Три выдерживаю легко, последние два – уже так себе. Болеть начинает обычно на второй день. А синяки от дубинки это скорее фиолетовики или багровяки, но точно не синяки, я уже имел шанс их рассмотреть.
Бывший нарядчик, суетливый, юркий человечишка по имени Бектаз, такими красками разрисовывал мне эту волшебную должность, что получалось, будто лучше нарядчика в зоне живёт разве только Хозяин. Ну, может ещё директор промки Мамут, капитан с застенчивым взглядом потомственного заводского несуна. Капитан галошной мечты.
Это вам, вконец зажравшимся, может показаться должность директора галошной фабрики чем-то вроде клоуна. В Наманганской области Узбекистана – это Эльдорадо.
Поле чудес в стране с великим будущим.
Для сельского узбека основой материальных благ являются: "мошина, уй и калиш". "Мошина" – это понятно, "уй" – это не хуй, это дом, а "калиш" – это галоши. Любит галоши простой народ.
Калиш, новый, блестящий лаком калиш, это образ жизни. Символ процветания и независимости от ленинградской фабрики "Скороход". Или Ленвест.
А я - полный лох по жизни. Спешу вам сообщить. За одиннадцать дней работы по мне уже три раз прогулялись резиновым джедаем. И что я им бухгалтер? Счетовод? У меня сроду трояк был по математике!
Перед экзекуцией мне предоставляют право демократического выбора – пять дубиналов или водка на обед "надзорам".
То есть бабло, "за пузырём мы сами слетаем!"
А откуда ему взяться - баблу? Из дома никто пока ни разу не приехал, спиздить в "нарядной" нехуй... карточки разве?
Выбираю дубинал. Это злит надзоров, как будто это именно я настаиваю на "шпицрутеннах". Всю горечь похмелья они вымещают на моей спине.
Один только пожилой надзор Мирзияев, с седыми, обвислыми, как у моржа усами, проявил человечность, и перед тем как звездануть меня, со вздохом сожаления сказал: "Ии-эх, херня, а не нарядчик ты оказывается!"
Вот. Перекличку провёл. Теперь, пока менты будут несколько раз пересчитывать толпу, можно курнуть. Вот единственная привилегия нарядчика. Можно потихоньку покурить на разводе, другому кому за это менты башку снесут. Достаю из бушлата припасённый с вечера бычок "Полёта".
Первоклассно "Полет" вштыривает в череп с утра, по голодняку. И название, наверное, связано с этим неповторимым эффектом.
Полёт навигатора! Полёт на гнездом кукушки! Грустно шутить с самим собой. А больше не с кем. С мужиками из бригад не пошутишь - нарядчика презирают, ментовский шнырь. Ну и насрать мне на их компанию, велика ли потеря. Большинство их диалогов вращается вокруг слова "хуй". Хуй как некий символ эксклюзивности.
По их понятиям у блатных шнырить – это достойно, а у ментов нет. Система. Хотя какие блатные и "отрицала" может быть в стране, где президент стер в порошок всю, даже кукольную оппозицию? Сами понимаете, какие. Верноподданные.
В отличии от блатных, я не скрываю своей "красной" сущности. Не играйте по чужим правилам и выигрывайте. У блоти как - днём, при свете так "авторитет", а как ночь, так в кумотдел. Кумотдел это оперчасть. Я вам не стукач подпольный. Я ...просто бухгалтер. Крупье карточек судьбы. И не хер меня судить!
А вообще погано, конечно, стоять одному перед целой толпой, которая тебя ненавидит, и выкрикивать им в морду их корявые фамилии.
"Бешбутаев Карабалта!" Этан - Метанов Пропан Бутанович. Тьфу.Тоска. Никакой поэзии. Кто ни будь из вас в детстве мечтал стать нарядчиком?
И вот спрашивается нахуя начал права качать! Как хорошо было в библиотеке! Всё звезданутый мой характер. Вечно доведёт до головняков.
Курю бычок Полёта без фильтра. Ёжусь под злобными взглядами. Думаю "за жизнь".
