Господи, ему тяжело даже думать об этом. До сих пор тяжело.
– Твой отец хотя бы интересуется тем, что ты делаешь, пусть и критикует, но не остается безразличным. Я о своем долгие годы ничего не слышал. Это значит, он даже не слышал о моей программе, иначе давно бы появился, почуяв запах денег. Он либо мертв, либо уехал из страны. Впрочем, возможно, окончательно выжил из ума и живет за пределами реального мира.
Эти мысли всплывали каждый раз, когда он думал об отце. Он ушел в армию, дезертировал из семьи, как когда-то поступил его отец, оставив их на произвол судьбы. Внезапно в душе зародился страх, что он и в будущем сможет так же бросить того, кто ему дорог.
Эви стало стыдно за свои жалобы в адрес отца. Даже щеки покраснели. Детство Джека по сравнению с ее собственным было ужасно.
– Значит, ты жил с матерью?
Давно мучивший ее вопрос: каково это, расти рядом с мамой? Ей всегда казалось, что ее мама была бы любящей, нежной, защищала бы ее, с ней можно было бы поделиться любыми бедами. Судьба предоставила ей роскошную возможность сделать в своих мечтах маму такой, какой бы она хотела.
– И с Хелен. – Джек улыбнулся, вспомнив о сестре. Эви это понравилось.
– Она старше тебя или младше?
– На восемь лет моложе. Отец ушел навсегда, когда мама была беременна. С тех пор мы жили втроем. Он еще несколько раз появлялся, но потом познакомился с кем-то и исчез окончательно. Сначала я надеялся, отец вернется, но понял, что он приходит к нам вовсе не из-за меня.
Эви помрачнела. Интересно, что сказал бы Джек, знай, что родной отец бросил их с мамой задолго до ее рождения? У них больше общего, чем он мог предполагать. Различие лишь в том, что у Джека не было денег отца, которыми можно воспользоваться. Но ему была предоставлена возможность строить свою жизнь, а Эви об этом и мечтать не могла.
– По сравнению с твоим мой отец просто лучший на свете, – усмехнулась она. – А я, глупая, сижу и жалею себя.
Джек пожал плечами:
– Хелен пришлось еще хуже. Он воспринимал ее как неприятное последствие возобновленных отношений, никогда не проявлял к ней интереса, казалось, даже не замечал.
Джек смотрел на огонь взглядом погруженного в себя человека. Возникшая пауза могла привести к завершению разговора, Эви совсем этого не хотела. Внезапно вечер стал казаться прекрасным, как и все произошедшее с ней за этот день, несмотря на чудовищные условия и отсутствие возможности даже принять душ. Когда последний раз она вела задушевный разговор с мужчиной? Те, с кем встречалась, никогда не обращали внимания на ее человеческие качества. Для них она всего лишь временное увлечение ради собственной выгоды.
– А твои подружки? Газеты и журналы пестрят твоими фото с разными красавицами.
Джек поднял на нее глаза и задержал взгляд. Эви охватило волнение. Почему ее так тянет вернуться к теме его любовных похождений? Внезапно сердце забилось сильнее.
– Подружки, – усмехнулся он. – Никаких серьезных отношений. Я долго был в армии, потом пропадал в экспедициях, иногда отсутствовал по нескольку месяцев. Романтические отношения такого не выдерживают. Я слишком много отдавал работе и не хотел тратить время ни на что другое. – Тон его натолкнул Эви на мысль, что в нежелании связывать себя отношениями с женщиной может быть скрыто нечто более серьезное. Джек сделал глоток из чашки. – Ты первая девушка за три поездки, с которой я разговариваю.
– Правда?
Дым резал глаза, но в животе неожиданно запорхали бабочки. В прессе писали, что Джек Трент – настоящий сердцеед, ему становится скучно с женщиной после второго свидания, он любит перемены. Именно с такими мужчинами Эви совершила большинство ошибок в жизни. Однако получается, он совсем не такой, слишком уж занят работой, семьей, проектами. Говорит, что и она не такая, как он представлял. Сердце колотилось, словно она только что пробежала сотню кругов вокруг поляны.
– Конечно, в составе группы бывают женщины, но индивидуальных курсов я не веду. Пару раз случалось, но не с женщинами. Ты первая. Мне проще работать с группой, когда каждый часть команды. С тобой особый случай.
Эви никак не могла успокоиться. Она одна, в лесу, наедине с Джеком Трентом – мечтой миллионов женщин, – а ведет себя как подросток.
– В хорошем смысле или плохом?
Джек посмотрел ей в глаза и ответил:
– И в хорошем, и в плохом.
