– Вы можете назвать имена этих людей?
– Я не знаю их имен и не хочу знать. Того человека, который связался с ним, он называл Голя. Я не знаю, имя это или фамилия.
Внешне Кэл никак не отреагировал на имя. Она поняла почему. Тике не нужно знать, что оно для них что-то значит.
– Он рассказал Голе, что мы были у него дома? – спросила она.
Тика покачала головой:
– Нет. Поэтому он и решил исчезнуть на несколько дней. Сказал, если Голя узнает, что пропавшая женщина была у него дома и он ее отпустил, то очень рассердится. Может быть, даже убьет его.
– Почему он меня отпустил?
– У меня создалось впечатление, будто он считает Голю сумасшедшим. То есть настоящим сумасшедшим, которых лечат в психбольнице. Говорил, что это злобный сукин сын, никак не хотел участвовать в его делах. Думаю, мой бывший старается исправить прошлые ошибки.
– Как бы Голя узнал, что Снегурочка к нему заходила?
Тика показала на них пальцем.
– Пьетро был уверен, что даже без его помощи Голя ее найдет. И решил, что она может сказать Голе, что приезжала к нему, не понимая, какой опасности себя подвергает. К сожалению, он подумал об этом уже после вашего ухода.
– Он что, просто собирается вечно скрываться? – Кэл покачал головой.
– Не вечно. Он думал, что Голя собирается скоро улетать из страны, может, даже через несколько дней.
– Почему он так решил? – спросила она.
– Голя что-то сказал про то, что его невеста полюбит его родину, когда эта страна станет ее новым домом.
Снегурочка посмотрела на Кэла. Если бы она не сумела выбраться, неужели они смогли бы вывезти ее против воли?
– Нам надо разузнать про этого Голю, – сказал Кэл. – Вы же можете связаться с бывшим мужем? Он наверняка дал вам способ связи на случай, если что-то случится с сыном.
Тика покачала головой:
– Не было необходимости. Я единственная отвечаю за ребенка. Пьетро ему не отец. Это еще одна из причин, почему наш брак не удался. Мой сын этого не понимает, слишком маленький. Правду знают всего несколько человек. Но если что-то с ним случится, я позвоню его настоящему отцу, а не Пьетро.
– Тогда мне непонятно, почему он приехал к вам утром, – сказала Снегурочка. – Зачем стал все это рассказывать?
Тика пожала плечами:
– По-моему, у него больше никого нет. И, честно говоря, он, думаю, просто хотел рассказать это хоть кому-нибудь на случай, если его найдут мертвым. Лучше бы он мне ничего не говорил. – Тика посмотрела на часы. – Когда я увидела вас на пороге, не хотела открывать дверь. Не хочу, чтобы эти темные делишки касались меня. Но потом подумала, что вы можете вернуться, когда Джейкоб будет дома.
Тика пошла к двери и открыла ее.
– Я рассказала вам все, что знаю. А теперь прошу уйти и забыть об этом разговоре, потому что я именно это и собираюсь сделать.
– Вы сказали, что не сможете связаться с Пьетро. Но если вдруг сможете, убедите его, что я не скажу людям, нанявшим его, что была у него. Я совсем не хочу подвергать кого-то опасности.
Тика пожала плечами:
– У меня создалось впечатление, что это плохие люди. Лучше позаботьтесь о собственной безопасности.
Они вернулись в машину, и только там Кэл заговорил:
– Начинает проясняться смысл.
– Какой?
– В большинстве случаев похитители не собираются возвращать жертву. Держат ее у себя, пока она представляет ценность, а потом избавляются. Поэтому они редко заботятся о том, чтобы жертва их не разглядела и не описала. Но твой случай другой. Тот человек, Призрак, старался, чтобы ты не смогла его узнать.
– Он меня не бил. Только держал в бессознательном состоянии и переодел в то жуткое платье. Я не понимаю, почему Ж. думал, что мне больше понравится быть его невестой у него на родине, чем в США.
