После того, как он увидел возле дома старенький "шевроле" и оценил общее состояние изношенной мебели, он бы с легкостью понял подобную просьбу. И поскольку он искал повод, по которому она пришла бы к нему, он решил, что деньги - самая первая из возможных причин. В конце концов, главной его целью было вернуть Кимберли в его жизнь настолько, чтобы успеть разобраться, что же в ней так его привлекло в их первую встречу. Ему было тридцать восемь, и он чертовски хорошо знал, что желание увидеть ее снова должно было утихнуть, как только он вернулся в долину Напа. Но этого не случилось. Что-то в Кимберли Сойер притягивало его, и он не мог выбросить ее из головы, пока не увидит снова. И ему даже в голову не могло прийти, что то, о чем Ким попросит его в оплату долга, - это простая защита. Когда она осторожно подняла этот вопрос, Кавена испугался, настолько сильной была его реакция. К этому моменту он уже совершенно спокойно признался себе, что хочет ее. Он просто не ожидал, что сила этого желания перекроет все остальные инстинкты. Неожиданная, неодолимая потребность защитить ее совсем с другой стороны показала эту, в общем-то, обычную ситуацию. В конце концов, напомнил себе Кавена, он знает, что такое желать женщину. Он также знал, насколько быстро сгорает ненастоящее желание. Сексуальное притяжение было неодолимым, но чаще всего недолговечным влечением. Это было что-то, с чем он не мог справиться. Но как только это влечение смешивалось с другими чувствами, как, например, это странное желание защищать, то оно перерастало в нечто гораздо более сильное и опасное. Наблюдая за Ким в свете огня, Кавена не понимал, почему именно эта странная женщина вызвала у него интерес. Он действительно не шутил, когда назвал ее ведьмой. Янтарь. Вот первое слово, которое приходило ему на ум, когда он пытался оживить ее образ в своей голове. Например, ее волосы теплого янтарного цвета, которые она стягивала на затылке в очаровательный всклокоченный узел.
Было понятно, почему несколько локонов вылезли из этого узла в ночь, когда он встретил ее. У нее было беспокойное приключение во время бури. Но сегодня ее волосы снова были в беспорядке, и он решил, что это просто часть ее индивидуальности. Единственное, чего хотел Кавена сейчас, это распустить этот янтарный узел и смотреть, как ее волосы рассыпаются по плечам. Ее глаза тоже можно назвать янтарными, золотисто-коричневыми, и в них отражались все ее чувства.
Не однажды за эти два месяца Кавена представлял себе, как в этих глазах плещется страсть. Не было ничего особенного в остальных ее чертах. У Кимберли было волевое лицо и умные глаза. Кавена чувствовал ее природную силу так же, как и внутреннюю осторожность, и удивлялся, что могло вызвать последнее. Он решил, что ей где-то под тридцать, может быть, двадцать семь или двадцать восемь. Тело ее было приятно округлым с мягкими изгибами груди, которая прекрасно могла бы уместиться в его ладони. Он мог видеть ее очертания через свитер в светло-коричневую и черную клетку, что был на ней сейчас. Узкие джинсы обтягивали бедра настолько плотно, что ему хотелось протянуть руки и сжать их. Хотя ее тело было более чем привлекательно, это не объясняло его желания снова увидеть Кимберли Сойер. Здесь было что-то другое.
- Колдовство, - пробормотал он.
- Глупости, - заявила Кимберли, убеждая себя, что Кавена говорит сейчас не о той искре напряжения, что пробежала между ними. - Я слишком остро отреагировала на эту чертову розу. Уверена, это чьи-то идиотские шуточки.
- Но вы позвали меня сегодня.
- Почти позвала, - твердо исправила Ким. - Я передумала, когда поняла, что глупо принимать это близко к сердцу!
Он оценивающе взглянул на нее.
- Но я ведь здесь.
- Я говорила вам два месяца назад, что вы ничего не должны мне!
- Поначалу я подумал, что вы захотите денег, - сказал он задумчиво.
- Прошу прощения? - уставилась она на него.
