- Извините меня, - начал он, но не был услышан.
Попробовал снова и заработал первую улыбку Слоана.
- Черт побери, прекратите!
Возглас раздосадованного профессора достиг цели - женщины разом замолчали и впились в него раздраженными глазами.
- Послушайте, приятель, - начала Кики, но Макс прервал ее:
- Это вы послушайте. Во-первых, зачем бы я стал вам все рассказывать, если бы имел тайный умысел? И так как вам очень хочется узнать, кто я и чем занимаюсь, почему бы не перестать клевать друг друга и просто не спросить меня?
- Потому что нам нравится клевать друг друга, - торжественно объявила Лила. - И совсем не нравится, когда кто-то мешает этим заниматься.
- Достаточно. - Коко использовала затишье в своих интересах. - Аманда уже проверила Макса… хотя это было немного невежливо…
- Зато разумно, - возразила Аманда.
- Грубо, - поправила Лила.
Перепалка грозила вспыхнуть с новой силой, но тут Сюзанна подняла руку:
- Что сделано, то сделано. Думаю, стоит выслушать, что разузнала Аманда.
- Как я и сказала, - Аманда стрельнула в Лилу взглядом, - я послала несколько запросов. Декан Корнуэлла восторженно отозвался о Максе, насколько помню, назвал его "блестящим" и "преданным своему делу" и оценил как одного из ведущих экспертов страны по американской истории. В двадцать лет Макс с отличием защитил диплом, в двадцать пять - докторскую диссертацию.
- Умница. - Лила успокаивающе улыбнулась Максу, заерзавшему на стуле.
- Наш профессор Квартермейн, - продолжила Аманда, - прибыл из штата Индиана, холост, криминального досье не имеет. Более восьми лет трудится в Корнуэльском университете, издал несколько благосклонно принятых статей. Самая последняя - краткий обзор социально-политической атмосферы в Америке накануне Первой мировой войны. В академических кругах считается вундеркиндом, серьезным ученым, необыкновенно ответственным, с неограниченным потенциалом.
Ощущая его смущение, Аманда смягчила тон:
- Простите за проверку, Макс, но я не хотела рисковать - только не своим семейством.
- Мы все сожалеем. - Сюзанна улыбалась ему. - Просто последние несколько месяцев выдались тревожными.
- Понимаю.
Откуда им знать, что он ненавидит, когда его называют вундеркиндом.
- Если моя академическая характеристика снимает подозрения, это прекрасно.
- Есть еще одна вещь, - продолжила Сюзанна. - Ничего из этого не объясняет, как вы оказались в море в ту ночь, когда Лила нашла вас.
Макс собрался с мыслями, пока все ждали его объяснений. Теперь стало проще сосредотачиваться, так же легко, как всегда, когда он в воображении переносил себя в первое сражение при Бул-Ране или на место Вудро Вильсона.
- Я работал с документами. Разразился сильный шторм. Полагаю, во мне мало качеств настоящего моряка. Выполз на палубу, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха и услышал разговор Кофилда с капитаном Хокинсом.
По возможности кратко он пересказал содержание разговора и как понял, во что вляпался.
- Не представлял, что теперь делать, потом меня осенила безумная идея - забрать бумаги, убежать с яхты и обратиться в полицию. Не слишком разумно с учетом обстоятельств. В любом случае меня загнали в угол. Кофилд грозил оружием, но на этот раз шторм оказался на моей стороне. Я выскочил наверх и прыгнул за борт.
- За борт в разгар бури? - переспросила Лила.
- Это было весьма глупо.
- Весьма смело, - поправила Лила.
- Кроме того, в меня стреляли.
Макс нахмурился и дотронулся до повязки на голове.
- Описание Эллиса Кофилда не соответствует нашему вору. - Аманда задумчиво переплела пальцы. - Ливингстон - человек, укравший бумаги, - темноволосый, около тридцати лет.
- Значит, просто перекрасил волосы. - Лила всплеснула руками. - Он не мог вернуться, используя то же имя и ту же внешность. У полиции есть его приметы.
- Надеюсь, ты права. - Медленная насмешливая улыбка разлилась по лицу Слоана. - Если сукин сын вернулся, я по-любому доберусь до него.
- Мы все доберемся до него, - поправила Кики. - Вопрос в том, что нам теперь делать?
Они начали спорить. Трент предупредил жену, чтобы она даже не мечтала лезть в это дело, Аманда напомнила, что это проблема Калхоунов. Слоан категорически приказал ей держаться подальше. Коко решила, что настало время выпить по рюмке бренди, и удалилась.
- Он думает, что я мертв, - пробормотал Макс себе под нос. - Поэтому чувствует себя в безопасности и, скорее всего, болтается где-то поблизости на той же самой яхте. "Летящий всадник".
