Тейлон, глядя на нее, только головой покачал. Эх, не догадался он сказать Кириану, чтобы тот вместе со штанами привез чего-нибудь поесть! И все же сегодняшний день прошел чудесно, - и даже здоровая пища, по вкусу больше напоминающая токсичные отходы, не омрачила его радости.
Скорчив гримасу, Тейлон потянулся за следующим крекером. На этот раз он был готов к их кошмарному вкусу и усилием воли заставил себя съесть все шесть бутербродов, хотя они едва приглушили голод.
Слава богам, "Снупи" у него с собой! Тейлон открыл коробочку-дозатор и кинул себе в рот разом три "холодка", чтобы отбить вкус соевого сыра.
- Как ты можешь их есть? - поинтересовалась Саншайн. - Там же один сахар и ароматизаторы.
- Зато сахар настоящий, не соевый.
Саншайн скорчила гримасу, а Тейлон ответил ей улыбкой.
- Знаешь самый лучший способ есть "холодки"?
Она помотала головой.
Откинув крышку в виде собачьей головы, Тейлон достал из коробочки сладкий кубик и поднес к ее губам.
- Возьми в зубы и подержи вот так.
Поколебавшись, она сделала так, как он просил.
Секунду или две Тейлон смотрел на нее - обнаженную, с "холодком" в зубах. Затем наклонился к ней и протолкнул "холодок" языком.
Саншайн застонала, ощутив сладкий сахарный вкус, смешанный со вкусом Тейлона. Открыв рот, она жарко ответила на его поцелуй.
- Как вкусно!
- Сахар вреден, но дело того стоит, правда?
- М-м-м... - выдохнула она, обводя пальцем линию его подбородка.
Покончив с пастилками, Саншайн взяла коробочку и начала ее разглядывать.
- Как-то это на тебя не похоже. Крутой парень, уложивший шестерых бандитов, - и носит в кармане пастилки в коробочке с собачьей головой.
Он протянул к ней руку, взвесил на ладони тяжелые пряди полночно-черных волос.
- На самом деле я собираю такие коробочки. Эта - антикварная, шестьдесят девятого года.
- Правда?
Он кивнул.
Саншайн снова взглянула на коробочку.
- Дорогая, наверное?
- Пару сотен долларов стоит.
- Серьезно?
- Серьезно.
- Ух ты! А я едва не скормила ее стиральной машине.
Тейлон рассмеялся.
- Хорошо, что она спаслась. У этого "Снупи" долгая история, было бы жаль с ним расстаться.
Он взял коробочку у нее из рук, поставил на столик, затем снова повернулся к Саншайн. В глазах его блестел уже знакомый ей огонек.
- Так где, говоришь, у тебя натерто?
Учитывая, с какой интенсивностью они занимались любовью, Саншайн сейчас должна была бы стонать и охать, однако Тейлон двигался так нежно, так плавно, что никакой боли она не чувствовала.
- Нигде. Все в порядке. А ты как?
- Лучше не бывает.
Он сел на пол и, взяв ее за руки, притянул к себе. Саншайн оседлала его, в очередной раз поразившись рельефности и твердости его мышц.
Как ни удивительно - он снова был готов к бою!
- Послушай, неужели ты совсем не устаёшь?
Обняв ладонями ее лицо, он ответил ей серьезным, даже грустным взглядом.
- Все дело в тебе, милая. Только в тебе. С любой другой женщиной я бы уже давно храпел.
- Ты серьезно?
Он взял ее руку и прижал к своему набухшему стволу.
- А ты как думаешь?
- Думаю... думаю, что сегодня с утра мне стоило принять побольше витаминов.
- А я думаю, что есть несколько поз, которых мы с тобой еще не пробовали!
Тейлон проснулся на закате в ее постели. Сонно улыбнулся, уловив знакомый запах пачулей и скипидара.
Саншайн.
Сладко спит, свернувшись, как котенок, в его объятиях... Странно сказать, но при одном взгляде на нее Тейлон вновь ощутил, что мужское естество его твердеет и снова готово к "бою".
