Но прежде, чем Каролин повстречалась с матерью в Калифорнии, она знала и других женщин. Они приходили в дом на ночь, а то задерживались на неделю или даже месяц.
Первой была стриженая черноволосая Диана. В тот день Бартон повел их обеих в кино, а потом они прогуливались по Пятой авеню, глазели на витрины. Диана подолгу останавливалась возле ювелирных салонов, тыкала туда пальчиком и приговаривала: Вот это надо взять на заметку! Бартон лишь улыбался.
Каролин тогда подумала, что это довольно забавно, и, когда они проходили мимо магазина игрушек Шварца, девочка тоже указала на что-то в витрине и заявила, что ей нравится здесь. Диана скроила мятую улыбочку, спросила: а не слишком ли кто-то здесь избалован?
Высокая рыжая Эвелин была ничуть не лучше. Едва увидев Каролин, она вдруг начала тискать и мять ее, после чего совсем не обращала на нее никакого внимания.
Но самой ужасной была Джеки. Маленькая Джеки была полна глобальными идеями все вокруг поменять. Ей не нравилось, как Лаура сервирует стол к обеду. Ей не нравились галстуки Бартона. Она говорила, что Каролин просто необходимо отправить в закрытую школу.
И ни одна из этих дам не задержалась надолго.
Каждые пару месяцев Каролин, проскользнув в отцовский кабинет, рассматривала фотографию матери. Однажды Лаура застукала ее, но даже не отругала.
- Что она любит? - спросила тогда Каролин.
- Откуда же я знаю, детка. Я и видела-то ее всего лишь однажды. Только отец и может тебе что-то рассказать.
- А у мамы есть любимая еда? - однажды за ужином Каролин решилась спросить у отца.
Бартон нахмурился, но потом слегка улыбнулся:
- Я лучше вот что скажу тебе, детка, в мире нет ни одной женщины, похожей на Зоэ.
Каролин не представляла, хорошо это или плохо.
- Расскажи, как вы впервые встретились.
- Лет восемь назад. Меня отправили в командировку в Лос-Анджелес. Я впервые туда попал. На одной вечеринке мы познакомились с Зоэ. - Отец тряхнул головой. - Я, по-моему, никогда не видел настолько оживленных людей.
Каролин с неуверенностью думала, что это такое - оживленный, как никто вокруг, но, поглядев на отца, поняла, что это не так уж и плохо.
- Она подошла, и мы разговорились. Она предложила мне показать город, и я согласился.
- Ты подумал, какая она хорошенькая?
- Очень, очень хорошенькая. - Отец изучающе взглянул на Каролин. - Вы с ней немного похожи.
Это было чересчур.
- И вы сразу поженились?
- Почти сразу.
- И потом появилась я?
- И потом появилась ты.
- И потом вы расстались?
- И нужно было что-то делать с тобой. - Каролин поникла:
- Когда вы развелись, мама не хотела, чтобы я была с ней?
- Да, - сказал Бартон и тут же осекся: - Конечно, хотела. Только ей предложили работу в Европе, она не могла взять тебя с собой. Это было главной причиной, почему ты осталась здесь со мною. - Он повернулся к Каролин и ущипнул ее за щеку. - Надеюсь, ничего страшного?
Каролин помолчала, а потом добавила:
- Почему она никогда не звонила мне?
- Думаю, она не хотела тебя волновать, - объяснил Бартон.
- Но сейчас мне уже семь. И я могу поехать к ней уже этим летом, да?
Бартон вздохнул:
- Если хочешь.
- Да. Очень хочу, - ответила ему дочь.
***
Самолет приземлился в аэропорту Лос-Анджелеса. Стюардесса, проводившая Карелии из самолета, спросила, не помочь ли ей отыскать мать. Нет, спасибо, - ответила ей девочка.
Она мгновенно узнала свою мать - высокую блондинку в алых обтягивающих брюках, в кофточке в красно-белую полоску, в громадной шляпе, подвязанной шарфом, и солнечных очках. В душу Каролин запало, что говорил отец: Зоэ - одна-единственная в своем роде, непохожая на всех остальных.
- Каролин? Каролин!