Ой-ой-ой бля, проебал, последняя колонна выходит, зазвезделся я тут с вами, ща ворота закроют, останусь с моими колодами краплёными на жилой, тут уж пятью дубарями не отделаешься! Бегом!
Бегом!
Глава 2
Промкя
Любое массовое передвижение зыков больше чем на сто метров называется звучным словом "этап". Этап - это просто путешествие. Если бы целевая аудитория Сенкевича находилась за колючей проволокой, то он стал бы ведущим "Клуба киноэтапников".
На воле я очень любил путешествовать.
Перед каждой поездкой испытывал радостное волнение. Предвкушение новых впечатлений. Свежесть новизны. Но, как правило, это сопровождается ложкой паранойи – я почти всецело уверен, что непременно опоздаю на самолёт или поезд, чемодан мой перепутает свой рейс, и я обязательно начну звенеть в зоне спец контроля. А так как летал я обычно с небольшим количеством дурь-травы, для собственных нужд, разумеется, звенеть в аэропорту было смертельно опасно.
В зазеркальной тюремной системе все с точностью до наоборот. Как в зеркале. Я уверен, что Льюс Кэррол тоже имел проблемы с правосудием. Отсюда и "Алиса в зазекалье". Перечитайте ее, когда вас посадят, оцените глубину.
Когда выглядываешь из-за решётки в мир "нормальных" людей, реальность выглядит отражением. Вот выгляни в щёлку в стене несущегося по улице воронка – увидишь, как люди идут и едут по своим делам, а ты чувствуешь, что до них очень далеко, несмотря на видимую близость – протяни руку и достанешь – но ох как нескоро ты сможешь влиться в их поток. Ох, как не скоро.
Зазеркалье.
В зазеркальной системе всегда все наоборот. Там во время путешествий ты почти не волнуешься. Зато от волнения сходит с ума вся охрана. Менты снуют туда-сюда, постоянно вас пересчитывают, сбиваются, орут друг на друга на разных тюркских наречиях и грозно размахивают дубинками. Казаки в плену у мамелюков. Неизвестная акварель.
С философской иронией ты сидишь на корточках и наблюдаешь за всем этим сумасшествием с высоты собачьего роста.
Я теперь понимаю природу иронию кошек и собак в отношении людей – снизу это выглядит настолько нелепо, что совершенно подмывает концепцию о венце творения. Безумное и трусливое стадо бесхвостых обезьян, узурпировавшее мир.
В зазеркалье, как я вам уже говорил, путешествие именуется громким словом – этап.
Этап – этакое многозначительное и высокопарное слово, так что просто стыдно волноваться по пустякам.
Например – что твой воронок уедет без тебя или вовремя не подадут конвой. Слово этап просит себе высокую пару – этап жизни, этап истории, этап развития.
Увы, теперь это вызывает у меня только одну ассоциацию - собаки, менты, узбекский язык. Жизненный опыт сузил и поменял некоторые размытые до этого дефиниции.
Говоря о словарном запасе языка, грех не отметить, что в солнцеподобную эпоху правления президента Каримова в языки тюркских племён прочно вошли три слова: "сникерс, этап и столыпин".
В каждой узбекской семье безоговорочно полюбили сникерс, а один из членов обязательно либо путешествовал по этапу, либо лично конвоировал путешественников в столыпине.
Конечно, не в каждой узбекской семье знают, что Пётр Аркадьевич Столыпин – фамилия царского премьер-министра. Большинство простых узбеков заблуждаются, наивно полагая, что столыпин это просто тип вагона ЖЭДЭ, как, например, плацкартный или почтовый.
Вагоны для транспортировки ЗЭКА это маленький сувенир человечеству от Столыпина, а единственное что добавил к занятной штуковине доктор экономических наук Каримов – максимальную загрузку на квадратный метр полезной площади, благослови его милосердный Аллах. Все равно, он гуманнее, этот человечный человек, ведь злобный Сталин просто возил людей в теплушках.
Так что нас в обычно шестиместном купе сейчас едет всего двадцать семь человек. Хорошо ещё, что всем выходить на одной остановке. Моё тело просто вынесут.
В остальном все как в нормальном поезде – стук колёс, запах шпал, приятное ощущение, что полка под тобой все время находится в движении.