– Тика сказала, что Пьетро считает его психически больным. Может быть, он думал, что сможет завоевать твое доверие, а потом ты влюбишься в него. Или планировал и дальше класть таблетки тебе в кофе, чтобы держать в состоянии наркотической зависимости ближайшие двадцать лет.
– Но почему?
– Это просто. Ты очень красивая. Для человека подобного склада было бы большим достижением сделать тебя своей женой.
Она посмотрела на пораненные запястья.
– Ему пришлось бы привязывать меня к постели в течение следующих двадцати лет.
– Есть и другие способы заставить человека жить в плохом браке, – отозвался он нежным тоном.
Ему не нужно объяснять это. Что бы случилось, если бы она забеременела? Как бы ни презирала мужа, она бы никогда не бросила своего ребенка.
– Нам нужно в Молдер. Знаю, это опасно, но время уходит.
– Если там в самом деле можно найти что-то важное в субботу.
– Можно. Я знаю это.
– Мы можем быть там через сорок пять минут. Или остановиться по дороге.
– Где?
– Когда Ж. и Хромоногий были в доме, я почувствовал, что от них пахнет сигарами. Я попросил спички, они бросили мне спичечный коробок из местечка под названием "Рафторс". Сегодня утром я поискал о нем информацию. Это магазин нижнего белья.
– Нижнего белья? Это какой-то код?
– Похоже, реально действующий магазин. По крайней мере, с фасада. Не уверен насчет того, что происходит за ним.
– Почему ты прежде мне об этом ничего не сказал?
– Я подумал, ты будешь волноваться, представляя, как Ж. покупает нижнее белье.
– Меня от этого тошнит, – призналась она. – Вероятнее всего, именно это он и планировал одеть на меня в первую брачную ночь. Значит, это подсказка. Я рада, что ты сказал об этом.
– Не знаю, много ли мы выясним.
– Может быть, но нам по пути. Нельзя это просто проигнорировать.
– Хорошо. – Он тронулся в путь.
Они находились в пятнадцати минутах от колледжа и проезжали мимо частного аэродрома, когда воспоминания, такие сильные и печальные, сжали ей грудь.
– Что случилось?
– Мия… Мия погибла в авиакатастрофе.
– Ясно. – Его голос был спокоен, и это хорошо, ведь она была готова выпрыгнуть из собственного тела.
– Расскажи мне об этом, – попросил он и сбросил скорость, чтобы при необходимости съехать на обочину и остановиться.
– Папа… Его лучший друг был летчиком. Она часто летала вместе с ним. Как-то в летний день самолет, в котором находились Мия, ее лучшая подруга со своими родителями, упал – и все погибли.
Он немного помолчал. Она почувствовала, что к ней снова возвращается самоконтроль.
– Как звали ее подругу?
– Мисти. Так было всегда: Мисти и Мия. Словно эм-энд-эмс.
– Ты помнишь фамилию Мисти?
– Вагнер. Мисти Вагнер. – Она покачала головой. – Почему я могу вспомнить фамилию лучшей подруги Мии, а фамилию самой Мии – нет?
Он пожал плечами:
– Это просто. Ты наверняка не раз слышала, как твои родители говорили что-нибудь вроде "Вагнеры завезут Мию попозже", "Мия задержится у Вагнеров" или что-то такое.
Наверное, они никогда не упоминали фамилии Мии. Это имело смысл. Внезапно другие куски головоломки начали складываться.
– При крушении самолета должны были остаться какие-то записи. Если их найти, возможно, удастся выяснить фамилию Мии.
– Это возможно. Где произошла катастрофа?
Она задумалась.
– Не знаю. И не уверена, что знала и забыла. Вполне возможно, я этого вообще не знала. В семь лет место было не важно. Родители никогда не говорили об этом.
– Мы можем найти его. – Он протянул ей телефон.
– Надеюсь. Я знаю месяц и год аварии, а еще уверена, что мистер Вагнер был крупным бизнесменом, управлял какой-то компанией.
– Как его звали?