- Я решил, что, когда вы захотите вернуть долг, вы попросите денег.
- Разумеется, мне не нужно ни копейки от вас! - взорвалась она.
- Книги об Эми Солитейр хорошо продаются?
- Довольно хорошо, спасибо.
- Я не был в этом уверен, - пояснил он мягко, изучая обстановку ее дома. - Тем более что вы живете в этой глуши, водите машину десятилетней давности, одеты в джинсы, которые выглядят еще старше вашей машины… - Кавена прервался и пожал плечами. - Как я должен был определить ваш финансовый статус?
- Я живу здесь, потому что мне это подходит. На случай, если вы не знаете, писателям нужна уединенность и тишина. Что же касается машины, признаю, это не последняя модель "Кадиллака", но я никогда и не любила "Кадиллаки". А в этих джинсах мне просто очень удобно. Писателям нравится удобная одежда, - добавила Ким сладким голосом.
- Вы раздосадованы, не так ли?
- Вы точно подметили.
- А еще вы напуганы, - напомнил он. - И это возвращает нас к насущному вопросу.
Он поднял розу и еще раз осмотрел ее.
- Знаете, похитителей еще не нашли.
Кимберли нервно облизнула губы.
- Я надеялась, что хоть что-то изменилось.
- Ничего. Никаких следов, никаких улик, никаких описаний, кроме тех, что дали вы на женщину, и утверждения Скотта, что его похитили колдуны. Ничего больше.
Кимберли услышала жестокие нотки в его голосе и глубоко вздохнула.
- Должно быть, это очень вас расстраивает, - предположила она беспокойно. Изумрудные глаза оторвались от созерцания розы, взглянули на нее, и Кимберли обнаружила, что смотрит в безжалостные глаза хищника.
В этот момент она почти пожалела похитителей. Осознание того, насколько суровым этот человек будет с людьми, которые осмелились угрожать члену его семьи, когда их найдут, было почти пугающим.
- Расстроен - это слишком мягко сказано по поводу того, что я чувствую в данной ситуации, - сказал Кавена ровным голосом.
Кимберли сглотнула.
- Да. Я понимаю.
- Рано или поздно я доберусь до них.
- До похитителей? Я очень на это надеюсь. Но если у полиции ничего на них нет…
- Над этим делом работает не только полиция, но и мои люди.
- Ваши люди? Что вы имеете в виду? - спросила она испуганно.
- Не берите в голову.
Он поставил винную бутылку с розой на пол и потянулся к своему бокалу "Мерло".
- В данный момент нам лучше обсудить вашу ситуацию. Думаю, нам не стоит рисковать. Возможно, кто-то решил наказать вас за вмешательство. Возможно, они знали или выяснили, кто спас Скотта той ночью. В связи с тем, что происходит, вам будет безопаснее находиться в моем поместье. Вы успеете упаковать вещи, чтобы мы могли выехать ранним утром?
Ошарашенная этим предложением, Кимберли едва не подавилась вином.
- Уехать? Но это невозможно. Я не собираюсь никуда ехать. Мне еще нужно успеть написать восемь глав "Вендетты", а срок сдачи совсем близко. Кроме того, это мой дом, я не собираюсь бросать его. Я не могу вот так просто собрать вещи и уехать до тех пор, пока похитителей не найдут! Ради Бога, эта роза вообще может ни коим образом не касаться этого дела.
- Вы не можете быть уверены в этом. Если бы вы были уверены, то не позвонили мне сегодня. Даже если роза не касается этого дела, все равно она предвещает опасность. Вы будете в большей безопасности в моем имении.
- Нет, - виновато ответила Ким. - Вы очень добры, что предлагаете мне это, но…
- Это не из-за моей доброты. Я должен вам, помните? - резко ответил Кавена.
- В таком случае считайте, что я прощаю вам этот долг!
- Так не пойдет. Я всегда плачу по счетам.
- Но я не просила вас отплатить мне, - неистово возразила Кимберли.
- В данном случае у вас нет выбора. Я все равно сделаю это.
