Ее отец сидел в кресле перед огромным письменным столом. Болезнь страшно преобразила его: от прежнего Пола Мерритты, которого она знала по фотографиям, осталась одна тень. Теперь это был глубокий старик с поредевшими седыми волосами; на изможденном лице его, казалось, жили только глаза - темно-синие, властные, пронзительные и поразительно живые.
- Николь!
- Саманта, - поправила она.
- Это мать хотела назвать тебя Самантой, - проговорил он. - А я настаивал, что у близнецов и имена должны быть похожие. - Помолчав, он добавил: - Как видишь, это сражение она выиграла.
- Значит, вы с ней сражались?
- Сядь, - коротко приказал он.
Саманта повиновалась - не потому, что на нее подействовал приказ, а потому, что с трудом держалась на ногах.
Несколько мгновений отец и дочь молча смотрели друг на друга.
- Зачем вы вызвали меня в Бостон?
Мерригта вдруг улыбнулся - и в этот миг Сэм поняла, что в нем много лет назад привлекло ее мать.
- Сразу берешь быка за рога?
- Почему бы и нет?
- Зачем ты встречалась с Николасом?
- Мне сказали, что он ничего о нас не знает. Я подумала, что у него есть такое же право знать обо мне, как у меня - о нем.
- А он?
- Еще не готов мне поверить. Ждет результатов генетического теста.
Улыбка Пола померкла.
- Неудивительно, - проворчал он.
- Почему?
- Он мне не доверяет. - Старик покачал головой. - Нелегко это - знать, что тебе не верит родной сын.
- А у него есть причины вам не верить?
- Нет, - не отводя глаз, твердо ответил Пол. - Но мне следовало рассказать ему о тебе много, много лет назад.
- А вместо этого вы сказали ему, что я погибла.
- И это уже знаешь? - усмехнулся он.
- А вы думали, я не узнаю?
Она едва держала себя в руках: казалось, воздух между ними сгустился от напряжения, от подавленных чувств и невысказанных упреков.
- Это Ник тебе рассказал?
Саманта промолчала.
- Не хочешь выдавать брата? Что ж, преданность - ценное качество.
С этим Саманта спорить не собиралась, хотя и подозревала, что ее представление о преданности очень расходится с представлением Пола.
- Но тогда, тридцать пять лет назад, действительно кто-то погиб. Чьи тела вы подсунули полиции вместо наших? - спросила она напрямик. Пол снова усмехнулся:
- Да, Томми говорил, что ты смелая. Не забивай себе голову этой ерундой. Те люди умерли своей смертью, а за их тела мы родственникам заплатили сполна.
- Но зачем?
- Если бы некоторые люди - даже из нашей собственной семьи - узнали, что Трейси сбежала, они бы не успокоились, пока не нашли ее.
Лишь мгновение спустя Саманта сообразила, что Трейси - ее мать. Это имя все еще звучало для нее непривычно.
- Выходит, вы ее защищали? - поинтересовалась она, не сумев скрыть скептицизма в голосе.
- Да, - спокойно ответил Пол. - Мы с ней тогда заключили сделку. Страшную сделку - настоящий договор с дьяволом. По доброй воле я бы на такое не согласился, но она твердо решила уйти.
- Почему?
- Ей было тяжело жить с нами.
- Хотите сказать - тяжело жить с преступником?
Он бросил на нее сердитый взгляд из-под нависших век.
- В то время главой семьи был мой отец. С тех пор многое изменилось. Я веду вполне легальный бизнес.
- Какой?
- У моего бизнеса несколько направлений. Услуги по уборке помещений, торговля очистительным оборудованием, прокат униформы, недвижимость..". - Он вдруг замолчал; рука его судорожно сжала подлокотник, а лицо исказилось в гримасе боли.
Саманта вскочила.
- Вам чем-нибудь помочь?
- Таблетки… на столе. И воды.
