Джейс негромко выругался. Он увязает все глубже и глубже, хотя не имеет права забываться рядом с Ниной. Он не пишет книгу. Ему не нужно работать, чтобы зарабатывать на жизнь. Нина – это просто задание.
– Последнее время многие мои приятели женились и обзавелись детишками. Чуть не каждый месяц на свет появляется новый младенец.
– Наверное, такие вещи заразительны. Ты уверен, что не женат и дома тебя не ждут пятеро детей?
– Семеро! – Он натужно рассмеялся.
– Чего "семеро"?
– Детей.
Нина рассмеялась, но как-то безрадостно. Она сомневалась в нем.
Ему нужно признаться, рассказать о Саймоне, по крайней мере, о том, что он умер. Коберн хотел удостовериться в его смерти, проверить рассказ Макса Дюваля, прежде чем делиться сведениями с близкими Саймона. Нина по-прежнему считалась его близким человеком, ведь Саймон отец ее будущего ребенка. Бедняжка – у него с самого рождения не будет отца.
Джейс залил кипятком чайный пакетик и отнес ей кружку.
– На этот раз ты ко мне не присоединишься?
– Я понял, что не люблю горячий чай.
– В холодильнике есть холодное пиво.
– После такого дня, как сегодня, я, скорее всего, приму твое предложение. Пиво местное?
– В кладовке три ящика, в холодильник я поставила по бутылке каждого сорта, на всякий случай. Попробуй, у нас варят хорошее пиво.
Джейс устроился на двухместном диванчике, как вчера вечером. Правда, со вчерашнего вечера в их жизни многое изменилось.
– Тебе не кажется, что лучше рожать в большом городе, когда вокруг друзья?
– У меня и здесь много друзей, старинных знакомых. Они знали моих родителей. После того как заболела мама, соседки ухаживали за отцом, готовили ему еду. Они и мне помогут, когда подойдет срок.
– В Лос-Анджелесе у тебя не такие друзья?
– Там у меня хорошие друзья, с ними можно пообедать, выпить кофе, сходить на концерт. Но я сомневаюсь, что можно оставить ребенка, или они знают домашние средства от колик. Подобные люди живут здесь, а сейчас мне нужны именно такие.
– Жаль, что Саймона нет рядом.
– А мне не жаль. После того, как он себя вел. Хватит с меня неуравновешенных людей. Достаточно Лу!
– Это уж точно. Прямо не поверил, когда увидел, как она набросилась на тебя. Я и сейчас думаю, что ты легко могла бы уложить ее на месте, несмотря на беременность, если бы она не застала тебя врасплох.
– Спасибо за доверие, но я бы не стала драться со сводной сестрой посреди улицы!
– Теперь понятно, почему ты так быстро выставила Саймона, пришлось столкнуться примерно с тем же в собственной семье.
– Я вовсе не выставляла его, как ты выражаешься. Я долго просила пойти к врачу. Советовалась с подругой-психологом.
Звонила в Департамент по делам ветеранов.
– А он что делал? Что говорил?
– После того как возвращался из очередной командировки, много путешествовал. Он называл себя государственным служащим, но о работе не распространялся. Когда приезжал домой, запирал все двери и опускал жалюзи. Иногда целыми днями сидел перед телевизором с пистолетом в руке.
– Тебе не было страшно?
– Тогда нет. Гнев и паранойя еще не были направлены на меня. Он все повторял, что нам грозит опасность и, если они узнают про него, придут и возьмут.
– А он говорил, кто такие эти "они"? – Все сходилось с тем, что рассказывал Макс Дюваль.
– В подробности не вдавался, на мои вопросы не отвечал. Постепенно все больше бушевал. У него начались приступы ярости. Несколько раз он ломал мебель и молотил кулаками по стенам.
– Наверное, тебе было страшно, хотя он изливал гнев не на тебя.
– В том-то и дело. Последний раз, когда был дома, он все повторял, что я следующая и меня в покое не оставят.
Может быть, в словах Саймона Скиннера больше правды, чем паранойи?
