Вайолет Эден боялась празднования своего семнадцатилетия. В конце концов, чему можно радоваться, если в этот день так же отмечаешь годовщину смерти матери. Единственное утешение, что там будет Линкольн. Сексуальный и зрелый, он совершенство для Вайолет. Но почему-то ей кажется, что он не хочет быть ей больше чем другом? После того как он ей дарит незабываемы поцелуй и бросает на пороге, Вайолет пытается найти ответы на вопросы. Но она никогда не могла бы представить то, что выяснит: он Грегори – и он Ангел, а Вайолет его вечная возлюбленная. Мир Вайолет переворачивается, она никогда не верила в Бога, а тем более в ангелов. Но нет никаких сомнений, она чувствует в себе изменения и ее чувства к Линкольну… Внезапно она понимает, что не может быть с ним. И тогда появляется Феникс, падший ангел. Он настойчив и загадочен, но, по крайней мере, он никогда ей не врет... Так Вайолет оказывается втянутой в вековую битву между темными и светлыми ангелами и она не знает какой выбор ей стоит сделать.
Джессика Ширвингтон
Объятья
Автор: Джессика Ширвингтон
Оригинальное название: Embrace
Название на русском: Объятья
Серия : The Violet Eden #1 (Вайолет Эден #1)
Перевод :
maryiv1205, NDobshikoVa,
JudyBoom, nasya29 , MMM3
Главный редактор : Надежда Добшикова
Переведено специально для группы
Любое копирование без ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд !
Аннотация
Вайолет Эден боялась празднования своего семнадцатилетия. В конце концов, чему можно радоваться, если в этот день так же отмечаешь годовщину смерти матери. Единственное утешение, что там будет Линкольн. Сексуальный и зрелый, он совершенство для Вайолет. Но почему-то ей кажется, что он не хочет быть ей больше чем другом? После того как он ей дарит незабываемы поцелуй и бросает на пороге, Вайолет пытается найти ответы на вопросы. Но она никогда не могла бы представить то, что выяснит: он Грегори – и он Ангел, а Вайолет его вечная возлюбленная. Мир Вайолет переворачивается, она никогда не верила в Бога, а тем более в ангелов. Но нет никаких сомнений, она чувствует в себе изменения и ее чувства к Линкольну… Внезапно она понимает, что не может быть с ним. И тогда появляется Феникс, падший ангел. Он настойчив и загадочен, но, по крайней мере, он никогда ей не врет... Так Вайолет оказывается втянутой в вековую битву между темными и светлыми ангелами и она не знает какой выбор ей стоит сделать.
Глава 1
"На людях в кругу своих товарищей, незнакомцев, вы должны сохранять приличия, вы не можете делать сотни вещей; но внутри вас, громадная свобода"
Ральф Уолдо Эмерсон
Дни рождения - это не мое.
Трудно радоваться в этот день так как это годовщина смерти матери.
Не то чтобы я винила себя за это.
Никто ведь не мог знать что она не переживет роды.
И дело не в том, что я скучаю по ней.
То есть, я же никогда ее не знала.
Но это единственный день в году, когда я буду вынуждена задавать себе вопрос, а стоило ли это того? Стоила ли моя жизнь того, чтобы забрать ее жизнь?
Отклоняясь, я смотрела из окна автобуса.
Стэф не умолкая болтала, что-то об идеальном платье, полностью увлеченная тем, что она говорила.
Она была непреклонна, когда дело касалось науки о шопинге.
Я чувствовала, что она смотрит на меня, разочаровавшись в уровне моего настроения.
Здания мелькали в раме запачканного стекла, и я не могла не желать, чтобы мой завтрашний семнадцатый день рождения проскользнул таким же туманным пятном.
- Виолет Эдем! - сурово сказала Стэф, высасывая меня из транса.
- У нас есть кредитка твоего отца, зеленый свет и никакого лимита.
Ее притворный упрек превратился в недоверчивую улыбку.
- Что еще может только пожелать девушка на день рождения?
Формально, это была моя кредитка.
Мое имя, моя подпись.
Просто она была привязана к счету отца.
Побочный эффект того, что я единственный человек в доме, кого действительно беспокоит сплачивание счетов.
Я знала, что Стэф не поймет, если я скажу ей, что я не в настроении, поэтому я солгала.
- Я не могу сегодня пойти по магазинам.
Я.. мм.. у меня тренировка.
