– Извини, что высказала это столь прямолинейно, но кто-то должен был тебе сказать. Кто, кроме меня?
Ник был тронут ее заботой. Суровые слова сестры Огастин глубоко запали ему в душу. Может, она права?
Но более всего Ника поразили ее слова о Саре. Он никогда не задумывался, а что бы Сара сказала о сегодняшнем Нике… если бы стояла сейчас в этой комнате рядом. Посмотрела бы на него с разочарованием и упреком во взгляде? Она всегда так гордилась им. И во что он превратился? Самому себе противен. Не только потому, что забросил все то к чему стремился. Он вел недостойную жизнь.
Мальчик, выросший без родителей, без братьев и сестер, больше всего на свете мечтал иметь свою семью. И Ник рано женился. Ему было только двадцать, когда он обвенчался с Сарой, которая была уже беременна. Они думали о втором ребенке, но случилось несчастье.
Когда жестокий рок отнял у него семью, Ник отвернулся от всего того, ради чего жил, к чему стремился. Тогда такой шаг казался ему доказательством любви к Саре и Дженни, которых ему никто не смог бы заменить. Теперь же он расценивал свой выбор… как элементарную трусость. Просто боится полюбить снова, боится новых травм. Но к чему он придет, в конце концов? Неужели действительно хочет одинокой старости? Вчерашний день показал ему, что в нем еще живо отцовское чувство. Оно шевельнулось в нем, когда он держал Рори на руках. И с Линдой у него был не просто секс. Он испытывал к ней нежность, смешанную со страстью. Что-то задело его сердце. Он хотел больше доставить радость ей, чем удовлетворить свои желания. Больше отдать, чем взять. В нем вновь зарождалась любовь…
Но мог ли он ожидать ответных чувств, тем более после своего внезапного ухода?
Вдруг его охватила паника. Не сжег ли он мосты? Может, возврата нет?
Внезапно Ник понял, что уже привязался к Линде…
– В чем дело, Ник?
Он снова положил руки на плечи сестре Огастин. Его сердце начало биться с новой силой.
– Все прекрасно, Гасси! Все прекрасно!
– Ты уверен?
– Никогда не был более уверен. Кстати, я бы не отказался от завтрака. Впереди тяжелый день. Кроме того, мне надо побриться, постирать. А где мои старые вещи? По-моему, здесь оставались мои костюмы.
– Месяц назад я отдала их в монастырь Сент-Винсент де Поль. Я подумала…
– Ничего страшного. Я определенно вырос из них. Куплю себе что-нибудь. А еще мне надо купить машину.
– Ник, если ты не скажешь, что собираешься делать, то не получишь завтрака.
– Шантаж, Гасси?
Сестра Огастин скрестила руки на груди и топнула ногой. Ник подошел к ней и поцеловал ее в щеку.
– Сдаюсь, – сказал он. – Я исповедаюсь.
– Надеюсь, ты не собираешься сказать мне то, что я не хотела бы услышать?
Ник улыбнулся. Сейчас она будет удивлена, но – приятно удивлена.
– Дело в том, Гасси, что я встретил женщину. Очень хорошую женщину.
Ее глаза засветились.
– О, Ник!
– Но это не все, – добавил он.
– Не все?
– У нее ребенок. Маленький мальчик, которому еще нет года. Отец ребенка погиб. Несчастный случай.
Глаза сестры Огастин расширились. Ник увидел на ее лице удивление и надежду. Горло у него сдавило.
– Думаю, я мог бы стать отцом этому малышу. И знаю, что смогу стать хорошим мужем этой женщине. Ее зовут Линда. А ее сына, кстати, зовут Рори.
Ник заметил слезы на глазах у монахини.
– О, Ник…
Слезы начали наворачиваться и на глаза Ника. Он ощутил сухость во рту.
– Мне нужна твоя помощь, Гасси. Сегодня утром я поступил дурно, и мне надо будет вновь заслужить доверие Линды, не говоря уже о любви.
– Я все сделаю, Ник.
– Просто помолись за меня. И сама не теряй в меня веры.