А ведь, казалось бы, сегодняшнего марафона ему должно было с лихвой хватить на день-другой, а то и на целую неделю!
Да что там, - он должен был совершенно вымотаться! Но он снова хотел ее; Прямо сейчас. Хотел ощутить, как она обвивает его руками и ногами, прижать ее к себе, забыться в сладком слиянии тел и сердец.
Только одна женщина в мире вызывала в нем такие чувства. Нинья. С ней он был ненасытен. Достаточно было взглянуть на нее - и его тут же переполняло желание.
Никогда Тейлон не думал, что будет способен испытывать подобные чувства к какой-то другой женщине. И все же - ничего ему сейчас так не хотелось, как провести ночь с Саншайн. В Саншайн. Ловя ее горячее дыхание, снова и снова погружаясь в ее влажные недра.
Но нет, это невозможно. Сегодня вечером на Джексон-сквер у него назначена встреча с Ашероном.
Не говоря уж о том, что после заката на охоту выходят даймоны и любой невинный человек может стать их жертвой.
- Тейлон?
При звуках ее сонного голоса он мысленно выругался. Тейлон привык уходить, пока его случайные подруги спят.
Так проще.
- Добрый вечер, милая, - промурлыкал он, целуя ее в бровь.
Она улыбнулась самой обворожительной улыбкой.
- Уже уходишь?
- Да, у меня назначена встреча.
- Отлично, - ответила Саншайн.
Поднявшись с постели, она завернулась в одеяло.
- Тейлон, я так рада, что с тобой познакомилась! Спасибо за чудесный день!
И упорхнула, оставив его в одиночестве.
Тейлон недоуменно нахмурился. Обычно на этой стадии женщины умоляют его остаться - ну хоть ненадолго! Уверяют, что он лучший в мире любовник, рыдают при мысли о том, что никогда больше его не увидят.
Но Саншайн, кажется, против вечной разлуки не возражает. Похоже, только радуется, что через несколько минут он исчезнет из ее жизни навсегда!
Как же так?
Он вскочил с постели и бросился на кухню. Саншайн, зажав в зубах рисовую оладью, наливала себе из кувшина сок.
- Саншайн, с тобой все в порядке?
Она вытащила оладью изо рта и удивленно воззрилась на него.
- Конечно. А что случилось?
Вдруг на ее лице отразилась тревога:
- О господи! Надеюсь, ты не воображаешь, что мы с тобой теперь связаны навеки? Пожалуйста, скажи, что ты не из тех чокнутых парней, о которых мне рассказывала Трина: стоит им с кем-нибудь перепихнуться - и они уже считают эту женщину своей собственностью!
Перепихнуться?!
Перепихнуться!!!
Впервые за много столетий Тейлон был по-настоящему ошарашен. Он привык сам бросать своих любовниц, - а на этот раз любовница бросает его. Казалось бы, чего лучше? Никаких сцен, никаких рыданий. Однако... было в этом что-то...
Унизительное.
Даже пугающее.
Особенно если вспомнить, как они подходят друг другу в постели. Такого сексуального марафона у него еще не бывало! Трудно поверить, но много часов подряд она отвечала на его страсть такой же страстью, такой же неутомимостью.
А теперь счастлива оттого, что он ее покидает?!
- Но с тобой точно все нормально? - снова спросил он.
- Просто замечательно! Лучше не бывает. Послушай, когда я согласилась быть с тобой, я ведь знала, что ты не будешь предлагать мне руку и сердце. Я вообще-то не дура. И уже большая девочка. А ты определенно большой, очень большой мальчик. Я прекрасно понимаю, что у тебя своя жизнь, и... - Вдруг в глазах ее мелькнул ужас. - Боже мой! Ты ведь не женат?
- Нет, не женат.
Она вздохнула с облегчением:
- Что ж, тогда и говорить не о чем.
И направилась к холодильнику убрать кувшин с соком.
- Саншайн!
Она смерила его раздраженным взглядом.
- Что, Тейлон? Надеюсь, ты не страдаешь боязнью разлуки? Мы замечательно провели день, я тебе очень благодарна, но теперь мне пора работать. Уже вечер, а я еще ничего не сделала!
