Челси сняла кобуру, выложила "глок" и наручники на стол, упала на кровать и закрыла глаза рукой. "Все дело в глубоких чувствах к Скотту!" – осенило ее. Она всегда их испытывала, но не признавалась в этом даже себе. И в глубине души жалела, что не дала ему еще одного шанса после первой ночи.
Она не обманывалась по поводу того, что ее ждет. Скотт не изменился бы в одночасье ради нее. Она не романтическая глупышка и все понимает.
Возможно, следовало не сдерживаться, а наслаждаться близостью с ним столько, сколько получится. Пробыв с ним предыдущую неделю, узнав лучше, она поняла, что неизбежное расставание безумно ее огорчит. Но игра стоила свеч.
А если близость с ним вновь всколыхнет переживания от той неудачи, и она начнет терзаться, как весь прошедший год? От этой мысли к горлу подступил ком. После бегства Коннорса у нее и так на душе кошки скребли. Неужели из-за Скотта станет еще хуже?
– Челси?
В дверь тихонько постучали, и она села на кровати.
– Да?
– Можно войти? – Голос Скотта звучал слегка недовольно.
– Конечно. – По телу пробежала легкая дрожь.
– Думаю, мне следует извиниться. – Он подошел к ней, она встала и отошла в сторону, чтобы не обнять его и не упасть вместе с ним на кровать.
– Нет, это я…
– На самом деле я не жалею о том, что произошло, – перебил он. – Как-то неловко получилось. – Он кривовато усмехнулся, ей почудилось, что он представляет ее в постели. – Непросто с тобой.
Она переступила с ноги на ногу, стараясь не отводить взгляд.
– Угу.
– Ну и ладно. Надеюсь, когда-нибудь мы отсюда выберемся, и я хотел бы пригласить тебя поужинать.
– Думаю, нам следует…
Он шагнул к ней.
– Дай мне шанс, Челси.
Она непроизвольно глубоко вздохнула, отступила, ударилась о кровать и едва не упала.
– Не здесь.
Он лукаво прищурился, словно силился не рассмеяться.
– Да, разогретая пицца ужином не считается.
Она правда на это согласится? Челси глубоко вздохнула и решила, что да. После той встречи отношения с ним не сложились, поэтому новые свидания не станут напоминанием об отчаянии, которое охватило ее после того побоища. Наоборот, это станет неплохим развлечением и, возможно, таким останется в ее памяти, не вызывая ассоциаций с кровопролитием. Она почувствовала, что покраснела еще сильнее, и заметила:
– Я хотела сказать, когда все здесь закончится, поеду домой с тобой.
Он мотнул головой. Протянул руку и намотал на палец прядь ее волос.
– Ужин. Сначала не меньше пяти свиданий.
Она удивленно хохотнула.
– Что?
– Хорошо. – Он широко улыбнулся. – В мастерстве переговоров ты на голову меня выше, остановимся на трех свиданиях. Но это мое последнее слово. – Он отпустил прядь, а она растаяла под его взглядом.
От ее решимости не осталось и следа. Она смотрела на него, ожидая, что он прильнет к ее губам. Не мог же он серьезно говорить о каких-то предварительных свиданиях? Однако он лишь наклонился, слегка коснулся ее губами и прошептал:
– Значит, договорились?
Сжимая в кулаках его футболку, она кивнула, не успев ничего сообразить. Только тогда он ее поцеловал. Неспешный поцелуй был исполнен нежности. От продуманных движений губ у нее задрожали руки и ноги, она отчаянно возжелала большего. Каким же чудным романтическим туманом он ее окутал! И как же ей не хотелось, чтобы этот мираж рассеялся!
Когда Скотт наконец отступил, она посмотрела на него. Мысли путались, сердце билось неровно. Он не шутит, правда хочет чего-то серьезного?
