Поцеловав Лизу в щеку, Хоуп вышла из палаты. Последнее, что она видела, – это как Франко подошел к жене и обнял ее. Затем дверь закрылась.
– Мама, это было очень трудно? – спросил у нее Франческо.
– Я сказала то, что должна была сказать, – ответила пожилая женщина. – Успокоила ее перед смертью. Ты дал мне правильный совет.
– Это была хорошая ложь.
Хоуп печально улыбнулась.
– Не все из того, что я сказала, было ложью. Много лет назад Франко предпочел остаться с ней, потому что она была его настоящей любовью. Она, не я.
– А другое? – спросил сын. – Насчет Тони?
Хоуп ничего не сказала, но ее взгляд устремился куда-то за его спину. Обернувшись, Франческо увидел то, что увидела она. Мгновение спустя Хоуп ушла.
– Что случилось? – спросила Селия.
– Тони. Он все же приехал. Он сидит в конце коридора.
– Ждал ее, но не вмешивался.
– Да. Теперь она идет к нему. Вот он увидел ее, поднялся, она ускорила шаг, он протянул к ней руки и…
– Пойдем, – мягко сказала Селия. – Есть вещи, которые не предназначены для посторонних глаз.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В отель они вернулись на рассвете. Франческо всю дорогу молчал, но Селия чувствовала, что это было не то молчание, которым он отгораживался от нее раньше. Она больше не ощущала себя посторонней.
Обе кровати были очень широкими, и она надеялась, что Франческо к ней присоединится, но он лег в свою постель и уснул. Правда, перед этим он поднес к губам ее руку.
Не прошло и часа, как Селию разбудил звук его голоса. Сон как рукой сняло. Соскочив с кровати, она села рядом с Франческо, ожидая услышать знакомое "Убирайся!". Но вместо этого он отчаянно простонал: "Что я такого сделал?" Эти слова повторялись снова и снова, напряженные и полные тревоги.
– Дорогой, – произнесла Селия, – проснись. Это я.
Она провела пальцами по его лицу. Вдруг он схватил ее руку и крепко сжал, но не проснулся.
– За что? – кричал он. – Скажи мне, за что? Что я такого сделал?
Отчаявшись, Селия наклонилась и прошептала ему на ухо:
– Ты ничего не сделал. Это не твоя вина.
Она повторяла эти слова словно священную мантру, надеясь узнать, что его так мучило. Сначала ей казалось, что это бесполезно, но постепенно его речь стала более внятной.
– Это не твоя вина, – повторила она.
– Нет, моя. Я ему что-то сделал, иначе почему он нас выгнал? Почему? Почему?
Не в силах больше это выносить, Селия принялась трясти его за плечи, чтобы разбудить. Но вместо того чтобы проснуться, Франческо забормотал:
– Убирайся! Убирайся!
– Проснись! – крикнула она. – Франческо, проснись!
Вдруг он резко замер в ее руках и, протяжно вздохнув, прошептал:
– Что ты здесь делаешь?
– Я всегда рядом, Франческо. Расскажи мне, что произошло. Ты постоянно повторял "Что я такого сделал?" и "Убирайся". Тебе что-то приснилось?
– Это больше чем сон, – простонал он. – Со мной такое бывало уже не один раз.
– Если помнишь, скажи, почему ты опять стал повторять "Убирайся"? Этот кошмар начал мучить тебя после того, как мы расстались?
– Не совсем. Стал, правда, повторяться чаще, но возник задолго до нашей встречи. Только я не мог его вспомнить, и это было ужаснее всего. Он всегда возвращается, но я не вижу его и не могу ему противостоять. Но сегодня он вернулся в своем облике. Словно ждал все эти годы.
– Он? Кто он? Реальный человек или ты его себе придумал?
– Когда-то он реально существовал. Он давно умер, но для меня навсегда останется реальным.
– Что происходило в твоем сне?
– Он возвышался надо мной, – хрипло произнес Франческо. – Такой высокий, что как будто доставал до потолка. Он казался таким большим, потому что мне было всего три года. Я испугался, но не убежал, потому что так поступают только трусы. Этому он меня научил. Он научил меня многому. Мы были очень близки. Он был моим кумиром.
– Как его звали?
– Джек Кеймен. Он был первым мужем моей матери, и я какое-то время считал его своим отцом. Я вижу, как он нависает надо мной и кричит: "Убирайся! И забери с собой этого маленького ублюдка".
– Продолжай, – мягко произнесла Селия.
– Он повторял "Убирайся! Убирайся!". Я не знал, что произошло, но мы уехали в тот же день. Наверное, он узнал, что не был моим отцом.
– Ты сказал, вы были близки?