Глава 8
Сон не шел, хотя обычно Джек спал на воздухе как младенец. Она не замечала, как внимательно он следит за ней, наблюдает, как поправляет тонкими пальцами растрепавшиеся волосы. В какое-то мгновение повернулась в его сторону, и он отметил, как красиво волна волос обрамляет точеное лицо и нежную шею. Грязь почти сошла, открыв нежную белоснежную кожу, вся прелесть которой обычно скрывалась под слоем макияжа.
Блики огня придавали лицу дополнительное очарование. Казалось, их всего двое сейчас во Вселенной, каждая клеточка его тела реагировала на малейшее ее движение. Эви встала переодеться. Теперь она стояла вдали от него, в темноте, скрытая ветками кустарника. Он с трудом сглотнул, заметив, как она поднимает и опускает тонкие руки, освобождаясь от верхней одежды. Не мог отвести взгляд от ее длинных ног, когда она пробежала к костру и завернулась в теплый спальный мешок. Внезапная эрекция шокировала его и заставила задуматься: почему из-за этой девушки он совершенно потерял контроль над собой?
Когда он последний раз проводил ночь наедине с женщиной, мучаясь от желания и факта, что отношения не предусматривают секса? Джек поспешил лечь по другую сторону разделявшего их костра. Очень хорошо, что между ними расстояние. Не в силах преодолеть желание посмотреть на нее, он повернулся, взгляды их встретились. Эви отвела глаза и принялась скручивать куртку, чтобы использовать как подушку. Золотистые волосы рассыпались, скрывая лицо.
– Тебе никогда не бывает страшно в таких местах?
Она восхитительна. Прислушиваясь к реакции своего тела, Джек сглотнул.
– Сейчас уже нет. И никогда не было в этой стране. В армии все по-другому, мне много лет приходилось ночевать действительно в ужасающих условиях. Такая работа, я был частью команды. Есть места опасные и без человеческого присутствия. – Он откинулся на спину и посмотрел на качающуюся ветку. Сквозь листву к земле пробирался рассеянный лунный свет. – Не волнуйся, со мной ты в безопасности.
– Я знаю.
Ее ответ и то, как она произнесла эти два слова, вызвали новую волну желания в теле.
– Крупные хищники здесь не водятся, – продолжал он, чтобы отвлечься. С каждой минутой становилось все труднее думать о чем-то серьезном. – В Южной Африке значительно хуже. Пауки, змеи.
Эви скривилась:
– Они предпочитают теплый климат. Сложно их за это винить.
– Замерзла?
– Мне придется спать на улице. – В голосе появилось раздражение. – Сейчас май, если помнишь. Конечно, мне чертовски холодно.
Если попадаешь, пусть и на два дня, в другой мир, о личных предпочтениях лучше забыть. Послезавтра они расстанутся, тропинки их больше никогда не пересекутся. Джек отлично это понимал. Но сейчас ему казалось вполне естественным то, что он должен сделать. Он выбрался из мешка, встал и перенес его туда, где лежала Эви. Он поведет себя как джентльмен. Его действия совершенно не означают того, что он готов идти дальше.
Джек лег рядом. К счастью, их все же разделяло два спальных мешка.
– Сейчас будет теплее. С одной стороны у тебя костер, с другой – мое тело. Постарайся уснуть.
Эви неловко повернулась в тесном спальнике. Его лицо теперь находилось всего в нескольких дюймах от его.
– Спокойной ночи, Джек.
Прежде чем он понял, что она собирается сделать, Эви потянулась и поцеловала его в губы. От нее исходил легкий аромат влажных салфеток и, кажется, зубной пасты. В этот момент Джек понял: у него нет никаких шансов.
Он коснулся ее волос, потянулся и положил ладонь ей на шею. Как прекрасно ощущать нежность ее кожи! Непривычная близость женщины волновала. Он осторожно приподнял ее голову и крепко поцеловал, желая насладиться вкусом сполна.
Тело Эви будто бросили в костер. Его рука уверенно скользнула вдоль ее спины, она потянулась, прижимаясь к нему.
Повинуясь желаниям, заставила себя отбросить в сторону страхи. Джек Трент не из тех любителей легкой жизни, которые хотят воспользоваться положением мисс Найтсбридж. У него своя жизнь, свои планы, он не преследует корыстных целей. С ним она не повторит прежних ошибок, после которых испытывала лишь отчаяние и ненависть к любви. Он другой. С ним можно оставаться самой собой, нравиться ему такой.
Он гладил ее, стараясь сильнее прижать к себе. Она поймала себя на мысли, что даже стеганая ткань не мешает ощущать исходящий от него жар. Джек оторвался от ее губ и стал целовать лицо и шею. Прикосновения были нежными и осторожными, так целуют маленького ребенка, от этого возбуждение стремительно росло. Проявление подобной нежности казалось странным для столь сильного мужчины.
