Тлеющий уголек - Джессика Соренсен 23 стр.


- Узнай все о Мрачных Ангелах и Битве Смерти. Узнай, что произошло с последним действующим Мрачным Ангелом… эту деталь я не могу рассказать тебе. И, Эмбер, не доверяй никому. Постоянно. - его рука скользит по моей шее, груди, талии, иссушающим жаром против моей влажной кожи. - Закрой глаза.

Неохотно, я закрываю глаза и цепляюсь за его плечи, желая никогда их не открывать. Я слышу, как его большие крылья раскрылись, изящно развеваясь, когда он похлопал ими. Он целует мой лоб, щеки, губы, а потом, как перышко на ветру, выскальзывает из-под меня.

Когда я открываю глаза, я одна, стою на коленях в грязи, дождь заливает мои волосы и одежду, верх моего платья стянут вниз. Я отказываюсь двигаться; я навечно останусь здесь, на этом кладбище, с единственным миром, что у меня остался.

- О Боже! - кричит Рэйвен, и я оборачиваюсь, натягивая платье не грудь.

Она, пошатываясь, идет по грязи ко мне:

- Какого черта произошло? Как я сюда попала? Эмм, я… я понятия не имею, что происходит и почему я на кладбище. - она останавливается около меня и разглядывает сове белое платье, разорванное и с красными следами сегодняшней пытки. Её искусственные крылья разорваны на части, а её шея до сих пор немного кровоточит.

Я встаю и застегиваю молнию платья на спине, затем беру кусок ткани и прижимаю к ее шее:

- Мы должны отвезти тебя в больницу. - я кладу её руки себе на плечи и веду к воротам.

Ее смерть вернулась: стоящую на карнизе, и кто-то умоляет ее прыгнуть, что она и делает. Другая, но все равно мучительная.

- Эмм, почему трава покрыта перьями? - спрашивает она, положив голову мне на плечо, пока дождь затихает. - Они из твоего костюма?

Я принимаю решение, вещь, которую отец пытался вдолбить в мою голову, когда я была младше, и о чем предупреждал Ашер - не доверять никому:

- Да, Рэйвен, они из моего костюма.

Мы вместе шли по кладбищу, но я была одна. Пешка в игре между Ангелами Смерти и Мрачными Жнецами - между добром и злом. Но кто я?

Будто давая мне ответ, звенят сирены и мигают сине-красные огни на темном кладбище, когда подтягиваются полицейские машины и блокируют выход. Двери открываются, и выскакивают копы с фонариками в руках.

- Порядок, - кричит один из них с пистолетом в руке, проскальзывая через ворота. - Поднимите ваши руки, чтобы мы видели их.

Я подчиняюсь, зная, что в неприятностях на этот раз. Тело Маккензи в могиле и единственное доказательство, что я не убивала её, улетело с ветром.

Рэйвен всхлипывает в мою рубашку и обхватывает меня:

- Я хочу, чтобы это все закончилось. Пожалуйста, останови это. Это сводит меня с ума.

- Не волнуйся, - говорю я. - Все почти закончилось.

Толпа копов торопится через ворота, освещая фонариками траву и треснувшие надгробия, с пистолетами и дубинками в руках. Тот, что кричал мне, приближается с осторожностью, не отрывая взгляда от нас. Когда он подходит, я позволяю Рэйвен выпрямиться.

- Эмбер Эдвардс, я должен был догадаться, - выражение лица офицера МакКинли мгновенно становится предвзятым, поскольку он помнит ночь, когда забрал меня из дома, после того как моя машина нашлась в озере. - Был сделан анонимный звонок, что тело Маккензи Бэйкер можно найти на кладбище Hollows Grove.

С поднятыми руками, я качаю головой:

- Я ничего не знаю об этом.

Он светит фонариком в глаза Рэйвен:

- Что с ней? И почему её шея в крови? Вы двое проводили какой-то ритуал здесь или что-то типа того?

- Типа вампирского ритуала, - шучу я, без энтузиазма.

Он прищуривает глаза и ослепляет меня с фонариком:

- Не умничай. Это Хэллоуин - сегодня все психи.

Рэйвен моргает и прикрывает лицо руками:

- Мы решили сократить путь домой через лес, и я споткнулась и порезалась шеей о ветку.

Внутренне собравшись, я вздыхаю:

- Вот, что мы делали - собирались найти телефон и позвонить в больницу, потому что ни у кого из нас нет телефона.