– Да, я у него был любимчиком. Он часто повторял, что из нас троих я больше всех похож на него. Люка усыновили, Примо был его родным сыном, но почему-то меня он любил больше всех. Мне нравилось, когда он, улыбаясь во весь рот, подбрасывал меня в воздух и ловил. Думаю, в свои три года я был настоящим шовинистом. О матери я вспоминал, только когда хотел есть. Главным для меня был отец, его любовь, его одобрение. Затем в одночасье я всего этого лишился. Я не знал, в чем провинился, что сделал не так. Обнаружил лишь, что стабильность, к которой я привык, куда-то исчезла. На ее месте образовалась страшная пустота.
– Бедный мальчик, – посочувствовала ему Селия.
– Со временем я все узнал. Он разозлился из-за измены матери. Я понял, что ни в чем не виноват, но это ничего уже не меняло. То, что произошло в тот вечер, стерлось из моей памяти. Но слово "убирайся" всегда как-то странно на меня действовало. Когда я его слышу, во мне словно что-то включается.
– Уверена, тебе нечасто приходится его слышать. Сколько человек осмелились тебе его сказать?
Франческо невесело рассмеялся.
– Один или два пытались, но я всегда мог за себя постоять. Но это слово действовало на меня, даже когда я слышал его по телевизору. Оно на несколько часов выбивало меня из колеи, хотя я и не понимал причины. Затем все проходило и забывалось.
– Но затем я бросила это слово тебе в лицо – прямо как он.
– Да, именно после этого кошмар начал преследовать меня с новой силой. Я терял тебя. Все, что я так ценил: тепло, надежность, любовь, – все снова исчезло, опустошив меня. После вчерашней встречи с Франко я вспомнил, что произошло в тот злополучный вечер, и последний кирпичик встал на свое место.
– И что будет потом? – обеспокоенно спросила Селия.
– Обещаю, что со всем справлюсь. Теперь я знаю, как этому противостоять. – Он притянул ее к себе. – Обещаю, что отныне стану пай-мальчиком.
– Не смей! Это ужасно скучно.
– Тогда почему ты до сих пор лежишь поверх одеяла?
Селия немного отодвинулась, чтобы приподнять одеяло, и скользнула под него.
– Так лучше?
– На тебе слишком много одежды.
– На тебе тоже.
Они быстро решили эту проблему и, не теряя драгоценного времени, достигли вершины наслаждения.
Селии казалось, что она занималась любовью с совершенно другим человеком. Ему не нужно было говорить ей, что тени прошлого начали растворяться. Это чувствовалось в каждом его движении. Но она знала, что должна быть рядом с ним, чтобы он смог избавиться от них навсегда.
Тетя Лиза умерла на следующее утро. Три дня спустя родные отдали покойной последние почести, Делла спрашивала себя, что чувствует Хоуп сейчас, когда путь к мечте прошлого наконец свободен. Возникали ли подобные мысли у Франко?
Но взгляд Франко был прикован к гробу. По его лицу было видно, что он скорбит об утрате. Делла украдкой посмотрела на Хоуп, но та не сводила глаз с Тони.
На первый взгляд все шло как раньше. В организации, оказывающей помощь незрячим, Селии сообщили, что не смогут в ближайшее время предоставить ей собаку. Но Франческо, казалось, это нисколько не расстроило.
Они, как и прежде, проводили ночи в объятиях друг друга, но не говорили о будущем. У Селии было ощущение неопределенности. Им следовало принять важные решения, но ни один из них пока не был к этому готов. Она часто отключала сотовый телефон, боясь, что ей позвонят из "Л'Эспериэнца" и предложат прыгнуть с парашютом. Заключая договор с этой компанией, она пообещала, что воспользуется ее услугами, но пока не была к этому готова. Боялась, что Франческо не поймет ее и все начнется сначала.
Но вскоре Селия была избавлена от необходимости принимать решение. Однажды она отправилась к соседям вернуть компакт-диск, убедив Франческо, что ей не составит труда преодолеть такое короткое расстояние одной. За веселой дружеской болтовней она забыла о времени и вернулась домой только через полчаса.
– Тебе звонили, – сообщил ей Франческо. – Какой-то журналист спрашивал, когда ты собираешься прыгать с парашютом. Сказал, что из этого может получиться отличная история, которая подогреет интерес общественности к деятельности вашей фирмы.
– И что ты ему ответил? – спросила она.
– Сказал, что ты перезвонишь ему вечером, чтобы назначить дату.
От изумления Селия потеряла дар речи.
– Ты сказал ему, что я буду прыгать с парашютом? – наконец спросила она.
– Да. Перезвони ему прямо сейчас, а то не застанешь его.
С этими словами он вышел из комнаты, боясь, что не выдержит и начнет умолять ее не рисковать. Это мать подсказала ему выход из ситуации.