– Стив. Мне так кажется. Слушай, я знаю, это не много, но думаю, что ту аварию широко освещали в прессе.
Она открыла в телефоне браузер и поискала. Ничего. Черт. Она ведь была так уверена.
– Если это произошло двадцать пять лет назад, сведений об этом в электронной форме не найти. Нам, возможно, придется копать глубже и искать оригинальные газеты. Стоит попробовать библиотеку Канзас-Сити.
Она кивнула:
– Стоит попробовать. Но не общественную библиотеку. Пойдем в библиотеку Молдер-колледжа.
Однако прежде чем добраться до университетского городка, Кэл направился в "Рафторс", ориентируясь по GPS-навигатору. Магазин нижнего белья находился в торговом центре на окраине городка Молдер.
На стоянке было припарковано тринадцать машин. Кэл заглушил двигатель, Снегурочка тихо сидела в кресле. Беспокойство отражалось на ее красивом лице.
– Может, нам забыть об этом на время? После того как вспомнила про Мию, ты все еще потрясена. Вряд ли это нам даст что-нибудь.
– Я была здесь прежде.
– В самом деле? Как раз сейчас я думал, что ты меня уже ничем не удивишь.
– Я была на этой стоянке. Сидела тут. Ждала кого-то.
– Кого?
Она закрыла глаза.
– Я не знаю. – И положила руку на дверцу. – Сейчас я очень рада, что мы пришли сюда. Может быть, Ж. взял те самые спички у меня из магазина "Рафторс".
– Думаю, возможно. На твой взгляд, могла ли ты приходить сюда вместе с ним?
Она покачала головой:
– Мы приехали сюда с кем-то. Ели куриные палочки в машине. – Она повернулась к нему. – Куриные палочки! Как я могу помнить это и не знать, с кем была?
– Понятия не имею. Готова идти?
В ответ она открыла дверцу машины. Когда подошла ближе, увидела, что "Рафторс" – небольшой магазин. Кэл открыл дверь, звякнул колокольчик. За прилавком сидела женщина. Рядом стояло нечто вроде стеклянной чаши, наполненной спичечными коробками. Снегурочка взглянула на Кэла. Он пожал плечами. Женщина за прилавком хмуро взглянула на посетителей.
– Я же сказала вам, что позвоню, если Джессика вернется на работу. Этого пока не произошло, поэтому я и не звонила, – закончила женщина кислым тоном.
Снегурочка так удивилась, что в буквальном смысле лишилась дара речи.
– У меня законный бизнес. Что бы ни творила тут Джессика, она делала это сама. Не через меня и не через этот магазин.
Вот сейчас самый подходящий момент, чтобы пойти ва-банк.
Она взглянула на бейдж и сказала:
– Марси, мне очень жаль, что приходится беспокоить вас. Я попала в аварию несколько дней назад. Таким образом, я в невыгодном положении. Вы помните меня, но я не помню вас. Даже не помню, что когда-либо бывала здесь.
Марси скрестила руки на животе.
– Так у вас что, черепно-мозговая травма?
– Временная амнезия. Вы не могли бы пояснить, кто такая Джессика?
Марси взглянула на Кэла:
– А он кто?
– Друг, который помог мне после аварии. Так что насчет Джессики?
– Джессика работала тут около двух недель назад. Примерно неделю назад вы пришли сюда и расспрашивали о ней. Я сказала вам правду. Она исчезла, даже не предупредив, и я не рассчитывала снова ее увидеть. Она даже не явилась, чтобы забрать зарплату. Вы попросили позвонить, если она вернется. Я пообещала, что так и сделаю.
– Зачем мне была нужна Джессика?
– Я никогда прежде не слышала такого объяснения. Вы сказали, что Джессика – ваша сестра и что вы давно ее не видели.
– Спасибо. Ах да, последний вопрос. Я вам не называла свое имя?
– Да, вы сказали, что вас зовут Джин.
Она взглянула на Кэла, чтобы узнать, нет ли у него каких-нибудь вопросов. Он покачал головой. Она улыбнулась продавщице.