- Что вы такое говорите! - Ким вскочила с кресла. - Никто вас сюда не приглашал. И никто не будет мне указывать, что делать. Я уже давно забочусь о себе сама, Кавена, и мне это нравится. Очень нравится. И последнее, что я соберусь сделать, это переехать на неопределенное время в многонаселенное, беспокойное семейство типа вашего. Это сведет меня с ума, и я ни за что не закончу работу.
Кавена медленно встал, отсвет огня играл на его лице. Свет то скрывался, то вновь попадал на его лицо, освещая решительное, упрямое выражение, но Кимберли смогла почувствовать силу его убеждения на каком-то совсем другом уровне, и это заставило ее задрожать.
Она от всей души пожалела, что позвонила ему сегодня.
- Ладно, это не так уж важно. Я в любом случае буду здесь еще денек-другой, - спокойно сказал он, словно мог читать ее мысли. Кимберли удивлялась той легкости, с которой он мог это делать.
- Послушайте, Кавена, неужели вы не понимаете? То, что вы предлагаете попросту нецелесообразно.
- Вы можете взять с собой свою печатную машинку и все, что еще вам нужно. В доме полно комнат.
- Я не хочу ехать с вами, - сказала она, стиснув зубы.
- Это я вижу, - он протянул руку и дотронулся до завитка волос, выбившегося из янтарного узла. - Вы что, больше боитесь меня, чем того, кто прислал вам розу? - спросил он мягко.
Молча Кимберли уставилась на него, вполне осознавая то, что в его глазах плескалось контролируемое желание.
Она почувствовала, как ее собственное тело отвечает на его желание, и удивленно покачала головой.
- Вы хотите меня, ведь так? - спросила она осторожно.
- Вы поэтому боитесь меня? - Кавена отпустил янтарный локон и кончиками пальцев провел по ее шее. Кимберли вздрогнула от такого интимного прикосновения.
- Да.
Его глаза сузились:
- Вы взрослая, уверенная в себе женщина. Почему мое желание так пугает вас?
Кимберли твердо ответила, поскольку правда полностью дошла до нее:
- Потому что вы не можете меня получить. И я думаю, что вы можете быть очень опасным, Кавена, когда не можете получить то, чего хотите.
Его рука опустилась, но даже теперь, хотя он и не касался ее, Ким ощущала скрытую угрозу, исходящую от этого мужчины. Он держал ее под контролем, но все же это не могло не пугать. Внезапно, Ким ощутила непреодолимое желание оказаться подальше от него. До сегодняшнего дня она никогда не испытывала такого инстинктивного желания убежать, а уж тем более убежать от мужчины.
- Почему я не могу получить вас, Ким? - его слова прозвучали обманчиво нежно.
Она старалась говорить так, чтобы ее голос звучал спокойно и сухо, пытаясь рассеять исходящую от него угрозу.
- Как насчет такой банальности, что вы и я живем в разных мирах? - Кимберли отошла от него и повернулась к очагу. - Вы человек, имеющий собственность, определенный общественный статус, ответственность за семью, обязательства. Вы точно так же связаны с теми людьми, что живут с вами и работают на винодельне, как и они с вами. Я представляю, насколько требования семьи, статуса и бизнеса связывают вас, особенно в этой ситуации. Я живу по-другому. Я свободна. Вы же нет. Какие бы отношения между нами ни завязались, они, безусловно, будут кратковременными и неудовлетворяющими наших потребностей. По крайней мере, с моей стороны. Конечно, возможно, кратковременная любовная интрижка - это именно то, чего вы хотите. Но я не желаю играть роль обычной любовницы ни для одного мужчины.
Она могла почувствовать на себе его обжигающий взгляд, когда он тихо подошел и встал за ее спиной. От его близости ее кожу начало покалывать, и это раздражало ее.
- Вы боитесь меня, не так ли? И вы еще можете называть себя свободной? Боюсь, вы не знаете значения этого слова.
Кимберли нервно отошла от него.
- Пожалуйста, Кавена, достаточно на сегодня.
Он поколебался мгновение, затем пожал плечами:
- Возможно, вы правы. Но только на сегодня. Сейчас нам лучше обсудить куда более важные вещи.