- Вы помните судно? - Лила подняла ладонь, призывая к тишине. - Можете описать?
- Во всех подробностях. - Макс слегка усмехнулся. - Это первая яхта, на которой я побывал.
- Значит, есть хоть какая-то информация для полицейских.
Трент оглядел сидящих за столом, затем кивнул:
- И мы сами кое-что проверим. Леди знают остров, как собственный дом. Если он здесь или где-то рядом, мы найдем его.
- С нетерпением жду этого.
Слоан глянул на Макса и, поддавшись импульсу, спросил:
- А вы, Квартермейн, примете участие в поисках?
Удивленный, Макс моргнул, затем улыбнулся.
- Да, конечно.
Я ходила в дом Кристиана. Возможно, это опрометчиво, потому что меня могли заметить какие-то знакомые, но я так сильно хотела взглянуть, где он живет, как живет, какие пустячки окружают его.
Оказалось, у него маленький деревянный коттедж возле моря, комнаты забиты картинами, и везде пахнет скипидаром. Над кухней - залитый солнцем чердак, оборудованный под студию. Жилище показалось мне кукольным домиком с симпатичными окнами и низкими потолками. Крыша покрыта опавшей листвой, деревья затеняют фасад, узкая веранда тянется вдоль задней части, где мы сидели и любовались океаном.
Кристиан рассказал, что при отливе уровень воды настолько низок, что можно пройти по мокрым камням к небольшой поляне, виднеющейся вдалеке. А ночью воздух наполнен разнообразными звуками: музыкой сверчков, уханьем сов, плеском волн.
Я чувствовала себя так безмятежно и радостно, как никогда в жизни. Словно мы долгие годы жили там вместе. Когда я сказала об этом Кристиану, он крепко обнял меня, просто чтобы прикоснуться.
- Я люблю вас, Бьянка, - признался он. - И мечтал о том, чтобы вы пришли сюда. Должен был увидеть вас в своем доме, увидеть, как вы стоите среди моих вещей.
Отстранившись, он улыбнулся.
- Теперь смогу постоянно представлять вас здесь и никогда не испытывать одиночества.
Я хотела отругать его и желала остаться. Господи, слова рвались с губ, сдерживаемые только долгом. Безрадостным долгом. Он, вероятно, ощутил это, потому что поцеловал меня, словно хотел запечатать невысказанное внутри.
Мы провели вместе всего час. Оба понимали, что я должна вернуться к мужу, к детям, к жизни, которую выбрала до того, как встретила Кристиана. Я чувствовала его руки вокруг себя, вкус его губ, его возрастающую потребность - яркое эхо моих собственных эмоций.
- Я хочу вас.
Услышав собственный шепот, я не испытала никакого стыда.
- Коснитесь меня, Кристиан. Позвольте принадлежать вам.
Сердце бешено стучало, когда я порывисто прижалась к нему.
- Займитесь со мной любовью. Возьмите меня в свою постель.
Он так сильно обхватил меня, что я едва могла дышать. Затем погладил по лицу, и я почувствовала дрожь в кончиках его пальцев. Зрачки стали почти черными, и я легко читала в них. Страсть, любовь, отчаяние, сожаление.
- Знаете ли вы, как часто я мечтал об этом? Сколько ночей лежал с открытыми глазами, желая вас?
Потом отпустил меня и пересек комнату, подойдя туда, где на стене висел мой портрет.
- Я жажду вас, Бьянка, каждым своим вздохом. И так сильно люблю, что не могу принять того, что вы никогда не будете моей.
- Кристиан…
- Думаете, что позволю вам уйти, если дотронусь до вас?
Он резко обернулся - теперь в нем бушевал гнев, яростный и неудержимый.
- Мне ненавистно, что мы крадемся, как грешники, только для того, чтобы час-другой провести вместе, такие же невинные, как дети. Если у меня не хватает сил прекратить наши встречи, я постараюсь хотя бы помешать вам совершить то, о чем потом пожалеете.
- Как я могу пожалеть, если стану принадлежать вам?
- Потому что вы уже принадлежите другому. И каждый раз, когда возвращаетесь к нему, я хочу задушить его голыми руками только потому, что он владеет вами, а я нет. Если мы все же решимся пойти дальше, у вас не останется выбора. Вы не вернетесь к нему, Бьянка. Ни в свой дом, ни к своей прежней жизни.
Я понимала, что это истинная правда - все, до последнего слова.
Поэтому покинула его, пошла домой, вплела ленту в косу Коллин, поиграла с Этаном в мяч, осушила слезы Шона, когда он ободрал коленку. В безрадостном молчании поужинала с мужем, который становится все более чужим.