Слезы покатились по ее морщинистым щекам.
– Я всегда верила в тебя, мой дорогой мальчик.
Ник нежно обнял сестру Огастин и крепко прижал к себе.
– Я знаю, – прошептал он. – Я знаю…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Утро казалось Линде тяжелым, хотя Рори был удивительно послушным. Пока Линда смотрела воскресное телевизионное шоу, Рори увлеченно играл в кубики на полу, потом немного вздремнул – и почти не хныкал в кроватке.
Приняв душ, Линда оделась в старые потертые джинсы и бледно-голубую рубашку свободного покроя, в которой чувствовала себя раскованно. Она не высушила волосы и не сделала макияжа – остатки вчерашней туши для ресниц образовали темные тени вокруг глаз.
Хотя она чувствовала себя хорошо, физически хорошо, вид у нее был усталый. В душе Линда была расстроена и огорчена. Она даже хотела позвонить Дейву, попросить его зайти – чтобы поплакаться ему в жилетку. Но потом передумала. Ее брат навряд ли одобрил бы близость с таким человеком, как Ник, тем более, в первый же день их знакомства. Дейв уже осуждал ее за то, что она завела Рори, и Линде не хотелось лишний раз выслушивать от брата, какая она глупая и доверчивая. Даже если это и правда.
Дейв также мог начать выяснять отношения с Ником, ведь он ее старший брат. Даже мог подраться с ним – в следующий раз, когда встретил бы его в баре. Этого Линде тоже не хотелось. Во-первых, потому, что Дейв мог пострадать. Во-вторых, Ник предупредил ее насчет своих правил. И именно это отношение к женщинам Линде было тяжелее всего принять в Нике.
Оставалось признать свою неискушенность в том, что касалось мужчин и физиологической стороны любви. А сделали ее такой годы, прожитые с Гордоном. Не особенно интересуясь интимным аспектом их взаимоотношений, он в то же время окружал ее постоянной заботой, был всегда рядом, что отвлекало ее внимание от других мужчин.
Линда не отдавала себе отчета в том, насколько для иного мужчины может быть важен секс и на что может мужчина пойти, чтобы добиться своего.
И вот теперь Линда чувствовала себя обманутой.
Что скрывалось за великодушным и галантным поведением Ника? Не вызвался ли он постричь газон, только чтобы посмотреть, какая она? И не был ли несчастный случай с Мэдж лишь благоприятным фактором в реализации его коварного плана – соблазнить глупую сестренку своего дружка-собутыльника?
Его преувеличенная забота и внимание к Рори тоже казались теперь Линде подозрительными. Мужчинам несвойственно так нянчиться с детьми, тем более чужими. Но апофеозом всего был, конечно, ужин. Так сервировать стол!… Организовать доставку блюд!… И Линда клюнула на эту удочку.
Как она сейчас презирала себя за это! Интересно, во сколько она обошлась Нику? Судя по обилию и качеству еды, недешево. Прикинув в уме, она присвистнула от удивления. Около трехсот долларов! Вот он и решил задержаться – повторить удовольствие. Для одного раза это было бы слишком расточительно!
Но, как только она заснула, этот подлый соблазнитель, этот грязный обманщик исчез!
Праведный гнев придал Линде сил, и она энергичным шагом направилась вниз, где оставался неубранным стол. Ей потребовались определенные усилия, чтобы не поддаться приятным воспоминаниям о прошлой ночи, связанным с этим столом.
Линда начала убирать грязную посуду, и в этот момент в дверь позвонили. Она никого не ждала. Может, это опять религиозные проповедники, зачастившие в их район? Ей не нравилось, когда насильно навязывают веру. Линда всегда считала, что отношение человека к Богу вещь глубоко интимная и добровольная.
Настроившись таким образом, она подошла к двери и открыла ее.
– Ник!
Сердце ее тут же забилось от радости, но она постаралась выдержать характер и не показывать, как счастлива его видеть. Она холодно оглядела Ника с головы до ног. Он был чист и свеж, гладко выбрит. Белая футболка, голубые джинсы. Волосы были тщательно зачесаны назад, отчего лицо казалось еще более красивым.
