Ее выдержки хватило на час. Снизу доносились смех и музыки, от запахов у Мэдди текли слюнки - и это было еще одно очко не в пользу Пилар. Готовит ужин, хочет поразить своими поварскими талантами, только ничего у нее не выйдет.
Войдя на кухню, Мэдди от злости заскрежетала зубами. Тео сидел за большим столом, стуча по клавишам синтезатора. Пилар стояла у плиты.
- Здравствуй, Мэдди, - сказала она.
Не удостоив ее ответом, Мэдди открыла холодильник и принялась не спеша выбирать, чего бы попить.
- Что это еще за муть?
- Смотря что. Одна "муть" - соус с сыром для маникотти, а другая - маринад для итальянской закуски. Ваш отец сказал, вы любите итальянскую кухню.
- Сплошные углеводы. Но в любом случае я сегодня ужимаю у подруги.
- Жаль. Дэвид меня не предупредил.
- Он не обязан обо всем вам докладывать.
Впервые Мэдди так откровенно ей грубила. Значит, пришло время поговорить начистоту, подумала Пилар.
- Конечно, не обязан. А ты достаточно взрослая, чтобы ужинать, где тебе нравится. Тео, ты не оставишь нас на минутку вдвоем?
- Само собой. - С отвращенном взглянув на сестру, он забрал свой синтезатор и вышел.
Мэдди со скучающим видом опустилась на стул. Пилар налила себе полчашки эспрессо и тоже села.
- Я, конечно, не ждала, что ты встретишь меня с распростертыми объятиями… - начала она.
- Что вам за дело до того, как я к вам отношусь?
- Во-первых, ты мне нравишься. И полагаю, если б я не увлеклась твоим отцом, мы бы с тобой прекрасно ладили. Но я отнимаю у тебя его внимание. Я могла бы сказать, что сожалею об этом, однако мы обе знаем, это не так. Потому что я его люблю.
- Моя мать тоже его любила. Даже вышла за него замуж.
- Конечно, любила. Она…
- Не надо! Сейчас вы найдете массу доводов в ее оправдание. Только все это чушь. Когда ей показалось, что ее жизнь складывается не так, как ей хотелось, она нас бросила. До нас ей дела не было.
- Но отец ведь вас не бросил. Ему вы не безразличны. И если ты заставишь его выбирать между тобой и мной, у меня не будет ни малейшего шанса. Я прошу тебя дать мне этот шанс. Если не можешь, я придумаю какую-нибудь отговорку и уйду, не дожидаясь его возвращения.
Неотрывно глядя на Пилар, Мэдди вытерла покатившуюся по щеке слезу.
- Зачем?
- Затем, что не хочу причинять ему боль.
- Можно мне попробовать?
Пилар молча пододвинула к ней свой кофе. Сморщив нос, Мэдди сделала глоток.
- Не знаю. - Она отставила чашку. - Посмотрим.
- О нет, - сказал Дэвид, увидев, что Пилар начала собирать тарелки. - В нашем доме правило: тот, кто готовит, не убирает со стола.
- Понятно. Против такого правила я возражать не стану.
- Еще одно правило. Отец имеет право распределять обязанности. Тео и Мэдди с удовольствием вымоют посуду.
- Ну конечно. - Мэдди тяжело вздохнула. - А ты что будешь делать?
- Чтобы не располнеть после такого замечательного ужина, я пойду прогуляюсь с нашим шеф-поваром. Тебя устраивает такой вариант?
- Жаловаться было бы грех.
Выйдя на улицу, Пилар с наслаждением вдохнула пахнущий весной воздух.
- Ты задал детям тяжелую задачу.
- Ничего, это закаляет характер.
Дэвид привлек ее к себе, обнял и поцеловал.
- В последнее время мы так мало бываем вдвоем. Иногда ночью я выглядываю из окна и вижу свет в твоей спальне. Мне бы хотелось сказать тебе, чтобы ты не волновалась, но, пока этот кризис не разрешится, ты все равно не успокоишься. Никто из нас не успокоится.
Она склонила голову ему на плечо.
- Стоит мне подумать, что ты рядом, и сразу становится легче.