Девочку обняли, подняли на воздух руки ее матери. Всюду чувствовался терпкий аромат материнской косметики, мелькал ее алый маникюр, громкий смех лился ото всюду, а слова сыпались, как искры из взрывающегося фейерверка.
- Каролин! Моя малышка! Какая ты замечательная! Ты просто чудо! Абсолютное совершенство!
Каролин немного смутилась оттого, что ее обнимают и целуют на виду у всего аэропорта.
- Как вы хотите, чтобы я называла вас? - Она попыталась высвободиться из объятий и произнесла фразу, которую готовила заранее.
Мать удивилась:
- Зоэ, как же еще! Я считаю, что всякие другие обращения - фальшь. Не забивай этим вздором свою прелестную головку. Я - Зоэ, ты - Каролин. Что может быть проще?
Она сняла темные очки, широко улыбнулась, и дочь наконец-то увидела, какие у матери глаза - темно-карие и чуть раскосые.
Взгромоздив багаж Каролин на тележку, они покатили ее на стоянку аэропорта, где был припаркован автомобиль Зоэ - белоснежный, внушительных размеров.
- "Мерседес-600"! Мой малыш! - с гордостью сказала она, а потом, снова потянувшись обнять дочь, поправилась с радостным смехом: - Нет, это ты моя малышка!
Каролин посмотрела на медальон, прикрепленный цепочкой к зеркалу заднего обзора.
- Кто это?
- Святой Иуда. Мой патрон. Помогает людям найти то, что они потеряли.
- А ты часто теряешь вещи? - озадачилась Каролин.
Зоэ неопределенно пожала плечами.
По дороге из аэропорта Зоэ проехалась по всему городу, показывая его Каролин. Это Брентвуд, приятный райончик, только немного республиканский, - говорила она. - А это Вествуд, здесь умненькие детки учатся в колледжах, а такие, как я, ведут свой незатейливый шоу-бизнес… А вот это - Беверли-Хиллз, куда я однажды перееду…
Каролин сразу полюбила Лос-Анджелес. Его шелестящие пальмы, фантастическую зелень лужаек, розовые домики, теплый ветер. Этот город выглядел совсем нереальным.
Ей понравилось и место, где живет мать. Дом на Милдвей-авеню был совсем не похож на нью-йоркский, где они жили с отцом. Не успели они выйти из машины, как их окружили соседи. Каролин не знала, куда деться от их дружелюбия и цветов. Куда деться от яркого солнца. От бассейна прямо посреди двора.
В квартире Зоэ на креслах и кушетках из светлого дерева были разбросаны подушки с вышитыми на них тропическими растениями и яркие мексиканские коврики, попугай из папье-маше восседал на раскрашенном насесте, в воздухе пахло чем-то пряным и очень приятным. Странно было даже подумать, что ее мать жила все эти годы в таком светлом красочном мире, среди этих мягких диванов и разноцветных занавесок, а Каролин ничего об этом не знала.
- Твоя комната там. - Зоэ указала девочке наверх. - Вообще-то я использую ее как рабочий кабинет. У меня есть офис в Голливуде, но приходится много работать дома. Надеюсь, ты не обидишься.
Совсем наоборот, Каролин понравилось быть частью этого офиса. Она почувствовала свою значимость. Совсем не так, как в Нью-Йорке, в своей детской комнатке.
- А чем ты занимаешься? - спросила она у матери.
Зоэ слегка растерялась.
- Разве Бартон тебе не рассказывал? Странно! Ну, не важно. Я детский театральный агент.
- О! - произнесла Каролин на всякий случай, впрочем, ничего не поняв.
- Ты же часто видишь детей в рекламе или телешоу? Вот некоторых из них нашла я и теперь представляю их интересы. - Зоэ вдруг пристально посмотрела на дочь. - Ты прелестна, а это важно. Не хочешь попасть на телевидение?
Каролин показалось, что Зоэ шутит.
- Можно, я сейчас посмотрю свою комнату - спросила она мать.
Оказалось, комната совсем не выглядит, как настоящий кабинет. Она была такая же, как и вся квартира: с желтым диванчиком, горшками с зеленью, расставленными на окнах, индейским рукоделием на стенах.