- Да, но... - Он прервался.
- Что "но"?
Тейлон сжал губы. Хочет, чтобы он ушел? Да пожалуйста!
Напрасно он вообще у нее остался!
Время сейчас опасное. Вот-вот начнется Карнавал. Сейчас нельзя отвлекаться от работы - особенно на соблазнительниц с черными как смоль волосами.
- Ничего, - сухо ответил он.
На лице Саншайн отразилось явное облегчение.
- Ну что ж, раз тебя ждут, лучше поторопиться. Иди-ка в душ, а я поищу что-нибудь на ужин.
Тейлон принял ее совет насчет душа, однако от салата из тофу и соевого бифштекса отказался.
- Еще раз спасибо тебе, Саншайн, - проговорил он, натягивая поверх футболки кожаную косуху. - В самом деле, чудесный получился день.
- Мне тоже все очень понравилось! - с улыбкой ответила она, не отрываясь от салата и журнала об искусстве.
Тейлон все никак не мог поверить, что она так просто позволит ему уйти.
Черт возьми! Неужели даже не скажет: "Позвони мне, если соскучишься"?
Не спросит адрес его электронной почты?
Да хоть что-нибудь!
Нет, ничего.
Чертов XXI век!
Только когда он двинулся к дверям, она, наконец, посмотрела на него:
- Береги себя, Тейлон. И держись подальше от карнавальных платформ!
Тейлон изумленно поднял брови.
- Что-что?
- Как, разве ты не понял, что тебя сбило вчера вечером?
Тейлон неуверенно покачал головой. Быть такого не может!
- Я попал под карнавальную платформу?!
- Вот именно. Под платформу с Вакхом.
Час от часу не легче! Вот повеселятся над ним братья-Охотники, если... Нет, будем надеяться, что никто из них об этом не узнает. Никто и никогда.
Николас Амброзиус Готье вступал в жизнь без особых надежд на будущее. Внебрачный сын уголовника и юной стриптизерши с Бурбон-стрит, он с детства был не в ладах с законом, и школьные учителя пророчили ему долгую жизнь за крепкой решеткой.
Но однажды вечером, когда Ник вышел в одиночку против целой уличной банды, судьба смилостивилась над ним и послала ему ангелов-хранителей. Темные Охотники приметили уличного мальчишку, бесстрашного, дерзкого и острого на язык - пригрели, отмыли и подарили ему будущее.
Теперь, девять лет спустя, вместо того чтобы, вслед за отцом, играть в рулетку с правосудием, он изучал право в Университете Лойолы и вообще стал законопослушным гражданином. Почти. Ключевое слово - "почти".
И все благодаря Кириану Фракийскому и Ашерону Партенопею.
Ради этих двоих Ник был готов на все. Вот почему в этот промозглый зимний вечер вместо того, чтобы греться в постели с очередной подружкой, он сидел за рулем своего черного как ночь "ягуара" на пустынном частном аэродроме неподалеку от города. И ждал.
Несмотря на включенный двигатель, сырость новоорлеанской зимы пробирала до костей. Кофе в термосе давно закончился. Больше всего Ник мечтал сейчас оказаться дома.
Но он должен дождаться Зарека и отвезти его в город. Зарек из Мезии, вызванный сюда в подкрепление Тейлону, последние девятьсот лет провел на Аляске и ничего не понимал в автомобилях. Интересно, как он там, в тундре, передвигался - на собаках, что ли?
Йо-хо-хо, что за славный вечерок!
- Ник, ты здесь?
Ник взял с пассажирского сиденья портативную рацию.
- Жду. Ну, где там ваш ценный груз?
- Будем через две минуты, - ответил Майк.
Ник выглянул из машины, вгляделся в темные небеса в поисках "Н-53Е Си Дрэгон Сикорски". Этот вертолет военного класса, изготовленный по специальному заказу, - быстрый, многофункциональный, позволяющий заправиться в полете, - Оруженосцы часто использовали для перевозки Темных Охотников на большие расстояния.
Пассажирский отсек вертолета был обит стальными листами, - чтобы ни один луч света не проник внутрь. Окна закрыты непрозрачными заслонками, открыть которые можно лишь с наступлением темноты.
