- Ответь мне. Ни один мужчина не прикасался к тебе?
- Только одной со мной сущности мужчина может дотронуться до меня, не причинив боли. А до сегодняшнего дня все они лишь пытались убить меня, с тех самых пор как я покинула Валгаллу, - ответила она, – сопоставь факты.
Боже мой, она никогда не знала мужчины.
То, что она прочитала в его взгляде, рассердило её.
- Не смей жалеть меня, Мёрдок.
- Ты искала способ справиться с... с этой хладнокровностью? – спросил он, отводя её в сторону от уличных глотателей огня.
- Говоришь так, будто это болезнь! Но - да, к твоему сведению, я была в Доме ведьм, ходила к колдунам, даже спрашивала у богини-хранительницы невероятных вещей. До сих пор лучшее, что мне предлагали, – несовершенные заклинания, вроде чар, которые помогут предотвратить чувство боли, пусть даже моя кожа при этом будет обожжена, и наоборот.
- А богиня?
- Она дала мне пару кед для боулинга.
- Кеды для боулинга?
Внезапно на них дождём пролились пластмассовые бусины, брошенные полуобнажёнными мужчиной и женщиной – туристами – с балкона слева.
Без лишних раздумий Даниэла отбросила бусы к другой группе туристов на балкон, что находился справа от них.
- Да, весьма модные кеды. Не спрашивай меня, почему.
- Должен быть какой-то выход, какая-нибудь сила в Ллоре...
- Я испытала всё, исследовала все известные мне мистические источники. А ненадёжные источники могут быть опасны.
- Что ты имеешь в виду?
- Я могла бы пойти на базар Ллора, где вразнос торгуют магией, но это, скорее всего, только ухудшит моё нынешнее положение.
- Разве может быть ещё хуже?
- Магия, попав не в те руки, взывает к космическому правосудию, которое приходит обычно в форме парадокса. Скажем, если я нанимаю какого-то случайного мага, возможно, я стану "прикасаемой" – но покроюсь чешуёй. И тогда никто не захочет прикоснуться ко мне.
- Понятно. - Легенды говорили о том же. Как умирающий человек, который отправляется в путешествие к мистическому объекту, чтобы вылечиться, но погибает в странном происшествии по дороге домой.
- Это всего лишь что-то, с чем я должна жить, - пожав плечами, закончила она. Казалось, она давно смирилась с этим фактом, он же принимать эту реальность как неизменную отказывался.
- Я единственная девственница, которую ты не сможешь добавить в свою коллекцию.
- Я никогда не спал с девственницами. – Хотя сейчас ему безумно хотелось именно этого. Прикоснуться к Даниэле... показать ей, что такое секс.
Чтобы увидеть уязвимость в её глазах, как только он войдёт в неё.
Его слова удивили её.
- Предполагается, я должна в это поверить?
- В мои времена обладание девственницей означало последующую свадьбу. – Не порождай ублюдков, не срывай цветы девственниц. До тех пор, пока он следовал этим двум простым правилам, у него была возможность жить так, как он пожелает.
- Я думала, парни вроде тебя всегда охотились за несчастными девственницами, чтобы подчинить их себе.
- Женщины всегда думают, что мужчины спят с девственницами, потому что хотят их покорить.
- Ты считаешь, что вы этого не делаете?
- Нет. Покорение, определённо, важная часть. Но я верю, что истина лежит глубже: мужчинам нравятся девственницы, потому что женщины навсегда запоминают своего первого мужчину. Мужчины хотят запомниться как великолепные любовники.
- То есть, если ты не наслаждался девственницами, ты не хочешь, чтобы тебя запомнили?
Он приблизился к ней, заставив её попятиться к стене закрытого бистро. Его рука оказалась прямо над её головой, и, наклонившись к девушке, он прошептал:
- Я никогда ни боялся этого, ни желал. Я всегда знал, что меня будут помнить – не как первого, но как лучшего.