- Пилар, в итальянском отделении возникли кое-какие проблемы. Аудиторы выявили несостыковки в отчетности. Возможно, мне придется слетать в Венецию.
- В твое отсутствие ребята могут пожить на вилле.
- Знаю. Но и от тебя мне не хочется уезжать. Поедем-ка вместе.
- Дэвид! - От одной мысли, что они могли бы вдвоем отправиться в Италию, у нее слегка закружилась голова. - Я бы с радостью, но ты быстрее управишься с делами, если я останусь здесь и присмотрю за Тео и Мэдди.
- Ты не можешь быть менее практичной?
- Мне совсем не хочется быть практичной, - тихо ответила Пилар. Вновь почувствовать себя молодой, глупой, счастливой и смешной, заниматься с тобой любовью на огромной старинной кровати - это было бы замечательно. Когда неприятности кончатся, позови меня, и я поеду.
- Почему бы мне в таком случае не позвать тебя прямо сейчас? Поедешь со мной в Венецию, когда все это кончится?
- Да. - Она взяла его за руки. - Я люблю тебя, Дэвид.
- Что ты сказала?
- Я тебя люблю. Прости, я понимаю, что хочу слишком многого и слишком быстро, но…
- Совсем наоборот. Все прекрасно. - Дэвид подхватил ее на руки и закружил. - Я боялся, что пройдет не меньше двух месяцев, прежде чем я сумею завоевать твое сердце, а ждать так долго мне было бы нелегко, потому что я уже успел в тебя влюбиться.
Пилар прижалась щекой к его щеке.
- Что ты сказал?
- Я люблю тебя, Пилар. Увидев тебя, я сразу понял, что судьба дает мне еще один шанс.
В Венеции не хочется тратить время на переговоры с юристами и аудиторами. Венеция напоминала Дэвиду женщину, прекрасную даму, он находил изящество в ее древних зданиях, чувственность - в изгибах ее каналов, ему казалось, что ее тени скрывают тайну.
Как было бы хорошо гулять по ее улицам и мостам с Пилар, покупать любимой смешные безделушки. Смотреть, как Тео поглощает бесчисленные порции мороженого, слушать, как Мэдди мучает растерянного гондольера вопросами об истории венецианских каналов.
И тем не менее он сидел в кабинете, стараясь понять, что говорит монотонно бубнящий по-итальянски аудитор. Дэвид перевернул страницы лежавшего перед ним толстого отчета.
- Простите, не могли бы мы вернуться к этому разделу?
- Цифры не сходятся, - сказал итальянец, из сострадания к Дэвиду перейдя на английский.
- Я вижу. Расходятся некоторые суммы по затратным статьям. Это меня смущает, но еще подозрительнее выглядят операции с Кардьянили.
- По этой статье цифры правильные.
- Придраться действительно не к чему. Однако у "Джамбелли" нет клиента по имени Кардьянили.
Итальянец растерянно заморгал:
- Здесь какая-то ошибка?
- Конечно, ошибка. Вы изучили документы, которые я вам передал?
- Да.
- Кто из сотрудников отвечал за работу с этим клиентом?
- До декабря прошлого года - Энтони Авано. На более поздних документах стоит подпись Маргарет Бауэрс.
- Надо будет проверить эти подписи, а также подписи Донато Джамбелли, утверждавшего поставки и платежи.
- Синьор Каттер, я проверю подлинность подписей и подумаю, что можно предпринять, но сначала вам следует посоветоваться с Синьорой. Это деликатный вопрос.
- Донато, спасибо, что пришли. Извините, что заставил вас ждать.
- По вашему тону я понял, что разговор предстоит серьезный, поэтому постарался не опоздать.
- Присаживайтесь.
- Если сообщите, когда вы собираетесь посетить кастелло, я буду рад вас сопровождать. Я сам регулярно туда наведываюсь, чтобы лично убедиться, что все в порядке. - Донато сел, сложив руки на коленях. - Так чем я могу вам помочь?
- Вы могли бы, например, объяснить, что происходит с клиентом фирмы по имени Кардьянили.
На лице Донато не дрогнул ни один мускул.
- Не понимаю…
- Я тоже, - любезным тоном заметил Дэвид. - Именно поэтому я и прошу вас помочь.