– И это стало последней каплей?
– Он до смерти меня напугал. До сих пор понятия не имею, о ком он говорил. Может быть, о себе. Я несколько недель уговаривала его обратиться к врачам, но он упорно отказывался. Когда поставила ультиматум – лечись или уходи, – он ушел.
– А ты бы сдержала слово?
– Хочется верить. Последним ударом стало его предупреждение не разыскивать его и не пытаться связаться с ним.
– Ты с уважением отнеслась к его просьбе?
– Не связываться с ним?
– Да.
– Вплоть до того дня, когда узнала, что жду ребенка. Тогда я сделала все, что в моих силах, чтобы найти его, хотя и не знала, какую роль он сыграет в жизни ребенка.
– Вполне разумно.
– Тогда не все казалось разумным, но у меня появилась собственная версия случившегося.
– Я тебя внимательно слушаю.
Нина невольно улыбнулась. Джейс сдвинулся на край дивана, руки положил на колени, подался вперед. Он умеет слушать… Интересно, почему он до сих пор не женат?
– По-моему, Саймон все-таки выяснил, что я его ищу и в чем дело. Он знал, что я не дам ему быть отцом ребенка до тех пор, пока не пройдет курс лечения. Он считал, что не готов стать отцом, и вообще ребенок ему не нужен. Поэтому решил преследовать меня. До вчерашнего дня, когда увидела Криса Китченса, я думала, что Саймон махнул на меня рукой после того, как я переехала сюда. На маленьком острове довольно трудно прятаться. Что? Считаешь, я попала пальцем в небо?
– Не знаю, Нина. По-моему, сейчас тебе лучше выбросить Саймона из головы. Сосредоточиться на том, чтобы оставаться расслабленной и счастливой. Для этого ты сюда и приехала, верно? А я здесь для того, чтобы писать книгу и помогать тебе привести пансион в порядок.
Она расправила плечи и удобнее устроилась в кресле.
– Ты прав. Саймон либо вернется, либо нет. Может, Крису повезет больше.
Джейс тоже откинулся на спинку дивана, обхватил рукой запотевшую бутылку и одним глотком допил содержимое.
– Неплохая штука.
– Хочешь еще?
– Нет, спасибо. Что-то я устал. Все утро чинил забор, возил тебя, покупки и нового знакомого, который снова тебя взбудоражил. Еще пришлось сражаться с диким тасманийским дьяволом по имени Лу и выпустить огромного кота из мешка. Готов отправиться на боковую.
– Иди, если хочешь, но тебе нужно кое-что пообещать мне, Джейс Бакли.
– Все что угодно.
– Обещай, что завтра все-таки засядешь за книгу. Я чувствую себя такой виноватой! Ты приехал писать, а сам все время принимаешь участие в моей семейной драме.
– Семейные драмы хорошо отражаются на написании книги.
– Джейс, спасибо тебе. Спасибо за все.
Нина не поняла, слышал он ее или нет, так как вместо ответа послышалось лишь звяканье стекла. Она вздохнула. К списку его многочисленных добродетелей следует добавить скромность.
Через несколько часов она проснулась, как от толчка. Дождь за ночь усилился, капли безжалостно барабанили по стеклу.
Она перевернулась и сунула голову под подушку, чтобы посмотреть на будильник. Всего три часа ночи!
С тех пор как забеременела, если она вот так просыпалась по ночам, потом бывало трудно заснуть. Она закрыла глаза и велела себе глубоко дышать. По стеклу снова забарабанили капли дождя. В оконную раму била ветка дерева, царапала и выстукивала нечто вроде азбуки Морзе. Символы казались зловещими и упорными.
Она села на кровати. Зловещими? С бешено бьющимся сердцем она прижалась носом к стеклу, по которому ползли струи воды. Окно ее спальни выходило на задний двор и открытую веранду, будто какая-то сила манила ее наружу.