– Зачем ты вернулся? – спросила Линда сухо. – Я думала, что ты уже на полпути в Брисбейн – или куда ты там еще собирался?
Ник улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
– Линда, не сердись. Я был уверен, что поступил правильно, уйдя не попрощавшись.
– Я тоже думаю, что ты был прав. Таких, как ты, чем быстрее забываешь, тем лучше.
– Ты на самом деле сердишься на меня? – снова улыбнулся Ник.
– А что тут смешного? Чему ты улыбаешься?
– Тому, что твой гнев доказывает: ты неравнодушна ко мне.
– С чего ты взял? Да ты для меня никто! Ты просто…
– …чертов болван! – подсказал Ник. – Да, я целиком согласен с тобой. Мне не следовало так внезапно исчезать. Нужно было остаться. Ты простишь меня?
Линда почувствовала, как ее сердце сжалось. Однако здравый смысл подсказывал быть осторожной.
– Не знаю…
– Тебе надо меня простить.
Линду поразил его уверенный тон.
– Почему же? – спросила она, скрестив руки на груди.
– Потому, что у меня есть предложение. И тебе лучше выслушать меня.
– Какое предложение? – осторожно поинтересовалась Линда.
– Тебе нужна няня для Рори, и я могу предложить свои услуги.
Линда удивленно уставилась на Ника.
– Я понимаю твое удивление. Ты не думала, конечно, что няней может быть мужчина. Хотя чем отличается от няни тот мужчина, с которым ты так долго жила? Он занимался хозяйством, готовил еду. Я тоже хорошо готовлю и умею обращаться с маленькими детьми. Мне уже приходилось исполнять подобную роль. Уверяю тебя, хуже не будет, если ты наймешь меня!
Линда растерялась. С одной стороны, это предел мечтаний для любой женщины – иметь такую няню. Но с другой стороны, Линда уже начала понимать некоторые коварные стороны мужской природы и не хотела сразу соглашаться.
– Было бы крайне глупо с моей стороны нанять и впустить в дом едва знакомого человека, – произнесла Линда холодно. – Я даже не знаю твоего полного имени. Я имею только твои устные заверения, что ты нянчил детей раньше. Никаких письменных рекомендаций. Как можно доверить человеку с улицы своего ребенка?
– Да, ты права, и я готов предоставить тебе письменную рекомендацию. – С этими словами Ник извлек из внутреннего кармана сложенный листок бумаги и протянул Линде. – Прочти сама.
Линда развернула бумагу и начала читать. Ее удивление росло по мере того, как она читала.
Заинтересованным лицам
Я знаю Ника Джозефа, можно сказать, с пеленок и без колебаний могу рекомендовать его на любую работу по его выбору. Ник Джозеф трудолюбивый и надежный человек, хороший христианин. Он добр и великодушен к людям, в особенности к детям, и имеет опыт ухода за ребенком, о чем мне доподлинно известно.
"Характеристика" была подписана сестрой Огастин из монастыря Сент-Джозеф в Стратфилде, номер телефона прилагался.
Линда взглянула на Ника.
– Монахиня? Удивительно!
– Можешь позвонить ей, если у тебя есть сомнения.
Но Линда не собиралась сдаваться так просто.
– Откуда ты ее знаешь? – спросила она, подозрительно глядя на Ника.
– Она воспитала меня.
– Воспитала? – повторила Линда растерянно.
– Меня подбросили к дверям монастыря, когда я был младенцем. Меня воспитали в монастыре, а сестра Огастин была мне, как мать. Именно из-за сестры Огастин я хотел бы найти работу в Сиднее и задержаться здесь на некоторое время. Понимаешь, она уже далеко не молода и часто болеет в последнее время. Я бы хотел быть рядом в случае…
Линда была одновременно и удивлена и тронута. Так вот почему Ник вел жизнь бродяги. Он сирота, и, кроме сестры Огастин, у него никого нет. Как Ник привязан к ней! Готов даже изменить свой образ жизни, чтобы быть с ней в трудную минуту!