Она подняла на меня брови
На мгновение я подумала, что она подловит меня на моем фальшивом алиби.
Но после она перевела тему, которую как мне казалось мы часто обсуждали последнее время.
-С Линкольном?
Я пожала плечами, стараясь не показывать на сколько простое упоминание его имени заставляет меня нервничать.
Несмотря на то, что часть про тренировки не была правдой, в мои планы входило увидеть его позже, и я уже держалась изо всех сил, чтобы не осуществить обратный отсчет.
Стеф закатила глаза.
- Честно говоря, на днях я собираюсь рассказать ему то, что ты предпочитаешь проделать с ним все жаркие и горячие штучки различными путями, - она бросила мне свою стервозную улыбку - ту, что она приберегала для других людей.
Я расслабилась и дала ей высказаться.
Так было проще.
Стэф этого не поняла, и я не могла ее винить - я никогда не говорила ей все причины, по которым тренировки были так важны для меня.
О некоторых вещах сложно говорить
- Ты же понимаешь, что ты превращаешься в этих помешанных на спорте, не так ли? И не прикидывайся, что все они тебе действительно нравятся.
Я знаю что ты ненавидишь длинные дистанции.
Стэф не могла понять, как вместо похода по магазинам кто-то охотнее пойдет на скалолазание или бокс.
- Я получаю удовольствие от тренировок с ним, - сказала я, надеясь поставить точку в нашем разговоре, несмотря на то ее заявление о беге было полностью необоснованным.
Если бы мне не приходилось постоянно пялиться на зад Линкольна, было бы намного труднее мотивировать себя.
Я занялась осмотром своего рюкзака, который был набит теми книгами, которые нас заставляли забирать домой в последний день семестра.
Стэф, казалось, не могла угомониться.
- Он будто тренирует тебя для битвы или еще чего.
- Ее глаза вспыхнули.
- Может у него есть какой-нибудь подпольный бойцовский клуб и он приводит тебя в надлежащий вид!
- Хватит, Стэф.
Безусловно.
Я не хотела говорить об этом.
Я не хотела признавать желания быть ежеминутно с Линкольном.
Похоже, что что-то глубоко внутри меня находило утешение в его присутствии.
Сокрушая только лучших из них, Ви!
Жаль, что это безнадежный случай.
Так было еще с того момента когда я с ним познакомилась два года назад.
Он появился позже, когда я уже записалась на уроки самообороны.
Он встал со мной в пару, что, как я думала будет еще одной незаурядной попыткой с моей стороны подтянуть форму и набраться сил.
Я так и не понимала, зачем Линкольн взял на себя класс.
Он явно знал больше чем инструктор, проводя упражнения с такой легкостью, что давал понять что зон в высшей Лиге.
После первой пары недель, когда я наконец смогла вытянуть из себя больше чем два слова, находясь с ним, я спросила, почему же он был тут.
Он пожал плечами, говоря, что повторение всегда приветствуется.
За три месяца обучения, я научилась у него больше чем у других преподавателей, и он предложил давать мне уроки кик-боксинга.
Теперь я получаю лучшее с двух сторон.
Я становлюсь сильнее с каждым днем, наш список тренировок расширился и теперь я еще занимаюсь скалолазаньем, бегом а так же стрельбой из лука, и конечно же я получаю много общения с Линкольном.
Это почти... идеально.
-Я так понимаю, это означает что мы пойдем за покупками завтро.
Стэф надула губы, но не могла сдержаться.
Она не умела долго злиться.
Но к сожалению она была права.
Я знала, что мой отец дал ей конкретные инструкции, в связи с моим отсутсвием индивидуальности и его отсутствием понимания дела, чтобы быть уверенным в том, что я куплю себе новое платье для завтрашней вечеринки в честь дня рождения.
Часы тикали - поход по магазинам был неизбежен.
- Не могу дождаться, - сказала я, сверкнув ей хорошо отрепетированной фальшивой улыбкой из праздничного набора.
Прозвенел звонок, поскольку группа детей начала нажимать на кнопку остановки.
Когда автобус замедлил движение, Стэф встала с наших мест - третий ряд c конца.
Она была уверена, что сзади сидели только люди с амбициями, спереди - ботаны, а готы/чудаки за ними.
Поэтому оставалось около трех рядов на которых могли сидеть мы, которые, очевидно, помещали нас в секцию не-старающихся-но-и-тех-кто-просто-не-может-не-быть-крутым.