Веранда была любимым местом родителей. Мать и умерла там, завернутая в одеяла, на руках любящего мужа. Не желая нарушать святость этого места, отчим застрелился в воде, но его дух, как и дух мамы, по-прежнему ощущался там.
Нина сунула ноги в сабо и накинула халат. Достала из стенного шкафа дробовик и прошаркала к парадной двери. Лицо сразу же стало мокрым от дождя.
Она смахнула капли со лба и щек. Тучи чуть-чуть разошлись, сквозь мокрую листву блестела луна. Потом и та снова скрылась из виду, на землю упала тень.
Нина медленно спустилась и зашагала по покрытой гравием тропинке, которая вела в обход дома к внутреннему дворику с верандой. Кругом стояла кромешная тьма. Неожиданно порыв ветра взметнул листья с земли, дернул ее за халат, словно приглашая к танцу, снова разогнал тучи, и луна осветила задний двор.
В плетеном кресле на веранде лежала бесформенная фигура. Сердце Нины екнуло.
– Мама?
Ноги сами понесли к веранде, сабо гулко цокали по дорожке. Подол халата волочился по земле. Крепко держась за обветшалые деревянные перила, она поднялась на веранду. Тучи решили снова поиграть с луной в "ку-ку", и веранда погрузилась во мрак.
Нина застыла на месте, боясь ступать по прогнившему настилу. Будто угадав ее неуверенность, ветер мягко дунул в лицо, разгоняя облака. Луна снова осветила веранду. Нина зашагала к плетеному креслу под окном ее спальни.
Склонилась и осторожно дотронулась до бесформенной фигуры. Пальцы дрогнули, нащупав холодную кожу.
Глава 10
От пронзительного крика Джейс кубарем слетел с крыльца. Чтобы не упасть, ухватился за куст. Крик доносился из-за дома, и он посветил туда фонарем.
Свет упал на веранду. Нина. Склонилась над плетеным креслом у стены дома.
– Нина! Нина, что с тобой?
Она повернула бледное лицо. Джейс одним прыжком очутился на веранде. Фонарь высветил фигуру, скорчившуюся в плетеном кресле. Он узнал Лу.
Джейс отвел фонарь от трупа и взял Нину под руку.
– Пойдем в дом, вызовем службу спасения.
– Она умерла, да?
Лу определенно выглядела мертвой, а Джейс на своем веку видел много мертвецов, и все же ради Нины он приложил пальцы к шее Лу.
– Да.
– Ты не видишь, она не ранена?
– Сейчас почти ничего не видно. Пусть ее лучше осмотрят профессионалы. Пойдем, ты вся дрожишь.
Он повел ее в дом, светя перед собой фонариком. Устроив ее в кресле у камина, позвонил в службу спасения и сообщил, что они нашли тело Лу. Потом сел на подлокотник кресла и растер ей шею.
– Переоденься, твой халат промок, подол весь в грязи.
Нина развязала пояс негнущимися пальцами, Джейс осторожно спустил халат с ее плеч. Она промокла и замерзла, уже в третий раз за два дня. Не слишком полезно для будущего ребенка. Он поставил чайник на огонь и принес из своей комнаты одеяло. Когда вернулся, Нина раскачивалась туда-сюда, зажав руки между коленями.
– Грейся. Я принесу тебе чаю.
Увидев, что она не двигается, он подоткнул одеяло, впервые заметив ее полную грудь и округлившийся живот под тонкой ночной рубашкой. Желание превратилось в раскаленную жажду, он положил край одеяла ей на колени, будто оно прожигало ему пальцы. На кухне велел себе успокоиться. Рядом с Ниной он стремительно теряет самообладание. Позволил прошлым событиям повлиять на чувства к Нине и на задание. Пора выходить из пике.
Проблесковый маячок залил гостиную красным светом.
– Я открою. – Он пошел к двери, но Нина последовала за ним. Одеяло волочилось по полу.
Спасатели выскакивали из машины.
– Она на веранде.
Подкатили две полицейские машины, палисадник осветился мощными прожекторами.
