Я ненавижу то, что любит Адам. Я ненавижу его за то, что он это любит. Но я люблю его самого потому… просто потому, что люблю. Потому что мир, в котором он существует, ярче и привлекательнее миров, в котором его нет. Потому что, хочу я того, или не хочу, но без него меня, той, которую задумал Творец, нет. И слова не нужны, чтобы понять это. И словами этого не выразить. Без Адама я - лишенный красок скупой карандашный набросок. Серый, тусклый, скучный. Вот и все.
Роберт слушал девушку молча.
- Ты будешь за него бороться? - неожиданно спросил проводник.
- Бороться? - удивленно переспросила Лена. - Зачем? Он в этом не нуждается.
- Ты хочешь ему отомстить?
Лена криво усмехнулась:
- Та месть, которая меня удовлетворила бы, не возможна.
- Во Вселенной невозможного нет.
- Ты говоришь, как демон-искуситель. С твоими агрессивными настроениями против христианства это наводит на определённые мысли.
- Не будь ханжой, - резко бросил Роберт. - Я предлагаю тебе способ сохранить душу возлюбленного в целости и сохранности. А заодно отомстить.
- Как мило, - хмыкнула Лена. - Ну, излагай. Я слушаю.
- По всей видимости, Адам заключил Договор с Нижними Сферами. - Изрек Роберт. - Условия подобных договоров всегда одни и те же, не взирая на времена и личности. В конечном итоге, все стороны оказываются в одном пункте назначения. В Аду, с пометкой: "бессрочно". Но у этой истории даже такой конец маловероятен. Когда твоя душа вернется обратно на Землю, а ей придется вернуться, условия Договора будут нарушены, Договор расторгнут. То место, где Адам обитает, будет уничтожено.
В Ад для него дорога заказана. О рае говорить не приходиться. Перевоплотиться он тоже не сможет, поскольку нарушил все запреты, а магических сил на самостоятельный рывок у него нет. Ни один Стражник не отопрет Адаму ворота; ни один проводник не выйдет ему на встречу. Священная Река никогда не приведет его к Порогу Высших Судей.
- И что все это значит? - настороженно и тревожно спросила Лена.
- Это значит падение в Хаос. Он останется потерянной душей на рубеже границ. Будет бесцельно скитаться до тех пор, пока не утратит сначала разума, потом индивидуальности. А потом не перестанет Быть.
- Это хуже Ада, да?
- Это путь в Небытие. Его не будет. Нигде. Никогда.
Лена молчала, уронив голову на грудь и судорожно комкая в руках подол своего пальто.
- Как я могу этому помешать? - сдавленным голосом спросила девушка.
- Помоги попасть ему в Ад.
- Как?
- При помощи древних сил, которым ты некогда служила.
Лена попыталась бросить на собеседника удивленный взгляд, но он застрял в толщине тумана.
Роберт продолжил:
- Ты можешь попытаться договориться с богиней Мореной. Попроси её открыть Адские Врата. Смерти, Богине Кошмаров и Боли это под силу.
- С чего бы Смерти меня слушать? - недоверчиво спросила Лена.
- Потому что ты окажешь услугу тем, кто, как и ты некогда, служит ей.
- Ничего не понимаю.
- Тебе и не нужно. Согласна ли ты, оказать нам услугу, в ответ на которую мы поможем твоему проклятому любовнику не рассыпаться звездными блестками тебе на руки?
- Это опасно?
- Конечно. Разве душа твоего друга не стоит риска?
- Адам мне не друг. Скорее враг, - вздохнула Лена. - Но я согласна попробовать.
- Да будет так. - Поставил Роберт точку в их разговоре и в тумане зашептали невидимые голоса, - свидетели договора.
* * *
Туман. Туман и черная гладь воды. Духота. Влажность настолько повышенная, что на живой плоти она бы оседала мелкими капельками.
- Я отвезу тебя к себе в сторожку на пару часов, - сказал Роберт.
Они причалили к небольшому строению, весьма напоминающему собой то, в котором проходило тесное общение с Джен.