Ком подходит к Рэйвен и заглядывает под кусок рубашки, что она прижимала к шее. Его лицо возмущенно вытягивается, когда он убирает руку:

- Понадобится несколько стежков, - он вздыхает и показывает нам, чтобы мы следовали за ним. - Давайте, следуйте за мной.

Когда мы направляемся к воротам, копы обыскивают кладбище, деревья, позади надгробий. Женщина-офицер с заплетенными сзади волосами, идет к яме в земле, где лежит тело Маккензи.

- Эй, я думаю, здесь что-то есть, - кричит она, с выставленным вперед пистолетом.

Долговязый офицер с лысой головой, спешит к яме и освещает её. Я задерживаю дыхание и жду, когда он скажет, что нашел тело.

- Это просто яма, - кричит он другим. - Это, наверное, какая-то школьная шалость или новая причуда, типа той могилы, что раскопали несколько недель назад.

Камерон.

Офицер МакКинли останавливает нас у ворот и светит свет нам в глаза:

- Вы двое что-нибудь об этом знаете?

Мы с Рэйвен невинно качаем головами:

- Нет.

Он фокусируется на мне:

- Ты уверена, что это правда?

Интересно, он настоящий коп или что-то типа детектива Краммер:

- Да, это правда.

Он качает головой в неверии:

- Ну, мне все равно придется забрать вас в участок для допроса. Мы должны убедиться, что ваш рассказ совпадает.

Мы подходим к полицейской машине, пока остальные копы продолжают искать тело Маккензи, но мне кажется, что её тело пропало навсегда. Но вопрос: кто его забрал?

Камерон? Или Ашер?

Мы с Рэйвен залезаем на заднее сиденье полицейской машины, по разные стороны, разделенные ложью, секретами и недоверием. Когда полицейский выезжает с зажженными мигалками, я смотрю на кладбище, исчезнувшее из моего поля зрения, чувствуя, что за мной следует смерть.

Эпилог

Я проснулась в яркий солнечный день, свет проникал через окно в мою спальню. Моя щека покоится на открытой книге, а моя вспотевшая кожа прилипла к страницам. Я не спала всю ночь, читая об Ангелах Смерти, ища ответы и путь возвращения Ангелов Смерти на Землю.

Я встаю с кровати и одеваюсь в потрепанную футболку и шорты. Дома тихо, как на кладбище, но это не успокаивает. Мама в наркологической клинике пытается вылечиться от своей зависимости, а когда она вернется, я должна решить, как спросить у неё про бабушку и колье, не подвергая её стрессу.

Рэйвен на отдыхе со своей мамой, которая вышла из той же клиники, что и моя мать, в день, когда Жнецы пытались уничтожить нас. Йен проводит большую часть времени взаперти на чердаке. Его муза исчезла на некоторое время, и когда я спросила Йена об этом, он сказал, что это не мое дело. Но я слышала её - или его - проскользнувшего прошлой ночью.

Моя жизнь одинока, но я предпочитаю именно такой путь на данный момент. Быть окруженной людьми так же больно, если не хуже, но теперь я знаю, что я делаю - знаю, что мое безумие может навредить им.

Я стараюсь думать, как можно меньше об Ашере. Это слишком мучительно и каждый раз причиняет боль моему телу, ведь я никогда не увижу его. Когда я лежала в своей постели поздно ночью, воспоминания о том, что там произошло, разрывало мое сознание; когда он вколачивался в мое тело, прикасался ко мне, целовал меня, заставлял меня чувствовать себя живой даже тогда, когда смерть поглотила меня.

Я иду к компьютеру и включаю его. Я пытаюсь разыскать автора книги Рэйвен. Его имя Август Миллард, если это не псевдоним, конечно. Я нашла адрес электронной почты с таким же именем, ну а если это не тот парень, он, вероятнее всего, подумает, что я чокнулась. Или, возможно, он так или иначе, подумает, что я сумасшедшая; если он просто автора слов, но не верит в них.

Я проверяю свой почтовый ящик, но он пуст, тогда я плюхаюсь на диван и начинаю щелкать каналы в поисках новостей, высматривая заголовки о найденном теле. Но новостей нет, и я выключаю телек и начинаю прибираться в доме, чтобы отвлечься. Я включаю "Holding onto You" от Story of the Year (Story of the Year (также известная как Story или SOTY) - альтернативная рок-группа из США.) и блокирую все. Я вычищаю каждую комнату на первом этаже, а затем двигаюсь наверх.

