- В следующий раз возьмите в сопровождающие грума. Они, как правило, опытные наездники и могут предложить полезные советы по основам верховой езды.
Когда Кейт повернула к дому, Марко услышал несколько прощальных слов, сорвавшихся у нее с языка. Включая те, что по звучанию подозрительно напоминали грубое название полового органа, сопровождаемое эпитетом "несносный".
- Эти книги действительно восхитительны. - Шарлотта вздохнула, когда закрыла том в тисненом кожаном переплете. - У меня некогда был экземпляр средневекового гербария Платериуса, пока его не продал мой покойный муж, чтобы покрыть карточные долги.
- Ох уж эти мужчины, - пробормотала Кейт сквозь сжатые зубы.
Она попыталась поудобнее устроиться на сиденье возле окна в библиотеке и поморщилась. Ее задница, должно быть, приобрела гнусный бордово-лиловый цвет от синяков.
Но самый жестокий урон был нанесен ее гордости. Обычно Кейт весьма здраво оценивала свои способности - или отсутствие оных, - что делало ее решение скакать галопом вслед за Марко еще более необъяснимым. Разумом она понимала, что надо держаться как можно дальше от графа. Но ее тело…
Кейт слегка поерзала, прекрасно отдавая себе отчет в том, что ощущения в ее плоти не имели ничего общего с недавними ушибами. Будь проклято ее тело, отвечающее этому повесе. Кейт больше не была пиратом, когда свободный дух позволял ей устанавливать собственные правда. Она должна научиться вести себя как нежно воспитанная леди, даже если она и не является токовой.
- Мужчины, - повторила Кейт на этот раз несколько громче. - Черт бы побрал большинство из них.
Отложив в сторону том с растительными гравюрами, который пролистывала, Кейт встала со стеганых подушек.
- Ой.
Шарлотта подняла глаза:
- С тобой все в порядке, моя дорогая? Я заметила, что ты ходишь несколько скованно.
- Со мной произошел небольшой инцидент во время прогулки верхом сегодня утром, но ничего страшного.
- Может быть, тебе стоит полежать до вечера, - озабоченно посоветовала подруга. - Упасть с лошади - это не шутка. Ты уверена, что ничего не сломала?
Кейт потерла попу.
- К счастью или наоборот, я упала на мягкое место.
- У тебя нет и унции защиты в этом месте, несмотря на поедаемые тобой пирожки и сласти, - сочувственно ответила Шарлотта.
- Если я полежу в горячей ванне, после того как мы посмотрим бромелин в оранжерее, все будет в порядке.
- Если ты уверена… - Поднявшись из-за письменного стола, Шарлотта осторожно сложила редкие книги в аккуратную стопку. - Разумеется, мне не терпится изучить образцы, но я буду столь же счастлива провести послеобеденное время с этими чудесными произведениями искусства. Мне так редко выпадает возможность ознакомиться c такими ценными гравюрами.
Шарлота е грустью оглядела напоминавшую пещеру комнату и резные дубовые книжные полки цвета вишни от пола до потолка.
- Могу только догадываться, сколько здесь других интеллектуальных ценностей.
- Пожалуйста, изучай сколько тебе захочется. Можешь пользоваться библиотекой когда пожелаешь, - сказала Кейт.
- Никогда бы не подумала, что герцог позволит кому-то проникнуть в его святая святых…
- Вы правы, леди Фенимор, - раздался ворчливый голос из-за полуоткрытой панели двери. - Мои предки затратили много времени - и денег, собирая эту коллекцию. Мой долг сохранить ее и передать будущим поколениям.
Кейт наблюдала за Клейном, когда он вошел в библиотеку, за его движениями - такими же жесткими и точными, как и накрахмаленные складки его галстука. Его надо было назвать Герцогом Долга, довольно язвительно подумала она. Он что, никогда не сгибается? Как и принц-регент, он, казалось, всегда носил корсет - со вставками из стали вместо китового уса.
- Как уже говорилось ранее, ваша светлость, я охотно позволю обыскать меня, если вы подозреваете, что я могла покуситься на вашу собственность. - Шарлотта, не раздумывая, ответила колкостью. - Если уж мне дана привилегия взглянуть на ваши книги.