Вместо проводников, правда, солдаты. Солдаты похожи на афганскую народную армию Наджибулы – худые дети в форме нового несуразного дизайна. Поэтому вместо положенного железнодорожного чая у наших проводников – опиум и гашиш. Так что, уверен, столыпин вам понравится.
Опытные зэки обожают этапы в столыпине. Анархия. Абсолютный паралич системы: с одной стороны зэки, в основном асоциальная прослойка, с другой стороны – солдаты нищей страны, которые сами завтра окажутся на скамье подсудимых. Загнанная в столыпины страна быстро адаптируется к новым реалиям.
Однако я еду этапом в первый раз и не участвую в событиях, а в основном наблюдаю. Неизвестность перед зоной не даёт мне расслабиться. Как там оно все сложиться? Страшно и представить.
Мой багаж - это срок в восемь лет усиленного режима, а что такое усиленный режим? Чем отличается от общего или строгого? Не думаю, что это режим питания.
Восемь лет. А вдруг я заболею туберкулёзом? Ох. Я, кажется, начинаю каяться в содеянном.
Соседей моих, однако, похоже, беспокоит совершенно другая проблема.
Им не даёт покоя вопрос кто же это такой едет в двух купе от нас.
Важный и богатый до безобразия.
"Нас здесь сколька – двадцать семь, правильна, а он втроем с матерью и сестрой – купил свиданку"
Некоторые утверждают, что это вор в законе. Едет на разборку в зону.
Большинство же склоняется к тому, что это просто богатый маслопуп. Или как транслируют этот жаргонизм русской зоны осуждённые-узбеки - "маслопут"
Маслокрадами и маслопупами величают осуждённых за хозяйственные преступления или просто богатеньких. Деньги в зазеркалье огромная сила, брат.
Зазеркальная страна меньше чем реальный мир, сила денег там практически неограниченна. Поэтому стороны заключают серьёзное денежное пари, ставки принимаются от ста узбекских рублей и выше.
За полтинник на разведку отправлен младший сержант внутренних войск Республики Узбекистан.
Он и расставляет точки над i
Это не вор в законе. Это "обиженный". Просто неприлично богатый, по мнению сержанта.
"Хоть с деньгами, а педераст!" – удовлетворённо думаю я: "и богатые тоже плачут".
Я засыпаю с лёгким сердцем. Всегда радует, что у кого-то положение ещё хуже, чем твоё собственное.
Кто бы тогда мог предположить, что петух в соседнем купе был ни кто иной, как мой давешний знакомец, приговорённый к вышаку солист узбекского балета - Алишер.
***
Переход из жилой зоны на промку – каких-то метров двести, это тоже этап. Тут уже совсем другая жизнь. Заграница.
В зоне сейчас четыре тысячи душ. Из них на промку выходят всего девятьсот. Выездные. Не склонные к побегу. Счастливчики.
Промка раз в пять больше чем жилая. Заводские цеха. Простор. Глушь. Декорации "Сталкера" Тарковского. Или "Джентльменов Удачи".
Почти у каждого из девятисот – отдельный уголок, где можно вздремнуть, приготовить жратву, спокойно подрочить или написать домой письмо.
Плюс отоварка в зоновском ларьке – жестокие польские сигаретки Кракус, само название которых предупреждает о возможных последствиях в виде кракуса лёгких, и залежалое андижанское печенье Байрам, в переводе "праздник".
А самое главное – в каждом цеху своя душевая с горячей водой, а в некоторых парные с настоящей каменкой! Хотя можно и без каменки – пар важный элемент галоше творения. Он тут везде. Готовить можно без машки. На змеиных изгибах паромагистралей. Были бы продукты.
А на жилой? Пропускная способность бани – человек триста в день. Открыта три раза в неделю. Горячая вода – только когда комиссия приедет из Ташкента.
Поэтому у многих на жилой в трусах заводятся маленькие, но настырные бельевые вши. Особенно зимой, когда одеваешься в стиле капуста.
Ещё одна черта, делающая промку похожей на заграницу – "движение".