Пытаясь скрыть своё любопытство, Даниэла спросила:
- И как кто-то может быть лучшим? Если отбросить в сторону обычные причины, типа опыта.
В своей человеческой жизни Мёрдок был внимателен в постели. Он точно знал, что приносит величайшее удовольствие каждой женщине, с которой спит. И дело не в самоотверженности или бескорыстности. Как раз наоборот. Ещё в молодости он слышал, что многие говорили о нём, как об искусном любовнике, женщины сами заигрывали с ним.
В его повестке дня было соглашаться на каждое случайное свидание. Он был усерден, его действия – размерены, и он никогда, никогда не терял контроля.
Сейчас он подошёл к Валькирии ещё ближе.
- Я всегда заботился о своих женщинах, и я всегда полностью контролировал себя, способен был зайти так далеко, как хотелось им...
- Чтобы быть щедрым на заботу, - закончила она за него хриплым голосом, - ты должен был быть предан женщинам.
- Я был. – Женщинам - да, хотя никогда - одной из них. – Но это не всё. Я... – Он замолчал.
- Что? Что ты собирался сказать?
- Не хочу, чтобы ты думала... – он умолк, запуская пальцы в свои тёмные волосы. – Чёрт, на войне я сражался так же упорно, как и мои братья.
- Мёрдок, иногда история не так добра...
- Я не хочу, чтобы ты думала, будто я избегал своих обязанностей. Я всегда сражался до конца, чтобы защитить наш народ. И я всегда приходил, когда было необходимо. Единственное различие между мной и моими братьями в том, что мы делали в периоды между войнами. Себастьян проводил время за книгами, Конрад исчезал без видимых причин, Николай бродил по своей палатке, постоянно размышляя о возложенной на него ответственности. Я был беззаботен...
- И наслаждался женщинами, - произнесла она. – Почему тебя волнует, что подумаю я?
Почему? Он не имел хорошего ответа на её вопрос. Потому что возрождение к жизни заставляет меня хотеть этого. Всё, о чём он думал и что чувствовал сегодня ночью, было продиктовано этим.
Она вернула биение его сердцу - вот что случилось. Или он просто был мазохистом, намертво приклеившимся к женщине, до которой никогда не сможет дотронуться.
Глава 19
- Я скажу, если ты расскажешь, что предложил тебе демон, - ответил Мёрдок.
- Нет, спасибо, вампир. Прошлой ночью ты и так узнал слишком много. - Дани была немногословна, всё ещё раздосадованная на вампира за то, что тот расспрашивал её.
- Ты, конечно, много рассказала, - произнёс он, – но поверил я мало чему.
- Серьёзно?
- Ты сказала, что вы не едите. - Девушка повела бровями. - А можете?
Она пожала плечами. Валькирии могли есть, но подпитываемые электрической энергией земли они не нуждались в еде, чтобы жить. Кроме того, воздержание от еды являлось чем-то вроде неотъемлемого противозачаточного средства. Её вид не стремился к продолжению рода, и любая Валькирия была бесплодна до тех пор, пока не употребляла в пищу "земную еду".
- Ты сказала, что тебе две тысячи лет, - продолжил он, задержав одетую в перчатку руку на спине девушке – и не позволяя надолго задерживаться на Дани взглядам прохожих. С тех пор, как вампир узнал об угрозе теплового удара, он, казалось, постоянно пытался проверить температуру девушки, непрестанно следил за ней, чтобы сразу заметить, если пар от её дыхания перестанет появляться в воздухе.
Такое внимание выставляло его в лучшем свете и смягчало её гнев.
- Две тысячи – это мой приблизительный возраст.
- И двое из трёх твоих родителей – Боги?
Она бросила на него нарочито холодный взгляд, который рассердил его.
- Но тогда почему они позволяют тебе страдать?
- Потому что они спят.
- Боги... спят?
- Чтобы сберечь силы. Они получают силу от молитв верующих. А когда ты в последний раз был в храме Фреи?