Ноздри герцога раздулись, когда он резко вдохнул, а затем выпустил воздух.
- Вы, как моя гостья, можете наслаждаться всем в Клейн-Клоузе. В отличие от многих людей, которые бывают здесь, вы по крайней мере, похоже, цените книги.
Кейт встретилась взглядом с подругой. Она не могла понять, почему герцог был в дурном расположении духа. Впрочем, она и не притворялась, что понимает его настроения или мотивы.
- Чего нельзя сказать о вашем покойном муже, - торопливо добавил Клейн, - который продал несколько прекрасных томов редких французских гравюр в магазин гравюр и эстампов, чтобы их разрезали и продали отдельными листами. Если вас интересует мое мнение, у этого человека явно не хватало винтиков в голове.
- Да, это так, - сказала Шарлотта; ее голос оставался спокойным, но на скулах выступили красные пятна. - Но если вы подозреваете, что я была причастна к этому, то глубоко заблуждаетесь. Нет и нет. Как вы знаете, хорошо воспитанная девушка не имеет своего слова при выборе мужа. Фенимор хотел лишь получить мое приданое, и так как моя семья стремилась поскорее сбыть меня с рук, они не проявили интереса к истинным стремлениям жениха.
Шарлотта замолчала и вздернула подбородок. Несмотря на ее рост, рядом с внушительной фигурой герцога она казалась маленькой и незаметной. Шарлотта смело встретила его взгляд. Кейт могла слышать, как сталь ударилась о сталь.
- Я могла бы послать их к черту, но для этого следовало быть более взрослой и мудрой. Как зеленая девица, не имевшая никакого жизненного опыта и ни малейшего представления о жестокой реальности союза с горьким пьяницей и игроком, я была слишком наивна, чтобы помять, что из этого ничего не выйдет.
Герцог открыл было рот, словно собирался ответить, но потом закрыл.
Кейт в изумлении моргнула, поскольку никогда прежде не видела, чтобы дед лишился дара речи.
- И между прочим, - закончила Шарлотта, - это были мои книги, и их утрата угнетала меня. Но Фенимор нуждался в деньгах, чтобы оплатить карточный долг, и их художественная ценность ему была абсолютно безразлична. Однако он был крайне потрясен, когда я объяснила ему, насколько больше он мог получить у антиквара.
Клейн кашлянул, и потом достаточно долго в комнате дарило только неловкое молчание.
- О, взгляните, солнце пробилось сквозь облака, - радостно сообщила Кейт. - Сейчас самый подходящий свет, чтобы полюбоваться на только что привезенную с островов геликопию. Прошу извинить нас, сэр, но мы планировали провести оставшуюся масть дня в оранжерее.
Коротко кивнув, герцог повернулся и направился к дальнему концу комнаты, его начищенные до блеска сапоги громко стучали по натертому паркету.
- Мужчины. - Кейт бросила на подругу мрачный взгляд. - Извини. Это было невыразимо грубо со стороны Клейна. Несмотря на все его недостатки, обычно он изысканно вежлив. Хорошие манеры - еще одна обязанность герцога.
- Не волнуйся за меня, дорогая, - сказала Шарлотта, на скулах которой все еще горел румянец. - Я могу сама позаботиться о себе.
Марко прошел через застекленную створчатую дверь и присоединился к трем мужчинам на террасе.
- Итак, вы наконец добрались сюда. Я уже начал было думать, что вы нашли более веселую компанию в Лондоне, - насмешливо приветствовал его лорд Таппен. Повернувшись к двум другим, он пояснил: - У графа нет недостатка в приглашениях на разные интимные развлечения.
- Именно это я и слышал, - сказал фон Зайлиг. - Похоже, вы совсем не изменились со времен вашего пребывания в Берлине. Все тот же повеса.
Марко прижался бедром к каменным перилам и зажег сигару.
- Похоже, что и вы не изменились с тех пор. Такой же отсталый консерватор.
Пруссак ответил улыбкой на плотно сжатых губах.