Вслед за Робертом Лена прошла в обычную, по-своему уютную комнату. Небольшая по размерам, она воскрешала в памяти английские домики времен восемнадцатого столетия. Вместо шкафов, - ларцы, крытые домоткаными гобеленами с изображением псовой охоты. К кровати вели высокие ступени. Отважившийся спать на ней был вынужден доверять сон деревянным столбикам-часовым, поддерживающим красный пышный балдахин с золотистыми кистями. Полы покрывали соломенные циновки. На каминной полке стояли огромные вазы с яркими цветами, - единственное яркое пятно во всем доме.
- Ты можешь здесь отдохнуть, - сказал Лене Роберт.
Отворив створку узкого окошка, Лена наклонилась над подоконником. Затхлый воздух, полный зловонных испарений, заполнил ноздри. Не было ни ветерка. Ни малейшего движения в туманном пространстве. До слуха доносилось нудное, давящее на нервы позвякивание. Непонятно откуда берущиеся. Воображение дорисовывало неразличимую в тумане, черную воду, за прозрачной кромкой которой мелькают неясные лики раздутых утопленников.
Лена в испуге захлопнула ставень.
Кровать, на которую девушка прилегла, оказалась мягкой, удобной. Не успела она сомкнуть веки, как усталость мгновенно сморила, сталкивая в сон.
Было жутко вновь очутиться в пройденном подземном лабиринте. Тишину во сне заполняло два звука: падающих капель, дробящихся о камень. И собственное тяжелое испуганное дыхание.
- Адам? - Шепотом позвала Лена, выдыхая имя в темноту. - Адам!!! - в отчаянии позвала она громче.
Голос пророкотал по бесконечным переходам: одиноко и плоско. Так звучит камень, срываясь в бездонную пропасть, у которой нет дна.
В ответ на зов яркий, слабый свет разгорался во мраке. В нескольких метрах от того места, на котором стояла Лена, возник силуэт. Хрупкий и изящный. Обманчивый, как мираж.
- Ты звала меня? - прозвучал чарующий голос из Темноты.
- Помоги мне отсюда выйти! - взмолилась Лена.
- Не могу, - равнодушно отозвался Призрак.
- Чего ты от меня хочешь?! - спросила Лена.
В ответ - неопределенное пожатие плечами:
- Ничего, - манерный наклон головы. - Мне ничего от тебя не нужно.
- Ты нарочно заманил меня…
- Разве? - насмешливо изогнулась бровь на бледном лице. - А мне-то казалось, ты пришла сюда по доброй воле.
- Я ненавижу тебя!
- А я думал, ты меня любишь, - улыбнулся морок. Красивые губы растягивались в злобном оскале, обнажая ровные жемчужные зубы. - И Сергей думал, что ты его любишь. Забавно, правда?
- Что мне делать?
- Не моя забота, - выдохнул Призрак, испаряясь, распадаясь на фрагменты, обретая форму газового облака.
- Будь ты проклят, - прошипела сквозь зубы Лена ему в след. - Это твоя забота! Твоя…
"Проклят! Проклят!", - ответило со всех сторон злое эхо.
Громкий стук заставил Лену очнуться.
Дверь отворилась. На пороге снова стоял Роберт, с ног до головы закутанный в плащ.
- Будь так любезна, просыпайся и помоги мне, - заявил он
Лена поспешно соскользнула с кровати, подбежала к проводнику и, откинув полу плаща, охнула. Одежда сумеречного "Харона" была пропитана кровью. Удивительно, но на теле, насколько девушка могла видеть, не было ни царапины.
Роберт глухо застонал:
- Воды, - прошептал он ей, - дай мне воды.
Проследив за взглядом, Лена подошла к графину с прозрачной жидкостью. Как в такой сырости можно испытывать жажду, для неё было непостижимо. И поспешила к своему покровителю. Бог знает, доброму ли?
Сделав несколько глотков, Роберт окончательно пришёл в себя.
- Эти подводные твари становятся всё опаснее, - прорычал он сквозь сжатые зубы. - Они напали, пока я доставлял на Тот Берег очередную душу. Нужно будет вновь обращаться в ковену Светлых Некромантов, чтобы возобновляли заклятия.
- А некроманты светлыми бывают? - в который раз подивилась девушка.