Он ловко отвёл её в сторону, когда полный пластмассовый стаканчик "на вынос" упал с балкона прямо над ними, а затем продолжил:
- Знаешь, чему я поверил сразу? Ты сказала, что если начнёшь целовать меня, - он расправил плечи, самоуверенная улыбка вернулась, - то вряд ли сможешь остановиться.
Мог ли он быть ещё красивее? Хотя её влечение к вампиру было неправильным по многим причинам, оно оставалось таким же сильным, как и раньше.
Всю ночь Дани представляла его. Что неудивительно. Каждый раз, заглядываясь на эти широкие плечи и глядя в стальные серые глаза, она вспоминала время, проведённое в его постели. Когда же локон падал на его лоб, она едва сдерживала вздох.
Хотя она была Ледяной Королевой, вести себя с ним с хладнокровным безразличием становилось всё труднее. А ведь хладнокровное безразличие было её "изюминкой".
Когда он сказал, что был лучшим любовником... Боги, помогите ей, но она поверила в это.
Вместе с тем Дани беспокоилась и о том, что он может укусить её. Она не думала, что когда-нибудь сможет позабыть его взгляд в то утро.
- Мы никогда не узнаем, чем закончится наш поцелуй, да?
Он свёл брови так, будто она произнесла что-то величественное.
- Нет, конечно, не узнаем. Никогда.
Они продолжили путь в неловком молчании до тех пор, пока не свернули с Бурбона.
- Что это за магазинчик? – спросил он.
- Он принадлежит жрице вуду, Лоа.
Её имя как раз означало дух вуду.
- Лоа – это женщина, владеющая магазином?
Когда Дани кивнула, вампир оживился. И учитывая то, как выглядела Лоа, Дани подумала, что, возможно, пойти к жрице было не лучшей идеей.
Но Никс часто заглядывала сюда, и даже если Лоа ничего не знает – что сомнительно, – кто-то из её клиентов вполне может поделиться полезными сведениями.
- Она обладает какими-то способностями? – спросил Мёрдок.
Когда они приблизились к магазину, Дани с подчёркнутой медлительностью произнесла:
- Ты даже не представляешь, какими.
На двери располагалась вывеска с универсальным символом Ллора, признанным всеми, кроме Обуздавших жажду. Там же был наклеен стикер с перечёркнутым словом "Вампиры". Ниже было начертано: "Ни рубашки, ни души, ни работы. Мы используем защиту ультрафиолетом".
Мёрдок нахмурился:
- Защиту ультрафиолетом? Это что, шутка?
Она покачала головой:
- Внутри помещение освещено свечами, но вдоль потолка проходят ультрафиолетовые лампы, которые можно включить с помощью аварийной кнопки, – верная система по охране от вампиров.
Валькирии хотели установить похожую в Валгалле, но своими криками они бы только разбили колбы электрических ламп.
Как всегда невозмутимый, Мёрдок пожал плечами и открыл перед Дани дверь.
- Ты уверен, что хочешь войти?
- Ты сказала, что владелец этого заведения – женщина? Что ж, у меня свои способы общения с ними. Этой ночью ни одна аварийная кнопка не будет нажата.
Дани закатила глаза, затем вошла внутрь вместе с вампиром, не отходящим от неё ни на шаг.
Магазин мог бы стать прибежищем для типичных заезжих туристов: на витрине располагались законсервированные головы аллигаторов и поддельные магические мешочки с талисманами, сделанные в Китае.
Но, как и многие существа Ллора в Новом Орлеане, Дани знала о существовании задней комнаты, стены которой были покрыты специальными оболочками, защищающими от демонов, и безацетоновым лаком, способным магическим образом снимать головную боль и очищать тело от крови вампира.
Как и ожидалось, затемнённый магазин освещался свечами, лампы у потолка были выключены. Пока что. Ленивый старомодный вентилятор мягко гудел, заставляя пламя свечей танцевать.
- Ультрафиолет действительно работает? – спросил Мёрдок, пристально посмотрев на потолок.