- Но, Дэвид, вы переоцениваете мою память. Я не помню всех клиентов. Дайте мне время посмотреть документы…
- Они у меня здесь. - Дэвид похлопал по лежащей на столе папке. - На целом ряде счетов стоит ваша подпись.
- Мне приходится подписывать множество бумаг. Я не в состоянии их все упомнить.
- Эти вы никак не могли забыть. Поскольку такого клиента не существует. Есть накладные и расписки, но нет заказчика. Нет человека по имени… - Он заглянул в текст, напечатанный на фирменном бланке компании. - Джорджо Кардьянили, с которым вы не раз обменивались письмами. Его не существует, так же как и склада в Риме, куда отправляли вино. Склада, который вы дважды посетили, не существует. Как вы это объясните?
- Ничего не понимаю. - Донато вскочил на ноги. - Я ничего не знаю ни об этих документах, ни об этом клиенте.
- Почему же тогда на них стоит ваша подпись? И как могло случиться, что с подотчетного вам банковского счета было снято более десяти миллионов лир?
- Это подлог. - Донато выхватил бумагу из рук Дэвида. - Кто-то использует мое имя, чтобы обкрадывать Синьору, всю нашу семью. Я немедленно займусь этим вопросом.
- У вас есть сорок восемь часов.
- Как вы смеете! Как вы смеете предъявлять мне подобный ультиматум, когда какой-то подлец обворовывает мою семью?
- Это условие выдвинула Синьора. Ровно через двое суток все документы будут переданы в полицию.
Донато побледнел:
- В полицию? Нам совершенно ни к чему огласка…
- Синьоре нужен результат. Любой ценой.
- Учитывая, что дела с этим клиентом вел Тони, легко представить, в чем тут проблема.
- Действительно. Только я не говорил, что этим клиентом занимался Тони Авано.
- Вполне естественное предположение, поскольку речь идет о крупном заказчике.
- Я не говорил, что Кардьянили был крупным заказчиком. С толком используйте свои два дня. И подумайте о жене и детях. У вас будет больше шансов рассчитывать на сострадание Синьоры, если вы будете защищать интересы семьи.
- Не указывайте мне. Я всю жизнь отдал "Джамбелли". Я сам - Джамбелли. Мне понадобятся эти документы.
- Они в вашем распоряжении. - Дэвид сделал вид, что не заметил протянутую для рукопожатия ладонь. - Жду вас через сорок восемь часов.
Донато, конечно, тоже виновен, думал Дэвид, шагая по площади Сан-Марко. Руки у него по локоть в дерьме, но эту схему изобрел не он. Авано? Возможно. Весьма вероятно, хотя суммы, проходившие под его именем, сущие пустяки по сравнению с тем, что загребал Донато.
К тому же Тони Авано уже четыре месяца как мертв.
Сев за столик уличного кафе, Дэвид какое-то время просто наблюдал за толпами туристов, выходивших на площадь из собора Сан-Марко.
Авано обворовывал компанию, продолжал он свои рассуждения. Это общеизвестный факт. Но Донато довел мелкое жульничество до масштабов планомерного обмана. А Маргарет? Неужели она так быстро переменилась? Или она узнала о мошенничестве и тем самым подписала себе приговор?
Дэвид заказал бокал вина и, взглянув на часы, достал мобильный телефон.
- Мария? Это Дэвид Каттер. Можно попросить Пилар?
- Одну минутку, мистер Каттер.
Дэвид пытался представить, где сейчас находится Пилар, чем она занята.
- Дэвид?
Услышав ее слегка запыхавшийся голос, он улыбнулся: она спешила.
- Я сижу на площади Сан-Марко, пью неплохое кьянти и думаю о тебе.
- А музыка там есть?
- Оркестр на другой стороне площади, играет мелодии из американских мюзиклов. Немного портит атмосферу.
- Ничего подобного. Мне нравится.
- Как дети?
- Мэдди вчера в оранжерее прочла мне лекцию о фотосинтезе. Тео поссорился со своей подружкой.
- С Джули?
