– Мне снились жуткие вещи, когда умерли мои родители, – начал он, закладывая руки за голову. – Помог мне Эйдан. Он внушил мне, что я должен быть сильным – мы все трое должны быть сильными и поддерживать друг друга, потому что иначе мы не выживем. И я перестал бояться. Я боялся только фильма "Кошмар на улице Вязов".
– О да, вот это фильм! – согласилась Ровенна. – Я тоже в некоторых местах закрывала глаза, когда его смотрела. А вот фильмы о глупых подростках, которые потащились куда-то, где до них погибли другие подростки, – меня совершенно не пугали.
Некоторое время они молчали, явно заметив аналогию с настоящим.
– Ну так что же тебе снится? – наконец спросила Ровенна. – Прошлой ночью ты с кем-то разговаривал во сне.
– С кем?
– Ну, этого я не знаю. А ты, я думаю, знаешь.
Джереми со стыдом ощутил, как жарко вспыхнули щеки. Хорошо, что в темноте она этого не видела.
– С Билли, – признался он.
– С Билли? А кто это?
– Это один мальчик, который утонул в фургоне, когда тот упал в реку. Я вытаскивал его. Их было несколько человек… Сироты… их перебрасывали из одной приемной семьи в другую. А Билли мне особенно запомнился. Я тогда служил в полиции, всякого навидался.
Они долго и тихо лежали, обнявшись. Он знал, что уже не заснет, но надеялся, что Ровенна еще будет спать – тихим крепким сном.
Он лежал, глубоко уйдя в свои мысли, а она и правда уснула. Он понял это по ее дыханию – спокойному и ровному. Он в который раз обдумывал свои планы. Утром они с Джо отправятся в Бостон. Подобно Ровенне, Джо не хотел верить, что убийца – кто-то из его знакомых. Может быть, даже его сосед, которого он знал всю свою жизнь.
Джереми не знал, спал он или нет. Но он увидел Билли. Тот стоял в ночной тени, в джинсах и футболке, улыбающийся и взлохмаченный. Джереми говорил себе, что никакого Билли нет, что это игра воображения, что стоит ему встать и протянуть руку – и Билли исчезнет. Он зажмурился. А когда открыл глаза – Билли не было. Туманный рассвет сочился сквозь шторы. Джереми осторожно подвинул Ровенну и встал.
Проснувшись, Ровенна протянула руку, чтобы нащупать тело Джереми. Его не было. Она в панике вскочила, испугавшись, что осталась в доме одна. Странное поведение Джереми пугало ее. Выйдя босиком на лестницу, она прислушалась – тишина.
– Джереми?
Неужели он уехал в Бостон не разбудив ее, не попрощавшись? Она вернулась в спальню, где в полный голос выругалась.
Ее сумка с бельем валялась внизу. Она снова выругалась и бросилась в ванную, чтобы наскоро принять душ, одеться и выметаться из дома. Но стоило ей ступить под струю воды, как ее страх куда-то подевался.
Стоя с мылом в руке, она улыбалась собственным мыслям. Билли. Это же Билли. Вот с кем разговаривал Джереми. Призрак ребенка, которого он пытался, но не сумел спасти. Впрочем, она не преминула напомнить себе, что в привидения не верит, что их не существует, однако если духи и посещают этот дом, то это добрые духи.
Не успела Ровенна выйти из душа и одеться, как в дверь постучали. Поглядев в дверной глазок, она увидела Брэда.
– Привет, – улыбнулся Брэд, когда она впустила его.
– Доброе утро. Спасибо, что согласились присмотреть за мной.
– Не стоит благодарности. И извините, что вчера наговорил вам всякого – это я, должно быть, спьяну. Идем завтракать?
– Идем.
Они отправились в "Ред". Возможно, это был не лучший выбор, потому что другие посетители разве что не показывали на них пальцами, когда они вошли. Судя по обрывочным фразам, долетавшим до них, Дина Грин и Мэри Джонстон были главным предметом разговоров.
Они с Брэд ом сели в кабинку и заказали омлет. Пробуя отвлечь его от грустных мыслей, Ровенна решила спросить о том, каким Джереми был водолазом.