– Разреши хотя бы войти, Линда. На улице так жарко! – взмолился Ник.
Линда, однако, колебалась. Ник терпеливо ждал.
– Если я даже и впущу тебя, не строй никаких планов на мой счет, – сказала она, отчетливо выговаривая каждое слово. – И не прикасайся ко мне, – добавила на всякий случай – скорее для себя. Увы, этот мужчина имеет над ней определенную власть.
– Не прикоснусь, – сказал Ник, подняв обе руки ладонями вверх. Однако блеск его озорных глаз явно не соответствовал его уверениям.
Линда вздохнула.
– Тогда входи. Я приготовлю кофе.
– Я понимаю, что ты думаешь обо мне. И обещаю, что приложу максимум усилий, чтобы ты изменила свое мнение.
Линда закрыла за Ником дверь и повернулась к нему:
– А почему тебя, собственно, так заботит мое мнение? Ты пришел на работу устраиваться или тебя интересует нечто другое?
Ник задумчиво посмотрел на нее.
– Я бы солгал, если бы сказал, что мне не понравилось быть с тобой. Но сейчас я пришел только для того, чтобы устроиться на работу. Если в качестве дополнительного пункта ты включишь в договор ночное обслуживание, я не откажусь.
Линда вздрогнула при мысли, что Ник каждую ночь будет рядом с ней.
– Ну, сказано, во всяком случае, искренне, – прокомментировала она, стараясь не показывать своих чувств.
Ник улыбнулся одной из своих обворожительных улыбок.
– А я искренний человек. Ты же читала мою характеристику?
Линда ехидно хихикнула.
– Ты не против, если я все-таки проверю твою честность еще раз?
– Давай.
– Ты действительно не платил в прошлый вечер за блюда из итальянского ресторана?
Ник, казалось, удивился ее словам.
– Странный вопрос. Конечно, нет. Зачем мне лгать?
– Да так, мне пришло сегодня на ум, что это могло быть частью твоего плана.
– Какого плана?
– Соблазнить глупую, изнывающую от одиночества сестренку твоего дружка.
Вначале Ник молча смотрел на нее, потом медленно покачал головой и направился к ней. Линда отпрянула, но сзади была стена. Ник, придвинувшись к Линде вплотную, положил ей на плечи руки.
– Ты обещал не трогать меня, – запротестовала Линда.
– Я тебя не трогаю, а пытаюсь объясниться. Не хочу, чтобы между нами оставалась недоговоренность. У меня никогда не было никакого плана относительно тебя. То, что случилось вчера, просто случилось. Все произошло само по себе. Я ясно выражаюсь?
– Да, – согласилась Линда тихим голосом.
– И давай прекратим эти игры. Я для них уже не гожусь. Либо ты нанимаешь меня, либо нет. Мне действительно нужна сейчас работа в обмен на еду и постель. Где быть этой постели – решать тебе. Все в твоей власти.
В ее власти? Одно его присутствие лишало ее какой-либо власти над собой. Она просила не прикасаться к ней, потому что боялась чувств, которые, вспыхнув, спалят ее дотла. Во всяком случае, сейчас Линда верила, что Ник не планировал соблазнить ее вчера. Но что он задумал сегодня?
– Решай скорее, Линда.
– Я дам тебе испытательный срок, – после некоторых колебаний сказала она. – Выдержишь – тогда найму тебя окончательно, – добавила Линда, видя недоумение на лице Ника.
– Хорошо. Пойду поставлю в гараж свой мотоцикл и занесу вещи.
– Ты… ты собираешься приступить прямо сейчас?
– А почему бы и нет? Ты против?
Она могла таять от его присутствия, но показывать свои чувства не должна.
– Ладно, приступай к своим обязанностям прямо сейчас. Разместись в гостиной.
– В гостиной? – переспросил он недоуменно.
– Ты принимаешь эти условия, или я тебя не держу.
– Принимаю.
– Я положу тебе соответствующее жалованье. Завтра уточню, сколько в среднем стоят нянины услуги.
– Как скажете, начальник, – улыбнулся Ник.
