Джуди осеклась. Ей было нечего сказать, этот разговор они вели уже не раз. Она едва сдержала вздох разочарования. И что за радость встречаться с мужчиной, с которым ты почти не видишься? Или который так устает, что на долгожданном свидании засыпает перед телевизором? А она так мечтала о вечере со Скоттом. Салли и Мик теперь настолько увлечены друг другом, что она для них почти ничего не значит. И Скотт стал необходим ей вдвойне: поболтать, перекинуться шуткой, поделиться впечатлениями, а в конце вечера вместе поехать домой, а не трястись опять в такси с Ми-ком и Салли, которые на заднем сиденье будут целоваться взасос.
- Вообще-то я надеялся, что ты приедешь сегодня ко мне, - сказал Скотт. - Я к одиннадцати вернусь. Посмотрим вместе телик, если тебя сон не сморит.
Джуди озадаченно смотрела на него:
- Да, но…
- Вот, - он вложил в ее руку связку ключей, - сделал наконец дубликаты. Теперь, даже если мне придется работать допоздна, ночью мы все равно будем вместе.
- Ох, Скотт… - Глаза Джуди мигом наполнились слезами.
- Я давным-давно собирался, - неловко добавил он. - Большой от подъезда, а этот от квартиры. Только в квартире не нажимай изнутри кнопку, а то я не смогу войти.
Джуди прекрасно видела, что Скотт намеренно маскирует отрывистыми, чисто мужскими инструкциями весь символизм этого момента. Это было по-своему трогательно.
- Очень любезно с твоей стороны.
Она держалась изо всех сил, чтобы не приникнуть к его груди и не зареветь белугой: "Ты меня любишь! Ты правда меня любишь!" Скотт наверняка сочтет столь бурное проявление чувств не более уместным, чем громогласное заявление, что она на днях подцепила лобковую вошь.
- Исключительно из корысти, - усмехнулся Скотт. - Мне нравится, когда ты согреваешь для меня местечко на диване.
- Завтра же сделаю дубликаты своих ключей…
- Как хочешь, - безразлично сказал Скотт.
Они не смотрели друг на друга, уж слишком очевидной была их обоюдная радость от этой небольшой революции в их отношениях.
- Ох! - внезапно выдохнула Джуди после паузы. - Ох, я же сегодня не смогу! Прости! Завтра на работе совещание, и я должна быть в костюме… официальный стиль и прочая хрень… Так что придется поехать домой за вещами, а потом будет поздно…
Скотт жил далековато от Кингз-Кросс, где обитали Джуди и Салли.
- Но я постараюсь… - добавила она.
- Да нет, все в порядке. Я понимаю.
- Но ведь это же первый раз, когда… то есть, ты же мне только что дал ключи, а я… Я не хочу, чтобы ты подумал, что я не хочу, но…
- Джуди, все в порядке, - повторил он. - Я все прекрасно понимаю.
- Правда, понимаешь? Мне так неловко…
"Боже, - думала Джуди, - что я несу, кретинка! Делаю из мухи слона. Он сейчас решит, что я успела прилипнуть к нему, а значит, пора делать ноги…"
- Знаешь что? Ты как-нибудь закинь ко мне часть своих офисных шмоток, - предложил Скотт. - Твоя ночная рубашка у меня уже есть, и твоя зубная щетка тоже. По-моему, и дневная одежда лишней не будет. И проблема тогда снимется. Согласна? Сегодня же освобожу часть шкафа.
- Скотт! - Джуди наконец пришла в себя. - Хорошая мысль, - сказала она сдержанно. - Займусь этим в следующие выходные.
Вообще-то она с радостью занялась бы этим завтра, но "в следующие выходные" звучало не столь угрожающе.
- Вот и отлично.
- И ты тоже перевези ко мне часть своих вещей.
- Идет.
Они нервно улыбнулись друг другу.
- Джуди, дорогая моя, мы же с тобой еще и словом не перекинулись. - Это была Стефани Гуинн.
Джуди и не заметила, как она приблизилась, но в теперешнем состоянии она вряд ли бы заметила даже слоних на пуантах и в балетных пачках, если б им вздумалось ввалиться в галерею.