Собственными вертолетами располагали только Ашерон и еще несколько Охотников - они могли в любой момент слетать куда угодно. Остальным приходилось пользоваться услугами Оруженосцев.
И вот сейчас Майк Каллахан, Оруженосец-"дориец" (это означало, что он служит не какому-то конкретному Охотнику, а всему Братству), доставлял в Новый-Орлеан легендарного Зарека.
Зарек - своего рода знаменитость, однако прославился он далеко не добрыми делами. В интернет-рассылках Оруженосцев о нем чего только не рассказывают! Говорят, он полный псих, причем буйный. Правда ли это, Ник скоро узнает на собственной шкуре.
- Скажи-ка, Майк, - заговорил он, поднеся рацию ко рту, - а этот Зарек действительно такой, как о нем говорят?
Майк фыркнул:
- Скажем так: если у тебя с собой ствол, лучше разряди его.
- Почему?
- Потому что не пройдет и пяти минут, как ты выхватишь пушку и всадишь в этого ублюдка весь барабан. Ему это, разумеется, не причинит ни малейшего вреда, а вот для тебя закончится трагически. Знаешь, в первый раз я начинаю сочувствовать даймонам.
Звучит многообещающе.
- Как? Неужели он еще хуже Ашерона?
- Ник, поверь моему слову:такого ты еще не видел! Теперь я понимаю, почему Артемида и Эш столько лет держали его среди белых медведей. Единственное, чего понять не могу, - какого черта Артемида отправила его назад, в цивилизацию. По-моему, подпустить этого типа к людям - все равно что бросить гранату в бензобак.
Умеет же Майк приободрить ближнего!
Полный самых дурных предчувствий, Ник наблюдал, как "Си Дрэгон" приземляется на взлётной полосе. На краю аэродрома стояло здание, с виду напоминающее сильно потрепанный амбар. На самом деле это был сверхсовременный ангар, оборудованный системой тревоги: его стены и двойные двери были способны выдержать прямое попадание бомбы. И аэродром, и ангар принадлежали Ашерону: сейчас за неказистыми стенами скрывались вертолет "МН-60К Сикорски", на котором летал сам Ашерон, и его мотоцикл "Бьюэлл", изготовленный по спецзаказу в единственном экземпляре.
Эш прибыл в город днем раньше.
А теперь - Зарек.
Похоже, на Карнавале в этом году ожидается аншлаг.
Ник вышел из машины и подошел к краю поля. Лопасти вертолета крутились все медленнее, рев мотора постепенно стихал.
Наконец из кабины, на ходу отстегивая шлем, спрыгнул Майк, сухопарый Оруженосец средних лет. И в лучшие дни Майка трудно было назвать весельчаком, но сегодня он выгляделнамного мрачнее обычного.
- Не завидую тебе, приятель, - проговорил он, снимая шлем.
- Майк, хватит меня пугать! Не может же он, в самом деле, быть таким...
Но Майк уже открывал дверь пассажирского отсека. Еще секунда - на верхней ступеньке трапа появился Зарек Мезийский собственной персоной, и при первом же взгляде на него Ник понял, что проявил в своих суждениях недопустимую поспешность.
И необоснованный оптимизм.
Зарек вынырнул из вертолета, словно Люцифер из адских глубин. Он был огромен, как скала: в дверь ему пришлось протискиваться боком. Ник невольно задумался о том, как вертолет сумел оторваться от земли с такой глыбой на борту.
На госте с севера не было ни свитера, ни куртки, но промозглый холод, казалось, вовсе его не беспокоил. Он был облачен во все черное: джинсы, тенниска с длинными рукавами, тяжелые ботинки. В левом ухе массивная серебряная серьга - длинный меч с рукоятью в виде черепа и скрещенных костей. Черные волосы до плеч. Черная борода. И, в довершение картины, - угольно-черные глаза, полные ненависти и презрения ко всему, на что падал его взгляд.
Нику случалось видеть таких типов в детстве среди приятелей отца. Наемные убийцы. Люди, которых легко узнать по исходящему от них запаху могилы.
