Позднее Рита узнала, что находилась в той самой хижине, где пятьдесят лет назад увидел свет ее отец, а хозяйничала здесь преданная горничная ее бабушки.
* * *
Нет, Рита не видела никакой взаимосвязи между происходящими событиями. Она утратила не только волю, но и чувство времени. Она не знала, день ли сейчас или ночь, и потеряла счет суткам.
Только иногда, когда действие напитка, который требовалось пить постоянно, ослабевало, к Рите возвращалась способность логически мыслить, и она начинала размышлять над тем, почему она здесь, надолго ли это и можно ли выбраться отсюда? Но прежде чем девушка успевала претворить свое намерение в жизнь, Бланка поила ее зельем, и Рита опять впадала в полудрему.
Бланка преданно ухаживала за Ритой, насколько это было возможно в подобных условиях, и все время болтала. Постепенно в мозгу у Риты начала проясняться картина произошедшего: Бланка живет в прошлом, и женщина, с которой старуха ее перепутала, умерла давным-давно, когда Бланка была еще молоденькой и служила горничной у этой самой дамы, хотя невозможно было себе представить, что эта опустившаяся старая ведьма была когда-то хорошенькой опрятной девушкой.
Слово за слово Рита выпытала у Бланки, что же все-таки произошло с ней и ее госпожой, из-за чего Бланка потеряла рассудок. Стало понятно, что знахарка жила не просто в прошлом, а именно до произошедшего несчастья, и поэтому всячески старалась уберечь Риту от чего-то, что госпожу и погубило.
– Мы останемся в хижине, госпожа, – повторяла без конца Бланка, угощая Риту свежими ягодами из сплетенного ею самой лукошка. – Я не отдам вас монахам, вы там умрете.
– Но почему? – спрашивала Рита.
– Вы слишком слабы, госпожа, я больше не допущу, чтобы вы умерли от истощения. Аббат ничем не поможет.
– А если поможет?
Старуха лишила Риту воли, но мозг девушки работал, и, пытаясь выяснить как можно больше, она постоянно вызывала старуху на разговор, задавая наводящие вопросы.
– Нет, нет, аббат вам не поможет! – энергично протестовала Бланка. – Он не доктор, а вы еще очень слабы, госпожа. Он приютил вас, а вы все равно умерли. И он забрал у меня младенца, хотя я обещала вам никогда его не отдавать.
– Какого младенца?
– Того, что вы родили, госпожа. Здесь, в этой хижине. Мы тогда уже понимали, что молодой господин никогда не вернется. Где он сложил голову? Я искала его могилу, но так и не нашла.
– Молодой господин был моим мужем?
– Конечно, госпожа. Вы очень сильно любили его, хотя ваши родители ни о чем не догадывались.
– Значит, ребенок был плодом запретной любви?
– Бог с вами, госпожа! Священник обвенчал вас в маленькой часовне, когда мы уже были в бегах. Ваши родители и братья погибли при пожаре, и я осталась единственным преданным вам человеком. Вы были очень счастливы, хотя и плакали перед алтарем.
– А мой муж? Он был хорошим?
– Конечно, госпожа. Сильвио Лавадо был хорошим человеком. Но он уехал, чтобы попросить для вас помощи. Поэтому он и погиб.
– И я родила своего сына в этой хижине?
Рита говорила от имени другой женщины, хотя и в первом лице. Теперь она была убеждена, что тайна кроется где-то здесь.
– Слава богу, вы родили сыночка, госпожа, наследника Альваресов! Ребенок должен был остаться здесь, а я должна была защитить его, как и обещала. Но разве я могла помешать аббату?
– Аббат забрал ребенка?
– Аббат был хороший и умный человек, но из-за него я не выполнила данного вам обещания.
– А что он сделал?
– Он забрал младенца, когда я уснула у одра моей госпожи.
– И что же стало с этим ребенком?