Движение – это значит на промку заходят недовольные своей зарплатой вольнонаёмные рабочие. Они готовы поставить "на движение" родную мать. Движение – это жизнь. Основа зэковской экономики. Движение – это сигареты, чай, шмотье, наркота в обмен на калиш.
Потом это все становится элементом товарообмена на жилой. Товар-калоши-товар. Формула папского экономического чуда. Процветание на резиновом ходу.
У работников промки не только нет вшей, но ещё и более сытая, обеспеченная по зоновским масштабам жизнь. Галошные короли. Резиновые магнаты.
Я теперь один из них. Человек с фанерным чемоданом.
Посчитал с замиранием сердца свои картишки, трое сбоку – ваших нет, вроде все пучком. Все тузы в колоде.
Обойдётся сегодня без торжественной порки. Уже неплохо. Уже очень неплохо.
Пошаркал в свой офис. Да-с.
У меня и кабинетик свой есть! "Инженер по ТБ" называется. Есть такой отдел, а как же!
Сам-то хозяин кабинетика, Джавлон Суюнович, человек старой формации. Ему на вид лет шестьдесят- шестьдесят пять, и сразу видно, что всю жизнь прожил в СССР, а не в том, во что это превратилось сейчас.
Он говорит по-русски без малейшего акцента, видел Курскую дугу не только в кино, и всегда заступится, если видит, что менты измываются над зэком. Как и всякий человек старой формации, он ворует галоши, не краснея. Джавлон Суюныч появляется на посту два раза в месяц – в аванс и в получку. В остальные дни заскакивает только на двадцатиминутный обход. Результаты обхода - плов и не вяжущий лыка к вечеру Суюныч.
Зачем зэкам техника безопасности? Сдох, списали, завтра этапом пригонят новых гангстеров. Сажательная машина инженера Каримова работает без сбоев. Сам отец нации обещал к началу нового тысячелетия показать по телевизору последнего вора в законе. Если вдуматься в семантику фразы - последний, он же и первый вор в законе, так сказать альфа и омега, это сам избранный народом президент республики. Вор в законе.
Отсидеть в Узбекистане сейчас такой же почти положняк, как раньше – отслужить в армии.
Не сидел - значит не мужик. Официоз всячески выдавливает из нового узбекского языка все слова, намекающие на позорные годы, прожитые в российской империи. Узбекскими учеными-филологами подбираются слова заменяющие чуждые термины "картошка" и "стиральная машинка". Но со стороны зазеркалья в узбекский вливается целый поток блатной русской фени, которую, правда, все чаще слышишь и с официальных российских телеканалов.
Старая формация оживила языки народов терминологией Маркса и Фейербаха. Новая формация подарила ему феню и братков.
Я лично расшифровываю ТБ, как ТуберКулёз. Здесь, в зоне, его хватает. Махорка, испарения лака и жидкая баланда делают своё дело.
Дочь Джавлон Суюныча - Рахбарой и сын - надзор Гани, по кличке Ганс, тоже работают в зоне. Калиш кормит всю их семью и весь посёлок. Адидас отдыхает. Зона это градообразующее предприятие посёлка Уйгурсай, галошной столицы Узбекистана.
Теперь целый день, до самого съёма с работы, когда я сделаю ещё одну перекличку, могу делать что хочу. Ну, то есть - почти. Передвигаться по промке очень легко - здесь почти нет патрулей, а менты все заняты делом, в основном мелким хищением галош. Если в жилой при переходе из пункта А в пункт Б, вас непременно остановят и обшмонают, на промке шмонать можно самих ментов. Все заняты своим делом.
Кроме того огромная территория создаёт иллюзию свободы. Жить можно.
Вот накоплю деньжат, куплю через Джавлона Суюновича машку и все будет просто в кайф! Не хуже дильшодов там всяких подзажгу.
А пока купаться пойду. В баньку протопленную. Балую себя банькой ежедневно. Хоть какая-то радость должна же быть в жизни? И хоть я не политический, а обычный мелкий уголовник, в бане не могу без Высоцкого:
Протопи ты мне баньку по-белому -
Я от белого свету отвык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык.
Сколько веры и лесу повалено,
Сколь изведано горя и трасс,
А на левой груди - профиль Сталина,
А на правой - Маринка анфас.