Саманта быстро нашла на столе коробочку с таблетками, стакан и кувшин с водой. Проглотив две таблетки разом, Пол закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Минуту спустя лицо его разгладилось.
- Спасибо, - проговорил он.
- Как вы? Может быть, позвать кого-нибудь?
- Не надо. Я хочу с тобой поговорить.
- О чем? - прямо спросила она.
- Я разыскивал тебя все эти годы, - произнес он, снова не отвечая на вопрос. - Что бы ни говорила тебе мать, я не хотел с тобой расставаться.
- Однако расстались! Вы с ней заключили действительно дьявольскую сделку: одного ребенка отдали ей, другого оставили себе! - Саманта почувствовала, как снова закипает в жилах ярость.
- Это она тебе сказала?
- Она сказала только, что могла "сохранить" лишь одного ребенка.
- Думаешь, твое детство было счастливее, чем у Ника?
На такой вопрос Саманта не готова была ответить и потому предпочла сменить тему:
- И давно вы меня нашли?
- Совсем недавно, - отозвался он, не сводя с нее пристального взгляда.
- А как? - поинтересовалась Саманта. Она все-таки не вполне ему доверяла.
Пол пожал плечами:
- Благодаря сестре твоей матери.
Значит, мать была права: его люди выследили ее, когда она ездила к сестре.
- Зачем вы меня вызвали? Для чего я вам?
- Ты моя дочь. Я умираю, - произнес он спокойно. - Хочу закончить свои дела.
- Ясно, - не удержалась от сарказма Саманта. - Никаких объятий и поцелуев. Я для вас - просто незаконченное дело.
- Мы совсем не знаем друг друга. Не думаю, что ты…
- Конечно. Разумеется, - поспешно согласилась она, испугавшись, что не сможет удержать в узде переполняющие ее эмоции. Смятение, гнев, сожаление.
- Я ни о чем тебя не прошу. Просто хотелось тебя увидеть. И познакомить с братом.
- Из чистой сентиментальности?
- Не только. Мне недолго осталось. Самое большее - несколько месяцев. Я человек богатый и хочу, чтобы часть моего состояния отошла тебе.
- Мне это не нужно!
- И все же часть всего, чем я владею, - твоя. По праву рождения. Не беспокойся, эти деньги заработаны честно, - быстро добавил он.
- Но тот капитал, с которого вы начали…
- Так вот что тебя смущает! Не хочешь владеть состоянием, начало которого положено нечестным путем?
- Да. И еще больше смущает меня то, что ваши люди угрожали моей матери.
Пол выпрямился в кресле.
- Этого я им не приказывал.
- Пообещайте, что не тронете мою мать.
- Мне незачем ей вредить, - проговорил он.
"Это не ответ, - подумала Саманта. - Это уход от ответа".
- Мне нужно ваше слово, - настаивала она. У нее вдруг задрожали руки, и она изо всех сил стиснула их на коленях.
- А если я дам слово, ты мне поверишь?
- Не знаю, - глядя ему в глаза, ответила Саманта.
Пол усмехнулся:
- Наконец-то у нас в семье появился человек, который говорит то, что думает! Что ж… Клянусь, я не причиню вреда твоей матери, если она не станет причинять вред мне.
Если она не станет причинять вред мне… Эти слова ее словно громом поразили. Что за бессмыслица?! Какой вред может - тридцать лет спустя - причинить ее мать всемогущему главе мафиозного клана? Или все-таки может? Что, если поэтому Пол и вызвал ее в Бостон? Хочет выяснить, что ей известно, а потом…
Внутри у нее похолодело. В голове зазвучали слова Ника: "Старик любит играть людьми…"
Но, может быть, у нее снова разыгралась паранойя? В конце концов, ее отец ни разу не привлекался к суду. Возможно, он говорит правду: его бизнес вполне легален, а все, что пишут о нем в газетах, - сплетни и пустые подозрения.