– Иногда есть только один способ доказать человеку, как сильно ты его любишь, – отпустить его, – философски заметила она.
Сначала Франческо не придал особого значения этим словам, но теперь, примерив ситуацию на себя, до конца осознал их страшный смысл. Ему стало не по себе. Его прошиб холодный пот, и ему пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы отпустить Селию.
Через некоторое время Селия нашла его.
– Ты обо всем договорилась? – спросил он с деланной беспечностью.
– Да, я еду завтра. Но, Франческо, ты правда не против?
– Даже если и против, все равно уже поздно, – усмехнулся он.
– Но почему?
– Разве это имеет значение? Что бы ты там ни предприняла, я больше не буду тебе мешать. Я сдаюсь. Поступай, как считаешь нужным. Я не буду тебе мешать.
За его смирением скрывалась боль. Селии совсем не хотелось, чтобы Франческо сдавался. Он был не их тех, кто мирится с поражением. Ее и тянуло совершить этот прыжок, и мучило чувство вины.
Растерянность Селии усилилась, когда он добавил:
– Наблюдая все эти годы за Тони и матерью, я научился деликатно уступать.
– Нет, – возразила Селия. – Ты не такой, как он. Возможно, ему такая жизнь и доставляет удовольствие, но не тебе.
– Знаешь, в чем твоя проблема, Селия? – произнес Франческо. – Ты не умеешь принимать свои победы как должное.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– У тебя все в порядке? – в который раз спросил Франческо у Селии, когда они на следующий день приехали на аэродром. Он старался говорить как можно веселее, но ему не хватало актерского таланта, чтобы скрыть свое волнение.
– Да, – осторожно ответила она, бросив на него пытливый взгляд. Наверное, боялась, что он пойдет на попятный.
Ее поведение возмутило Франческо. Он должен убедить ее, что все его опасения остались позади. Сейчас это важно как никогда.
– Эта огромная штуковина у тебя на спине и есть парашют? – спросил он, стараясь говорить как можно более заинтересованно. – Как он раскрывается?
– Для этого нужно дернуть за кольцо вот здесь спереди.
А если парашют не раскроется? Тогда она упадет на землю и разобьется. Ради ее спасения он должен положить конец этому безумию.
Но он отбросил мрачные мысли и непринужденно спросил:
– А как насчет остальных приборов? Их столько, что мне и не сосчитать.
– Вот этот, например, – двустороннее радио. Если я буду двигаться в неправильном направлении, меня предупредят с земли. С помощью вот этих колец я смогу управлять парашютом. Не беспокойся, я знаю, где они расположены, и без труда их найду.
– Разумеется, – заставил он себя улыбнуться. Рассмеявшись, она провела пальцами по его щеке.
– Я люблю тебя.
Он поцеловал ей ладонь.
– Возвращайся ко мне, Селия.
– Но я уже вернулась.
– Нет, я имел в виду…
– Иногда ты бываешь таким недогадливым, – вздохнула она. – Я действительно к тебе вернулась. Разве ты этого не заметил?
– Ты хочешь сказать, что вернулась ко мне, когда приехала в Неаполь?
– Наконец-то до тебя дошло, – мягко произнесла она. – Это заняло много времени.
– Я предполагал, но ты никогда не…
– Мне нужно идти, – сказала она. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – тихо ответил он, заметив краем глаза подошедшего к ним Сандро.
– Селия, тебе пора, – позвал тот.
Она отстранилась от Франческо и пошла вместе с Сандро.
– Вернись ко мне, – крикнул ей вслед Франческо. – Вернись!
Он ожидал, что Селия хотя бы обернется, но она не сделала этого. Похоже, она всецело сосредоточилась на предстоящем прыжке и, наверное, уже забыла о его существовании.
Селия подошла к вертолету, и пилот помог ей взобраться на борт.
– Удачи! – крикнул ей Сандро.
– Спасибо, – машинально ответила девушка.
Затем дверца захлопнулась, и все звуки, доносящиеся снаружи, стихли. Она слышала только треск радио и голос, звучавший у нее в ушах.
Вернись ко мне.
Инструктор по имени Сильвио проверил ее парашют и радиосвязь и дал знак пилоту, что все готово.
Мгновение спустя взревел мотор, над головой завращались лопасти винта, и внезапно они устремились вверх с головокружительной скоростью.
В наушнике послышался голос Сильвио:
– Через несколько минут мы наберем нужную высоту, затем пару раз облетим аэродром и прыгнем на том же месте, где взлетели, чтобы тебя смогли увидеть твои друзья.
– Увидеть, как я опозорюсь, – беспечно произнесла она. – С моим везением я приземлюсь прямо на контрольную вышку.