Самая лучшая баня – в мехцеху. Там можно закрыться изнутри и горланить Высоцкого часами, время от времени окунаясь в небольшой бетонный колодец, служащий бассейном. Атас!
Все в поте лица сейчас создают или расхищают материальные блага, а я в это время парюсь. Тоже, впрочем, в поте лица.
Господин нарядчик. Хозяин жизни! За эту парную можно вытерпеть любые презрительные взгляды за спиной. Лучше презрение человеков, чем любовь вшей бельевых.
Вот ещё бы хлеба хоть пайку где выкружить, совсем было бы не плохо. А то до обеда ещё вечность. А жрать-то, охота-а-а!
Выползаю из парной красный как рак. Ползу в ТБ. У входа уборщик штаба, петух по имени Лукман сообщает, что у меня посетители. Лукман, хоть обиженный, но при штабе. Одет с иголочки, по зоновским меркам, морда чуть шире плеч, не промахнёшься. Старается всем быть полезен. Даже мне.
И правда, трётся какой-то стручок около моего кабинета.
- ??
- Салом катта!
Катта – это по-узбекски "большой". Если узбек лет на двадцать вас старше, вдруг ни с хуя обращается к вам "катта" - это не от избытка уважения, это ему чой-то нада, хвосту кручёному. Пока не сбежал из Узбекистана, никогда до конца не понимал что значит "восток дело тонкое, Петруха". Теперь понимаю хорошо, но объяснить всё равно затрудняюсь, это надо прочувствовать.
- Салам-папалам! Слушаю я тебя, бабай!
- Мой семейникь – промкя не ходить.Сапсем. Один день пусть придеть, баня-шманя кылади, всё. Патом свиданка заходить.
- Я тут при чем? Пусть делает что хочет. Благославляю.
- Ти, катта, вечер карточкя пставляй, он –идет промкя.Да.
Семейник –это тот с кем этот старик делит жратву. Почти все в зоне живут семейками по три-четыре человека, так легче проколачивать движения. Кто во что горазд. Один швец, другой жнец. А если попадает и на дуде игрец, то того уж извините, точно быстро в "обиженку" загоняют. С дудой тут не шутят. Можно сказать хуй имеет особенное социально-политическое значение. Определяет, к какой вы относитесь касте. Вся жизнь вертится вокруг этого, если задуматься, совершенно бестолкового органа.
- Так ты, старый, хочешь, чтоб я его без списка на промку вытащил? На должностное преступление толкаешь? Ай-яй-яй!
- Йе! Катта! Такой разговор не говори! Я преступлен-мреступлен бильмайман! Карточка пставляй, всё. Промкя выходит симейнягим.
Старик лезет куда-то в недра грязненького бушлата, и извлекает на свет запечатанную пачку сигарет Хан. С фильтром и с Тамерланом гарцующем на стройном текинце.
- Мана-вот, катта, пставляй карточкя, илтимос! Пажуласта прашу!Да!
Старик скромно, но настойчиво пихает пачку мне в руки.
Ах вот он - источник дохода, с которого "ехал" Бектаз! Золотая карточная жила.
Я выполняю тут функцию ОВИРа. Даю визы в рай. Люди выходят на один день просто искупаться! Чтобы на свидание с женой мондавошек не приволочь.
Так. Еще четыре пачки с фильтром, и можно свою машку справить! А за пачку с фильтром запросто набор для маленького жаркого или даже для плова куплю у ушлых поварят из одиннадцатой хоз-бригады. Не кисло. Расправляю плечи. Пошло дело.
Главное теперь не спалиться на этой херне. Доля риска, безусловно, присутствует.
Блэк-джек с карточками в нарядной сегодня вечером. Маленький покер со смертью. Элитное казино "Кто-Сдаст-Когда".
- А бригадир твой меня не сдаст?
- Э, бригадир-мригадир сам правильно кыламан, тощщна тебе говорю!
- Ну иди старик. Будет тебе новый невод.
-Пставляешь, катта?
- Пставляю по самые помидоры, иди, иди, работай.
- Ай рахмат, каттаджон!
- Не болей!