Больше всего на свете Саманта хотела этому поверить. Но… как-то не верилось.
- Я любил твою мать, - слабым голосом продолжал старик. - Она… - Его лицо исказила судорога, он снова схватился за подлокотник. - Иди. Позови Регги…
Саманта поколебалась; страх гнал ее прочь, сострадание удерживало на месте.
- Ужин, - проговорил Пол сквозь стиснутые зубы. - Сегодня в шесть. Хочу познакомить тебя с семьей.
Саманта молчала, раздираемая противоречивыми эмоциями, и самой сильной из них был гнев. Гнев на мать, которая всю жизнь ей лгала. И на этого человека, слова которого означали, что рассказ матери - очередная ложь.
- Ты останешься?
Трудно сказать, чего было больше в его голосе - приказа или мольбы. Он скорчился в кресле, и Саманта, подавленная жалостью, уже хотела броситься к нему, но вспомнила предупреждения матери и Ника. "Он - прирожденный манипулятор…" Может быть, и своей болезнью он пользуется, чтобы перетянуть ее на свою сторону? Что ж, ее отец и вправду неординарный человек; во время разговора ей постоянно приходилось делать над собой усилие, чтобы сопротивляться его очарованию - однако настоящего тепла, искренней любви и заботы она в нем не почувствовала. Только силу, только жажду власти.
Не отвечая, Саманта поднялась и на подгибающихся ногах вышла из комнаты.
10
Саманта буквально ворвалась в гостиную, где ждал ее Ник. Глаза ее пылали, и он невольно залюбовался ею. Если отец надеялся, что получит робкую и покорную дочку, которой легко командовать, - что ж, он сильно ошибался!
Теперь Ник почти не сомневался, что Саманта и вправду его сестра. Ее отвага и уверенность в себе не давали в этом усомниться.
Впрочем, она ведь выросла в любящей семье, среди друзей, которые ей доверяли…
Ник ощутил укол зависти. Ему-то с самого детства приходилось завоевывать доверие. И никогда ничего не доставалось легко.
- Ну что, уходим? - поинтересовался он, решив дать ей шанс убраться отсюда.
- Я обещала остаться на ужин.
Вошла Анна, кивнула Нику и с любопытством уставилась на Саманту. Ник усмехнулся про себя. Очевидно, появление новой родственницы и ее застанет врасплох.
- Моя сестра, - представил он Саманту, с удовольствием наблюдая, как округляются глазки и распахивается хорошенький ротик кузины. - Саманта, это Анна, я тебе о ней рассказывал.
От него не ускользнуло удивление Саманты: впервые он назвал ее "сестрой", да еще и на "ты".
- Быть не может! - прошептала Анна.
- Вот и я так же думал. Но старик уверяет, что так оно и есть, и я не вижу, зачем бы ему врать. Саманта, она же Николь, - моя сестра-близнец.
Вся кровь отхлынула от лица Анны.
- Не может быть! Она же умерла много лет назад!
- Как видишь, вместо нее умер кто-то другой.
- И что ей нужно? - резко поинтересовалась Анна, как будто Саманты и не было в комнате.
Ник сухо усмехнулся:
- Как ни странно, на удивление мало.
Он с интересом наблюдал, как Анна пожирает взглядом новообретенную родственницу. Несомненно, она оценивала Саманту по двойной шкале: как соперницу в борьбе за наследство - и за внимание мужчин. Знойная брюнетка, Анна была не только хороша собой, но и на редкость умна. И амбициозна. С отличием окончила Гарвард и теперь занимала должность вице-президента в одной из легальных компаний отца, а кроме того, возглавляла благотворительный фонд его имени.
Анна и Джордж, сводный брат Ника, вечно боролись друг с другом за внимание отца. Родной отец Анны погиб в перестрелке, когда ей было одиннадцать лет. Пол Мерритта взял ее к себе в дом и вырастил, как родную дочь…
Однако теперь Ник знал, что все это время где-то за тридевять земель у отца росла настоящая дочь.