- Вы о розе?
- Нет, я говорил о таком маленьком вопросике… Где я буду спать сегодня? - сухо поинтересовался он. - Или вы собирались выгнать меня в бурю?
Ветер завыл еще сильнее, дождь забарабанил в окно, словно пытаясь убедить Кимберли, насколько жестоко с ее стороны будет выпроводить Кавену из дома в такую погоду. Он криво улыбнулся ей, и она собралась с мыслями.
- Даже злейшего врага я не выгнала бы в такую ночь, а уж вы в эту категорию никак не входите.
Он покачал головой, но легкое выражение веселости исчезло с его лица, и он неожиданно серьезно взглянул на нее.
- Нет, я вам не враг. Ни за что. Мы связны каким-то странным образом, вы и я.
- Это все потому, что вы думаете, будто должны мне за то, что я сделала для Скотта.
- Возможно, но это только отчасти. Но кто может точно сказать, почему мужчине и женщине кажется, что они связаны между собой? Есть различные узы, которые могут их связывать, - мягко напомнил он.
- Угу. Узы семьи, ответственности, статуса. Я уже говорил вам о них. Но между нами нечто совсем другое.
Кавена вскинул черные брови от мысли, что неожиданно пришла ему в голову.
- Да, вы ведь ищете реального Джоша Валериана, ведь так? Такого же независимого и самодостаточного, одинокого человека без всяких эмоциональных привязанностей и ответственности за кого-либо, кроме себя и вас.
Кимберли молчала, слегка пораженная его восприятием, затем резко сказала:
- У каждой женщины есть право на фантазии.
- И лично ваша фантазия - это мужчина, которому будете нужны только вы, который будет хотеть только вас, - грубо высказал Кавена.
- Да, мужчина, верный мне на сто процентов, - легко согласилась она. - Мужчина, свободный настолько, чтобы давать мне столько же, сколько я смогу дать ему.
Кимберли почувствовала его оценивающий взгляд и вызывающе весело улыбнулась.
- А сейчас, как насчет того маленького вопросика, где вы будете спать.
Кавена выглядел так, словно хотел продолжить разговор о мужчине из ее фантазий, но предупреждение в янтарных глазах Ким остановило его. Он прикусил язык, и ответные слова не вырвались наружу, затем он кивнул.
- Как мы уже выяснили, я не вхожу в категорию ваших врагов. И поскольку я еще не являюсь вашим любовником…
Кимберли почувствовала, что краснеет от его наглости, и поспешила перебить его:
- Я принесу несколько шерстяных одеял из шкафа. Вы можете лечь на диване. Но мне нужно ваше честное слово, что мне не придется вышвыривать вас вон из моей спальни этой ночью.
- Ваше гостеприимство просто поражает меня.
- Боюсь, вы поражаете самого себя, - криво усмехнулась Ким. - И вообще, у меня был тревожный день.
В его зеленых глазах зажглись веселые огоньки.
- Я так понимаю, у вас не часто бывают такие тревожные дни.
- Да, редко. Это еще одно преимущество одинокой жизни. У меня всегда дни проходят так, как я этого пожелаю.
- Я думаю, вы довольно избалованны, Ким.
- Абсолютно избалованна, - ответила она, усмехнувшись. - Поверьте, я дорожу своей независимостью. Так как насчет слова чести, даете его мне?
- О том, что я не стану вторгаться в вашу спальню? Обычно я предпочитаю, чтобы меня приглашали.
Она приняла это заявление, решив, что оно довольно близко к обещанию, а большего и не надо, поскольку она знала, что не сможет выставить его на улицу в бурю. Он не был ее врагом, хотя в нем и таилась какая-то непонятная угроза. Она подошла к гардеробной и стала доставать оттуда простыни и одеяла.
- Одну подушку или две?
- Одной достаточно.
Он поймал брошенную ему подушку почти ленивым движением, что говорило о хорошей координации.
- Да, Ким, и еще о нашей поездке завтра утром… - начал он тихо.