Роберт сделал пару глотков "огненной воды" из фляжки и, с трудом поднявшись, проковылял к кровати. Лена, было, потянулась, чтобы помочь, но, наткнувшись на холодный отстраняющий взгляд, осталась стоять на месте. Стоя на середине комнаты, она наблюдала, как он уютно разваливается на кровати, закинув длинные ноги на спинку.
Спустя короткое мгновение комнату заполнили звуки оглушительного храпа.
Радуясь возможности побыть в одиночестве, Лена выскользнула за дверь. Сразу за порогом её обнимала серая туманная неизвестность.
Вот она какая - Смерть! Междумирье, сотканное из туманистой мглы, водных просторов, человеческого сознания. Ни мгле, ни воде, ни сознанию здесь нет конца. Как в новомодных компьютерных игрушках. Прошел один уровень, - пожалуй, на следующий, более сложный. Надоела одна игра? Поиграй в другую. И в бесконечном море игр мы то пешки, то кукловоды; то творцы, то путники.
Лена поймала себя на мысли о том, что почти не помнит земную жизнь. Память смутно рисовала мир, в котором стройными рядами становились дома, размежеванные дорогами. Что же это за мир? Почему они, те, кто ещё продолжают жить в нем, не понимают простых истин: богатство - понятие духовное?
Богат тот, кто любит. Богат тот, кого любят. Богат тот, кто умеет прощать и наставлять других, вытаскивая из мрачной бездны отчаяния. Богат тот, кто умеет наслаждаться всем, не испытывая при этом пресыщения. Богат тот, кто никогда не устает от жизни. Богат тот, кто умирает с чистой совестью и ни о чем не жалеет. Богат тот, в ком ровно горит пламень божественного огня.
А не тот, у кого много золота, которое некогда ассоциировали с солнцем. Не с презренным металлом, отнявшим человеческие души у истинного Бога.
О, вы, безумные смертные, опустошающие земные недра, обрекающие чужие души на погибель, а себя на падение в Хаос, вдумайтесь, - вы делаете это из-за простой, блестящей железки.
За спиной скрипнула дверь. Громкий зевок попытался прорваться сквозь пелену тумана, но все-таки увяз в нем.
- Медитируешь? Ну-ну, полезная вещь. Что ж, заедем, перекусим с одно местечко. И в путь.
- Перекусим?
- Ну, конечно, перекусим, - насмешливо вещал странный проводник. - Ваше тонкое тело больше не нуждается в белково-углеводной пищи. Зато ему не обойтись без тонкого эфира, которым питаемся все мы, с позволения сказать, - Духи.
* * *
Снова водный путь. Очередной дом на деревянных сваях, из окошек которого приветливо светятся огоньки, обещая согревающее душу человеческое присутствие. За новой дверью протянулся коридор, тускло освещённый лампами, похожими на бра. Узловатыми, ветвистыми, причудливыми. Звука шагов не слышно. То ли тонут в ворсистом ковре? То ли Духи ходят беззвучно?
В конце коридора притаилась лестница. Через два пролёта с шахматной периодичностью снова встала дверь. Отворив её, они вошли в большой зал с синими колонами. Зал почти пустовал. Лишь несколько человеческих фигурок сидели за столиками, занимаясь тем, что самым обыденным образом поглощали пищу.
- Как здесь заказывают еду? - полюбопытствовала Лена.
- Да обычно. Сейчас к нам подойдет официант, принесёт меню. Ты выберешь то, что покажется привлекательным, - проинструктировал Роберт.
- Но у меня нет денег, - развела руками Лена. - Мне не чем платить.
- В этом плане у нас тут настоящий рай: берёшь что хочешь, когда хочешь и абсолютно бесплатно, - усмехнулся проводник.
Официант подошёл. Как и было обещано, с приветливой улыбкой на губах и меню в руках:
- Доброе мгновение, - поклонился он, укладывая меню на стол, почти гостям в руки. Осталось только раскрыть его и пробежать глазами по непонятным буквам, которые почему-то складывались в знакомые слова. Названия блюд в меню Лене были не знакомы, и ни одно не вызывало аппетита.
С тоской она подняла глаза на приветливого молодого человека, с ожидающей улыбкой ожидающего указаний.