- О, да. Я собиралась сменить верхний свет в твоём "Порше" на ультрафиолет прежде, чем покину город.
- Покинешь Новый Орлеан? Куда ты собираешься?
Лоа неторопливо выплыла из задней комнаты, спасая Дани от необходимости отвечать. Как обычно, увидев Лоа, Дани нахмурилась. Одарённая безупречной кожей цвета кофе с молоком и изумительным телом, она говорила с напевным островным акцентом, из-за которого мужчины считали её адски сексуальной.
Подумает ли так и Мёрдок?
Сегодня вечером Лоа была одета в безукоризненное платье красного шёлка, которое подчёркивало каждый соблазнительный изгиб её тела.
Мёрдок уже успел окинуть Лоа оценивающим взглядом, однако он всё ещё не выглядел как мультяшный пускающий слюни волк в костюме "зут".
В Лоа было что-то загадочное. Она прибыла сюда – в город, переполненный бессмертными, в самое беспокойное для Ллора время – как будто хотела быть в первых рядах смятения и войны, вызванной постоянным ростом населения.
Вступая во владение магазином своей бабушки, Старшей Лоа, верховной жрицы вуду, Лоа продумала свою новую роль едва ли не слишком хорошо.
Дани припомнила их разговор в день открытия:
- Есть что-то странное в твоей манере говорить. Старшая Лоа рассказывала мне, что её внучка выросла в модном пригороде Парижа и закончила колледж Нотр-Дам. Так откуда у тебя карибский акцент?
Лоа сузила свои блестящие янтарные глаза и ответила:
- Старшая Лоа сплетничает, чтобы поразить Валькирию, - а затем тихо добавила: – Не пытайся засунуть меня в одну из твоих маленьких мозговых коробочек. Они не придутся мне впору – ни одна из них.
- Итак, Валькир’ия, - произнесла она сейчас, проглатывая последний слог, - ходишь по трущобам с вампиром, ясно. Если бы твои сёстры узнали...
- Они не узнают. И ты им не скажешь, если хочешь и впредь вести дела в городе.
- О чём ты думала, приводя вампира в мой магазин? Не смогла прочесть написанное на вывеске?
Отношение Лоа раздражало. Её красное облегающее платье раздражало.
- Возможно, я читаю не так хорошо, как ты, ведь у меня нет выдуманной степени колледжа Нотр-Дам.
Стиснув зубы, Лоа проскрипела:
- Чёрт тебя побери, я не училась в Нотр-Даме.
- Вперёд, воинственные ирландцы, ура-ура.
- Я Мёрдок Рос, из ордена Обуздавших жажду, - вежливо прервал их вампир, протягивая руку. Лоа по привычке протянула свою, затем, конечно, передумала, но он уже наклонился и поцеловал тыльную сторону её ладони.
- А вы, должно быть, несравненная Лоа.
Мог ли его глубокий голос быть ещё сексуальнее? Он напомнил Дани о том, как звучал этот голос в постели ещё утром.
Лоа пристально посмотрела на вампира, она выглядела немного ошеломлённой.
- Мёрдок Рос? Один из легендарных братьев Росов?
- Он самый.
Он бросил Дани надменную улыбку.
- Если я правильно помню, вы были своенравным распутником.
Дани уже представила, как дрогнут мускулы его лица, но он оставался идеально спокойным, когда ответил:
- Только когда рядом оказывались женщины, столь же привлекательные, как вы.
Лоа, как ни странно, захихикала.
- Ну, полагаю, раз ваши глаза ясны, я могу сделать исключение моему запрету на вампиров.
- Благодарю вас. Истинное удовольствие – встретиться с такой великолепной хозяйкой.
Меня сейчас стошнит. Стошнило бы, если бы я ела.
- И я также слышала, что вас пробудили к жизни, - сказала Лоа. – Неужели это была Ледяная дева?
- Да, она, - равнодушно ответил он.