- Завтра утром вы уже будете на пути к винодельне семьи Кавена. Один. Сколько вам нужно одеял?
- Одно, - раздраженным голосом сказал он. - Ким, вы не зря нервничали по поводу этой чертовой розы. Мы должны предпринять меры предосторожности.
- Я сама займусь этим.
- Вы позвали меня, ища защиты, - беспощадно напомнил он ей.
- Нет, я не звала вас. Я думала об этом, и несколько раз почти даже позвала вас. Но я ведь не просила о помощи, ведь так, Кавена? Вы забываете об этом. Вы здесь, потому что сами решили приехать, а не потому, что я звала на помощь.
- Это неразумно с вашей стороны. Но, в любом случае, к утру вы достаточно успокоитесь, чтобы понять это самой. - Кавена засунул руки в задние карманы джинсов и предупреждающе взглянул на Ким.
Но она не испугалась. Она слишком долго заботилась о себе сама, чтобы сейчас позволить себе испугаться мужчину.
- Подобное выражение лица может подействовать на маленького Скотта или на вашего работника, опоздавшего на службу, но это, пожалуй, все. На меня оно не производит никакого впечатления.
- Не устаю спрашивать себя, как типу вроде Джоша Валериана удалось бы справиться с этой ситуацией, - пробормотал Кавена, глядя, как Кимберли проносится мимо стойки, на которой лежал коричневый конверт из лос-анджелесской адвокатской конторы.
- Он бы знал, что не стоит давить на человека, - сказала Кимберли. Один из концов одеяла, которое она несла, зацепил конверт и подтолкнул к краю стойки.
- Я так понимаю, он знал бы об этом, потому что у них с Эми Солитейр сверхъестественный способ общения. - Кавена увидел, что конверт упал на пол, и подошел, чтобы поднять его.
- Не стоит относиться к этому с таким презрением. Отношения Эми и Джоша влияют на продажи книг.
- Только не для мужчин, - сказал Кавена, внимательно изучая обратный адрес на конверте.
- Большинство моих читателей - женщины, - гордо проинформировала Кимберли. - И могу точно сказать, что они обожают те отношения, в которых находятся Эми и Джош.
- Ну, возможно, если вы добавите немного больше секса в их отношения, то и мужчины станут вашими читателями.
- Я использую насилие, чтобы привлечь мужскую аудиторию, - сказала Ким сквозь зубы. - Мужчины помешаны на насилии. Возможно, для них это заменяет подлинную близость. Что вы делаете с этим письмом?
Застелив диван, она подняла голову и неодобрительно нахмурилась, увидев конверт в его руках.
- Размышляю, почему вы не открыли его. Большинство людей открывают письма от адвокатов в первую очередь.
Кимберли криво усмехнулась.
- Только не в моем случае. Мне уже пришло два письма из этой адвокатской конторы. Я знаю, о чем говорится в этом письме.
Кавена пристально оглядел ее.
- У вас проблемы, Ким? - мягко спросил он, подбрасывая конверт в воздух и ловя его. - Есть у вас еще проблемы, кроме получения роз с воткнутыми иголками?
- Нет. Проблемы у тех людей, что наняли этих адвокатов. Они сами себе их создали, и я не собираюсь помогать им их решать.
Она отошла от дивана, оценивая свою работу.
- Вот, я думаю, подойдет на сегодняшнюю ночь. Конечно, он немного узковат, но это лучше, чем спать на полу.
- Пол - это единственная альтернатива, которую вы можете предложить?
- Боюсь, что да, - весело сказала Ким. - И поскольку вы спите здесь, вы будете присматривать за огнем. Я не знаю, насколько отключили электричество, и если огонь погаснет, то к утру здесь будет очень холодно.
- Я позабочусь об огне, - согласился он, глядя на письмо в своих руках. - Вы уверены, что я не могу помочь вам с этим, Ким?
- То, что находится внутри этого письма, не имеет никакого отношения к вам. Оно также не имеет отношения и ко мне. Я сказала об этом адвокатам после того, как они прислали мне первое письмо. Можете выбросить конверт в мусор.