Черт, как больно! Осознание происшедшего приходило постепенно, внезапными приступами боли вгрызаясь в сердце. Мальчишкой он страшно тосковал по матери, которую никогда не видел. Много раз ходил на ее могилу - точнее, с горечью поправил он себя, на могилу, в которой похоронен неизвестно кто. И теперь узнать, что мать бросила его младенцем, а отец всю жизнь ему лгал… Такое трудно принять. А простить еще труднее.
Но Саманта - другое дело. Она такая же невинная жертва, как и он сам.
Его сестра.
Как удержать ее от опрометчивых поступков? Чем глубже она копает, тем большей опасности подвергает себя. Она понятия не имеет, что за грязь кипит за блестящим фасадом жизни семьи Мерритта.
Весь вчерашний день Ник ходил как в тумане, желая и не желая поверить в эту историю, словно вынырнувшую прямиком из дешевого сериала. Однако что-то - то ли звонок отца, то ли непоколебимая уверенность самой Саманты - заставило его признать: она говорит чистую правду. И теперь его снедал гнев, равного которому Ник никогда не испытывал. Саманта любит и уважает свою мать - очевидно, ее детство было счастливым. Он же, вспоминая о детстве, не испытывает ничего, кроме тоски и отвращения. Бесконечная череда нянек, гувернанток и подружек отца. Его оберегали, над ним сюсюкали, заваливали его дорогими подарками - но не любили, и отправка в военную школу стала для него почти облегчением. А ведь все могло бы сложиться совсем иначе…
В следующий миг Ник поймал себя на странном, нелогичном желании защитить эту женщину, которую он столь неохотно признал сестрой. Несмотря даже на то, что его защита может навредить ей еще сильнее.
А вот мать - другое дело. С женщиной, которая его бросила, он не желает иметь ничего общего. Никогда.
Очевидно, приняв какое-то решение, Анна повернулась к Саманте; пухлые губки ее сложились в очаровательную улыбку.
- Добро пожаловать в нашу семью! - провозгласила она, словно забыв, что только что бесцеремонно обсуждала Саманту, как будто ее не было в комнате.
- Спасибо, - осторожно ответила Саманта, - но не думаю, что меня можно считать членом семьи.
- Но так хочет папа! - возразила Анна.
Саманта чуть приподняла брови, видимо, удивившись, что Анна называет Пола "папой". Затем пожала плечами.
- Честно говоря, я и не намерена становиться частью семьи. Мой дом - в Колорадо. Сюда я приехала познакомиться с братом.
- А с отцом? - удивилась Анна.
- Он свой выбор сделал много лет назад - в пользу Ника, - ответила Саманта.
Значит, не поверила, что все это время отец ее разыскивал! Умная девочка. Может быть, она сейчас чувствует такую же жгучую обиду на отца, как Ник на мать? О такой возможности он до сих пор не задумывался.
- Что ж, в любом случае добро пожаловать, - пожала плечами Анна. - Мне нужно на несколько часов вернуться в офис. Ник, проводи меня до машины! - И, не оборачиваясь, направилась к резной дубовой двери. Ник хотел ответить резкостью - он терпеть не мог, когда им пытались командовать, но Саманта уже отвернулась к фотографиям на полках, показывая, что ему лучше идти.
Вместе с Анной Ник вышел на улицу, где был припаркован ее спортивный автомобиль.
- Ты ей веришь? - спросила Анна, как только за ними закрылась входная дверь. - Веришь, что ей ничего не нужно?
- Пока воздержусь делать выводы, - сухо ответил он.
- По-моему, это какой-то грязный трюк. Может, Джордж подсунул нам самозванку?
- Зачем?
- Как зачем?! Чтобы отхватить лишний кусок от папиного состояния. Скажем, договорился выкупить у нее ее долю наследства…
- Анна, такие предположения без доказательств не делаются.