Она ждала, что он коснется ее груди, но Джек неожиданно сел и внимательно посмотрел на нее. Меньше всего на свете Эви хотелось сейчас на что-то отвлекаться. Через секунду он расстегнул спальник, выбрался из него и накрыл ее своим телом. Целовал ее жадно и уверенно, а она мечтала, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Странным казалось лишь то, что он не сделал ни малейшей попытки ее раздеть. Вместо этого его руки боролись с ее одеждой, стремясь прикоснуться к коже. Словно угадав ее желание, он сжал кончиками пальцев напряженный сосок, затем ладонь скользнула ниже по холодному животу. Эви тихо застонала, потянула вверх его футболку и прижалась к широкому торсу, обхватив ногами его тело. Как приятно было чувствовать пальцами рельефные крепкие мускулы, провести рукой по мощной спине и ощутить невероятную силу этого мужчины. Бедром она почувствовала, как велико его возбуждение.
Ледяной воздух весенней ночи кружил голову. Непривычное ощущение. Более того, она чувствовала себя счастливой еще и потому, что Джек обнимал именно ее, а не звезду шоу и завсегдатая всех мероприятий лондонского бомонда. Ее отношения с мужчинами ограничивались несколькими романами, длившимися до того, как появлялась информация в газетах. Сексуальный опыт и вовсе был незначителен. газетные полосы пестрели заголовками о похождениях избалованной светской львицы, о том, какую шикарную жизнь она ведет, реальность же на поверку оказывалась намного скучнее. Однако она отлично справлялась с задачей продюсеров и делала вид, что живет придуманной ими жизнью. Ей было важно оправдать надежды.
Она потеряла чувство времени, роскошь и комфорт отдалились, потеряв свою значимость. Эви помнила о гнетущем чувстве вины за то, что причинила Джеку столько проблем, но сейчас ее влекло к нему, и справиться с этим было невозможно. Свет костра и темнота давали ощущение уединения в собственном крохотном мире; вдали от привычной жизни, здесь не действовали правила, и все казалось возможным.
Руки Джека добрались до талии, он решительно потянул резинку вниз. Эви захватила волна счастья, она выглядела для него привлекательной даже в этом ужасном термобелье! Однако вскоре у нее уже не было сил думать, она отдалась нахлынувшему чувству наслаждения. Его пальцы творили чудеса с ее телом, оно отзывалось потоком неведомых ранее эмоций. Сквозь пелену Эви услышала крик и не сразу поняла, что тот вырвался из ее груди. Джек нежно целовал ее волосы и гладил по голове. Она протянула руку, чтобы убедиться, как велико его возбуждение, но Джек мягко отстранил ее.
– Что случилось? – удивилась Эви.
– Мы должны остановиться. У меня нет презервативов.
Она приподнялась на локте и внимательно посмотрела на него. Ее глаза сверкали, отчего кровь словно превратилась в кипящую лаву.
– Значит, все же есть что-то, в чем природа не может нам помочь?
Джек рассмеялся и накрыл ее рот поцелуем.
Эви коснулась рукой его паха и прошептала:
– Что ж, придется импровизировать.
* * *
Джек открыл глаза, когда небо окрасилось предрассветными красками. Он всегда просыпался в одно и то же время и с первых минут чувствовал себя бодрым и готовым действовать. Привычка, сформированная годами, когда приходилось спать под открытым небом. Хотя он по-прежнему открывает для себя что-то новое.
Впервые он проснулся в лесу рядом с полуголой женщиной. Каким-то чудом ему удалось сохранить самообладание. В голове постоянно вспыхивали воспоминания о прошедшей ночи, перед глазами всплывали соблазнительные картины. Он отчетливо ощущал лежащее рядом стройное тело, чувствовал запах, исходивший от разметавшихся на его груди волос. Он смутно помнил, как стянул с нее термобелье и гладил самые прекрасные ноги на свете. Мысли завертелись в голове, напоминая о том, что происходило между ними. Джек сжал зубы, боясь окончательно потерять контроль. Эви вздохнула во сне и перевернулась на другой бок, что давало ему наконец возможность выбраться из спального мешка.
Разорвав физический контакт, Джек вновь обрел способность мыслить, хотя не мог преодолеть соблазн и время от времени поглядывал на Эви. В дымке затухающего костра и утреннего тумана она была похожа на спящую красавицу. Золотистые волосы рассыпались на темной куртке, подложенной под голову вместо подушки. Стараясь избавиться от воспоминаний о страсти прошедшей ночи, Джек отошел в сторону и взял листок с программой дня.
Черт возьми, что он наделал?
Такое поведение ему несвойственно. Он старался быть осторожным с малознакомыми женщинами, опасаясь попасть в неприятную ситуацию. Секс никогда не значил для него нечто большее, чем просто развлечение, расстаться с партнершей всегда было просто.
На этот раз все иначе.