Слова Кристиана были правдой, и это - та правда, перед которой я должна встать лицом к лицу. Наступает время, когда я больше не смогу жить в двух мирах, придется выбрать какой-то один, только один.
Глава 4
- Меня осенила невероятная изумительная идея, - объявила Коко.
Подобно кораблю с наполненными ветром парусами, она вплыла на кухню, где завтракали Лила, Макс и Сюзанна с детьми.
- Рада за тебя, - сообщила Лила шарику шоколадного мороженого с печеньем. - Любой, кто в состоянии думать в такую рань, просто ангел или хотя бы заслуживает медали.
Как заботливая наседка, Коко проверила травы, которые выращивала в горшках на окне, покудахтала над базиликом, потом обернулась:
- Понятия не имею, почему не подумала об этом раньше. На самом деле…
- Алекс пинает меня под столом.
- Алекс, не пинай сестру, - мягко попросила Сюзанна. - Дженни, не мешай.
- Я ее не пинал. - Молоко сочилось по подбородку Алекса. - Она сама подставила колено под мою ногу.
- Ничего я не подставляла.
- Подставляла.
- Индюк.
- Козявка.
- Алекс. - Сюзанна прикусила щеку, чтобы должным образом выразить серьезное материнское неодобрение. - Доешь овсянку или ее можно унести?
- Она первая начала, - пробурчал он.
- Ничего я не начинала, - выпалила Дженни.
- Начинала.
Взгляд на маму заставил проказников уставиться в глаза друг другу с мрачной неприязнью.
- Ну, раз все улажено, - развеселившаяся Лила облизнула ложку, - можно узнать про твою изумительную идею, тетя Коко?
- Значит, так…
Тетушка взбила волосы, рассеянно проверила свое отражение в тостере, одобрила и засияла.
- Она имеет отношение к Максу. Все совершенно очевидно. Мы очень волновались за его здоровье, поэтому выпустили из вида продолжающееся строительство. А знаете, один из работающих молодых людей сегодня утром вышел на террасу только в джинсах и поясе с инструментами? Очень отвлекает.
Коко выглянула из окна кухни, так… на всякий случай.
- Какая жалость, что я пропустила такое зрелище. - Лила подмигнула Максу. - Это ведь тот парень с длинными белокурыми патлами, завязанными кожаным шнурком?
- Нет, тот, который с темными вьющимися волосами и усиками. Должна заметить, он чрезвычайно хорошо сложен. Полагаю, поддерживает себя в прекрасной физической форме, целый день размахивая молотком или чем-то там еще. Хотя шум, конечно, беспокоит. Надеюсь, вас это не очень тревожит, Макс.
- Нет. - Он пытался поспевать за хаотичными поворотами мыслей Коко. - Хотите кофе?
- О, как это мило с вашей стороны. Пожалуй, хочу.
Она присела, а он встал, чтобы налить ей кофе.
- Они буквально преобразовали бильярдную комнату. Конечно, впереди еще долгий путь… спасибо, дорогой, - прервалась Коко, когда Макс поставил перед ней чашку. - И все эти брезенты, инструменты и пиломатериалы отнюдь не украшают окрестности. Но, в конце концов, оно того стоит.
Разговаривая, Коко добавила в напиток сливки и сахар.
- Так на чем я остановилась?
- На изумительной идее, - напомнила Сюзанна и положила руку на плечо Алекса, чтобы помешать ему бросить кусок хлеба в сестру.
- Ах, да.
Коко отставила чашку, не сделав ни глотка.
- Меня осенило вчера вечером, когда я раскинула карты для гадания - хотелось уточнить кое-какие личные вопросы и прочувствовать еще одно дело.
- Что за еще одно дело? - захотел узнать Алекс.
- Взрослое дело. - Лила ткнула пальцем ему под ребра и заставила рассмеяться. - Скучное.
- Так, друзья, найдите-ка лучше Фреда. - Сюзанна взглянула на часы. - Если хотите поехать со мной, у вас пять минут.
Дети вскочили и вылетели из комнаты как два маленьких снаряда. Макс незаметно потер голень, по которой проехалась нога Алекса.
- Итак, карты, тетя Коко, - напомнила Лила, когда шум затих.
- Да. Я увидела, что опасность, существовавшая в прошлом, грозит и в будущем. Это привело меня в замешательство.
Коко взволнованно посмотрела на обеих племянниц.
- Но мы получим помощь и справимся. Кажется, будет даже два разных источника помощи. Один - ум, второй - физическая сила.
Коко беспокойно нахмурилась.
- Не удалось определить источник физической силы, что странно, потому что это кто-то знакомый. Сначала я подумала на Слоана. Он такой… ну, в общем, ковбой. Но это не он. Практически уверена, что это не он. - Вздохнув, снова улыбнулась. - Ну, а ум - это, естественно, Макс.