- Я даже и не знаю. Скажите, у вас здесь есть что-нибудь выпить?
- Просто выпить - сколько душе угодно. Но спиртное у нас не держат. - Сообщил он, продолжая радостно улыбаться. - Специальные заклинания пришлось наложить. А то от пьяных дебошей одни убытки. К тому же ведь у нас не Нижний Мир.
Лена с вежливой улыбкой покивала в знак согласия.
- Принесите что-нибудь сладкое, пожалуйста.
Официант понимающе кивнул:
- Вы, должно быть, совсем не давно на Тонком Плане? Хорошо, принесу вам то, что заказывают почти все наши посетители.
Через мгновение перед Леной стоял изящный прибор, на котором лежало странное блюдо, похожее на желе насыщенного цвета сине-зеленой волны, насквозь пронизанной солнцем. К нему прилагался напиток того же оттенка, плещущийся в высоком бокале. В пище отсутствовал даже намёк на запах, как если бы перед девушкой положили кусок цветного полиэтилена.
Преодолевая отвращение, она зачерпнула ложкой кусочек и отправила в рот, с удивлением обнаруживая, что блюдо имеет приятный вкус, похожий на холодный мягкий леденец.
- Ну что, съедобно? - поинтересовался Роберт с доброй улыбкой.
- Вполне. Даже вкусно.
- Многие по началу не решаются попробовать разноцветный сияющий эфир. Я долго в толк не мог взять, как этим можно наесться, - Перед Робертом на тарелке лежало лакомство, вызывающие в памяти розовые лепестки, только ставшие прозрачными. Он методично отделял один "лепесток" от другого. - А теперь вот не могу представить, какого это - есть отвратительную разлагающуюся земную пищу? Это ведь очень грубо, если не сказать безнравственно - есть живых, подобных себе, из плоти и крови, существ?
- А что ещё есть прикажите? Эфиров-то на земле нет, - возразила Лена. - Я вегетарианкой никогда не была, всегда обожала мясо.
Отодвинув от себя опустевшую тарелку, она пригубила изумрудный напиток, наслаждаясь незнакомым экзотическим вкусом: сочным, кисловатым, прохладным и чуточку шипящим, как взрывающийся леденец.
А потом они снова шли по узким пустынным переходам, в которых не было ни души. Пол слабо светился. Свет был приглушенный, голубоватый. В этом свечении фигура Роберта, ступавшего широко и уверенно, казалось летящей и жуткой.
- Ну что? - улыбаясь, словно предвкушая интересное приключение, подмигнул Елене Роберт. - Ты готова следовать за мной?
- А ты готов вести меня? - тоже не без вызова улыбнулась Лена.
- Да.
- И я - да!
- Тогда - вперед. И пусть наши паруса наполнятся попутным ветром!
Глава 13
Вороны и Кошки
Счет времени в тумане терялся. Сколько они плыли - несколько часов или суток? - Лена не могла понять. Иногда откуда-то рождался пронзительный зловещий крик, проносился над головами, медленно-медленно таял в тумане. Иногда вода вздувалась черными пузырями, затем пузыри лопались с сухими хлопками, и все замирало в прежней классической черно-белой неподвижности. Стоило посторонним звукам стихнуть, вновь воцариться сонной тишине, они продолжали путь.
Корабль возник внезапно, будто вынырнул из воды.
К тому времени, когда нос лодки уперся в просмоленный корабельный корпус, Лена настолько промерзла, что зубы выстукивали дробь, выплясывая звонкую чечетку, в одежде не осталось ни сухой нитки. Деревянные, кое-где крытые кованым железом, корабельные бока, у самой кромки воды густо поросли зеленой бахромой водорослей, полоскавшихся некрасивыми черно-зелеными склизкими ошметками.
- Эй, там! Наверху! - крикнул Роберт. - Бросай сходни вниз!
- И кто это к нам припожаловал? - отозвались сверху густым басом.
- Бросай сходни, Рэйв! Не прикидывайся, увалень, будто ты меня не узнал. Я-то заберусь без всякого трапа даже в кромешной тьме, ради счастья видеть тебя, старая ты задница. Но со мной дама. Она так не умеет.