По всей кровати лежали подарки. Сарафанчики, темные очки и соломенная сумочка, похожая на дыню, всякие мелочи для бассейна, скейтборд, книжка "Близняшки Бобси", но лучшим - просто великолепным - подарком была кукла в платьице ангела. Каролин остолбенела:
- Я хотела такую больше всего на свете! Как ты узнала?
- Зоэ волшебница, - улыбнулась мать.
Каролин подумала, что мать каким-то секретным способом, ведомым лишь ей самой, знала все, что происходит в маленькой головке девочки, начиная с самого ее рождения.
Вечером Зоэ задержалась в комнате Каролин:
- Не могу поверить, как я могла прожить без тебя столько лет.
Каролин помолчала.
- Почему ты не звонила и не спрашивала обо мне ни разу?
Зоэ вздохнула, присела на край дивана и погладила ручонку дочери.
- Милая! Я думала, что так будет лучше. Ты была за три тысячи миль от меня и жила своей, совсем другой жизнью. Я не хотела тебя…
Карелии вспомнила, как однажды обмолвился отец:
- Волновать?
- Да, - сказала Зоэ. - Именно так. Но теперь, когда я тебя узнала, дорогая моя, тебе надо постараться не очень привязываться ко мне. Нам будет плохо друг без друга.
Буквально в считанные дни Каролин освоилась в Калифорнии. Ее сразу окружили друзья, с которыми каждое утро можно играть у бассейна. Калифорнийское солнце, радостно сияющее над головой, огромные апельсины, которыми постоянно кто-то угощает, - все было замечательным. Она рассказывала своим новым друзьям о Нью-Йорке, о театрах на Бродвее и о Центральном парке. Робкая в родном Манхэттене, в Калифорнии она вдруг освободилась от этих оков. Ведь эта жизнь была совсем другой, какой-то нереальной, все здесь было невзаправду, поэтому и волноваться не стоило.
С утра, вдоволь наплававшись в бассейне, она сидела в гостиной, почитывая "Близняшек Бобси" или переключая телеканалы. Иногда Зоэ нужно было отправляться в свой голливудский офис, тогда Кларисса, пожилая соседка, присматривала за Каролин. Но чаще Зоэ оставалась дома. Целые утра она проводила за закрытыми дверьми, разговаривая по телефону. Время от времени Каролин слышала ее крики. Она надеялась, Зоэ кричит не на своих ребятишек, которые светятся в телешоу, но полагала, что в этом нет ничего страшного, раз Зоэ после этих разговоров улыбалась.
- Поставила очередного продюсера на колени, - довольно говорила она.
Ближе к вечеру они обе отправлялись на поиски приключений.
- Лови момент, чтобы познакомиться с нашей малюсенькой Калифорнией, - шутила она. - Открой глазки пошире - что упустишь, того уже не вернешь.
Приключения эти были великолепны. Однажды они объелись орешками в шоколаде на фермерском рынке. В другой раз отправились на миниатюрное поле для гольфа. Оно было словно маленький мир, напоминающий кукольный домик, с ветряными мельницами, замком и церковью. Потом ездили в океанариум, где Каролин увидела, как огромная, черная, блестящая рыба плавает кругами за толстым стеклом.
- Это акулы? - спросила она мать.
- Это режиссеры. Все режиссеры акулы, - объяснила Зоэ.
Она засмеялась своей старой шутке, и Каролин тоже засмеялась, будто слышала это уже тысячу раз.
В субботу Зоэ разбудила дочь пораньше.
- Одевайся, - скомандовала она Каролин. Они наспех позавтракали. Ни бассейна, ни телевизора, ни телефонных переговоров. Они запрыгнули в машину и ехали, ехали, пока не въехали на дорогу, обсаженную апельсиновыми деревьями.
- Куда мы едем? - без конца спрашивала Каролин.
- Увидишь, - только и отвечала Зоэ.
И наконец Каролин увидела. Прямо на их пути возвышалась невероятная, огромная гора со снежной шапкой на вершине.
- Смотри!!! - закричала девочка.
- Добро пожаловать в Диснейленд, - засмеялась Зоэ.