Они оказались рядом случайно, не были связаны романтическими отношениями, их объединял вечерний разговор. Более того, утром того дня он был невероятно зол на нее, да и у нее были основания его недолюбливать. Впрочем, все не так-то просто. Эви оказалась совсем не той женщиной, с которой, как он ожидал, ему предстоит иметь дело. В ее жизни и душе тоже бушевали демоны. Она, как и он, бросила вызов судьбе и готовилась бороться. Добрая и остроумная. Черт возьми, неужели он потерял голову?
Эви опять глубоко вздохнула во сне, и он повернулся.
Всему причиной ее решимость во что бы то ни стало исправить ошибку, идти до конца и справиться. Она не отказалась, не бросила его после того, как чуть не уничтожила его репутацию и жизнь в целом. Таким поступком невозможно не восхищаться.
Учитывая ее природную сексуальность и привлекательность, неудивительно, что он не смог остаться равнодушным и поддался страсти. Эта ночь превратилась в ожившую мечту. Каждое ее прикосновение вызывало дрожь во всем теле. Джек подавлял желание поцеловать спящую Эви, вернуться к тому, на чем они остановились. Как ни велико было искушение, он заставил себя отбросить подобные мысли и отвести взгляд от ее лица, пушистых ресниц, персикового цвета щек и золотистых волос.
Сейчас его должен интересовать только курс выживания для детей, и ничто не сможет остановить в шаге от победы. Это заняло так много времени. Однажды он уже поставил личные интересы на первое место, в результате едва не потерял Хелен. Он не имеет права думать о себе и своем счастье, забывать о произошедшей когда-то трагедии. Кроме того, в некотором смысле он действует в интересах Эви. Лучше расстаться сейчас, позже будет больнее. Сделать это необходимо, несомненно. Как ни тяжело признавать, но другой жизнь не будет.
Решение принято. Джек направился к реке набрать воды, стараясь не оглядываться, не обращать внимания на Эви.
Она медленно просыпалась, пробуждался и мозг. В голове возникали вопросы: почему так холодно, жестко, тихо?
Прежде чем открыть глаза, Эви внезапно вспомнила все, что происходило ночью. Совсем рядом разгорался костер, над железным котелком поднимался пар, видимо, закипала вода.
Клочья тумана цеплялись за траву и кусты, слабый утренний цвет просачивался сквозь кроны деревьев. Воздух был тяжелый и влажный. Едва высунув нос из спального мешка, она поняла, что на улице очень холодно. Мимо пролетел жук и скрылся за деревом. Эви села, пытаясь размять затекшее тело.
Она помнила, что засыпала рядом с Джеком, его руки обхватывали ее и защищали, а она прижималась к нему, уютно устроившись на плече.
Часы любви лишили ее сил. Она не представляла, что это может быть настолько волнующе и прекрасно. А ведь это не ночь любви в прямом смысле. Хотя, надо признать, сейчас она не могла сказать, готова ли к этому в будущем.
И вот она проснулась в одиночестве.
Джек ушел. Вытянув голову, она огляделась и увидела его чуть поодаль на берегу реки. Полностью одетым. Даже в таком виде он волновал ее сердце. Эви могла и без зеркала понять, как ужасно сейчас выглядит, а главное, пахнет. Ничего удивительного, что ему не захотелось поваляться рядом с ней в спальном мешке.
– Доброе утро, – сказал Джек, поворачиваясь.
– Привет.
Она замерла, ожидая, что последует дальше, но он лишь кивнул на огонь.
– В котелке еда. Овсянка. Надо собираться, скоро приедет съемочная группа.
Голос его был, как всегда, спокойным, словно прошлой ночью ничего не произошло. Вежливое приветствие, любезно приготовленная отвратительная жижа, выдаваемая за овсянку. Сердце ухнуло куда-то вниз и разлетелось на части. А чего она ожидала? Проснуться в его объятиях? Надеялась на утренний поцелуй? И все же совсем не хотелось испытывать знакомое чувство, когда партнер ведет себя так, будто ничего не произошло. Бабочки в животе затихли, словно им подрезали крылья.
Дай ему еще один шанс, Эви.
– А ты? – спросила она, доставая ложку. Нерешительно зачерпнула немного каши, больше похожей на обойный клей. – Не хочешь поесть?
– Я уже съел свою долю. – Джек не взглянул на нее и продолжал собирать вещи.
– А почему ты меня не разбудил? Мы бы поели вместе.
Джек выпрямился и посмотрел на нее так, что сомнения в его чувствах не осталось.
– Понимаю, это не похоже на круассаны. – Казалось, он едва сдерживает раздражение.
Эви ощутила, как к лицу подбирается жар. А она-то надеялась, что его отношение к ней как к богатой избалованной диве осталось в прошлом.