После того, как я закончила, я перетащила мусор на обочину и встала неподалеку от него. Солнце садилось за горы, и небо окрашено в оттенки розового и оранжевого. Листья падаю с деревьев и разлетаются по траве. Через улицу миссис Кортни переставляет оросители и, подняв глаза, тянет шланг через лужайку. Я вежливо киваю, и её взгляд опускается на лужайку, будто меня не существует. Она до сих пор боится меня, как и все в этом городе, ведь Ладен и Маккензи до сих пор считаются пропавшими без вести, но я знаю, что они мертвы.

Мой взгляд натыкается на двухэтажный дом, заросший травой и с табличкой "На продажу" во дворе, стоящий вниз по улице. Каждый раз, когда я смотрю на дом, я ощущаю притяжение туда - притяжение к нему. Иногда, я думаю о том, чтобы попросить его вернуться. Это чистое безумие - и я знаю это, и это помогает мне держать рот на замке. Однако, если бы я знала, как вернуть Ашера назад, я бы сделала. Я пробовала несколько раз, шепча ветру, чтобы он пришел ко мне.

- Ашер, где ты? - шепчу я. - Ты нужен мне. Я скучаю по тебе. - Я думаю, я влюбилась в тебя. Последнее - просто мысль, и я не решусь произнести её вслух.

- Привет, незнакомка, - брат Рэйвен, Тодд, идёт по дорожке и поднимает газету. На нем старая голубая футболка с дырками, клетчатые пижамные штаны, а его синие волосы торчат вверх, будто он только что проснулся.

- Раздумываешь о покупке дома?

- А? - я забираю почту из почтового ящика и шагаю на тротуар.

Он улыбается, приглаживая свои волосы, доходя до края дороги.

- Я видел, как ты смотрела на табличку "На продажу", словно хотела втоптать её в газон.

Я выравниваю конверты на ладони и хожу по краю газона, который разделяет наши дома:

- Ты не знаешь, куда он уехал?

Он качает головой и смотри на пустующий дом Камерона:

- Даже не знаю. Но это странно, да? Как он въехал, а затем через несколько недель выставил дом на продажу.

Я пожимаю плечами:

- Ты знаешь, как это бывает. Многие люди не могут принять Hollows Grove, как твоя сестра.

- Да, ей кажется, она выглядит хуже с этим, - он проводит линию вдоль шеи, - со шрамом на шее. Ей трудно принять это.

- Ей просто нужно дать им время зажить, - говорю я, но в глубине души я знаю, что это никогда не заживет полностью. После того, как все утряслось, Рэйвен начала вспоминать, что она сделала - ужасные вещи, которыми она не всегда делится со мной.

Он хлопнул газетой по руке и кивает на машину на улице:

- Как думаешь, они будут искать, пока не сдадутся?

Я оборачиваюсь и замечаю патрульную машину копов недалеко. Они делают вид, что не видят меня и едят свой ланч.

- Не думаю, - говорю я, повернувшись обратно к Тодду.

- Но почему они так зациклены на нашем районе?

- Не знаю…может они думают, что здесь кто-то знает, где Маккензи.

- Ее семья, кажется, действительно решила найти её, - замечает он, держа в руках газету с фотографией Маккензи на первой странице под заголовком: "Вы Видели Нашу Дочь?"

Вдруг, знакомый мужчина выходит из старого дома Камерона и идет, опустив голову. У него острый нос и худосочное телосложение, и то, как он движется, тревожит мои воспоминания.

Я растеряно смотрю на него, пытаясь понять, где видела его раньше.

- Да, ну может, они должны начать присматриваться к её семье? - щелчок, и я знаю, кто этот мужчина. Дядя Камерона - Грегори, тот, кто копал могилу в ту ночь, когда я впервые увидела Камерона.

- Эмбер, - говорит Тодд. - Ты в порядке?

Я отрываю взгляд от Грегори и меняю тему:

- Когда Рэйвен возвращается?

Он отступает по подъездной дорожке к крыльцу:

- Она не звонила тебе? - спрашивает он, и я качаю головой. - Ох…ну, она вернулась вчера поздно вечером. Я думал, она пошла к тебе вчера, когда вернулась.

- Нет…я не видела её с тех пор, как она уехала… - это как соединить головоломку вместе: Рэйвен - муза Йена. И мне не нравится это, потому что это означает, что Рэйвен проводила много времени с Йеном, когда была под властью Жнецов.

- Ну, не принимай это на свой счет. Мама говорит, что она ведет себя как полный психопат, рисуя странные картины с песочными часами и разговаривая сама с собой, - говорит он, дойдя до ступенек.

- Она сейчас дома? - я начинаю двигаться к их входной двери.