- Привет, Стефани! - неловко воскликнула Джуди.
В присутствии Стефани она всегда чувствовала себя не в своей тарелке. А также неуклюжей и толстой деревенской девахой. Она предпочла бы называть ее "миссис Гуинн" - обращаться к матери Мика по имени казалось ей жутким панибратством, но Стефани на этом настаивала, да и смешно было бы звать ее "миссис Гуинн", в то время как Салли обращается к ней исключительно по имени. Вот одно из множества отличий между рабочим и средним классом, которое Джуди так и не сумела объяснить Салли. Салли всякий раз отмахивалась и говорила, что надо вести себя проще, потому что никто об этом и не задумывается. Но Джуди-то задумывалась!
- Это мой Скотт, - сказала Джуди и поежилась в ожидании реакции на запретное слово. Она понимала, что ее страх иррационален - он ведь только что вручил ей ключи от своей квартиры, так чего еще тебе надо?
- Скотт! Очень приятно. Много о вас наслышана. От Салли, разумеется. Мик никогда не рассказывает мне о мужчинах. Он интересуется исключительно женщинами. Впрочем, вы, видимо, уже это и сами поняли.
Скотт невольно ухмыльнулся.
- Надеюсь, вы с нами отобедаете, дорогой мой? Я приглашаю всех в один милый французский ресторанчик, тут за углом.
- Увы, не могу, - с сожалением отказался Скотт. - Мне снова пора за работу.
- О, вы меня расстраиваете! Ты не сможешь переубедить своего друга, Джуди?
- Когда речь идет о работе, его никто не сможет убедить, - буркнула Джуди.
- Боже, какая жалость. Ну что ж, может, в следующий раз? Джуди мне очень нравится, и мне не терпелось познакомиться с вами.
- Джуди и мне чуточку нравится, - улыбнулся Скотт и быстро поцеловал Джуди. - Простите… Мне действительно пора.
- Может, приедешь, если закончишь пораньше? - предложила Джуди.
- Ладно. Позвоню на мобильный. Извините, что не могу принять ваше приглашение, - церемонно сказал Скотт и едва ли не поклонился.
- Какой милый юноша, - заметила миссис Гуинн, когда Скотт ушел.
- Да. - Джуди покраснела.
- А Софи все на улице, - вздохнула миссис Гуинн. - По-моему, я обязана еще разок попытаться зазвать ее сюда, пускай поговорит с гостями. Ведь для того и устраиваются открытия, чтобы публика познакомилась с художником. Бедная Моника просто с ума сходит. Признаюсь, я и сама озадачена. Софи всегда с таким энтузиазмом рассуждает о своем искусстве, я не понимаю, почему сегодня она такая неприступная… Должно быть, нервы.
И Стефани удалилась в облаке кашемира, шелка и дорогих духов. Джуди наблюдала через стекло, как она что-то говорит Софи. Но Софи дымила очередной сигаретой и равнодушно пожимала плечами. У Джуди сложилось впечатление, что Стефани сердится: ее жестикуляция становилась все эмоциональнее, она даже чуть ссутулилась - верный признак раздражения. Атмосфера за окном явно накалялась. Стефани принялась тыкать в Софи пальцем, та отшвырнула недокуренную сигарету и разразилась тирадой. Теперь уже художница размахивала руками, яростно трясла головой и что-то кричала. За сценой уже наблюдала парочка зевак.
- Что происходит? - спросила Салли.
Они подошли вплотную к окну и почти прилипли к стеклу, забыв о приличиях.
- "Французская художница открывает выставку грандиозным скандалом", - со смаком сказала Джуди. - Как тебе заголовок? "Припадок галльской несдержанности потряс галерею Сент-Джонз-Вудс".
- О господи… Салли, что с Софи?
Это была Моника, владелица галереи.
- По-моему, она слегка расстроилась. - Салли явно вознамерилась побить все рекорды тактичности. - Стефани пытается убедить ее вернуться, но, похоже, от этого только хуже.