– Не знаю. Я его искала и ждала. А сейчас я его не брошу. Я буду заботиться о нем, если вы умрете, госпожа. Наследник семьи Альваресов должен остаться здесь. Так же, как и драгоценности Альваресов. Их не искали, потому что никто не знал, что они здесь.
– А откуда тебе известно о них?
– Драгоценности были зашиты в бархатном жакете, госпожа отдала его мне. А когда аббат надел его на статую Девы Марии в церкви, там оказалась только галька. Аббат вынул драгоценности и спрятал их.
– И где же?
– Точно не знаю, но где-то здесь, в аббатстве: старый аббат не покидал его. Я была рядом с ним, когда он отдал богу душу. Драгоценности можно найти, – лицо Бланки озарила едва заметная старческая улыбка.
– А почему ты сама не искала их?
– Я не могу понять знаки в старом молитвеннике.
– В каком молитвеннике?
Бланка ответила не сразу. Она сидела, скорчившись, на полу, погруженная в свои воспоминания. Наконец, она подняла голову и проговорила:
– Аббат велел отдать молитвенник наследнику Альваресов и тут же умер. У кого молитвенник, у того и драгоценности Альваресов. Это ваши драгоценности, госпожа. В молитвеннике есть ключ от тайника, вы поймете, что там написано. Я спрятала этот молитвенник, о нем никто не знает!
Старуха покопалась в тряпье в углу хижины и достала старинный молитвенник в кожаном переплете.
– Вот он! – торжествующе воскликнула Бланка. – Этот молитвенник принадлежал последнему аббату Сан-Фелипе. А большое пятно на переплете – это кровь аббата.
И старуха протянула молитвенник Рите. Та ошеломленно смотрела на темное пятно.
– Ты уверена?
– Пятно крови было еще влажным, когда аббат отдал мне молитвенник: он накрыл его собственным телом, когда эти безбожники убивали его. А когда я пришла, он отдал его мне и сразу испустил дух. Он знал, что может положиться на меня! – в голосе Бланки звучали нотки гордости.
Это был старинный и очень ценный молитвенник небольшого формата в красивом кожаном переплете. Текст был написан на латинском языке. Последний раз он был использован во время мессы пятьдесят лет назад.
Рита пролистала молитвенник, но не нашла никаких пометок или знаков, указывающих на место расположения тайника с драгоценностями Альваресов. Скорее всего, старуха все придумала. Но Рита промолчала – она побаивалась Бланку, которая могла быть злой и непредсказуемой. Девушка молча спрятала молитвенник в свою модную и довольно вместительную дамскую сумку, стоявшую около ее примитивной постели. А старухе она вежливо сказала:
– Очень благородно с твоей стороны, что ты доверила мне молитвенник, Бланка. Я положу его в свою сумку и буду надежно хранить.
Бланка облегченно вздохнула:
– Наконец-то драгоценности снова принадлежат вам, госпожа, единственной законной наследнице Альваресов.
* * *
Ансо Гомес действовал, как лиса, взявшая след зайца. Чутье подсказывало ему, что разгадка тайны где-то рядом, и он задался целью найти тайник и присвоить себе драгоценности, не ставя, разумеется, в известность никого, в том числе и законных наследников.
Испанцу, перебравшему в жизни множество профессий и зарабатывающему свой хлеб не всегда честным путем, представился, наконец, случай сказочно разбогатеть, и он не собирался упускать эту уникальную возможность.
В архиве областного города он затребовал все материалы об аббатстве Сан-Фелипе, не обмолвившись ни словом, что его интересуют только документы пятидесятилетней давности, чтобы не создалось впечатление, будто он ищет сугубо определенную информацию. Он просмотрел несколько толстых подшивок и очень быстро обнаружил, что искал: последний аббат Сан-Фелипе был членом богатой и влиятельной семьи Альваресов, чей родовой замок находится в Кастилии.
Значит, в словах сумасшедшей старухи есть рациональное зерно. Но как драгоценности попали в Сан-Фелипе? Были подарены аббатству? Но фамильные драгоценности, как правило, не дарят, а передают из поколения в поколение. И если сокровища действительно переправили в Сан-Фелипе, то почему такую важную семейную тайну доверили нищей старухе?