- От вас я принимаю это как комплимент.
- Не стоит, - протянул Марко, хотя полковник ему скорее нравился.
Он был сдержанным и серьезным и мог поговорить на самые разные темы. Чего нельзя было сказать о большинстве членов дипломатического корпуса, находящегося сейчас в Англии.
Вронский грубо расхохотался:
- Граф прав, фон Зайлиг. Вы слишком много работаете.
- Да. У Пруссии множество дел перед подготовкой к предстоящему мирному конгрессу в Вене. - Полковник Рамного помедлил. - Вы знаете, что они говорят: король Пруссии подумает за всех, король Баварии будет пить за всех, император России будет один любить за всех, а император Австрии за всех заплатит.
Марко и Таппен засмеялись шутке, а у Вронского, же, испортилось настроение.
- Царь Александр великий и добрый правитель. Действительно, он наделен божественным интеллектом и прекрасной внешностью, и неудивительно, что россияне называют его ангелом.
- А леди в Европе называют его полностью противоположным словом, - вставил фон Зайлиг. - Как и его бабка Екатерина Великая, царь Александр известен своим сексуальным аппетитом. Теперь, когда он помог победить Наполеона, Александр двигается к новой, девственной территории.
- Мы, русские, ничего не можем поделать с тем, что умеем обращаться со слабым полом. - Вронский повернулся к Марко и бросил на него хитрый взгляд. - К слову, лорд Гираделли, я слышал, что вам нет равных в знаниях ночных лондонских притонов. Я хотел бы получить от вас информацию о лучших борделях в городе.
- Это зависит от того, что именно вас интересует.
Марко ухмыльнулся.
Вронский облизнул губы.
- Впрочем, я могу написать несколько предложений на этот счет и отмечу, чем знаменито каждое из этих мест.
- Отлично! Отлично! - Русский хлопнул его по спине. - Я знал, что могу рассчитывать на вас!
- Вчера вечером я заметил, что вы знакомы с лордом Винченци.
Таппен стряхнул пепел с кончика своей сигары.
- Si, мы ходили вместе в школу, - ответил Марко. - А с Рошамбером мы знакомы с Милана.
- Прямо сейчас они прогуливаются верхом. У герцога конюшня с прекрасными чистокровными лошадьми, и он любезно предоставил их нам, пока мы находимся здесь.
Герцог - щедрый хозяин, подумал Марко. Уже осмотрев первоклассных лошадей в конюшне, он знал, что на подкованных железом копытах стоят небольшие состояния.
- Я бы получил удовольствие, попробовав одну-другую, - тихо заметил он.
- И я тоже, - заявил Вронский. - В Санкт-Петербурге восхищаются моим искусством наездника.
Русский дворянин не только хвастун, но и шут, решил Марко. Только полный дурак способен делать подобные заявления вслух.
- Уверен, вы роскошно смотритесь на огромном черном медведе, - сказал он преувеличенно невинно. - Но здесь, в Англии, мы ездим на лошадях.
Таппен и фон Зайлиг засмеялись.
Поглаживая упавшие концы усов, Вронский попытался скрыть раздражение.
- Ха-ха-ха. Вижу, вы очень остроумны. С вами надо держать ухо востро.
- Со мной? - Марко небрежно пожал плечами, закуривая сигару. - Не обращайте внимания, если раздражаю вас. Я раздражаю абсолютно всех.
- За исключением леди, разумеется, - заметил Таппен, подмигнув беседующим.
С некоторым исключением. Марко выпустил кольцо дыма, вспомнив недавнюю встречу с Кейт. Она определенно не проявила никакого интереса к оказанному им вниманию. Не то чтобы он винил ее в этом - его поддразнивания были нарочито вызывающими.
- Не похоже, что у Гираделли будет шанс проявить свою отвагу и мастерство в общении с противоположным полом. Все дамы здесь - уважаемые леди, - сказал фон Зайлиг. - Разве ваш английский кодекс чести не подразумевает это?