Лоа улыбнулась. Она должна была. Вампиры, чье сердце билось вновь, не станут флиртовать вот так запросто. Во всяком случае - ни с кем, кроме своих Невест.
- Какой же он негодяй, Ледяная дева. Ты никогда не сможешь приручить его, дитя.
- Не очень-то и хотелось.
- Так вы не будете возражать, если я помещу вас обоих в книгу пари Лоа? Пользующегося дурной славой повесу пробудила к жизни Ледяная королева – но как долго она сможет удерживать его своими ледяными коготками от измен?
Зная Лоа, на выпады которой не нужно было обращать внимания, Дани предпочла сделать вид, что ей всё равно.
- Делай, что хочешь.
Холодная, как кубик льда.
- Подозреваю, скоро мы будем называть тебя не иначе, как брошенную Обуздавшим жажду...
- Можем мы просто получить то, за чем пришли? – резко перебила Дани, её холодная маска треснула.
- Ах, да, - сказал Мёрдок, – Лоа, слышали ли вы что-нибудь об Иво Жестоком?
Лоа обернулась к Дани:
- Почему вы спрашиваете меня?
- Иво в городе.
Лоа приоткрыла рот, янтарные глаза в возбуждении заискрились, пылая в свете огня свеч:
- Вампиры переходят наши границы, ликаны охотятся на наших улицах... Это начало войны за выживание. Наконец-то!
- Говоришь так, будто ждала этого? - предположила Дани. – Что? Хочешь устроить предвоенную распродажу или что-то подобное?
- Некоторые люди окажутся в выигрыше. Такие, как я.
- Выпускники?
- Леди. - Мёрдок, казалось, находил грубое поведение Дани забавным. Но если она и грубила, то лишь потому, что воздух вокруг них нагрелся от свеч. Дани всегда становилась несдержанной, когда было жарко.
- В этом есть смысл, - сказала Лоа, - я слышала, Лотэр здесь, и он часто путешествует с Иво.
При упоминании Лотэра Дани сдержала дрожь. Иво был злом, демоном-социопатом, но, по крайней мере, он поддавался управлению.
Лотэр, дьявол во плоти, был непостижим. Никто не знал, чего он хочет, и никто не мог предсказать, что он сделает дальше.
- Ты знаешь, где они могут быть? – спросила Дани.
- Они определённо остановились где-то поблизости.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что вижу Лотэра каждую ночь, - ответила Лоа. – В сточном коллекторе у реки – лагерь кобольдов. Спроси у них.
- Спрошу. Ты видела Никс?
- Конечно, она заходила и купила... Она сделала покупку. Но я не знаю, куда она направилась. А теперь вернёмся к тебе, Мёрдок.
Облокотившись на прилавок, она перевесилась через него, открывая ложбинку между грудей, больших, чем Дани могла бы сделать из тысячи увеличивающих лифчиков.
Когда Мёрдок, восхищённый, поднял брови, Дани вылетела из магазина.
- Мне нужно позвонить.
Она отказывалась смотреть на то, что будет происходить дальше. После Лафитта у неё появились надежды на вампира, снова, но ненадолго и лишь для того, чтобы сейчас рухнуть. Неужели я не опомнюсь, пока не увижу неоновую вывеску: "ЭТО ПАРЕНЬ НА ОДНУ НОЧЬ"?
- Не задерживайся на улице, Даниэла, - скомандовал вампир, удивив её тем, что заметил, как она ушла, и заставив её рассвирепеть из-за своего приказного тона.
На улице туман, поднимающийся от реки, застилал весь квартал, укутывая всё дымкой. Дани глубоко вдохнула воздух, успокаиваясь и решая, позвонить или нет Никс. Обычные звонки были зарезервированы на случай экстренной ситуации, потому что никогда не знаешь, когда Валькирии нужна тишина для выслеживания кого-либо.
Решив, что данный случай – экстренный, Дани вытащила из сумки телефон и набрала номер Никс.
И услышала мелодию с телефона Никс - Crazy Frog, - доносящуюся из соседнего переулка.