Ансо решил отправиться в Кастилию и попытаться вытянуть какую-нибудь информацию у молодого владельца замка. Ему не составило труда добиться встречи с ним, так как Гаспаро Альварес знал его как гида-переводчика съемочной группы из Великобритании и подумал, что гид хочет поговорить с ним по поводу проведенной в замке фотосессии.
Дон Гаспаро никак не мог забыть красавицу-англичанку Риту Монк, и при появлении Гомеса его внезапно охватила безумная надежда: а вдруг что-то не получилось, съемочная группа попросит позволения вернуться в замок, и он снова увидит ту, о которой мечтал с момента их первой встречи?
Дон Альварес принял посетителя в обшитой дорогими деревянными панелями и роскошно обставленной библиотеке.
– Что привело вас снова в мой замок? – вежливо поинтересовался он, едва сдерживая внутренний трепет.
Ансо прочитал его мысли – он хорошо знал людей и научился пользоваться их слабостями в своих целях. Еще во время работы съемочной группы в замке он с ревностью наблюдал, что не только Гаспаро влюбился в Риту, но и она отвечает ему взаимностью, зачем-то с огромным усилием сдерживая свои чувства. Теперь от его ревности не осталось и следа – он потерял всякий интерес к Рите, и все его мысли вертелись только вокруг охоты за сокровищами. Но так как Гомесу требовались некоторые важные сведения, то он решил привести влюбленного в хорошее настроение.
– Я приехал по личному вопросу, дон Альварес. Съемочная группа уже улетела в Лондон, правда, кроме одной очаровательной брюнетки.
– Вы имеете в виду сеньору Монк? – быстро спросил дон Гаспаро.
– Именно ее, – кивнул коварный испанец. – Молодой даме очень понравилось в Испании, и она решила провести здесь отпуск.
– Как жаль, что я не знал об этом! Я бы пригласил ее в замок! А вы не знаете, где она сейчас?
– Когда я уезжал из гостиницы "Каза Сан-Фелипе", она была там. Надеюсь, я оказал вам неоценимую услугу, дон Альварес?
Гаспаро не попался на пошлую удочку:
– Полагаю, вы приехали не для того, чтобы поговорить о сеньоре Монк, сеньор Гомес? Что же привело вас на самом деле? – холодно поинтересовался мужчина.
– Видите ли, сеньор Альварес, меня чрезвычайно впечатлил ваш замок, и у меня родилась мысль написать ряд статей о прекрасных испанских замках, начав с замка Альварес. Я приехал узнать, могу ли я рассчитывать на вашу поддержку?
– Но на эту тему уже написаны горы статей и книг.
– Дело в том, что меня интересуют не замки как таковые, а семейные истории их владельцев. Я думаю, что семья Альваресов представляет здесь особый интерес.
– Почему же?
– Ну, например, потому, что она была вовлечена в гражданскую войну. Или вы против таких публикаций?
Это был опасный вопрос. Ответь дон Альварес утвердительно, и вся стратегия Гомеса рухнула бы, как карточный домик, и ему пришлось бы изобретать другую хитрость.
Но молодой владелец замка не возражал.
– Большое спасибо, сеньор Альварес, но мне потребуются неизвестные общественности факты. В изученных мною документах написано, что в бою за замок погиб его владелец и вся его семья. Это так?
– Вас интересует, как я нарисовался на этом семейном полотне? – спросил, улыбаясь, дон Гаспаро. – Но это никакой не секрет. Дон Хуан Альварес и его семья были главной ветвью нашего рода. А я происхожу из побочной ветви. Мой отец по закону вступил в наследство и принял семейную фамилию и титул – старинный аристократический род Альваресов не должен был сгинуть! Так распорядились и власти страны.
– Так, значит, это ваш отец получил поместье?