- О боже, о боже… - Моника принялась заламывать руки. - Я отнесу ей вина, надеюсь, это поможет.
Она выскочила на улицу, подошла к Софи со Стефани и с умоляющим видом протянула Софи стакан вина. Точно затравленная мамаша, которая пытается утихомирить вопящее чадо любимой игрушкой. Но Софи едва заметила ее появление. Особенно энергично дернувшись, она попросту выбила стакан из руки Моники, и тот впечатался в стеклянную витрину галереи. И пластиковый стаканчик, и толстое оконное стекло уцелели, лишь вино драматично багровыми брызгами окрасило витрину.
- Ого! - восхитилась Джуди. - Акция в стиле модерн. Вино на стекле: мощный символ художницы с ее… гм…
- Отрешенностью от современного мира? - подсказала Салли.
- Я хотела сказать "дерьмовым нравом", но твой вариант лучше.
- Зря Моника понесла ей красное вино, - заметила Салли.
- Ну нет. Красное смотрится куда эффектнее белого.
Посетители галереи чрезвычайно возбудились. Воспитанная публика не ринулась к окну с радостными воплями, но ограничилась шепотом и вытягиванием шей в сторону окна. Со всех сторон неслось: "Поистине артистичный темперамент", "Истинный художник всегда борец", а также "Ну ни хера себе! Видел, нет, ты видел?"
А Софи на улице уже рыдала. Внезапно она бросилась в галерею. Толпа расступилась, пропуская ее и умирая от желания посмотреть, во что же выльется скандал. Сорвет со стен свои рисунки? С бранью накинется на публику? Джуди впервые в жизни поняла, что означает фраза "все вокруг затаили дыхание". Правда, любопытство любопытством, но свои стаканы ценители современного искусства предусмотрительно попрятали за спины. Одно дело - галльская страсть и артистизм, и совсем другое - облитое красным вином парадное шмотье и солидный счет из химчистки.
Софи замерла посредине зала, дико озираясь, потом заметила Мика, который стоял в дальнем конце галереи, и с каким-то утробным криком кинулась к нему.
- Michel! Michel! C'est pas possible, tout ça! C'est affreux! C'est dégueulasse!
Мик обнял ее и растерянно уставился поверх ее головы, взывая о помощи.
- По-моему, бедняжка очень устала. - Лицо у Стефани было мрачнее тучи. Салли еще не видела ее такой. Вынув мобильный телефон, Стефани громко объявила: - Софи, я вызываю такси для тебя.
- Non, non, - прорыдала Софи. - Pas sans Michel. Je reste avec Michel.
- Что она там талдычит? - поинтересовалась Джуди.
- Желает остаться с Миком, - сердито сказала Салли. - Вот нахалка. Словно не знает, что мы обручились.
Софи уже обмоталась вокруг Мика, как в старомодных виршах, в которых женщины сплошь и рядом сравниваются с лозой, обвившейся вокруг могучего дуба. Мик попытался оторвать ее от себя, но Софи приклеилась намертво. Публика была в восторге: сначала скандал с демонстрацией артистического темперамента, а теперь шоу с несчастной любовью. Ну просто "Жюль и Джим". Такое они видели исключительно в фильмах Трюффо, в местном кинотеатрике. А тут, во-первых, живьем, а во-вторых, совершенно бесплатно.
- Может, мне ее отвезти домой? - беспомощно сказал Мик.
- Non! Non!
- Или просто вывести прогуляться, чтобы успокоилась?
На этот раз Софи воздержалась от протестов.
- Сэл, ты как, не против? Мы просто погуляем… Пусть подышит свежим воздухом…
Салли окаменела. Она бы тоже сейчас с удовольствием забилась в истерике. Но меньше всего ей хотелось, чтобы это идиотство превратилось в любовный треугольник, с полагающейся кошачьей дракой, винными струями, плещущими во все стороны, ревнивыми обвинениями и ультразвуковым визгом. Она чувствовала, что все глаза в галерее теперь устремлены на нее - в жадном ожидании, что она немедленно подскочит к жениху и вырвет его из когтей обнаглевшей француженки.