- Ты же с ней разговаривал! Что ты о ней думаешь?
- Что она - именно та, кем кажется. Вполне порядочная женщина. Пешка в чужой игре. Вот только пока не знаю, в чьей… - И он многозначительно посмотрел на нее.
- Ну нет, я на такое не способна! - заверила Анна.
- Значит, сам старик? Но что он от этого выиграет?
- Не знаю, - вздохнула Анна. - Знаю только, что Джорджу он не доверяет. А я женщина, значит, не смогу стать главой семьи. Так что, думаю, это как-то связано с тобой.
В глубине души Ник был с ней согласен. Возможно, это еще одна хитрость отца, чтобы втянуть его в управление бизнесом. Ник понимал, что Джорджу не хватит мужества и силы духа для управления "семьей": другие преступные группировки его просто разорвут. Видимо, так же считал и отец. Анна могла бы удержать бразды правления, но отец скорее умрет, чем передаст свое наследство женщине.
- Она скоро уезжает, - сказал он вслух. - Говорит, что ее не интересуют ни дела старика, ни его деньги. И этому я верю.
- А я - нет! - заявила Анна. - Не может же она не знать, что папа стоит миллионы!
- Вчера я навел о ней справки, - ответил Ник. - У нее процветающее дело, незапятнанная репутация. Связь с нами ей только навредит.
- Вот уж от тебя я такой наивности не ожидала! - усмехнулась Анна.
Он пожал плечами:
- Думай как хочешь. Но помни одно: я не допущу, чтобы кто-то ее тронул.
- Да ты и в самом деле ей веришь! - округлив глаза, воскликнула Анна.
- Да. И сделаю все возможное, чтобы отправить ее домой, в Колорадо, в целости и сохранности.
- Не понимаю я тебя, Ник, - проворковала Анна, игриво проведя пальцем по его щеке. - Ты действительно совсем не интересуешься делами семьи - или просто вид делаешь, чтобы усыпить нашу бдительность?
- Угадай сама, кузина. Ладно, пока. Увидимся за ужином.
Он повернулся и пошел в дом. Позади раздался шум мотора: дорогой автомобиль Анны сорвался с места, пустив фонтан гравия из-под колес.
Стоя у окна, Саманта наблюдала, как Ник прощается с Анной. Вот она провела пальцем по его щеке - жест скорее любовницы, чем сестры… Саманта вздохнула и отвернулась.
Она не пробыла в этом доме и часа, но уже ненавидела его всей душой. Ненавидела его тяжеловесную роскошь, его претенциозность. Дорогую и безвкусную меблировку. Картины на стенах - работы модных современных художников, которым Сэм хорошо знала цену, - абсолютно не сочетались с окружающей обстановкой. Все сильнее охватывало ее желание бежать отсюда, бежать не оглядываясь - назад, в Горячие Ключи, к настоящей жизни…
- Напрасно я сюда приехала, - прошептала она.
И все же Саманта понимала: она никогда бы не простила себе, если бы не отправилась в это паломничество.
Осталось вытерпеть всего один вечер. Семейный ужин. А завтра она уедет - и постарается забыть о семье Мерритта, как о страшном сне.
Если ФБР тебе позволит, - словно наяву, прозвучал в голове предупреждающий голос Ника.
Снова вспомнился агент Маклин. Она не взяла его визитную карточку, но это не страшно: телефон местного отделения ФБР есть в любом справочнике, а там ей подскажут как с ним связаться. Если что…
Дверь за ее спиной бесшумно отворилась.
- Узнала ты что-нибудь от старика? - спросил Ник.
- Нет. Он не объяснил даже, зачем я ему понадобилась. Только сказал, что я - "незаконченное дело". И, кажется, был не слишком растроган встречей.
- Старика вообще нелегко растрогать, - заметил Ник. - Что ж, может быть, за ужином что-нибудь узнаем.