– Еще раз спасибо. Вы мне очень помогли.
Когда они были уже возле двери, Марси крикнула:
– Надеюсь, ваша память вернется. Наверное, это очень странно.
– В самом деле, странно, – повторила она, когда они вернулись в машину. – Я скажу тебе, это действительно странно. У меня нет сестры по имени Джессика. Я знаю точно. Мою сестру звали Мия. Мою единственную сестру. Тем не менее по какой-то причине я пыталась найти некую женщину, утверждая при этом, что она моя сестра.
Она стукнула рукой по приборной доске.
– Я сказала той женщине, что меня зовут Джин. Но это не мое имя. Я знаю, что это очередная неправда.
– Не знаю, чего я ждал, но точно не этого. Думаю, ты поступила правильно, что сказала ей правду. В противном случае ничего бы из нее не выудила.
– Я кое-что узнала, но это не имеет смысла.
– Он появится. Поехали в Молдер.
Глава 16
Библиотека колледжа была одним из самых внушительных зданий на площади. Много студенток и студентов шлепало по грязному растаявшему снегу в разноцветных резиновых сапогах. Ее кроссовки насквозь промокли, пока они шли через кампус.
– Я…
– Что? – спросил Кэл.
Она начала рассказывать о своих кроссовках и об одном из своих воспоминаний, связанных с обувью. Однако не хотела давать ему повода уехать из кампуса.
Но это Кэл. Она доверяла ему.
– Снегурочка, – подтолкнул он ее.
– Я уверена, мы обязательно что-то найдем.
Она уже говорила ему, что Молдер-колледж показался ей знакомым. Однако нужно сказать еще и о том, как она ходила в мокрой обуви.
Они вошли в библиотеку. За стойкой выдачи литературы стояли два человека, которые даже не подняли головы, когда они вошли. Здесь же было несколько указателей со стрелками, которые направляли посетителей к разделам библиотеки.
Справа от самого большого указателя стояло несколько компьютеров.
– Давай сначала попробуем там, на всякий случай.
Он сел за компьютер, авторизовался в качестве гостя библиотеки и попробовал найти что-нибудь по ключевым словам "Стив Вагнер" и "авиакатастрофа". Ничего не нашлось. Он попробовал найти информацию о Мисти Вагнер. Ничего. Снегурочка стала озираться, чтобы попросить у кого-нибудь помощи, но Кэл продолжал, стараясь ввести верные параметры поиска. В конце концов у него получилось со "Стивеном Вагонером".
Имя, которое назвала она, отличалось от найденного совсем чуть-чуть. Стивен Вагонер был достаточно крупным дельцом, чья история нашла свое отражение на страницах "Уолл-стрит джорнал".
Закончив, Кэл взглянул на нее. Она перечитывала список погибших в аварии. Мия Акина.
– Это она!
Он положил руки на клавиатуру.
– Готова?
Она кивнула.
В поисковой строке он набрал "Мия Акина некролог". Через три щелчка она перенеслась на двадцать пять лет назад и узнала, что Мия умерла. Боль разорвала ее, и она, видимо, издала какой-то звук, так как рука Кэла обхватила ее.
– Спокойно, – сказал он, приложив губы к ее уху.
Она сделала глубокий вдох.
Почти в самом конце некролога нашлась необходимая информация. У Мии остались родители Рафал и Хасинта, а также семилетняя сестра Налана Акина.
– Налана, – сказал он.
Если ожидала, что на нее снизойдет прозрение, когда она узнает свое имя, то ей пришлось пережить горькое разочарование. Она не почувствовала разницы.
– Я знала, что меня зовут не Джин.
Она прочитала оставшийся абзац. Рафал и Хасинта были спортивными журналистами, жили в Лос-Анджелесе, но на момент аварии находились в Нью-Йорке, освещая проходивший там чемпионат.
– Спортивные журналисты. Это многое объясняет.
– Не думаю, что это имеет значение. – Она была не в силах сдержать разочарование в голосе.