- Естественно. - Лила погладила его руку, отчего профессор неловко заерзал на стуле. - Наш домашний гений.
- Не дразни его. - Сюзанна поднялась, чтобы поставить посуду в раковину.
- О, ему известно, что я-то уж точно не такая умная, как он. Не так ли, Макс?
Он смертельно боялся покраснеть.
- Если вы так и будете прерывать свою тетю, то опоздаете на работу.
- Как и я, - заметила Сюзанна. - Так что за идея, тетя Коко?
Коко снова поднесла чашку к губам и снова отставила нетронутый кофе.
- Макс должен исполнить то, зачем прибыл сюда.
Улыбаясь, тетушка растопырила наманикюренные пальцы.
- Исследовать историю Калхоунов. Выяснить все, что можно, о Бьянке, Фергусе, да и всех прочих. Не для того ужасного мистера Кофилда или как его там, а для нас.
Заинтригованная, Лила обдумывала идею.
- Мы уже перебирали бумаги.
- Не с целеустремленностью Макса и не с его академическим методом, - возразила Коко и погладила по плечу уже полюбившегося мужчину.
Карточный расклад точно указывал, что они с Лилой прекрасно поладят.
- Уверена, если он основательно поразмыслит над ситуацией, то придумает множество подходящих версий.
- Хорошая идея. - Сюзанна вернулась к столу. - А вы как считаете?
Макс задумался. Он абсолютно не верил в карточные гадания, но не хотел ранить чувства Коко. К тому же замысел выглядел вполне разумным. И это прекрасный способ отплатить Калхоунам за добро, а также оправдать свое пребывание в Бар-Харборе еще на несколько недель.
- С удовольствием возьмусь за это. Маловероятно, что даже с полученной от меня информацией полиция найдет Кофилда. Пока же они его ищут, сосредоточусь на Бьянке и ожерелье.
- Отлично. - Коко откинулась на стуле. - Я так и знала.
- Проверю библиотеку, изучу газеты, опрошу старейших местных жителей, но Кофилд может опередить меня.
Чем больше Макс думал об этом, тем больше ему нравилась мысль о самостоятельном исследовании.
- Он твердил, что хочет найти что-то в семейных бумагах, либо в собственных источниках.
Макс отставил чашку в сторону.
- Очевидно, он не собирался предоставлять мне свободу действий, опасаясь, что я докопаюсь до правды.
- Ну, зато теперь у вас полностью развязаны руки, - вставила развеселившаяся Лила, живо представив, как завертелись колесики в голове Макса. - Хотя сомневаюсь, что обнаружите ожерелье в библиотеке.
- Но вдруг сумею найти фотографию или описание.
Лила улыбнулась.
- Я уже давала вам описание.
Макс не верил ни в грезы, ни в видения, поэтому пожал плечами.
- Все-таки можно наткнуться на какое-то материальное свидетельство. И уж наверняка на истории о Фергусе и Бьянке Калхоун.
- Полагаю, вам предстоит напряженная работа.
Лила встала, ничуть не оскорбленная недостатком веры в свои мистические способности.
- Вам понадобится автомобиль. Почему бы не довезти меня до парка, а потом использовать мою машину?
Раздраженный неверием Лилы в свой исследовательский потенциал, Макс несколько часов провел в библиотеке, как всегда чувствуя себя там, как дома, - среди полок с книгами, в центре шелеста и тихого бормотания, с записной книжкой у локтя. По нему, так расследования и поиски возбуждали не меньше, чем скачки верхом на белом коне. Эта тайна будет разгадана, хотя поиск ключа к ней не приключение с дымящимся кольтом и кровавыми пятнами.
Но с педантичностью, умом, эрудицией и навыками профессор превращался то в рыцаря, то в детектива, терпеливо выискивая ответы на вопросы.
Тот факт, что Макса всегда притягивали подобные занятия, горько разочаровывал его отца, Квартермейн знал это. Даже ребенком он предпочитал умственные упражнения физическим и не горел желанием разделить пылкое увлечение родителя, прославившегося на школьном футбольном поле. И не пополнил семейную копилку с трофеями.
Недостаток интереса и подростковая неуклюжесть порождали постоянные неудачи в спортивных состязаниях. Макс ненавидел охоту, и на последней вылазке отец так давил на него, что мальчик получил жесточайший приступ астмы вместо убитого зайца.
Даже теперь, годы спустя, он помнил наполненный отвращением голос отца, разносившийся по больничной палате:
- Черт, это не мальчишка, а просто баба какая-то! Ничего не понимаю. Он скорее сядет читать, чем есть. Каждый раз, когда я пытаюсь сделать из него мужчину, начинает хрипеть, как старуха.