– О, он был отличным водолазом, – оживился Брэд, – лучшего напарника и не найти. Нет, не подумайте – я не хочу сказать ничего плохого о парне, с которым мы работаем сейчас, но у Джереми есть особое чутье – шестое чувство. Нырять в реке – это совсем другое, чем, скажем, на Карибах. Там грязно, ничего не видно, но Джереми как будто что-то вело.
– Вы работали вместе, когда нашли тот фургон с детьми?
– Да, тяжелый был день. Особенно паршиво нам пришлось, когда наши надежды нас обманули. Все дети были уже мертвы, когда мы их вытащили. – Брэд уныло замолчал, а Ровенна мысленно обругала себя за столь неудачный поворот в беседе.
Они запили омлет двумя чашками кофе каждый, и он пошел провожать ее в музей.
– Вы не хотите со мной? – спросила она у дверей музея.
– Нет, спасибо, – ответил Брэд, помявшись. – Я лучше похожу по городу и загляну на кладбище. А в котором часу вас забирать?
– Часов в двенадцать годится? Мы пообедаем и узнаем, какие планы у Джереми.
– Хорошо. У вас есть мой телефон?
– Да, конечно. Вы ведь мне дали его только что в кафе.
– Тогда до свидания.
Он улыбнулся, взмахнул рукой и побрел по улице, сунув руки в карманы своей замшевой куртки.
Когда Ровенна вошла в музей, за столом у входа сидела Джун. В музее было три-четыре человека посетителей. Ровенна попросила ключ, но Джун сказала ей, что это лишнее, так как Дэн с самого утра торчит в библиотеке.
Проходя по залам, Ровенна задержалась у восковых фигур. Четыре фигуры объединяло некое сходство, неуловимое на первый взгляд. Они все были из воска, в костюмах своего времени, все эти убийцы свихнулись на легенде о Сенокосце… Но было что-то еще. Присмотревшись, она поняла: их лица. Лица у всех были худые и длинные, точно нарочно приспособленные для выражения холодной, расчетливой жестокости. Ее пробивала дрожь от одного взгляда на них, и она поспешила в библиотеку, согретую присутствием живого человеческого существа.
Дэниел сидел, откинувшись на спинку стула, и читал, держа книгу перед собой. Любой другой на его месте задрал бы ноги на стол.
– И что же ты нашел? – спросила она, кратко поздоровавшись.
– Почитай про нашего красавца Хэнка Брисбина.
Она села за стол напротив и взглянула на страницу, которую он указывал. Книга была написана в 1959 году профессором права Гарвардского университета Сэмом Джекменом.
– Впечатляет, – высказалась она.
– В те времена сомнительные факты трактовались судом не в пользу обвиняемого. Прямых доказательств его отношения к убийству трех девушек не было. Он жил себе на своей ферме у кукурузного поля, где нашли три сгнивших и объеденных до костей трупа, но его схватили и повесили, а ферму сожгли. Судьям хватило того, что его видели с одной из жертв незадолго до ее исчезновения. Он сам признался, стоя у виселицы, – тогда-то все и подтвердилось.
– Дэн, сейчас другие времена, – с удивлением отвечала Ровенна. – И человек, живущий вблизи места преступления, не обязательно преступник.
– Смотри дальше: Виктор Милтон. Он убил женщину и оставил ее у пугала в поле. Во всяком случае, ее там обнаружили. Понимаешь? Я думаю, что те ребята подражали Сенокосцу, а наш клиент подражает им.
– Дэн, это может быть совпадением.
– Да, я говорил с Джо. Он согласен, что преступник – психопат, который считает себя реинкарнацией либо Сенокосца, либо кого-то из этих злодеев. Так или иначе, я хотел тебе это показать.
– Спасибо.
– Я сменю Джун – пусть сходит выпьет кофе, а ты тут не скучай. – Он встал и вышел.
– Хорошо.
Ровенна продолжила чтение. Оказалось, что жена Хэнка Брисбина тоже таинственно исчезла. В книге была его фотография – узкое, худое лицо, взгляд исподлобья. Наверное, все восковые фигуры были изготовлены по его подобию, раз имелось это изображение. Она зевнула, потянулась и взялась за следующую книгу. И тут зазвонил телефон.