Неужели он действительно способен на три свидания, при этом не попытается затащить ее в койку? Если ему нужен шанс, она предпримет еще одну попытку. В тот ужасный день ей было не до лирики. Она и не могла по-настоящему осознать свои чувства к нему. Она почувствовала, что улыбается. Скотт улыбнулся в ответ.
– Что?
– Ты правда напросился меня охранять?
– Да, – он выглядел немного удивленным, – напросился.
– Почему?
Он вдруг посерьезнел.
– А как, по-твоему, Челси? Я не мог допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
И сразу потеплело на душе. Она смотрела на него как влюбленная девчонка, ничего не могла с собой поделать.
Челси не относилась к числу женщин, разделяющих любовь и секс, а ночь со Скоттом считала недоразумением. Теперь это показалось ошибкой, хотя тогда ничто не смущало. Одной ночи недостаточно для завязывания серьезных отношений, но последнюю неделю они волей-неволей провели вместе, она намного лучше его узнала. И он приятно удивил. Что дальше? Вдруг она даст ему шанс, привяжется к нему, а он ее бросит? Ей станет только хуже. И она приняла решение находиться с ним, сколько получится. Но готова ли она к горькому одиночеству после расставания?
– Алиби? – спросил Скотт.
Они с Андре сидели перед ноутбуками с серьезным видом. Телефон Андре лежал рядом на случай, если позвонят агенты опергруппы.
Челси сидела напротив, тщетно заставляя себя думать о деле. После романа с руководителем в Лос-Анджелесе она дала себе слово не ходить на свидания с другими агентами. Это стало незыблемым правилом. Кроме того, она понимала, как может пострадать ее репутация. Внутренний голос нашептывал: Скотт ей не начальник, да и ситуация иная, но решимость не ослабевала. Не хотела рисковать работой с беловоротничковой преступностью, даже если пульс при этом не будет подскакивать так, как во время переговоров.
Она решила сохранить отношения со Скоттом в секрете. Пусть и он тоже помалкивает. Наверное, Элла уже все знала, но она никому не расскажет, разве что Мэгги. А та наверняка ее простит, когда роман придет к неизбежному финалу. В глубине души она понимала, что их новое сближение окажется недолгим, но не хотела об этом задумываться. При одной мысли о встречах со Скоттом – настоящих свиданиях – она млела, как никогда после того дня перед побоищем у центра.
– …ты думаешь, Челси?
– Что? – заморгала она, безуспешно пытаясь вспомнить, о чем речь. – Извини. О чем ты спросил?
Скотт растерянно посмотрел на нее, словно зная, что творилось у нее в голове после его предложения.
– Я спрашивал, не пойти ли нам на хитрость? Не хочу, чтобы Харт, если это его рук дело, догадался о слежке.
"Возьми себя в руки", – приказала она себе, стараясь сосредоточиться на предмете разговора.
– Ну, мы пока не знаем даже времени гибели Данверса.
– Да, но тело еще не окоченело, так что все случилось не раньше, чем вчера, – сказал Андре. – Когда я звонил в офис Харта, секретарша сказала, что он отсутствует уже неделю.
– Исходя из моего опыта, он может быть там, но не хочет отвечать на звонки, – заметил Скотт.
– А как насчет Рубинштейна?
Скотт сокрушенно покачал головой:
– Мне не пробиться через его референта. Никакой информации не предоставляют, не позволяют с ним поговорить без предварительной записи. А я не называл своего настоящего имени, не говорил, что из ФБР. Он бы сразу понял, что его в чем-то подозревают.
– То есть у нас нет алиби ни для одного из них, – заключила Челси.
– Нет. Надо скорее получить доступ к истории звонков Данверса и его электронной почте. Есть надежда зацепиться за какую-то ниточку.
– Это может сделать поисковая опергруппа, – добавил Андре.
– Они поделятся с нами информацией, – уверенно сказал Скотт. – Им нужна помощь. Они и так с ног сбились в поисках Коннорса. А он все еще на свободе.