– Вы ведь Нина Мур? Дочь Брюса и Лори? Я сержант Пруитт.
– Да, мы нашли тело моей сводной сестры, Луизы Мур. А это Джейс Бакли.
– Рад познакомиться, – кивнул сержант. – Я знал Лу. Несколько дней назад пришлось сделать ей внушение за скандал в общественном месте.
– Да, Лу на такое способна.
– Ваш отец делал для нее все, что мог. – Сержант кивком головы указал в сторону веранды. – Что с ней случилось?
– Сами не знаем, – ответил Джейс. – Мы не заметили на теле никаких травм, но было темно.
– Тело появилось только что? Шума не было? Звуков борьбы? Как вы ее нашли?
– Я проснулась с дурным предчувствием. Сначала выглянула на улицу, ничего не увидела. Вышла и нашла ее. Я, наверное, закричала, потому что почти сразу же после этого прибежал Джейс.
– Ты и правда закричала, но я уже шел к тебе. Услышал шум, наверное, когда ты выходила.
– Больше вы никого не видели, мисс Мур?
– Можете звать меня Ниной. Нет, я никого и ничего не видела.
– Не слышали шума машины или, например, собачьего лая?
– Сейчас сильный ветер, сержант. И еще океан шумит.
– Да. На нас надвигается страшный шторм.
Увидев, что Нина собралась идти за полицейским, Джейс схватил ее за руку:
– Иди-ка лучше в дом!
– Она моя сестра. – Нина отмахнулась от него и догнала сержанта Пруитта.
Санитары уже положили тело Лу на носилки, полицейский обносил веранду желтой лентой.
Джейс прищурился от яркого света.
– Что, по-вашему, с ней случилось?
– Похоже на передоз, – бросил один из медиков.
Нина ахнула и закрыла рот ладонью.
Джейс положил руку ей на плечи и притянул к себе.
– Признаков насилия нет?
– Пока судить трудно. Мы отвезем тело в местную больницу. Коронер наверняка потребует произвести вскрытие.
Нина всхлипнула.
– Не понимаю, как она туда попала. Ночью, точнее, вчера вечером мы видели ее в центре городка. Потом ушли, а она осталась.
Сержант расправил плечи.
– Отсюда до центра недалеко.
– Но если она была под кайфом…
– Может быть, наркотики не подействовали до конца до тех пор, пока она сюда не попала. Нина, пусть все решает коронер, а нам нужно все здесь осмотреть. Пока не поймем, что случилось, ваша веранда считается местом преступления.
– Что это значит? – Она вздрогнула, но не отстранилась от Джейса, как в прошлый раз, наоборот, крепче прижалась к нему.
– Место преступления – только веранда. Когда рассветет, сюда придут криминалисты и все осмотрят. Вчера, когда вы видели ее, она была одна или с кем-то?
– Со своим постоянным спутником Кипом Чендлером.
– Ах да, кажется, его я тоже видел.
Джейс кашлянул.
– Еще с нами был Крис Китченс.
– Его я не знаю.
Нина обернулась к Джейсу:
– Да ведь она не с Крисом была.
– Помнишь, когда мы уходили, он дал ей свою куртку?
– Кто такой Крис Китченс?
– Приехал на остров. Искал своего брата, с которым я была знакома раньше. Я сказала ему, что не знаю, где тот. Мы с ним поужинали.
– Он знал Лу?
– Только что познакомился. Он дал ей куртку, потому что начался дождь.
– И больше вы их не видели? А вашу сводную сестру?
– Нет. – Нина уткнулась лицом в плечо Джейсу.
– Сержант Пруитт, может, договорим внутри? Нина продрогла до костей.
– На сегодня я с расспросами покончил. Не выходите на веранду до тех пор, пока криминалисты ее не осмотрят. До рассвета оставляю здесь офицера Джеймисона, а рассветет уже через несколько часов.
– Сержант, если вам понадобится что-то еще, мы оба здесь.
Пруитт перевел взгляд с Джейса на Нину.
– Вы уже принимаете постояльцев?