Диснейленд был фантастичен. Диснейленд был как воплотившаяся мечта. Каро и Зоэ побывали на всех аттракционах - Питер Пен, Алиса в Стране чудес, Дикие гонки, но лучшей - самой любимой - стала Гора Маттерхорн. Они четырежды скатились с нее на санках. Зоэ кричала во все горло. Когда они катились в последний раз, ее шарф улетел, развеваясь и трепеща на ветру. Они смотрели, как он плавно скрылся за темной горой.
- Жаль шарфик, - сказала Каролин, когда они закончили кататься.
- Ничего, - улыбнулась ей Зоэ, - всю свою жизнь, когда бы ты ни пришла на Маттерхорн, ты будешь думать обо мне.
- Сегодня день покупок, - однажды сказала Зоэ. - Ты хочешь что-нибудь купить себе?
Конечно, Каролин уже давно знала, что именно ей хочется. Она видела в телерекламе чудесную куклу, "Милая Крошка" - так она называлась. У куклы был своя кроватка и детский стульчик.
- Звучит тошнотворно, - высказалась Зоэ. - Пошли искать.
С этими словами они вошли в магазин игрушек. Каролин обшарила взглядом каждую полочку в магазине. Наконец Крошка нашлась, но кроватка и стульчик были безнадежно испорчены.
- Совсем недалеко отсюда есть такой же магазин, - попыталась утешить ее Зоэ. - Заглянем туда.
Но Каролин крепко держала Крошку в своих руках. Она так хотела именно эту куклу. Гораздо больше, чем все остальное. Вдруг в соседнем магазине вообще не окажется этой Крошки? Кто поручится, что она там есть - с мебелью или нет? А вдруг Зоэ устанет и скажет, что ей надоело ездить по магазинам? Каролин не имела права рисковать.
- Это ничего, - сказала она, держа в руках весь испорченный набор. - Эта Крошка тоже подойдет.
- Ты уверена? - Да.
Они купили ее. Идя обратно, они вдруг обнаружили, что в другом магазине игрушек витрина просто ломилась от всех этих Крошек, вполне целых, невредимых и в полном комплекте.
Зоэ остановилась и поглядела на Каролин:
- Думаю, это послужит тебе уроком на всю жизнь.
Каждый вечер перед сном Зоэ задерживалась в комнате дочки, чтобы поговорить. Развернув кресло поудобнее и опустив портьеры, она усаживалась на край разобранного диванчика и закуривала сигарету. Карелии внимательно следила, как яркая красная точка описывает в темноте дугу, словно маленькая звезда в небе.
Однажды Зоэ завела речь о Бартоне.
Каролин не представляла, что именно хочет услышать Зоэ.
- Он все такой же, каким я помню его? Каким Зоэ помнила ее отца, Каролин не имела представления. Только догадывалась.
- По-прежнему все время работает? - Да.
- Что ж… он так и не изменился. - У Зоэ начал срываться голос. - У него есть кто-нибудь?
- Нет. Не думаю, что есть. Зоэ покачала головой:
- Ему обязательно кто-нибудь нужен. Он не тот человек, что может долго жить в одиночестве. Только он сам об этом не знает.
Осторожно взглянув на Каролин, Зоэ все же спросила:
- Значит, ты счастлива? С ним, в Нью-Йорке?
- Да, - честно призналась девочка.
- Это хорошо.
Интересно, как бы повела себя Зоэ, если б Каролин заявила, что она несчастлива с отцом? Сделала бы ее мать так, что ей не пришлось бы возвращаться в Нью-Йорк, а остаться жить здесь, в этой чудесной квартире, в этой чудесной солнечной Калифорнии?
Девочку одолевали сомнения. У нее тогда не будет отца и противной слякотной нью-йоркской зимы, зато будет сплошное калифорнийское солнце. Не будет Центрального парка и Лауры. Заменят ли их Диснейленд и постоянное присутствие Зоэ рядом?
Об этом следовало поразмыслить.
Каролин нравилось, что Зоэ обращается с нею, как со взрослой. Она запросто болтала с Каролин о своих ухажерах, очень смешно передразнивая их, о своей работе и детях, которых она выуживала из толпы и поставляла на ТВ. Все они такие чудесные поначалу, зато потом напрочь забывающие о той, что помогла им ступить на дорожку славы.