Ирония была в том, если судить чисто по академическим достижениям, что Стэф была самым большим ботаном, которого я знала.
Конечно, она никогда не афишировала тот факт, что она была кем-то вроде находящимся на грани гением.
Она обхватила рукой металлический поручень около двери, надела любимую пару солнечных очков от D&G и послала мне воздушный поцелуй.
Я засмеялась.
К счастью для меня, Стэф была не просто гламурной девчонкой.
Несмотря на все дизайнерские комплекты, в которых она щеголяла, она выглядела, на удивление, гармонично.
Тот факт, что она была из действительно обеспеченной семьи и обычно носила что-то, что могло стоить больше чем весь мой гардероб, не влиял на нашу дружбу.
Меня не сильно волновали материальные блага и ее не сильно волновало то, что меня не волновало.
- Сделаешь мне одолжение? - сказала она, выходя из двери, игнорируя затор из детей, набившихся позади нее.
- Пока ты пускаешь слюни на мистера фантастика, убедись в том, что ударишь его в живот несколько раз за то, что он отнимает все твое свободное время и лишает меня моей лучшей подруги.
- Определенно, - сказала я, возвращая ей воздушный поцелуй и игнорируя укол вины, который чувствовала из-за того, что врала своей лучшей подруге.
Глава 2
"Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением завета между Мною и между землею".
Книга бытия 9:13
Вместо того, чтобы пойти домой, в пустую квартиру, я направилась к офису отца. Я не была уверена почему. По дороге на четвертый этаж мне пришла смс от Линкольна. "Немного опоздаю.Встретимся у меня около семи?" Улыбаясь телефону, мои пальцы быстро шарили по клавиатуре. "Да, увидимся там!" Затем я удалила восклицательный знак и досчитала до тридцати, прежде чем позволила себе нажать "отправить". Наши отношения с Линкольном были как горькая радостьКак и всегда, как только эйфория от его смс стихла, геальность нашей "дружбы" пробила стены. Было бы не плохо, если бы он предложил пойти на свидание, но на самом деле он только предложил мне войти в свое складообразное жилище - там была огромная стена, которая просто умоляла, чтобы ее покрасили, и Линкольн наконец согласился передать ее мне. Максимум, на что я могла надеяться это то, что между слоями грунтовки была еда. Хоть я и устала убеждать Линкольна, что кофе и лапша быстрого приготовления это хорошо сбалансированный рацион молочного и углеводов, он оставался неубежденным. С тех пор как отец перестал появляться в обед, в последнее время Линкольн стал приглащать меня к себе на обед, прежде чем подбросить домой. Должна признаться, даже если это не было романтичным - совсем, мы чаще всего переходили к упражнениям - было приятно поговорить с кем-то, вместо того, чтобы есть в одиночестве.
Компания отца занимала весь четвертый этаж. Когда двери лифта открылись, я увидела знакомую вывеску из нержавеющей стали "Архитектор Эдем", которая приветствовала меня последние восемь лет.
- Привет, Кэролайн, - сказала я, проходя в приемную. - Он тут?
Секретарша отца улыбнулась мне и подняла брови.
- Где же еще ему быть?
Я нашла отца в его офисе, застывшим за его столом для рисования, перед ним была куча бумаги. Это был тот образ, который ассоциировался с моим отцом, тот, который я должна была давным давно принять. Я устала бороться с этим - или скорее, бороться за его внимание - но правда была в том, что в ту минуту, когда все его внимание было приковано ко мне, я все равно чувствовала от этого удушье. Он был полностью погружен в работу, и судя по нему, он был там некоторое время. Галстук исчез, рукава были закатаны, в одной руке линейка, карандаш, неряшливо свисавший изо рта. Я была готова держать пари, когда он отойдет от стола, я увижу его босые ноги. Он даже не заметил, как я дошла до середины его кабинета.
- Привет, пап, - сказала я, помахав рукой. Он поднял глаза и улыбнулся, проводя рукой по волосам цвета соль с перцем, будто это как-то могло освободить его от мира линий, углов и отражений света. Он протолнул карандаш за ухо и вышел из-за стола. Только носки.
- Привет, дорогая , - прочистил он горло. - Это приятный сюрприз. Оу... Как прошел твой последний учебный день?
