это при том, что Эдмонд даже не пошевелился и не успел произнести ни слова. Патрик знал его слишком хорошо. По одному взгляду он понял, что друг нервничает.
– Ты как ребенок, честное слово, – продолжал Патрик. – Все на лице написано.
Эдмонд разозлился и даже закусил губу.
– Я же не со зла, успокойся. – Голос Патрика стал мягким, в нем послышалось сочувствие.
Эдмонд отвернулся и стал смотреть на бегущую Элен. Вот так всегда. Патрик слишком хорошо разбирался в людях. А особенно в тех, кого давно знал. И теперь ему хватило нескольких слов, чтобы успокоить его, Эдмонда. А до этого – тех же нескольких слов, чтобы привести его в бешенство.
Ладно, хватит думать о глупостях. Все-таки они здесь из-за его девушки, а не для того, чтобы выяснять отношения. Но Эдмонд вспомнил вдруг об их последней размолвке с Патриком.
Это произошло в самом начале его знакомства с Элен, из-за проблем, возникших с одним крупным клиентом. Эдмонд тогда полностью возложил бремя ответственности на Патрика. Все его заместители оказались не слишком работоспособными и недостаточно понимающими. Во всем разбирался Патрик. Один. Три дня ему пришлось сидеть в кабинете, звонить по телефону, что-то выяснять, с кем-то договариваться, подписывать за друга бумаги и заниматься еще Бог знает чем, в то время как босс и номинальный глава компании, по выражению Патрика, "развлекался". Они же с Элен в тот вечер просто уехали отдыхать. Когда через два дня Эдмонд вернулся и пришел на работу, на его столе лежало заявление об уходе. Естественно, подписанное Патриком. Эдмонд набрал его сотовый. Телефон не отвечал. Он поехал искать друга. Конечно, он не должен был так поступать. Элен свела его с ума. Ему не хотелось все эти дни думать о делах, что у него вполне успешно получалось. Эдмонд не любил выяснять отношения, но делать было нечего. Он нашел Патрика дома.
– Чем могу служить? – сухо, не приглашая пройти в дом, спросил Патрик, открыв дверь на звонок.
– Патрик, я… – начал Эдмонд, но друг резко перебил его.
– Для вас – мистер Эргейл. Я больше не ваш подчиненный, поэтому обращайтесь ко мне соответствующим образом. Я вас слушаю. Постарайтесь изложить суть дела покороче. У меня много работы.
Надо сказать, такой ответ немного шокировал Эдмонда. Он не знал, что сказать, и, уставившись в землю, молчал. Выдержав паузу, Патрик продолжил:
– Если у вас все, не смею задерживать. Прощайте. – И он стал закрывать дверь.
– Подожди, Патрик. – Эдмонд запнулся. – Извини, что так вышло. Я не знаю, как мне оправдываться. Я влюблен.
– Повторяю, – Патрик был абсолютно спокоен, – если у вас все, прошу покинуть мой дом. Я занят.
Какие фразы, какой сдержанный тон. Но Эдмонд остался стоять на месте.
– Послушай. Ну, ты же знаешь, что я такой, какой есть, и не могу иначе. Прости. Я… я не владел собой.
– До свидания. – Патрик развернул Эдмонда и буквально столкнул с крыльца.
Оказавшись за дверью, Эдмонд не знал, что ему делать дальше. Да, без Патрика все дела полетят в пропасть, но тогда для него было важно не это. Друг детства, которому он безмерно верил, отвернулся от него в трудную минуту. Эдмонд, решив добиться прощения, остался стоять у двери. Он был готов выслушать упреки и даже получить пощечину. И все-таки добился прощения друга.
Это было, как теперь казалось, целую вечность назад. Они поссорились из-за Элен. И сейчас их отношения оказались на той же грани – опять из-за нее.
– Она плачет, Патрик, посмотри внимательнее.
– Она просто бежит, вот и все. Я больше ничего не вижу, – отрезал Патрик.
Спорить с ним было бесполезно. Он перевел взгляд на Элен. Как она красива! Пошел дождь. Мокрые пряди черных волос разметались по плечам, футболка прилипла, облегая стройное тело.
Вдруг Элен выскочила на дорогу. Внутри у Эдмонда все оборвалось. Машина. Он видел этот черный "лендровер" еще там, когда разворачивался. Теперь автомобиль летел к перекрестку, сквозь завесу дождя зловеще просвечивали фары. Эдмонд надавил на газ. Надо успеть перекрыть ему путь. Элен бежит по дороге. Вот-вот выскочит на перекресток и…
– Что ты делаешь?! – заорал Патрик. В следующий момент его тряхнуло так, что он едва не ударился головой о лобовое стекло.
Эдмонд не слушал. Если все получится, "лендровер" впишется как раз им в бок, а Элен останется невредимой. Но… он видел, что не успевает, хотя уже мчался на предельной скорости.
Визг шин ворвался в пляску дождя пронзительным аккордом. Эдмонду показалось, что послышался скрежет металла. Нет, только не это.