- Нет, я не против, - сказала она, сознавая, до чего сухо и до чего по-английски себя ведет. На миг она даже пожалела о своей британской сдержанности. Француженка уже бы намотала на одну руку сальные патлы Софи, а другой лупила по ее страхолюдной физиономии. Ладони у Салли так и чесались.
- Просто… - Мик опустил глаза на Софи, - ее нужно отсюда увести…
- Пожалуйста! - взмолилась Моника.
Похоже, в ее элегантной галерее событий такого масштаба еще не случалось, и бедняжка оказалась не готова к истерикам французских художников. Вот владелец галереи в Ист-Энде пришел бы в дикий восторг и наверняка уже названивал в "Индепендент", дабы в красках расписать самые сочные детали скандала. Но Моника желала, чтобы этот кошмар поскорее закончился.
- Пошли, Софи, - сказал Мик. - Пошли погуляем.
Доволочь Софи до дверей оказалось непросто, поскольку она вцепилась в Мика намертво и не отпускала; они медленно брели сквозь толпу, которая расступалась перед ними, точно волны Красного моря перед Моисеем.
- Я позвоню, как освобожусь, - сказал Мик, проходя мимо Салли. - Я тебя люблю, Сэл.
Поцеловать невесту ему не удалось, потому что повисшая на нем Софи внезапно энергично задергалась. Салли коснулась его руки, хотя внутри все так и бурлило, как в котле у безумного химика. Она бы ничуть не удивилась, если бы изо рта у нее вдруг повалили клубы дыма и полезла пена.
Мик и Софи наконец очутились на улице, и в зале воцарилась гулкая тишина. Толпа дружно развернулась к окнам, следя за парочкой, пока та не скрылась из виду. Все надеялись, что Софи оторвется от Мика и бросится под машину или отколет что-нибудь еще столь же драматичное. Затем раздался коллективный разочарованный выдох, и все так же дружно повернулись к несчастной Монике, стоявшей в центре зала. Волны Красного моря сомкнулись, и Монику захлестнул девятый вал страстных и, судя по выражению ее лица, оказавшихся совершенно неожиданными требований продать работы Софи. Любители искусства в галерее Сент-Джонз-Вудс ничем не отличались от прочих: от художников они ожидали прежде всего диких выходок, а Софи только что вывалила на них вагон и маленькую тележку этих самых выходок. Размахивая чековыми книжками, публика обступила Монику. По крайней мере, для нее все вышло удачно.
Глава двадцать шестая
- Продали все рисунки, все до единого! - Салли метала громы и молнии. - Просто не верится! Эта крыса их обжулила!
- Брось, Сэл, по-моему, она не притворялась!
- Ага, и раскрутила их по полной программе! Да они же все словно рехнулись тогда. Ее рисунки скупили только потому, что она закатила скандал! Где справедливость?
- Зато теперь они могут вволю посудачить за обедом и притвориться, будто водят дружбу со страстными французскими художницами. Отличный способ поднабрать очков в глазах знакомых банкиров…
- Пожалуй, - вздохнула Салли. - Только меня все равно это бесит.
Но Джуди знала, что на самом деле бесит Салли: Софи и Мик до сих пор не вернулись, хотя прошло уже больше двух часов с тех нор, как они вышли из галереи. Правда, Мик позвонил и сказал, что Софи никак не успокоится и он поведет ее выпить. Миссис Гуинн настояла на том, чтобы Джуди и Салли поехали с ней в ресторан: "Ведь мы же заказали столик, нельзя же позволять сорвать все наши планы", но обед вышел нескладный. Не сговариваясь они попросили только по одному блюду, чтобы побыстрее отделаться. Салли поминутно дергалась - когда по соседству звонил чей-нибудь телефон. Стефани была в ярости на Софи. То, что Моника продала чуть ли не все рисунки, с точки зрения Стефани, ни в коей мере не компенсировало скандала, устроенного в ее галерее. Салли ни разу не видела Стефани в таком ужасном расположении духа.
- Я точно знаю, почему Софи не захотела возвращаться в Хэмпстед. Я бы тоже не спешила. Стефани ведь ей голову оторвет, как только она объявится.