– Технически это не в сфере их компетенции, – заметил Андре.
– Да, но Коннорса они ищут вместе с судебными службами. И им важно знать, почему он охотится за одним из наших агентов. – Скотт бросил взгляд на Челси.
– Коннорсу нужна моя помощь, – ответила она, теперь уверенная в этом, хотя решение Коннорса выглядело странным. Однако она могла узнать, кто еще вовлечен в заговор, но в ее интересах водворить его обратно за решетку. И чем скорее, тем лучше.
В том числе и потому, что после этого ее ждет свидание со Скоттом Делакорте. Челси подавила улыбку, предвкушая, как они держатся за руки.
– Опергруппа не станет этим заморачиваться, – сказал Андре.
– Нет? – удивилась Челси. – Даже после гибели Данверса? А им не кажется странным, что парня, который, по словам Коннорса, его подначивал, внезапно застрелили?
– Они подумают на Коннорса, – объяснил Андре. – Вполне логично.
– Да, вывод резонный.
– Все может оказаться очень просто, – добавил Скотт. – Рубинштейн и Харт вообще ни при чем. Вполне возможно, заговор родился в больных фантазиях Коннорса. Или это была идея Данверса.
– Ладно, но если Данверса убил Коннорс, мы в ближайшее время наверняка узнаем, вовлечен ли кто-то еще в это дело.
Скотт кивнул:
– Ему тоже грозит скорая гибель.
Глава 13
– Никому больше гибель не грозит, – объявил Скотт на следующее утро, когда Челси вошла на кухню.
Он протянул ей чашку с кофе. Челси кивнула в знак благодарности и постаралась отогнать грешные мысли, в противном случае она так привяжется к Скотту, что после расставания станет совсем худо. Видимо, беспокойство отразилось на ее лице, потому что он вдруг посерьезнел:
– Что-то не так?
– Ох. Кофе готовил не Андре?
– Нет, пей спокойно. Приготовить чашечку кофе мне вполне по силам.
– А как насчет завтрака?
Он окинул ее взглядом с головы до ног, поедая глазами словно обнаженную.
– Три свидания, – напомнил он. – А потом позволю тебе вынести вердикт.
Она почувствовала, что после трех свиданий ей захочется еще раз побыть под защитой Скотта.
– Три, не меньше.
Она пошутила, чтобы скрыть нервозность в этой новой для них ситуации.
– Надеюсь, так и будет. – Он шагнул к ней, понизив голос до глухого рокота.
Она чувствовала аромат свежеприготовленного кофе и какого-то крема после бритья. Очень сексуально.
Осознав, как на него смотрит, Челси отпила кофе в надежде, что в голове вскоре прояснится. Но и после нескольких глотков она чувствовала его близость. Тянуло поставить чашку и схватить его за рубашку. Привлечь к себе и добиться того, что он предлагал в будущем. Впиться губами в его губы, проверить, насколько тверда его решимость выдержать три свидания. Она прикусила губу, размышляя, что делать.
Скотт сверлил ее взглядом, словно читая мысли.
– Мы получили официальное разрешение, – послышался голос Андре.
Она наконец догадалась, какое у нее выражение лица. Такое же, как у Скотта.
– Может, мне зайти попозже?
Скотт хмыкнул:
– Не выпендривайся.
Андре ухмыльнулся и посмотрел на чашку в руке Челси.
– Кофе?
– Сделай себе сам, – отрезал Скотт. – И имей в виду, тот, что готовлю я, не поможет тебе прочистить мозги.
– Ха-ха. – Андре налил себе чашку. – Немного слабоват.
– Разрешение на что? – Челси собралась с мыслями.