– Привет, Ро. Что ты делаешь?
Это была Ева.
– Сижу в музее, в библиотеке.
– Ты не могла бы прийти сейчас ко мне?
Ровенна взглянула на часы – половина одиннадцатого, до встречи с Брэдом еще добрых полтора часа.
– Ты в магазине?
– Да! Пожалуйста, быстрее, пока он не вернулся.
– Кто – он?
– Да Адам же! Прошу тебя, поторопись! – умоляла Ева.
– Иду.
Ровенна встала, аккуратно закрыла книгу и вышла из библиотеки. Проходя мимо восковых фигур, она отвернулась, боясь, как бы они не ожили у нее на глазах. Глупость, казалось бы, но боялась она не на шутку. Предупредив Дэниела, что скоро вернется, она вышла на улицу.
Похолодало, и небо стало свинцово-серым, так что даже яркие листья не скрашивали мрачности дня. Туристы куда-то подевались – сидели, наверное, по кафе и пили горячий шоколад, глядя в окно и ожидая, когда распогодится. Не успела Ровенна войти в магазин, как Ева схватила ее за руку, одновременно запирая дверь и вешая табличку "Перерыв".
– Что у тебя стряслось? – спросила ничего не понимающая Ровенна.
– Идем, идем! Ты должна это видеть!
Ева потащила ее за собой, туда, где были оборудованы две комнаты для гадания, задрапированные шторами с луной, солнцем и звездами. Они вошли в комнату Адама. На небольшом столике стоял магический кристалл и лежала колода старинных карт. Ева открыла верхний ящик стола и вынула оттуда книгу.
– Что это? Алистер Кроули? Оккультизм?
– Нет, это книга заклинаний.
Ровенна наклонила голову, пряча улыбку. Она никогда не позволяла себе высмеивать религию подруги, но и поверить в то, что травками и заговорами можно кого-то приворожить, тоже не могла.
– Ева, у вас целая куча таких книг в магазине.
– Ты открой, где закладка.
Ровенна открыла книгу. Непросто было разобрать готический шрифт, да еще при тусклом свете, но через пару минут она присмотрелась и начала читать.
– "Семь, – читала она, – числом семь. И когда седьмая будет взята в предписанном порядке, человек становится богом. Да будет известно, что богом может быть лишь мужчина и лишь после того, как принесет жертвы числом семь во славу урожая". – Прочитав это, Ровенна вопросительно взглянула на Еву.
– Читай, читай дальше!
– "Сей муж должен совершить над жертвой плотский акт".
– Ее изнасиловали, верно?
– Да. Но…
– Я все время врала, – сказала несчастная Ева. – Я хотела выгородить Адама. Потому что я любила его. Я в него верила. Но, Ровенна, он не бросил эти дурацкие книжки. И еще – его не было дома на Хеллоуин! Он уходил куда-то как раз в то время, когда пропала Мэри. А Дина Грин! Он ведь заигрывал с ней. Она, наверное, не поняла, что мы муж и жена, и давай его кадрить! Ах, Ро! Она ушла, и он вслед за ней! Какой ужас! Ведь мой муж – убийца!
Тим Ричардсон был их первым реальным подозреваемым, который неизвестно где провел ночь на Хеллоуин и в компании которого последний раз видели Дину Грин. И все же обвинение против него не складывалось.
– Все-таки существует вероятность, что убил ее именно он, – говорил Джо по дороге в Бостон. – Он знакомится с ней, чтобы переспать, но она отказывает. Рассвирепев, он насилует ее и убивает. И что потом? У него на руках труп, от которого он избавляется.
– Ну конечно, – хмыкнул Джереми. – И у него с собой оказывается пара перчаток, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, и у дороги волшебным образом он находит шест, на который ее и вешает.
– Напрасно я взял вас с собой, – пробормотал Джо. – Сидели бы в Салеме и утешали горемыку мужа.
– Простите, но я знаю, насколько важно допросить этого парня, пусть даже мы ничего не добьемся, лишь снимем с него все подозрения.