- Вот и хорошо, - сказала Джуди.
- Точно. И все же мне ее почти жалко. Если бы она еще к Мику не клеилась…
- "Мишель! Мишель!" - Джуди изобразила Софи, надеясь подбодрить Салли. - "Я слишком хрупкий для этот жесткий мир!"
Салли механически улыбнулась.
- Завтра она исчезнет, - предсказала Джуди. - Спорим, Стефани уже пакует ее барахло? Она посадит ее на поезд быстрее, чем ты выговоришь "психованная французская художница с вялыми титьками".
- Ты серьезно? - просветлела Салли.
- Ну да. И хватит тебе дергаться. Ты же видела сегодня лицо Стефани. Такие женщины больше всего на свете боятся оказаться в неловком положении, да еще на людях. Софи выписала себе билет в один конец до Франции.
- Ох, Джуди, я тебя обожаю! - Салли обняла ее. - Ты всегда умеешь утешить.
Джуди тоже обняла ее.
- Эге-гей, лесбияночки! - заорал мальчишка с другой стороны улицы. - Не возьмете в компанию?
- Господи, иногда этот район сводит меня с ума, - сказала Салли, отстраняясь и прибавляя шагу. - Мы с Миком хотим продать свои квартиры и купить что-нибудь получше. Я тебе еще не говорила?
- Вот как? А я думала, что ты переедешь к Мику! А как же я без вас?
- Не дальше Кентиш-Таун. И вообще, мисс с ключами от квартиры Скотта, тебе-то чего переживать? Вы со Скоттом того и гляди съедетесь.
- Только не сглазь! - Джуди подскочила к ближайшей магазинной двери и постучала по деревянной обшивке.
- Знаешь, я страшно рада, что и у тебя все так удачно складывается, Джуд. - Салли сжала ее руку.
- А уж как я рада. Он очень хороший, Сэл. Просто не сразу раскрывается.
- Ага, мне он уже тоже нравится. И у него отличное чувство юмора. Только он порой такой сдержанный, что до меня не сразу доходит, когда он шутит. И еще он очень дорожит тобой, а значит, у него отличный вкус.
- Или ему некуда деваться.
- Ну да, тоже вариант.
- Слушай, у меня есть мороженое, давай я за ним заскочу и мы его сожрем, пока ты ждешь звонка от Мика.
- Мороженое? Заманчиво. В ресторане я бы не отказалась от десерта, но вся эта история…
Еще один пункт в списке преступлений Софи. Тебя приглашают в элитное место, а ты не можешь насладиться чудесными блюдами на халяву, потому что атмосфера ужасная и всем не терпится слинять.
- Думаешь, она точно скоро свалит? У нее ведь хватит наглости заявиться к нам на свадьбу. Впрочем, надеюсь, Стефани позаботится, чтобы этого не произошло.
Джуди зашла к себе, достала из холодильника клубничное мороженое с шоколадной стружкой и направилась к Салли. Мороженое она поставила на стол в кухне, чтобы немного оттаяло - все, что попадало в ее древний холодильник хотя бы на четверть часа, обретало твердость гранита.
- Прошу. - Салли вручила ей бокал вина. - Проверим, что там у нас по телику?
Она взяла пульт. Джуди подошла к окну и откинула занавеску, чтобы взглянуть, не горит ли свет у Мика.
- Я уже смотрела, - сказала Салли. - Еще не вернулся. Иначе позвонил бы.
- Знаю, просто рефлекс…
Голос Джуди осекся. В конце улицы появились две знакомые фигуры. Парочка поравнялась с фонарем, и в оранжевом свете блеснул бритый затылок. Джуди смотрела, как Мик открыл калитку и придержал, пропуская Софи. Они прошли по короткой дорожке и остановились перед крыльцом. Дверь закрылась за ними прежде, чем Джуди решила, стоит ли говорить Салли. Она знала, что та рассвирепеет: одно дело сводить Софи в паб, чтобы она там успокоилась, залившись спиртным, и совсем другое - тащить ее к себе домой, да еще тайком от Салли.