- Ну-ну, как дипломат, вы прекрасно знаете, что правила никогда не бывают строго черными или белыми. Всегда существуют нюансы в виде серых оттенков. И всегда есть место для переговоров, - заметил Таппен. - Герцогиня Дюксбери, которая здесь сопровождает брата, отличимый пример. Она вдова, и ей разрешается некоторая вольность в поведении, если все делается в тайне.
Поглаживая усы, Вронский оценивающе прищурился.
- О, Англия нравится мне все больше и больше.
- Но вы правы, полковник, когда речь идет о незамужних молодых леди благородного происхождения. Джентльменам не положено заигрывать с ними, - продолжил Таппен. - Кстати, никому не посоветую легкомысленно отнестись к внучке герцога. Поступить так - значит напроситься на серьезные неприятности.
Неприятности. Когда Марко еще раз затянулся сигарой, конец ее ярко вспыхнул. Это было мягко сказано. Искать дальнейших контактов с Кейт Вудбридж - все равно что играть с огнем. Линсли четко дал понять, что здесь его задание сводится к простому наблюдению.
Но в то же время его неудержимо тянуло к огню. Словно мотылька на пламя.
- Жаль, - заметил Вронский с похотливой улыбкой. - Я не прочь был бы заманить красотку в свою постель.
При этих словах фон Зайлиг нахмурился.
- Придерживайтесь уважительного тона, когда говорите о мисс Вудбридж.
Русский закатил глаза.
- Вы, пруссаки, как всегда, несгибаемы, - пробормотал он.
- Мы не ведем себя как варвары.
- Не сыграть ли нам партию в бильярд перед ужинном? - предложил Таппен.
Марко отмахнулся от его предложения.
- Идите в бильярдную, а я зайду в конюшню и посмотрю, вернулись ли те, кто отправился на прогулку верхом.
Бросив на землю окурок сигары, он втоптал его ботинком, стараясь заодно растоптать внезапный взрыв раздражения. Замечания русского о Кейт звучали грубо, но его не касались. Он оказался здесь не для того, чтобы играть благородного рыцаря в блестящих доспехах - роль, на которую никак не годился. Только его задание имело значение.
Кроме того, Кейт вполне способна постоять за себя.
Глава 9
Свет от свечей падал на панели красного дерева и позолоченные рамы картин. Звон хрусталя и голоса заглушались богатыми дамасскими портьерами и пушистыми коврами. Кейт глубоко вдохнула, прежде чем войти в главную гостиную, чувствуя себя несколько подавленной ее пышной элегантностью. Возможно, это помещение отвергало ее как самозванку.
- Шерри, мисс Вудбридж? - предложил проходивший мимо лакей с подносом напитков.
- Шампанское, - решила, Кейт, надеясь, что шипучий напиток прибавит ей хоть немного уверенности.
Ее самооценка была растоптана утренней катастрофой. Она все еще не могла поверить, что выставила себя такой дурой. Теперь ей придется ходить только пешком.
- Кэтрин. - Голос деда раздался над приглушенным разговором гостей. - Иди сюда.
Кейт пересекла комнату, стараясь не хромать.
Уголки его рта сжались.
- У тебя что-то болит?
- У меня все тело немного затекло после прогулки верхом, - ответила Кейт и тут же пожалела о своем признании, увидев, кто стоит рядом с Клейном.
- Следует проявлять осторожность, чтобы не переусердствовать с физическими нагрузками, - предостерег Марко. - Особенно если вы не приучены к этому.
Ему не нужно выглядеть таким задавакой, подумала Кейт.
Марко, похоже, прочитал ее мысли, так как его улыбка стала еще более едкой.
- Если вы пожелаете, мисс Вудбридж, я буду счастлив сопровождать вас и дать вам несколько уроков верховой езды.
- Так же как и я, - торжественно заявил Вронский, появившись рядом с ней и склонившись над ее рукой.
- Как любезно с вашей стороны, - сказала она им обоим. - Но вам, джентльмены, не стоит беспокоиться. Большую часть времени я провожу в оранжерее.
- Правда ли то, что я слышал, будто вы регулярно встречаетесь, чтобы обсудить научные проблемы, мисс Вудбридж?