– Не беспокойся, такого не случалось уже давно, по крайней мере недель шесть, – пошутил он.
Селия рассмеялась. Именно так она привыкла воспринимать свои приключения: радостно и непринужденно.
Но голос, звучащий у нее в голове, упрекал ее, напоминал, что она играет не только своей жизнью.
– Мы приближаемся, – сказал Сильвио. – Я нажму кнопку и открою дверцу, затем мы прыгнем, держась за руки. Достигнув нужной высоты, разъединимся и раскроем парашюты.
– Вы почти на месте, – сообщил диспетчер с земли. – Вертолет уже показался. – Все готово?
– Ты готова? – спросил ее Сильвио.
– Да, – ответила Селия.
Затем она почувствовала, как он взял ее за руку и потащил к открытой дверце.
– Пошли! – сказал он.
Затем оба провалились в пустоту и, распластавшись в воздухе, начали стремительно спускаться вниз.
– Все в порядке? – спросил Сильвио по радиосвязи.
– Класс!
Тогда он отпустил ее руку. Сейчас она испытает волнующее ощущение свободы, которое посещало ее всякий раз, когда она бросала вызов неизвестности. Ради него она жила. Сейчас!
Селия дернула за кольцо и почувствовала, как парашют раскрылся и устремился вверх.
– Й-й-йаааа! – крикнула она в пустоту.
Но вместо радости ее охватило тревожное ощущение, словно кто-то схватил ее и потащил куда-то в сторону.
– Что случилось? – прокричала она.
– Ветер изменил направление, – сказал ей Сильвио. – Не волнуйся. Потяни за левое верхнее кольцо, и ты повернешься.
Селия пыталась ухватиться за кольцо, но мешал сильный ветер. Наконец ей удалось схватить кольцо, и она почувствовала, как ее сильно качнуло в другую сторону.
– Потяни за левое нижнее кольцо, – проинструктировал ее Сильвио. – Это поможет тебе сохранить равновесие.
На этот раз парашют поддался, но Селия по-прежнему не чувствовала себя в безопасности. Ей придется призвать на помощь все свое самообладание, чтобы избежать катастрофы.
Нет, этого не должно произойти. Потому что она обещала. Она дала слово Франческо и должна его сдержать.
Внезапно она очень испугалась. Не за себя, за Франческо.
А затем произошло то, что она вряд ли когда-нибудь сможет объяснить.
Она увидела его, чего с ней никогда не случалось раньше. Не глазами, а внутренним зрением. Конечно, она не могла знать, как выглядит его лицо, но отчетливо представляла его выражение в этот момент. Оно было напряженным, страдальческим, словно он представлял, какой безрадостной будет его жизнь без нее. Это заставило ее до глубины души осознать то, чего она не хотела осознавать раньше. Франческо был против ее безумных развлечений, потому что боялся ее потерять. Какая же она дура!
Вернись ко мне.
Голос Сильвио успокоил ее.
– Опустись еще немного влево. Еще чуть-чуть.
Наконец она ощутила под собой твердую поверхность. Она не удержала равновесие и упала, но все равно испытала огромное облегчение.
Раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Среди зрителей была вся семья Ринуччи, но сейчас для нее существовал только один человек.
Франческо.
– Где Франческо? – спросила она Сильвио, который тоже благополучно приземлился. Он помог ей подняться и снял с нее амуницию.
– Он стоит вон там впереди всех. – Инструктор развернул ее за плечи. – Ступай. Между вами нет никаких препятствий.
И она пошла. Сперва осторожно, затем все быстрее и быстрее… Теперь она уже бежала к нему. Так быстро, как никогда раньше не бегала.
Бросившись в объятия Франческо, она наконец ощутила долгожданную радость, пьянящую свободу, которую не смогла обрести в полете.
– Это правда? – спросил ее Франческо, когда они, усталые, но довольные, лежали вечером в постели.
– Каждое слово, – заверила его Селия. – С этим покончено. Больше никакого дайвинга, прыжков с парашютом и тому подобных вещей.
– Ты не должна бросать это сейчас, если не уверена. Я подожду, пока ты не будешь готова.
– Я правда готова.
– Наверное, ты поняла это в тот момент, когда тебя начало сносить ветром? – попытался пошутить он.
– Нет, когда приземлилась и побежала к тебе. Я не могла тебя видеть, но знала, что ты бежишь мне навстречу. В тот момент я поняла, что мне больше ничего не нужно.
Франческо нежно поцеловал ее в губы.
– Значит, больше никаких безумств? – спросил он.
– Этого я не говорила, – улыбнулась Селия. – Безумствовать можно по-разному.
– Согласен. Возможно, я тоже безумец, – признался Франческо. – Потому что безумно люблю тебя, а все влюбленные немного сумасшедшие.