Дон Гаспаро усмехнулся:
– Поместье – это красиво сказано. Замок был разрушен, земли разорены, а жители прозябали в ужасающей нищете. Моему отцу повезло – ему удалось сохранить свое состояние. А кроме того, он был на редкость энергичный и успешный бизнесмен. Восстановление замка в его прежнем великолепии – это исключительно его заслуга. И в поместье теперь спокойно работают и благополучно живут люди.
Но Ансо Гомес еще не узнал, что хотел:
– Должно быть, и фамильные драгоценности ценятся очень высоко?
Гаспаро кивнул:
– У Альваресов были великолепные драгоценности, однако ни мой отец, ни я их не видели. Осталось только одно старинное кольцо с печаткой Альваресов. Как ему удалось пережить ад пожарища, остается только догадываться. После войны его принес пастух, уверявший, что нашел его в своей хижине. Нам оставалось только поверить ему и выкупить кольцо.
– А где же остальные сокровища?
Дон Гаспаро лукаво улыбнулся:
– Поверьте, этот вопрос занимает очень многих. И если кто-то нашел на него ответ, то он и владеет драгоценностями.
– А вы уверены, что они существуют?
– Драгоценные камни, золото и платина не горят и не гниют, не так ли?
– А вдруг они где-то спрятаны?
– Вполне может быть. Но только не в замке Альварес.
– А в хижине пастуха?
– Ее тщательно обыскали, но ничего не обнаружили.
– А где эта хижина?
– Дальше на север.
"По дороге в аббатство Сан-Фелипе", – подумал Гомес, а вслух спросил:
– Наверное, кто-то спас драгоценности во время пожара?
Гаспаро Альварес заглотнул наживку, простодушно не заподозрив непрошеного гостя в излишнем любопытстве:
– Дон Хуан Альварес и члены его семьи в то смутное время никому не доверяли и вряд ли отдали бы драгоценности кому-нибудь на хранение.
– И вся семья погибла?
– Официальная версия такова.
– А у вас есть сомнения?
– Дело в том, что нашли останки только дона Хуана, его супруги и обоих сыновей. Но ведь была еще и дочь. Хотя некоторые помещения замка сгорели дотла, и там невозможно было ничего обнаружить. Скорее всего, девушка погибла где-то там.
– А как звали дочь дона Хуана? – спросил Гомес и затаил дыхание.
Он ничего не знал о существовании дочери, так как в архивных документах упоминались только сыновья-подростки.
– Девушку звали Рамона. Ей было всего восемнадцать лет, когда семью постигла эта страшная катастрофа.
* * *
Ансо осторожно побеседовал с местными жителями и, наконец, узнал все, что хотел. Оставалось только сложить два и два.
Дочь хозяина замка по имени Рамона сумела ускользнуть с места пожарища. Вероятно, ей помог молодой домашний учитель – он уже был наслышан о романтической любви богатой дочери владельца замка и бедного учителя. Они оба бесследно исчезли во время пожара. А еще пропала молодая горничная госпожи Рамоны – Бланка.
Не та ли это Бланка из Сан-Фелипе? И не странно ли, что она называла Риту госпожой Рамоной?
Рамона Альварес, исчезнув из замка, направилась на север к своему дяде в аббатство Сан-Фелипе, и драгоценности были при ней. Потом она умерла, и аббат успел спрятать драгоценности, прежде чем на аббатство напали бандиты и убили и его, и монахов. В живых осталась только Бланка. Она единственная, кто знает про спрятанные драгоценности, а возможно, может указать и место тайника.
Ансо решил приступить к активным действиям. Он снял номер в гостинице, но ему не пришло в голову спросить у портье о Рите Монк – он потерял к ней всякий интерес! Ему нужна была только старуха-знахарка.
Гомес узнал, что старая Бланка не появляется уже несколько дней и что никто не знает точно, в каком месте леса она живет. Ему указали только направление, в котором она обычно уходила в лес.
И Гомес начал поиски. Его отчаянное упорство было вознаграждено – он нашел заброшенную хижину.
А в ней… Риту Монк!
Рита лежала на грязных нарах в полудреме. Бланки в хижине не было – она ушла в лес в поисках пропитания.