- Джули была зимой. Дэвид, ты отстаешь от жизни. С Кэрри. Он дал зарок больше не связываться с девчонками и посвятить себя музыке. А как дела у тебя?
- Сейчас лучше. Передай ребятам, что я позвоню им сегодня вечером. Часов в шесть по вашему времени.
- Хорошо. Ты еще не знаешь, когда вернешься?
- Пока нет. Возникли кое-какие осложнения. Я по тебе скучаю, Пилар.
- Я тоже соскучилась. Пей свое вино, слушай музыку. Я буду представлять тебя там, в Венеции.
- А я буду представлять, что ты здесь, со мной.
Убрав телефон, он неторопливо потягивал вино. Ему хотелось, чтобы Пилар стала его женой.
Дэвид поднялся по ступенькам на заполненный людьми мост Риальто, где над водой жались друг к другу многочисленные ювелирные лавки. Витрины магазинов сливались в сверкающую реку золота и драгоценных камней, от блеска рябило в глазах.
Он заглянул в очередную витрину и увидел его - кольцо с пятью разноцветными камнями, изящно обточенными в форме сердечек. Пять сердец - он, Пилар и трое их детей.
Спустя полчаса он вышел из магазина. В кармане у него лежало кольцо, на котором по просьбе Дэвида выгравировали дату, когда он его купил. Ему хотелось, чтобы Пилар знала и всегда помнила, что оно приобретено в тот самый вечер, когда он сидел в сгущающихся сумерках на площади Сан-Марко и разговаривал с ней по телефону.
Зайдя под навес уличной траттории, Дэвид заказал палтуса и полграфина их фирменного белого вина. Неспешно ужиная, он разглядывал других посетителей. Улыбнулся при виде молодой пары, явно проводящей в Венеции медовый месяц.
Когда Дэвид направился к своему временному жилищу, улицы и площади уже почти опустели. Время от времени на темной воде каналов показывались фонари гондол. Перейдя через мост, Дэвид посмотрел вверх, на распахнутое окно, из которого лился яркий свет. Девушка снимала белье, сушившееся на протянутой через улицу веревке. Он улыбнулся, а она, поймав его взгляд, засмеялась веселым, игривым смехом.
Засмотревшись на девушку, Дэвид остановился, и это спасло ему жизнь.
Он неожиданно почувствовал боль в плече. Услышал неясный, приглушенный звук выстрела. А потом он падал, бесконечно долго падал, пока наконец не рухнул без сознания на холодную булыжную мостовую.
- Вы очень везучий человек, мистер Каттер.
Дэвид попытался сфокусировать взгляд на говорившем. Он не знал, чем его накачали врачи, но лекарства были очень действенным и. Боли совсем не чувствовалось.
- В данный момент мне трудно с вами согласиться. Простите, я забыл, как вас зовут.
- ДиМарко. Лейтенант ДиМарко. Врач, естественно, сказал, что вам нужен покой, но у меня всего несколько вопросов.
Дэвид попробовал приподняться:
- Кольцо Пилар. Я купил кольцо.
- Оно у меня, а также ваш бумажник и часы.
ДиМарко, невзрачный, лысоватый мужчина с роскошными черными усами, отлично говорил по-английски.
- Вы видели, кто в вас стрелял?
- Нет. Должно быть, я сразу потерял сознание.
- Что привело вас в Венецию?
- Я управляющий директор компании "Джамбелли - Макмиллан".
- А, значит, вы работаете у Синьоры?
- Да.
- Среди тех, кого вы знаете в Венеции, есть кто-нибудь, кто мог бы желать вам зла?
- Нет. - Не успел Дэвид это произнести, как тут же подумал о Донато. - Нет, я не знаю никого, кто мог бы выстрелить в меня на улице. Вы сказали, лейтенант, что у вас мои вещи. Кольцо, бумажник, часы. А мой портфель?
- Портфеля возле вас не нашли. Что там было?
- Служебные документы. - Дэвид закрыл глаза. - Мне нужно позвонить детям.
Несмотря на возражения Эли и Пилар, Тереза Джамбелли разрешила детям Дэвида присутствовать на экстренном совещании: они имеют право знать, почему пострадал их отец.