Он качает головой, я останавливаюсь и отступаю обратно к дому:

- Нет, она пошла по магазинам, вроде бы.

Не прощаясь, я несусь домой и поднимаюсь к чердачной двери. Я молочу в нее кулаком, но Йен не отвечает, и я толкаю дверь, ворвавшись в его студию:

- Йен, ты здесь?

Горит свет и играет System of a Down "Lonely Day" из стерео на полу. Холсты и эскизы покрывают стены, деревянный пол заляпан краской, а овальное окно закрыто черной простыней. Пахнет шалфеем и еще чем-то странным… чем-то, что я нюхала много раз в студии Йена.

- Черт, - я поднимаю горящий косяк, тушу его о подоконник и кидаю в чашку с водой, стоящую на табуретке. Я повернулась, чтобы уйти, но заметила большой холст в углу, прикрытый другой черной простыней, и я стягиваю её, позволяя ей упасть на пол.

Это изображение Рэйвен, лежащей на снежном поле, с надетым на голову черным капюшоном. Кровь капает у неё изо рта и уголков глаз. В её руке зажаты пустые песочные часы, а под её телом красный знак "Х". В нижнем углу рисунка, кровоточив красным, написано: Алисса, пожалуйста, прости меня.

- Что это за херня? Она не… Нет, она не могла быть… - покачав головой, я бегу по коридору в комнату Йена. Я стучу в его дверь:

- Йен, открой дверь. Я знаю, что ты там! - я сильнее молочу кулаком в дверь.

- Я чувствую запах дыма, просачивающийся под дверью, - я дергаю ручку и стучу в дверь. - Йен, открой дверь. Ты пугаешь меня.

Я бросаюсь к себе в комнату, беру заколку с комода и несусь обратно в комнату Йена. Я присела перед закрытой дверью и работаю шпилькой, пока не слышу щелчок замка. Встав, я открываю дверь и дым мгновенно окутывает моё лицо. Я кашляю и выпускаю раздосадованный вдох, увидев Йена, лежащего на своей кровати в пижамных штанах и замызганной футболке с зажатым в руке фото.

Размахивая дым от своего лица, я присаживаюсь к нему на кровать. Даже не глядя, я знаю, что это фото Алиссы. Даже с закрытыми глазами на его лице написаны мучения и чувство вины, и слова Камерона всплывают в моей голове: "Что, если я скажу тебе, что могу забрать каждую унцию твоей боли и ту, что ты когда-либо почувствуешь?"

Я беру фото из руки Йена и переворачиваю его. "Смерть заставила меня сделать это, Алисса, и мне очень жаль. Но теперь я должен перейти к следующему Ангелу".

Следующему Ангелу? Он не может говорить об этом… Нет, Йен не убивал её. Это невозможно. Я борюсь с собой, чтобы не разорвать фотографию на части и кладу её на комод, а затем мягко трясу Йена:

- Просыпайся, Йен. Нам нужно поговорить.

Но он в отключке под кайфом, поэтому бегу обратно в свою комнату, чтобы взять телефон. Мне нужно поговорить с Рэйвен и выяснить, она все еще здесь или ей снова завладели Жнецы. Но когда я захожу в комнату, чувствую, что, что-то не так, словно воздух нестабилен.

Все выглядит нормальным, за исключением того, что моё окно открыто, и черные перо трепещет на моей кровати. Я поднимаю его, и мой взгляд падает на стену напротив меня, где свежими чернилами сохнет стих.

В отдельных полях черные перья, птицы летают.
Четыре крыла, два сердца, но одна душа.
Они соединяются в середине, но разделены тонкой линией пепла.
Это то, что сводит их вместе, но выдирает свои перья врозь.
Они никогда не могут действительно быть вместе, как свет и тьма.
Пока один не сделает самую большую жертву.
Задует свою свечу, и присоединится к другим в темноте.
Это стихотворение, что я прочитала на стене Камерона, но были добавлены три дополнительные строчки.
И если другой рискнет перелететь через линию и украсть свет другого
И заставит их пересечь черту и вступить в темноту жизни.
Я не уйду, Принцесса. Я буду возвращаться за тобой, пока ты не сдашься.
Камерон.

Я моргаю, пока чернила стекают вниз по стене, затем отхожу от неё и падаю на кровать, слыша, как слабый отголосок смеха Камерона наполняет мою нестабильную голову.

Это начинается снова - игры, обманы, бой за мое подчинение. И, как и все в жизни, я не знаю, как это закончится. Или, когда мой рассудок улетит в небо, как ворона.

Примечания

1

перевод К. Бальмонта

Назад