Я терпеть не могла это слышать, но вот оно, то же, что и всегда. Голос, который говорил, что рад тебя видеть здесь, но на самом деле был чем-то увлечен, от чего не хотел бы, чтобы его отвлекали. Я сглотнула и проглотила это. Это было все, что я могла сделать. Я знала, если бы он знал, что я слышала это, он был бы оскорблен.
- Отлично, - сказала я, сияя от новостей. - Я поступила на курсы искусства у Фентона. Они начнутся через шесть месяцев. - Это было основной мотивацией моего прибывания в школе сегодня. Последний день семестра - это обычно кульминация - он же день халявы. Отец никогда не вынуждал посещать школу в последний день. Хотя... Отец никогда ничего не вынуждает делать. Но я ждала несколько месяцев, чтобы выяснить, смогу ли я получить место, и когда я увидела свое имя в одном из двух списков, день стал стоить того. Он одарил меня своей искренней "папочка-гордится-тобой" улыбкой.
- Конечно же ты поступила! Не было никаких сомнений. Ты вся в свою маму. - В конце его голос немного надломился.
Она тоже была художником. Он был одним из немногих, кто заводил о ней разговор. Как и я, он предпочитал оставлять все, причиняющее боль, внутри. Так было легче... и тяжелее. Но факт оставался фактом: ничто не приводило его в порядок. Ее смерть совершенно выбила его из колеи.
- Спасибо, пап, - сказала я, желая сменить тему. Он резко выпрямился и подошел ко мне, обдумывая, пошел обратно к своему столу и сел за него, вцепившись в края, будто бы был закреплен к нему болтами. Наконец, он отпустил его.
- Знаю, технически твой день рождения не наступит до завтра, но я бы хотел кое-что дать тебе сейчас.- Он пощелкал челюстью из стороны в сторону, так он делал, когда приближался срок завершения проекта или поступал большой заказ. Затем он глубоко вздохнул и решительно положил руку на стол. Единственная личная вещь, которую отец хранил в офисе, была скульптура белой двери с красным граффити на передней части, с надписью: "Няням вход запрещен!" Это было первое и единственное произведение искусства, которое мы сделали вместе. К тому времени как мне исполнилось тринадцать, папа просто вынудил уйти семь нянь тем, что не приходил во время домой, забывал регулярно им платить и надеялся, что они будут работать по выходным. Я отослала одиннадцать. Ну что я могу сказать - они не были готовы к этой работе. В день, когда девятнадцатая няня свирепствуя и с истерикой покинула нас, папа и я вытащили немного глины и решили: хватит. С тех пор, были только мы. Или чаще всего, лишь я.
- Пап, ну я больше не хочу подарков, - проныла я. Ужин и купленное-в-скором-времени платье было уже намного больше того, что я хотела. Завтрашний день был единственным, на котором я бы не хотела присутствовать.
- Да, это не от меня, - тихо сказал он, отводя взгляд. Он открыл верхний ящик стола. Единственный, который был заперт на ключ. Его движения были медленными, почти болезненными. Он вытащил маленькую деревянную шкатулочку из ящика и спокойно положил ее на стол.
Его рука дрогнула над замысловатой росписью, которая украшала крышку. Мои глаза начало жечь и пришлось быстро проморгаться. Отец редко выставлял эмоции напоказ. Он поднял руку и, когда она парила в воздухе над шкатулкой, он сжал ее в кулак и закрыл глаза. Это выглядело так, словно он молился...чего я знала он не делал.
Я увидела только одну вещь, которая смогла заставить его выглядеть подобным обрзом. Наконец он посмотрел на меня и улыбнулся. Я снова моргнула.
- Мне были даны инструкции. Я ждал семнадцать лет, чтобы отдать это тебе. Это от Эвелин... Твоей мамы. - Мой рот непроизвольно открылся.
- Но...как? - Смерть мамы была неожиданной. Кровотечение при родах, которое не смогли предвидеть. Она не смогла бы оставить что-то после себя с инструкциями. Отец потер переносицу, затем положил руку под подбородок.
- Я честно не знаю, милая. В ту ночь, когда я вернулся домой из больницы, - он указал на шкатулочку, - это стояло на верхушке ее комода. На ней лежала записка, в ней говорилось "Нашей девочке на ее семнадцатилетие".
Он глубоко вздохнул.
- Возможно она была организованной, возможно....я не знаю.... Она была необыкновенной женщиной.... Она могла чувствовать вещи, которые другие не могли.
- Ты говоришь, что думаешь будто она знала что должно было случиться?