Гомес был ошеломлен, увидев красавицу-англичанку, которая, похоже, находилась здесь не первый день. Мужчина подошел поближе к нарам и отпрянул, увидев в каком ужасном состоянии находится девушка и как она слаба.
– Мисс Монк, вы больны?
Рита отрицательно покачала головой:
– Бланка заботится обо мне. Она сказала, что все в порядке.
– Но почему вы здесь? И в таком кошмарном состоянии?
– Так захотела Бланка.
– Вы делаете все, что хочет Бланка?
Взгляд мужчины упал на керамические горшки и склянки, стоявшие в углу хижины. Вероятно, знахарка обладала тайными знаниями, с помощью которых и привела великолепную Риту в такое жалкое состояние: девушка была полностью лишена воли и энергии. Это было единственное разумное объяснение!
Ансо пришел сюда, чтобы вытрясти из старухи признание, где находится тайник с драгоценностями, и свидетели, даже находящиеся в полусне, ему не требовались.
Избавиться от нежеланного свидетеля до смешного легко – достаточно просто положить Рите на лицо подушку и прижать. А подозрение падет на сумасшедшую старуху, если труп вообще когда-нибудь будет обнаружен. Однако испанец решил подождать, и не потому, что боялся стать убийцей: просто он хотел сначала выяснить, зачем старуха притащила сюда Риту?
В воспаленном мозгу старой Бланки засело, что Рита Монк – это и есть ее давно умершая госпожа донна Рамона. Вполне вероятно, что старуха говорила со своей пленницей о тех давних событиях и о спрятанных драгоценностях, ведь она же рассказала ей о них при первой драматической встрече! А вдруг она открыла Рите, где находится тайник?
Гомес решил сначала поработать с Ритой, представив себя как ее спасителя, как мужчину, которому она может довериться. Он позаботится о том, чтобы зелье поскорее перестало действовать, оказав ей медицинскую помощь. Рита расскажет ему все, что узнала от старухи, и он легко завладеет драгоценностями. А если не сложится с Ритой, то он вытрясет правду из Бланки. В любом случае драгоценности достанутся ему!
– Рита, – обратился Гомес к девушке, – попробуйте подняться!
Девушка приподнялась.
– Обопритесь на мою руку!
Рита послушалась, и Гомеса внезапно охватила сумасшедшая радость – он понял, что безволие девушки носит тотальный характер и она подчиняется не только старухе, но и любому другому человеку. Он мог делать с ней все, что хотел. Девушка, которой он долго, но безуспешно добивался, была теперь полностью в его власти. Он мог легко овладеть ею прямо сейчас! И эта мысль была невероятно возбуждающей!
Однако жажда богатства возобладала над физическим влечением. Чтобы добиться своего, ему нужно было предстать перед Ритой великодушным и бескорыстным рыцарем!
– Здесь есть ваши личные вещи?
Рита кивнула:
– Моя сумка.
– Вот эта, кожаная?
– Да.
– Возьмем ее с собой. Я понесу. Вы можете идти, опершись на меня?
– Если вы хотите, я пойду.
– Я хочу.
– Мне нужно выпить коричневый напиток?
– Пусть лучше он останется здесь. Надеюсь, его действие скоро закончится. Ну, пошли! Мне вовсе не улыбается встретиться со старухой.
Им предстоял тяжелый путь через лес. Но теперь Рита опиралась на мужчину, который расчищал дорогу, и обратный путь показался ей значительно менее трудным, несмотря на крайнюю слабость из-за наркотического зелья и скудного питания.
Когда вдалеке показалась башня Сан-Фелипе, испанец остановился, взял Риту за плечи, повернул лицом к себе и при ясном свете послеполуденного солнца оглядел ее не влюбленным, а весьма критическим взглядом.
– Вам нельзя появляться в гостинице в таком ужасном виде. Вы когда в последний раз смотрелись в зеркало?
Рита пожала плечами:
– У Бланки нет зеркала.