Машина вылетела на перекресток. Эдмонд нажал на тормоз. "Лендровер" стоял поперек улицы, видимо водитель, мужчина лет сорока, резко затормозил. Еще бы. Ведь Элен выскочила прямо ему под колеса. Как он еще различил ее за пеленой дождя! Эдмонд вылез из машины, еще не зная, что увидит.
На асфальте перед машиной никого не было. Эдмонд вздохнул с облегчением. Она успела.
– Тоже мне, Золушка, – засмеялся Патрик. Он уже вышел из машины и стоял рядом с Эдмондом. – Где голова у этой дурочки? Она едва не угодила под колеса.
– Я же говорил – она расстроена, – пояснил Эдмонд. Лицо его было сосредоточено, в глазах еще метался страх.
Они оба повернулись к водителю "лендровера". Тот горестно смотрел на свои покрышки, след от которых протянулся метров на двенадцать.
– Дельный малый, – заметил Патрик. – Я бы не успел затормозить. Ладно, нужно ехать, иначе мы ее потеряем.
Через минуту они уже снова мчались по дороге, озираясь по сторонам в поисках Элен.
– Вот она. – Патрик даже подпрыгнул на сиденье. – Стоит у столба.
– Вижу. – Эдмонд сбавил ход и остановил машину поодаль. Теперь можно было как следует рассмотреть девушку. Она казалась сильно расстроенной и такой одинокой и беззащитной при свете фонаря.
– Тупица! Болван! – вдруг закричала она кому-то, кто, наверное, исчез в переулке.
– Черт! – рявкнул Патрик. – Мы его упустили.
– Кого? – не понял Эдмонд.
– Это был он, ее хозяин. Она рассказала ему о провале, он ее, может быть, ударил. Теперь она плачет. Черт. Упустили.
Словно в подтверждение его слов, Элен опустилась у столба, прижалась к нему щекой и зарыдала.
– Так-то, детка, – улыбнулся Патрик. – Не всех ты можешь одурачить.
Эдмонд не знал, чему верить. Все и вправду выглядело так, как сказал Патрик.
– Я иду за ним. – Патрик вышел из машины. – Если повезет, выйдем на всю шайку. Ну и красотка! Держи связь. Встретимся в машине.
И он скрылся в переулке.
Эдмонд остался наблюдать за Элен. Вывод Патрика о последних событиях ошеломил его. Действительно, кто знает, из-за чего она плачет. Весь ее вид, эмоции подходили человеку, который очень торопился на какую-то важную встречу, а потом опоздал. Патрик, как всегда, оказался прав. Теперь и Эдмонд увидел, что проверка не была лишней.
Вот Элен встала и пошла. Она дрожала от холода и ночной сырости, вытирая глаза руками. Девушка шла медленно, слегка прихрамывая. Босая, озаренная светом фар и фонарей. Даже вымокшая под дождем, она была очаровательна. Эдмонду хотелось прижать ее к себе, обнять. Просто забрать с мерзкой улицы и прервать эту комедию, этот розыгрыш. Она несколько раз пересчитывала деньги, и Эдмонду стало не по себе. Неужели эти цветные бумажки так важны? Неужели он ошибся в ней? Но даже когда его воображение рисовало портрет самой чудовищной обманщицы, Эдмонд не мог представить себе, что бросит Элен. Возможно, она хотела обмануть его, но ведь у нее сестра, о которой нужно заботиться. Внезапно ему в голову пришла мысль, что если он уже принял такое решение, то зачем тогда все это: слежка, обман. Надо выйти из машины, подойти к ней и открыто объясниться. И только Эдмонд подумал об этом, как Элен вдруг метнулась в темный переулок и побежала. Он замешкался. Улицы безлюдны, на машине там не проедешь. Он выскочил из салона и бросился за ней. Ни одного фонаря, темные окна и нигде ни души. Только луна освещала ему дорогу. Элен уже куда-то свернула. Он слышал какие-то звуки, но не мог понять, откуда они доносятся. Внезапно где-то рядом раздался крик:
– Ненавижу! – закричала Элен. – Не хочу вас больше ни видеть, ни слышать!
Сердце в груди Эдмонда сильно забилось. Кровь застучала в висках. Элен! С ней что-то случилось. Эдмонд, подобно разъяренному тигру, выскочил на небольшую площадку между домами. Девушка лежала на асфальте.
– Элен! Элен!
Он упал рядом с ней на колени, руки его дрожали. Эдмонд принялся ощупывать ее тело, потом его пальцы нащупали артерию на шее. Жива.
Он сорвал с пояса телефон.
– Патрик, подгони машину, срочно, сейчас же.
– Где ты? Скажи точно, – откликнулся Патрик.
– Прямо, потом направо. Здесь темно. Не выключай телефон.
– Хорошо.
Через минуту Эдмонд услышал ворчание мотора.
– Правильно, я тебя слышу, – взволнованно произнес он.
– Куда дальше? Здесь поворот.
– Направо.
Площадку перед домами осветил свет фар. Машина выехала из переулка. Эдмонд вскочил и замахал другу.
– Сюда, сюда!
Патрик остановился рядом с Элен.
– Что случилось? Что с ней?