Ричардсон был здоровый малый с зачатками плеши в светлых волосах и приятными, правильными чертами лица, которые так привлекают женщин. Когда его привели, он сразу заявил:
– Я не убивал ее! И представить себе не могу, почему меня задержали. Я познакомился с ней в магазине, мы пошли в бар, выпили. Затем пригласил ее поехать со мной в Бостон, но она сказала, что у нее другие планы. Я даже не спал с ней! Я сразу вернулся домой.
– Кто может это подтвердить? – спросил Джо.
– Мой кот, – уныло ответил Ричардсон, – я приехал и покормил его.
– Ладно. Расскажите нам, что было в баре. С кем вы разговаривали? У Дины были там знакомые?
– Были какие-то студенты – она так сказала. И еще люди, которых она видела раньше – днем – в магазинах, в музеях, все такое. – Ричардсон уронил голову на руки и застонал.
– А сами вы где с ней познакомились?
– В торговой галерее. В книжном магазине. Она мне понравилась. Я подошел, и мы разговорились. Оказалось, что она, как и я, из Бостона. Потом мы сидели в баре…
Джереми решил, что самое время подсунуть ему фотографию Мэри. На лице Ричардсона если что-то и отразилось, то лишь недоумение.
– Но это не она, – нахмурился он, переводя взгляд с Джереми на Джо и обратно.
– Нет, это другая женщина, которую мы в настоящее время разыскиваем. Она исчезла в ночь на Хеллоуин.
– Я не знаю, кто это! – яростно запротестовал Ричардсон. – На Хеллоуин я был с проституткой.
– И как ее звали?
Ричардсон снова застонал.
– Пышка. Она сказала, что ее так зовут. Мне ни к чему было допытываться, правда это или нет. Я на улице ее подцепил. Она села в машину и попросила купить ей бутылку ликера. Ну, я вышел и купил ей. Она…
– Минуточку, – перебил Джереми. – Вы расплачивались кредитной картой?
– Да.
– А почему вы раньше об этом не сказали?
– Забыл! Да какая разница? – Ричардсон, похоже, совсем отупел от горя и не понимал, что это и есть его спасение. – Я бы хотел вам помочь, да не могу. Я ничего не знаю. Я тогда ушел из бара, а она осталась!
Джо встал и ударил кулаком в дверь камеры, призывая охранника.
– Я им сейчас об этом сообщу.
Когда дверь распахнулась, он вышел.
– А что она вам сказала на прощание? – продолжал Джереми.
– Ну… она сказала, что ей надо кого-то дождаться. Какого-то интересного человека, которого встретила днем. Я предложил подождать с ней, чтобы потом проводить ее до машины, но она отказалась. Сказала, что это, мол, близко, возле кладбища. И я ушел.
"Кладбище. Все концы спрятаны на кладбище", – подумал Джереми.
Нужно было найти всех, кто находился в тот день в баре. Он был уверен, что кто-то из посетителей пошел за ней следом.
Джереми протянул Ричардсону свою визитку.
– Если вспомните еще что-нибудь, позвоните мне.
– Ладно, – кисло усмехнулся Ричардсон, – если мне разрешат.
– Попросите себе адвоката, – посоветовал Джереми.
– Мне уже об этом говорили, но я не виноват!
– Невиновным тоже нужен адвокат.
В этот момент дверь открылась – вернулся Джо.
– Ваши показания подтвердились, – сообщил он Ричардсону. – Продавец в винном магазине вспомнил вас.
Джереми протянул Ричардсону руку, которую тот не сразу, но пожал.
– Не забудьте позвонить мне, если что, – повторил Джереми.
– Конечно! – пробормотал ошарашенный Ричардсон.
По пути к машине Джо проворчал, морщась от досады:
– Этот тип не виноват, зря только время на него потратили!
– Нет, отчего же? – возразил Джереми. – Теперь мы знаем, что она ждала кого-то в баре.
– Ну и что? Она могла ему наврать, чтобы отделаться от него.
– Да, возможно. Думаю, надо попросить у Хью распечатку всех платежей за тот вечер.
– Думаете, это поможет?
– Как знать? Но Ричардсон еще сказал, что она оставляла машину возле кладбища.
– На кладбище нет туннелей или подземных усыпальниц, говорю вам.
– Так что же? Кладбище все равно играет какую-то роль.