- Ну, если дама!
Вместе со смешком под ноги упала скрученная веревочная лестница, распрямляясь на ходу и взволнованно подрагивая.
- Вперед, - скомандовал Лене проводник. - Я пойду за тобой.
Лена послушно уцепилась за веревки, неуверенно переставляя ноги с одной провисшей перекладины на другую. Карабкаясь вверх, она сама себе казалась неуклюжей обезьянкой. Во влажной гуще тумана веревочные ступеньки были единственной явственно различимой деталью. Все остальное терялось. Ни верха, ни низа. Ни начала, ни конца. Одна молочная белизна. Если бы ни поддержка Роберта, Лене нипочем было бы не одолеть пути.
С облегчением девушка ощутила прикосновение сильной руки, ухватившей её за шиворот и перетащившей рывком, точно куль с промокшей мукой, через высокие корабельные бортики. Оказаться на твердой, пусть и танцующей палубе было, как в рай попасть. Оглядевшись, девушка натолкнулась взглядом на уходящие вверх реи, густо оплетенные канатами, на многочисленные деревянные выступы непонятного предназначения, на бочки, на свернутые в рулоны полотна, крытые куском брезента, несколько раз перехваченного бечевкой.
Рядом с ней, переминаясь с ноги на ногу, стоял человечек, ростом не выше полутора метров, - откровенный "недорослик". Его широкая, от уха до уха, улыбка была полна откровенного сарказма:
- Ух, ты, какая дама! - присвистнул похожий на помесь гнома с хоббитом, новый знакомый. - Ну, и улов у тебя, Робин!
Роберт, перебравшись через парапет, в знак приветствия довольно чувствительно хлопнул коротышку по плечу:
- Привет! Рейв, скотина ты эдакая, где, ответь мне, твои хорошие манеры? Пялиться на даму, - да ещё на семи ветрах?! Проводил бы леди в тепло, там и разглядывал.
- Каюсь, виноват. Исправлюсь.
Смешно переваливаясь с одной короткой ножки на другую, "гномик" засеменил к одному из множества люков. Подойдя, потянул рычаг. Люк с омерзительным скрежетом отошел в сторону, открывая под собой ход.
Вопреки ожиданиям Лены, вниз, в нутро корабля, вел не веревочный трап через узкий лаз, а красивая деревянная лестница, у подножья которой, к ещё большему её изумлению, начинался широкий коридор, обитый деревянными шпалерами. Коридор освещался множеством восковых свечей, вставленных в резные канделябры.
- У нас не хуже, чем на печально знаменитом "Титанике", - хмыкнул гном, заметив реакцию девушки. - Даже уютнее. Я бы осмелился заметить, патриархальнее. Кораблик только с виду похож на дырявую, вышедшую из моды, галошу.
Размеры апартаментов, в которых Лене предложили временно разместиться, были таковы, что в них без труда можно было бы спрятать среднего размера жеребенка.
Гном отвесил низкий, шутовской, поклон:
- Обед будет ровно через час. Время мы отсчитываем по водным часам, вон тем, видишь? - Он указал на изделие из прозрачного стекла, покрытого изящным орнаментным рисунком. Внутри вещицы плескалась синяя вода. Часы весьма напоминали собой песочные. Те же Х-образные очертания и принцип действия: жидкость из верхней чаши медленно просачивалась в нижнюю. - К обеду принято одеваться в вечерние туалеты. - Гном хихикнул. - Опаздывать ни в коем случае нельзя. Засим раскланиваюсь. Целую ваши ручки!
Дверь за гномом затворилась.
Первым делом Лена скинула с себя противные мокрые тряпки, оставшись в чем мать родила. Отметив про себя, что грязь и влага, пропитав материал насквозь, не затронули ни волос, ни кожи, остававшихся чистыми, как нарисованный на картине мрамор, девушка принялась рассматривать комнату, переходя от одной вещицы к другой.
Мебель в комнате была низкой, что ненавязчиво напоминало о земном востоке. Полы и стены покрывали многочисленные ковры. То здесь, то там мелодично звенела "музыка ветра". Оттоманки, кушетки, подушки - все приятно яркого, после белого тумана, цвета.