– Не знаю. Я не видел. Надо везти ее в больницу. – Эдмонд поднял девушку на руки и положил ее на заднее сиденье.
– Едем, я знаю одну недалеко отсюда. Там окажут первую помощь, а потом я перевезу ее к себе.
Патрик надавил на газ.
– Только не паникуй. Сейчас разберемся. Спокойно. Мы сделаем все, что в наших силах.
– Это ты виноват! Ты! Ты все придумал! – Эдмонд не ожидал от себя таких слов, но волна эмоций захлестнула его, он потерял контроль над собой. – Не надо было ничего проверять. Если она умрет, я тебе не прощу. Никогда.
– Остынь! – повысил голос Патрик. – Мы не знаем даже, что случилось, а ты уже бросаешь обвинения.
Эдмонд отвернулся. Ему было душно, плохо, его давило бездействие. Вот уже впереди фонари. Улица. Людей немного, все прячутся от дождя.
– Да гони же ты быстрей! – Эдмонд выдохнул эти слова почти Патрику в ухо. Он едва держался.
Патрик с опаской посмотрел на него.
– Спокойно. Все под контролем. Приди в себя.
Впереди показался белый козырек больницы.
– Я возьму ее. – Эдмонд выскочил из машины, едва та успела затормозить. Прежде чем Патрик открыл дверцу, чтобы выйти, Эдмонд с девушкой на руках уже бежал вверх по ступенькам к входу.
3
Она открыла глаза. Свет лампы разорвал тьму. Белые стены, люди в халатах… Куда она попала? Элен повернула голову, и от одного этого движения перед глазами все пошло кругом. Слышались незнакомые голоса, но, хотя люди говорили рядом, ей казалось, что звуки доносились откуда-то издали. Где она? Похоже на больницу. Так. Надо вспомнить, что произошло.
Эдмонд бросил ее. Эта новость всплыла в сознании сразу, без промедления и больно отозвалась в груди. Записка. Элен полезла в карман – бумажки. Она нащупала деньги. Ага, а вот и клочок бумаги. Значит, все случилось наяву, а не во сне, все правда. От этого из ее груди вырвался стон. Невольный, тихий, он все же привлек внимание врачей. К ней подошла медсестра.
– Вам уже лучше? – спросила она, улыбнувшись.
– Где я? – Элен не узнала свой голос, он был какой-то хриплый, словно чужой, и тоже доносился как будто издалека.
– В больнице, – спокойно ответила сестра и приветливо улыбнулась. – Как вы себя чувствуете?
– Голова… болит. – Элен закашлялась. – И тошнит сильно.
– Когда вы в последний раз ели?
Элен напрягла память, но не смогла восстановить последовательность событий.
– В обед, наверное, – неуверенно сказала она. – Не помню.
– Поспите, – посоветовала сестра. – Хотите, сделаю обезболивающий укол или дам таблетку?
– Не нужно, спасибо, – вежливо отказалась Элен. Говорить было тяжело. Хотелось спросить, в чем дело, что с ней случилось, но сил не было совсем. Тело обмякло и требовало лишь одного – отдыха.
Элен закрыла глаза. В голове мелькнула мысль об оплате лечения и его стоимости. Думать не хотелось. А точнее, не получалось. Мысли путались. Она все же напрягла сознание. Итак, записка… Потом она куда-то бежала… дождь… А потом… Машина. Да, теперь она вспомнила, машина вывернула прямо из-за угла. Так вот, что случилось. Ее сбила машина. Но, к счастью, серьезных повреждений, кажется, не было.
– Сестра, – позвала она тихо, и медсестра, стоявшая неподалеку у кровати другой женщины, обернулась и подошла к ней.
– Вы что-то хотели?
– Как я… попала сюда? – Элен почувствовала, как от каждого слова в голове разливается боль.
– Вас привез какой-то мужчина. На машине.
При слове "мужчина" у Элен забилось сердце. Она ощутила прилив сил, бодрости.
– Кто? Как его зовут? – вымолвила она шепотом, но не потому, что не могла говорить, а просто от волнения. – Как он выглядел?
Медсестра пожала плечами.
– Он сказал, что не знает вас, просто нашел посреди улицы. Вы, вероятно, упали в обморок. Он просто подобрал вас и привез.
– Как его зовут, как он выглядел? – Элен начала нервничать.
– Выглядел? – Сестра снова пожала плечами. – Светлые, короткие волосы. В костюме. Красивый, высокий. Судя по одежде, не из бедных.
Это был не он. Эдмонд никогда не остриг бы своих волос, ни за что на свете. А костюм надевал только в особых случаях.
– Что-то еще? – спросила медсестра.
Элен кивнула.
– Я действительно упала в обморок?
– Наверное.
– Сколько еще мне нужно будет пробыть в больнице?
– До вечера, вероятно, но сказать точно не могу. Это решает врач. – Сестра указала на женщину, стоявшую в углу палаты рядом с одной из кроватей.
– А на чем меня привезли?
– Привезли? – Сестра устало вздохнула. – Вас привезли на машине. По крайней мере, мне так сказали.
– Вы не видели ее?
– Кого?
– Машину.
– Об этом можно спросить в приемном отделении.