Уже на середине трапа Зарек обернулся, вытянул огромную ручищу и извлек из кабины спортивную сумку, разумеется, тоже черную. Ник в ужасе смотрел на его левую руку: все ее пальцы, не исключая и большого, были унизаны серебряными перстнями, и каждый перстень оканчивался длинным когтем - таким острым, что Ник понял: это и есть его оружие.
Этот Охотник предпочитает убивать руками.
Черт побери! Назвать его просто психом - значит сделать большой и незаслуженный комплимент!
Зарек сошел с трапа. Майк замешкался у него на пути, и Охотник рыкнул на него, по-звериному оскалив клыки.
Майк молча уступил ему дорогу, - и это сообщило Нику о характере Зарека больше, чем он хотел бы знать. Майк был гордым человеком и хамства в свой адрес не терпел. Он не привык сносить такое обращение молча.
Ну, Ника так легко не запугать!
- Что ж, если вы закончили самоутверждаться за счет бедняги Майка, то нам пора.
Зарек так взглянул на него, что Ник тут же пожалел о своей опрометчивой реплике. От ледяного взгляда безумного Охотника его пробрала дрожь, несравнимая с дрожью от зимнего ветра.
- Еще одна колкость, мальчик - и то, что от тебя останется, можно будет просеять через сито.
В жизни Нику приходилось слышать немало угроз: однако эта прозвучала так искренне, даже как-то буднично, что он невольно отступил на шаг и - редкий для него случай! - промолчал.
Не удостоив его больше ни словом, ни взглядом, Зарек двинулся к машине. На губах его, словно высеченная в камне, застыла злобная ухмылка. Вот он открыл дверь, бросил сумку на пол и уселся на пассажирское сиденье.
На секунду Ник всерьез пожалел о том, что купил двухместный автомобиль.
Впрочем, учитывая злобный и непредсказуемый нрав его пассажира, - лучше уж пусть будет на виду. Зарек - определенно не тот человек, к которому стоит поворачиваться спиной.
Майк облегченно вздохнул и хлопнул Ника по спине.
- Бог тебе в помощь, сынок. Не хотел бы я сегодня оказаться на твоем месте!
Ник редко обращался за помощью к высшим силам, но сейчас, шагая к антрацитовому "ягуару", поймал себя на остром желании помолиться.
Он сел за руль и завел мотор. Через полчаса на Джексон-сквер у них назначена встреча с Тейлоном, Валерием и Ашероном. Похоже, эти полчаса станут самыми долгими в его жизни.
Ник вдавил акселератор в пол: чем быстрее поедут, тем лучше.
Как ни старался он глядеть только на дорогу, взгляд его то и дело возвращался к когтистой лапе Зарека, небрежно лежащей на колене. Время от времени Охотник шевелил пальцами, и томительное молчание нарушалось позвякиванием серебряных когтей. Через несколько минут, не в силах больше выносить эти звуки, Ник включил радио.
- Как вы относитесь к року? - поинтересовался он.
Радио тут же смолкло.
Ник судорожно сглотнул, сообразив, что Зарек владеет телекинезом.
- Послушай, мальчик. Ты не мой Оруженосец. Я тебе не хозяин, не приятель и уж точно не подружка. Говорить можешь, когда я задам тебе вопрос. А так - держи рот на замке и прекрати на меня пялиться. Тогда, может быть, доедешь до Французского квартала живым.
Ник крепче сжал руль. Он был смелым парнем, но не самоубийцей - так что предпочел промолчать.
Открыв сумку, Зарек извлек оттуда темные очки и МР3-плеер размером с кредитную карточку. Надел очки и наушники, откинул голову на подголовник. Из наушников донеслось "Hair of the dog" группы "Nazareth". Прекрасно! Антисоциальная песенка для антисоциального типа.
Надо поскорее довезти этого психованного сукина сына до Джексон-сквер и сдать его с рук на руки Ашерону!
Пересекая Пешеходную Аллею, Тейлон по-прежнему думал только о Саншайн. Вон та темная улочка, где они встретились сутки назад... при этой мысли у него перехватило дыхание.