– Джейс не постоялец. Он помогает мне отремонтировать пансион в обмен на комнату и стол.
– "Лунным камням" ремонт не помешает. Пансион много значил для ваших родителей.
– Может быть, Лу поэтому сюда вернулась. – Голос у Нины сорвался. Джейс взял ее под руку и повел к дому.
– Сержант, сообщите нам, если вам что-нибудь понадобится.
– До рассвета ничего не понадобится, поэтому постарайтесь поспать. Нина, примите мои соболезнования.
Джейс отвел ее в дом. Медики и сотрудники полиции еще стояли над телом, накрытым простыней.
– Ложись. Я погашу свет.
Нина села в кресло, положив ноги на тахту.
– Не смогу уснуть. Ведь Лу еще там.
– Почему ты вдруг проснулась среди ночи?
– Сама не знаю. Почувствовала ее присутствие. Мама тоже умерла на той веранде.
– Может быть, тебя разбудил шум?
– Так было бы логично, да? Но у Лу логика отсутствовала напрочь. А последнее время… Я знаю, что она курила травку и много пила.
– Может, у нее алкогольное отравление?
– Они сказали, что больше похоже на передоз.
– До вскрытия ничего нельзя сказать наверняка. Придется подождать.
– Может быть, она шла сюда, чтобы помочь мне. Когда в голове у нее прояснялось, она бывала веселая и теплая.
– Не знаю, не знаю. Я видел в ней лишь угрозу для тебя.
– Наверное, я уже какое-то время ждала такой концовки.
– Ты до сих пор дрожишь. В кресле хватит места для меня? Подвинься, тебе нужно согреться.
Нина широко раскрыла глаза, но подвинулась, он сел в кресло рядом с ней. Развернулся боком и открыл объятия, чтобы она могла прижаться к его груди. Плотнее укутал ее в одеяло, она положила ноги ему на бедра, очутившись почти у него на коленях. Он держал ее, она прижалась щекой к его груди над часто бьющимся сердцем.
– Мне жаль, – прошептал он, погладив ее по голове.
Она захлопала ресницами и приоткрыла рот, будто собиралась ответить, но просто тихо вздохнула. Джейс крепче обнял ее, и она задремала. Ему казалось, что он может так обнимать ее до утра и любоваться ее лицом, мирным и свободным от забот.
Послал бы Коберн его на задание, если бы знал, как осложнена жизнь Нины Мур? Наверное. Некоторые осложнения, а именно Крис Китченс, тесно связаны с отношениями Нины с Саймоном Скиннером и "Бурей". Она ничего не знает о работе и жизни бывшего жениха. Должно быть, в "Буре" тоже это поняли.
Как только выполнит задание, и станет ясно, что Нина не интересует "Бурю", Джейс уедет, получит очередное задание, а Нина будет работать в своем пансионе и одна растить ребенка. Многие женщины растят детей в одиночестве. К тому же стремилась и Мэгги, хотя у Нины гораздо больше сил.
Через два часа Джейс, не выспавшийся и запутавшийся в собственных мыслях, переменил позу. В окно пробивались серые лучи рассвета.
У дома остановилась машина, но водитель не заглушил мотор. Должно быть, прибыли эксперты-криминалисты.
Джейс вытянул ноги и осторожно выпростал руки из-под Нины. Она что-то пробормотала во сне и приоткрыла глаза. Он положил ее голову на подушку и подошел к окну.
У "Лунных камней" стоял черный фургон. Открылась раздвижная дверца, оттуда вышли люди. На борту он разобрал белые буквы "Управление шерифа местного округа". Оглянулся через плечо на Нину. Та еще спала. Джейс стащил через голову свитер. Выйдя на крыльцо, почувствовал, как на голову падают капли дождя. Небо по-прежнему было затянуто облаками, но шторм еще не набрал полную силу.
Один из криминалистов остановился и махнул рукой.
– Мы приехали осмотреть место происшествия. Судя по предварительному отчету, тут все просто, обычный передоз.