– Вскрытие тела Данверса закончено. Очевидно, его убили. Теперь мы можем начать расследование. Опергруппа продолжает обследовать домик и прилегающую территорию. Хотят выяснить, откуда приехал убийца, где мог припарковаться, какое у него было снаряжение. Вроде домик стоит на отшибе. Туда не так много подъездов. Они хотят найти следы шин и определить марку машины. Потом добавят новую информацию в ориентировку на Коннорса.
– Если только Коннорс его убил, – заметила Челси.
– Они исходят из этой версии. Коннорс не дурак. Если не наглотался таблеток, следов на дороге не оставил.
– А если оставил, наверняка вернулся и все убрал, – добавил Скотт.
– Точно. Год назад он стрелял очень точно, хотя в нем и тогда было полно всякой дряни.
– Да, помню, – подтвердил Скотт мрачно.
Он бросил на нее взгляд, обещающий защиту от всех невзгод и одновременно свирепый. Она поняла, что, по его мнению, Коннорс все же мог охотиться за ней. А если стрелял так точно даже напичканный лекарствами, со свежей головой будет особенно опасен. Она непроизвольно потянулась к Скотту, коснулась его руки.
– Здесь Коннорсу меня не найти.
Андре взглянул на их сомкнутые руки, Челси зарделась и попыталась убрать ладонь. Но Скотт держал ее крепко.
– Нет, не найти.
Ей так хотелось сохранить их отношения в тайне. Правда, Андре давно понял, что они не просто коллеги. Но он не походил на сплетника.
Скотт улыбнулся ей, повернулся к своему товарищу:
– Что у нас наклевывается?
– Кое-что интересное. Записи телефонных разговоров и электронная почта.
– Отлично. – Скотт направился в гостиную, не отпуская ее руку. – Надо выяснить, не связывало ли что-то Данверса с Рубинштейном или Хартом.
– Похоже, я кое-что нашла, – объявила Челси через час.
Скотта не удивило, что она первой нащупала ниточку. Они несколько часов работали не покладая рук. Челси особенно усердно. Андре три раза пил кофе, говоря, что для достижения нужного эффекта заваривает его в два раза крепче. Челси закинула ногу на ногу, ее колени и бедра мешали Скотту сосредоточиться. Он млел даже от ее пальчиков.
– Что же?
– Телефонные звонки. Два из них за неделю до стрельбы.
– У Данверса были причины звонить Рубинштейну, – напомнил Андре. – Он еще не работал в их фирме, но они могли вести предварительные переговоры.
– Конечно. – Челси триумфально улыбнулась. – Был ли у него повод звонить Харту?
Скотт и Андре одновременно подались вперед.
– Он звонил Харту?
– Да. Дважды. На рабочий телефон Харта. Первый – двадцать минут, второй – десять.
– То есть, о неправильно набранном номере и речи быть не может, – рассудил Скотт.
– Ну, ты говорил, что Данверс и Харт в детстве и юности жили по соседству, – напомнил Андре. – Может, были приятелями.
– Слишком большая разница в возрасте. Даже в школу вместе не ходили. Вполне возможно, знали друг друга. Если Харт подбивал Данверса на это дело, значит, был с ним знаком и раньше. Но о том, что они общались недавно, никаких сведений. И почему Данверс позвонил Харту на рабочий, а не на домашний номер, если это был деликатный вопрос?
– То, что они давно не виделись, Харту было на руку, – взволнованно сказала Челси. – Меньше поводов для подозрений.
– Два телефонных разговора из человека убийцу не сделают. – Скотту не хотелось, чтобы она пошла по ложному пути. Кроме того, настоящим доказательством заговора могли стать только слова убийцы.
– Согласна. Но все это очень подозрительно. Харт вполне мог подстроить такой инцидент, чтобы приняли закон, ведь от этого зависит судьба его шефа, а тот дает ему заработать. И он знал, что Данверс устраивается на гражданке и его можно использовать.
– Или Харту пообещали хорошие деньги за содействие в продвижении закона. А он знал, что впоследствии пристроит Данверса на тепленькое местечко в их компании, – предположил Андре.