– Если будешь готовить ужин, то ночлег и питание – бесплатно.
– Прямо, как на базаре сговариваемся, – заметил Ник.
– Через неделю будет видно, чего ты стоишь. Ну, а поскольку ты собираешься приступить к выполнению своих обязанностей сегодня, то тебе придется пойти со мной в магазин.
– А как же Мэдж?
– Что – Мэдж?
– Ты разве не хочешь навестить ее в больнице?
– Хочу, но боюсь выезжать одна с Рори на машине.
– Я поеду с вами. Это же входит в мои обязанности няни!
Линда взглянула на Ника. Как хорошо иметь рядом такого помощника…
– Не возражаю. Но если не хочешь – можешь не ехать. У няни тоже должен быть выходной.
– Откровенно говоря, сегодня мне нечем заняться. Кроме того, и я не прочь проведать Мэдж.
Линда помолчала и потом неожиданно рассмеялась. Ник удивленно посмотрел на нее.
– Я просто подумала, что сделалось бы с Дейвом, приди он сегодня ко мне. И узнай он, что ты устроился у меня няней.
– А какова вероятность, что он может зайти?
– Нулевая. Но сама идея забавна.
Однако Нику эта идея забавной не казалась. Линда коснулась его руки успокаивающим жестом.
– Не волнуйся, Дейв никак не влияет на мою жизнь. Я делаю то, что считаю нужным делать. А мне хочется, чтобы ты присматривал за Рори.
Ник взглянул на ее руку, лежавшую на его руке, потом посмотрел ей в глаза.
– Ты сама меня коснулась, – сказал он тихо.
– Прости, – прошептала Линда и отняла руку.
– Не надо извинений. Можешь прикасаться когда угодно, где угодно и сколько угодно.
– Не говори так! – запротестовала Линда, взволнованная страстью в его глазах и смущенная непреодолимым порывом воспользоваться его предложением.
– Почему не говорить? Это правда. Прошлая ночь была великолепна, и я был бы глупцом, если бы не хотел еще таких ночей. Но не буду навязываться, и форсировать события. Хочу лишь, чтобы ты знала, что я чувствую к тебе. В остальном – тебе решать.
– Тогда первым делом воздержись от столь провокационных заявлений!
– Извини. – Ник пожал плечами. – Я не провоцирую тебя, просто хотел быть искренним с тобой. Но если тебе не нравится, давай не будем впредь говорить об интимной стороне наших отношений. А сейчас… Сестра Огастин мне, как мать, но завтраки в монастыре оставляют желать лучшего. Овсянка. И чай, вкус которого тебе не вообразить. Все бы отдал за тосты и чашку приличного кофе.
Линда улыбнулась.
– Скоро будут. Но я бы хотела, чтобы ты помог мне. Тосты у меня почему-то подгорают, и даже с кофе случаются неприятности.
По пути на кухню Ник посоветовал ей:
– Попроси кого-нибудь научить тебя готовить.
Она бросила на него игривый взгляд:
– Предлагаешь себя?
– Кое-каким вещам я учил женщин, – заявил Ник с серьезным лицом.
– Могу поверить! – хмыкнула Линда.
Ник изобразил обиду.
– Что ты имеешь в виду?
– Что я могу иметь в виду? – ответила Линда с усмешкой.
– Не забывай, я был воспитан в монастыре. Даже хотел стать священником… целых двадцать минут, когда однажды молился в церкви.
– Что же тебе помешало?
– Девочка вошла в церковь и встала на колени рядом. У нее было платье из тонкой ткани и большие… – Подняв ладони, сложенные чашечками, к груди, Ник пояснил, что он имел в виду.
– Понимаю. И что же произошло потом?
– Да ничего. Она была намного старше меня. Ей было лет семнадцать. Но одну вещь я осознал: воздержание и я – несовместимые понятия.
– Сколько же тебе было лет тогда?
– Точно не помню. Около восьми.
– Могу тебя понять. Один восьмилетний мальчишка впервые показал мне, чем отличаются мальчики от девочек.
– Правда? Расскажи!