Она улыбнулась Тео и Мэдди:
- Если врач разрешит, через несколько дней ваш папа будет дома. Я разговаривала с человеком, который руководит полицейским расследованием. Он сказал, что были свидетели и у полиции есть описание преступника. Не уверена, что его найдут, да и вряд ли это имеет такое уж большое значение.
- Как вы можете так говорить? - вскинулась Мэдди. - Ведь он стрелял в моего отца.
- Я полагаю, он было всего лишь орудием. Его наняли, чтобы забрать у твоего отца документы. Благодаря проделанной Дэвидом работе сегодня утром выяснилось, что мой племянник Донато перекачивал деньги компании на подставной счет.
София почувствовала укол в сердце.
- Обкрадывал тебя?
- Нас. По моему распоряжению он встретился с Дэвидом и, видимо, сообразил, что его махинации скоро будут раскрыты. Покушение стало его ответным ходом. Вы пострадали из-за члена моей семьи, - сказала Тереза, обращаясь к Тео и Мэдди.
Тео стиснул зубы.
- Этот Донато в тюрьме?
- Нет. Его пока не нашли. Судя по всему, он сбежал. - В ее голосе слышалось презрение. - Бросил жену и детей. Но обещаю вам, его обязательно найдут. И накажут.
- Кто-нибудь должен отправиться в Венецию и закончить то, что начал Дэвид. - София поднялась со стула. - Я полечу вечерним рейсом.
- Нет, я не допущу, чтобы кто-то еще из моих близких подвергался опасности.
- Бабушка, если Донато обкрадывал компанию, у него наверняка был помощник - мой отец. Я лечу сегодня вечером.
- Нет, черт побери, - вмешался Тайлер. - Мы летим.
- Мне не нужна нянька.
- В этой игре у нас равные ставки, мисс Джамбелли. Если летишь ты, значит, лечу и я.
- Решено, - сказала Тереза, не обращая внимания на шипение Софии.
- А как же Джина и ее малыши? - спросила Пилар.
- О них позаботятся. Я не согласна с тем, что дети должны отвечать за грехи отцов. - Взгляд Терезы остановился на внучке: - Я верю в детей.
Дэвида наконец отпустили из больницы, а вернее сказать - он просто сбежал. Пробираться с одной рукой на перевязи по тесным, запруженным людьми венецианским улицам оказалось нелегким делом. От слабости Дэвид едва держался на ногах. Тяжело дыша, он оперся о стену и левой рукой попытался вставить ключ в замок. Но прежде чем ему это удалось, дверь открыли изнутри.
- А, вот и вы! - София стояла, уперев руки в бока. - Вы что, с ума сошли? Сбежали из больницы, ходите в одиночку по городу. Какие вы, мужчины, все-таки дураки.
- Спасибо. Не возражаешь, если я войду? По-моему, это все еще моя квартира.
- Тайлер вас разыскивает. - Взяв Дэвида под здоровую руку, она провела его в комнату. - Мы жутко волновались с тех пор, как, заехав в больницу, обнаружили, что вы ее самовольно покинули.
- И тогда вы решили вломиться сюда?
- Мы вылетели из Сан-Франциско вчера вечером, и я почти совсем не спала. - София отвинтила крышку какого-то пузырька.
- Что это?
- Болеутоляющее. Вы ушли из больницы, даже не взяв прописанных вам лекарств.
- Как там мои ребята?
Она протянула ему воду.
- У них все в порядке. Переживают, но теперь уже не так сильно. Тео, похоже, склоняется к выводу, что вся история с вашим ранением - классное приключение. А Мэдди просила вас сохранить пулю. Мама говорит, она хочет ее изучить.
- Узнаю свою дочь. А Пилар? Наверное, места себе не находит?
- Конечно. Идемте, я помогу вам лечь.
Тяжело опираясь на Софию, Дэвид пошел в спальню.
Когда вернулся Тайлер, она варила суп.
- Дэвид здесь, - не оборачиваясь, сообщила София. - Спит.
- Я же говорил, он вполне способен о себе позаботиться.
- Да, и доказал это, подставившись под пулю. Не трогай суп, - добавила София. - Он для Дэвида.
- Тут на всех хватит.