– Думаешь, Харт и Рубинштейн действовали заодно?
– Возможно, нет. Но меня бы не удивило, если Рубинштейн отвалил кому-то кучу бабок за продвижение закона, особо не заморачиваясь, каким способом это достигнуто.
Челси вздохнула:
– Нам не узнать, существуют ли там такие связи.
– Сидя здесь, вряд ли что-то выясним. – Андре встал и потянулся. – Одно могу сказать после изучения их биографий: Рубинштейн намного хитрее Харта. И сможет замести следы, если в это вовлечен.
– А если кому-то заплатил и обнаружил, что финансировал расстрел ни в чем не повинных людей, приложит все силы, чтобы спрятать концы в воду.
– К сожалению, двух телефонных звонков маловато, – сокрушался Андре. – А в электронной почте ничего не обнаружилось?
– Пока нет. – Скотт повернул ноутбук к Андре.
– А как насчет банковских операций? – поинтересовалась Челси.
– Пока не проверяли, – Андре оживился, – хорошая мысль. Если Рубинштейн кому-то платил, наверняка открыл счет за границей. Не удивлюсь, если у Данверса обнаружится крупный депозит. Надо будет проверить, не выведет ли он на Харта.
– Есть еще что-нибудь любопытное? – спросил Скотт.
– Похоже, он приворовывал у военных, находясь за границей. Не так много украл, но решил похвастаться перед кем-то в имейл. Еще он что-то провернул, когда вернулся домой.
Челси скривилась.
– Кажется, парень не промах.
– А нет ли чего-то о самодельной мине, на которой подорвались товарищи Коннорса? – Скотт не думал, что Данверс как-то с этим связан. Но если подбивал Коннорса на стрельбу, то почему именно его? Единственный выживший из его соратников, а Данверс вел к тому, чтобы он всю оставшуюся жизнь провел за решеткой или погиб на месте происшествия? – А может, Данверс и Коннорс крупно поссорились?
– Хм-м, – кивнул Андре. – Хорошая мысль. Дай-ка я поищу. Нет, после возвращения Коннорса домой они обменивались имейлами. Не часто. У Коннорса явно усиливалась депрессия. Но имейлы самые обычные. Хотя есть одно любопытное письмо к другому армейскому приятелю о том, что Коннорс старался занять самое лучшее место в машине, потому и выжил.
– Что? – Скотт заглянул через плечо Андре в ноутбук.
– Сказано нечетко, в письме на следующий день Данверс признался, что был накануне пьян. Но все-таки посмотрите.
– Читай вслух, – предложила Челси.
– Bay. – Скотт пересказал своими словами: – Наверное, Коннорс расположился в машине сзади, хотя на момент взрыва должен был сидеть за рулем. А вел машину лучший друг Данверса.
– Вот почему он мог выбрать на эту роль Коннорса, – заключила Челси.
– Конечно, Коннорс был легкой добычей. Его уже одолевала депрессия, и он подсел на успокоительные пилюли. Данверс чувствовал свою вину, потому что незадолго до того взрыва покинул их часть и остался жив. А его лучший друг погиб на водительском месте Коннорса. Весомая причина преследовать Коннорса.
– Но это и самого Данверса могло сделать уязвимым, – заметила Челси. – Он испытывал сильную неприязнь к Коннорсу.
– А почему бы нам не взяться за зачинщиков? – предложил Андре. – Оставить в покое их с Данверсом?
– Харт не знал Коннорса. Но хорошо знал Данверса и понимал, тот старается во что бы то ни стало завязать деловые отношения с частной военной компанией.
– Правильно, – кивнул Скотт. – Так или иначе, Данверс оказывается виноватым. А по поводу Харта у нас одни предположения. – Челси вознамерилась что-то возразить, но он быстро продолжил: – Скорее всего, ты права. Но нужны доказательства, догадки могут привести к ложным выводам.