Фон Зайлиг отошел от группы гостей возле камина и присоединился к кружку герцога.
- Да.
Кейт одарила его улыбкой, признательная за то, что он позволил ей проигнорировать обоих приставал.
- Меня тоже интересует этот предмет, как и моего начальника, Вильгельма фон Гумбольдта. Он наш посол на конгрессе в Вене, и я буду состоять в его штате.
- Гумбольдт? - переспросила Кейт с неподдельным интересом. - Тот самый ученый-классик и лингвист, что основал университет в Берлине?
- Ja, мисс Вудбридж. И возможно, вы слышали о его брате Александре, известном исследователе и натуралисте.
- Конечно, слышала, - с восторгом ответила Кейт. - Его последняя статья об океанских течениях очень занимательна!
Марко кашлянул, чтобы прочистить горло.
- Похоже, мы должны найти другую компанию, Вронский, прежде чем нас унизит еще один образец мужской добродетели.
Русский нахмурился, явно не желая оставлять поле боя полковнику.
- Ох, не заставляйте мисс Вудбридж скучать за вашими разговорами об академиках и книгах, фон Зайлиг. Женщины не понимают таких пыльных предметов. Да их это и не интересует.
Когда Вронский нагнулся к Кейт и улыбнулся сквозь аккуратно завитые усы, она была вынуждена отпрянуть. Его мускусный одеколон был столь же невыносим, как и его цветистые комплименты.
- Кстати о книгах… - Проходивший мимо Таппен задержался возле их группки. - Я слышал, что вы и леди Фенимор обсуждали ранние гравюры растительной жизни в Вест-Индии, когда вошли сюда. В моей библиотеке в здешнем имении есть несколько очень редких испанских изданий, которые могут заинтересовать вас. Моя коллекция, разумеется, очень бедна в сравнении с сокровищами Клейна, но так случилось, что именно этих книг у него нет.
- Мы бы очень хотели увидеть их, - ответила Кейт. - Вы интересуетесь ботаникой, сэр?
- Немного, но не могу назвать себя таким же знатоком, как вы или ваш дед, - ответил Таппен, - Завтра утром я первым делом поскачу в Хиллкрест-Хаус и привезу их вам.
- Благодарю вас, сэр, это очень любезно с вашей стороны.
- Ну-ну, давайте же сменим тему, господа, - нетерпеливо заявил Вронский, когда понял, что Таппен готов продолжить беседу. - Мы, джентльмены, знаем, что леди предпочли бы поговорить о последних модных новинках или о том, на каких балах они танцевали недавно. Они просто слишком вежливы, чтобы признаться в этом.
Кейт услышала, как Марко тихо фыркнул. При всех своих недостатках, этот повеса не был записным пустоголовом.
- Вы, вероятно, подлинный эксперт в том, что касается женского ума, как и во многих других вопросах, - холодно ответила Кейт.
Русский выпятил грудь.
- Я горжусь тем, что я просвещенный светский человек.
- Умоляю вас, мисс Вудбридж, назовите мне свой любимый цвет, - попросил Марко с преувеличенным трепетом густых и длинных ресниц. - У ваших дневных платьев есть каракулевые рукава, или вы предпочитаете последнюю парижскую моду а-ля грек?
Кейт втянула щеки, чтобы не улыбнуться.
- Что касается меня, я вряд ли отличу каракулевый рукав от куска жареной баранины.
Лицо Вронского неожиданно утратило свое самодовольное выражение.
- Полковник фон Зайлиг, вы не будете так любезны предложить мне руку, чтобы мы обошли комнату?
В конце концов, кокетство не столь уж обременительно, решила она. Пруссак был приятным джентльменом, и она ожидала дальнейшего обсуждения научных вопросов с ним.
- Я бы очень хотела услышать еще что-нибудь о фон Гумбольдте и его открытиях.
Марко подозревал, что легкая хромота Кейт вызвана не столько физической болью, сколько уязвленной гордостью. Он действительно должен был удержаться от искушения поддразнить ее, и не важно, что ее глаза, когда она бывала раздражена, загорались неимоверным блеском.