– Может быть, – буркнул Джо.
– В чем я абсолютно уверен, так это в том, что мы должны найти всех, кто заходил в тот вечер в бар.
– Будем надеяться, что он расплачивался банковской картой.
– И что Мэри пока не успела ему наскучить.
– Аминь.
Глава 16
Ровенна не знала, что сказать Еве. Она ушам своим не поверила, услышав, что подруга обвиняет мужа в жутких злодеяниях. Застывшая в глазах мука говорила о том, что Ева и сама не хочет этому верить, но подозрения накапливались у нее внутри, пока ей стало невмоготу и она не почувствовала, что должна поделиться с кем-то, кому она доверяла.
– Ну, что ты думаешь? – всматривалась в нее Ева.
– Если его не было в магазине, то это еще не значит, что он убийца. И пусть даже он заигрывал с ней… Мы все заигрываем.
– Что же мне делать?
– А с ним-то ты говорила?
– Мы ругались из-за книг. Потом серьезно сцепились, когда он побежал за Диной Грин. А когда она позже появилась в баре – это тоже подлило масла в огонь.
– А ночью, ночью он куда-нибудь выходил? – затаив дыхание, спросила Ровенна.
– Да. Он пошел к стойке за пивом и долго не возвращался. Я стала искать его, но его нигде не было. Хью сказал, что не знает, куда он подевался… Я так разозлилась, что выбежала из бара даже не заплатив.
– А когда… когда он вернулся?
– Понятия не имею. Я легла и уснула, а когда проснулась утром – он был дома. Мы не разговаривали, и даже в магазин пошли порознь. Сначала я, потом он.
"Если это Адам, то Еве опасно с ним оставаться, – думала Ровенна. – Нет, о чем это я? Это не он, этого не может быть – просто потому, что это невозможно".
– Я должна обо всем рассказать Джереми, Ева.
– Нет, не смей! – воскликнула Ева. – Адам меня убьет! – Последняя фраза вырвалась у нее машинально, и, когда до нее дошел смысл сказанного, она горько и нервно рассмеялась.
– Ева, я попрошу Джереми, чтобы он сам вызвал Адама на разговор. Джереми – это не Джо, он больше не работает в полиции и не имеет права кого-то задерживать и допрашивать. Но я не могу от него скрывать столь важное подозрение.
Ева яростно замотала головой.
– А ты… ты не можешь помочь?
– Я? Как?
– Ну, как ты помогала Джо? Ты ведь умеешь общаться с духами, Ровенна!
Ровенна внутренне застонала.
– Ева, я не медиум. Я даже не верю во все эти фокусы.
– Ты только так говоришь! Ты сама себя обманываешь! А если бы ты захотела, то смогла бы узнать, что случилось в ту ночь, и Мэри нашлась бы! – горячилась Ева.
– Ева, если бы я могла найти Мэри Джонстон, неужели ты думаешь, я не нашла бы ее?
– Адам видел тебя на кладбище вчера вечером, – тихо проговорила Ева, глядя на нее с укором.
– За мной гнались!
– И ты решила укрыться на кладбище? Очень умно!
– Так получилось… – пробормотала Ровенна.
– Послушай, Ро, ведь сейчас день, сейчас светло и не страшно – почему бы нам не сходить туда? Ты попробуешь представить себе, что происходило на Хеллоуин, а?
– Ничего не выйдет, – нахмурилась Ровенна, понимая, впрочем, что ей не отвертеться.
– Пожалуйста, давай попробуем? Давай поможем Адаму, прежде чем дело дойдет до полиции? – умоляла ее Ева.
– Что ж, хорошо, – вздохнула Ровенна.
Не успела она так сказать, как зазвонил телефон.
– Эй, Ровенна, вы где? – Это был Брэд. – Я уже в музее, решил пораньше прийти. Дэн говорит, что вы ушли к Еве.
Ровенна не сразу ответила, думая, что нелишним было бы взять его с собой.
– Кто это? – шепотом спросила Ева.
– Брэд. Позвать его с нами? – прошептала в ответ Ровенна.
– Конечно! Пусть ждет нас у "Ред".
– Брэд, ждите меня, то есть нас – меня и Еву, у "Ред". Мы выходим.