- Им хочется получить луну с неба, но, как только начинаешь с ними возиться, они машут ручкой и уходят в Агентство Уильяма Морриса. Шиш они там добьются, но дуракам закон не писан, - с тоской признавалась Зоэ и тут же добавляла: - А вот ты, милая детка, с моей помощью по-настоящему засияла бы на экране.
Однажды Зоэ нужно было попасть в свой офис, чтобы подписать контракт с очередным клиентом, и она взяла Каролин с собой. Они долго пробирались к Голливуду. В отличие от сияющего Вествуда этот район казался девочке слишком темным и мрачным. Однако агентство Зоэ располагалось в тихом переулке со старыми домиками и мощеными дорожками.
Мраморные ступени, по которым поднялась Каролин, вели к входной двери с табличкой веселого оранжевого цвета: "Детишки Зоэ".
Внутри, на первом этаже, все напомнило Каролин квартиру Зоэ - такая же легкая, светлая, красочная обстановка. Только здесь беспрерывно звонили телефоны и всюду сновали люди.
- Внимание всем! - Зоэ положила руку на плечико Каролин. - Это моя дочка Каролин. Она невероятно талантлива, и поспорю с каждым, что она - наша будущая звезда.
Все зааплодировали. Каролин смутилась, но не слишком сильно. Осмотревшись, она заметила девочку своего возраста, которая не хлопала, как и ее мать. С ними сегодня Зоэ подписывала контракт, и они сразу же поняли, что им нечего рассчитывать на его продление.
На обратном пути домой Зоэ поинтересовалась:
- Как тебе понравилось мое агентство?
- Блеск!
- То, что я сказала там, конечно, шутка. Но, если серьезно, детка, хотела бы ты стать актрисой?
У Каролин перехватило дыхание. Эту мечту она хранила в таких глубинах души, что никогда не позволяла ей оформиться в конкретные слова.
А Зоэ провоцировала ее лукавым взглядом.
- Ну, что скажешь?
Каролин, робко соглашаясь, едва заметно кивнула головкой.
Зоэ улыбнулась, довольная своей маленькой победой.
- Хочешь, я попробую это сделать для тебя? Кивок был гораздо заметнее.
Назавтра сияющая Зоэ вошла в комнату:
- Приглуши звук, детка, - сказала она, а потом объявила: - Один из моих друзей пригласил нас сегодня на ужин. Надень то нарядное платье, что мы примеряли.
Ресторан располагался в Беверли-Хиллз и назывался "Луау". Его расписали под полинезийскую деревню, затерянную в джунглях, - с зарослями травы, искусственными водопадами среди нагромождения камней и гроздьями тропических цветов.
Друг Зоэ по имени Джек, остроумный и обаятельный, все время смешил Каролин, якобы с ней флиртуя. Она спела ему все песенки, какие знала, и пересказала все шутки, популярные у учеников первого класса ее школы.
Он посадил ее на высокий стул, словно принцессу на трон, и специально для девочки заказал на десерт огромный шар из мороженого с орехами.
Покончив с едой, Джек повернулся к Зоэ:
- Кажется, я нашел настоящего ангела!
- Это реклама туалетной бумаги, - рассказывала Зоэ девочке, когда они уже ехали домой. - Ты будешь ангелочком, сидящим на мягком облаке. Нужно будет сказать всего одну фразу, какая мягкая эта туалетная бумага. Как думаешь, получится у тебя?
Они обе улыбались, зная, что все получится.
Поднявшись в квартиру, Зоэ прежде всего налила себе щедрую порцию напитка из графина, спрятанного в баре.
- Что ж, дело почти сделано, - сказала она. - Одна лишь закавыка - это Бартон.
Каролин нахмурилась.
- А папа тут при чем?
- Чтобы я смогла отправить тебя сниматься в этой рекламе, требуется его разрешение.
- А почему он может сказать "нет"? - Каролин разволновалась. - Он вообще не смотрит телевизор. И никогда не увидит эту рекламу.
Зоэ вздохнула.