– Еще как имеет. Каждый кусочек информации – это часть тебя и ведет к чему-то еще. Теперь мы можем легко узнать, где ты живешь и работаешь, Снегурочка. Я хотел сказать, Налана.
– Давай я пока останусь Снегурочкой. Я уже привыкла к этому имени. – Она посмотрела на часы. – Завтра суббота. Надо понять, почему это так важно.
– Мы…
Рев сирены не дал ему возможности сказать что-нибудь еще. Посетители библиотеки отодвинули стулья, собрали книги и двинулись к выходу.
– Пожар, – сказала она.
– Давай убираться отсюда.
Парой кликов он очистил историю браузера и выключил компьютер. Снаружи здания толпились люди, которые, казалось, были раздражены тем, что это всего лишь учебная пожарная тревога, а не настоящее ЧП.
Она не чувствовала никакого дыма и не видела пламени, поэтому предположила, что они правы. Шума добавили две полицейские машины, подъехавшие к кампусу. Из каждой вышли по два человека.
Когда один из них протискивался мимо нее, он слегка споткнулся, увидев ее лицо, но не остановился, а продолжал идти туда, куда шел.
Они с Кэлом забрались в их машину.
– Ты видел? – спросила она. Тот короткий инцидент с полицейским сильно потряс ее.
– Угу. Я пытаюсь понять, почему он так посмотрел. Просто потому, что увидел красивую женщину, или же это значит что-то еще?
– Как ты думаешь, что нам следует сделать?
– Может быть, он посмотрел на тебя, потому что уже видел возле университетского городка. В таком случае ничего страшного. Но если узнал тебя, потому что связан с типами из "мерседесов", им будет легко посмотреть записи с камеры наблюдения и понять, что мы с тобой действуем вместе. Это значит, что Ж. больше не купится на историю о моем сумасшествии. Дом перестанет быть безопасным местом.
– Я не хочу возвращаться, не хочу, чтобы в этом доме произошло что-нибудь плохое. Чейз хочет жить там, и никому не нужны подобные воспоминания. Кроме того, мы должны быть здесь. Я чувствую это. Что-то должно произойти. Нам нужно держаться рядом, чтобы попытаться этому помешать.
– Давай пока что уберемся отсюда. Нет смысла облегчать им задачу.
– Мы должны вернуться в "Голубое манго".
– Сначала позвони, узнаем, открыты ли они. – Он бросил ей телефон и выехал со стоянки.
Она набрала номер и, когда после второго гудка на том конце провода ответили, чуть не выронила трубку.
– Я просто звоню узнать, открыты ли вы.
– Сегодня до десяти.
– Спасибо. – Она повесила трубку и повернулась к Кэлу: – Поехали.
На этот раз найти место для парковки оказалось гораздо труднее. По всей видимости, "Голубое манго" был популярным ресторанчиком. Когда они подошли, он сделал знак Снегурочке, чтобы позволила войти ему первым. Это разумно, хотя и не по-джентльменски.
Внутри "Голубое манго" было отделано темным деревом и черно-белой плиткой, все пространство заливал мягкий свет. Холл окружали большие растения, за высокой стойкой, на которой лежали две стопки меню в кожаных переплетах, стоял молодой человек.
Кэл быстро осмотрелся. Справа бар. Овальный. Стулья с трех сторон. Шестнадцать мест. Двое одиноких мужчин пили пиво. Бармен. Еще за двумя столиками расположились четыре человека. Три столика пустовали.
Справа ресторан. За одним из столов сидела семья из четырех человек, и он смог разглядеть их макушки. Ни одна не отличалась черными как смоль волосами, которыми щеголял Голя.
– Обед на двоих? – спросил молодой человек.
Он бросил на Снегурочку быстрый взгляд, такой, какой парень бросает на красивую женщину. Очевидно, они не были знакомы. Снегурочка шагнула вперед.
– Да. Можем мы расположиться в баре?
– Конечно. – Молодой человек вручил им меню, провожая к одному из свободных столиков.