Наказание смерть - Нора Робертс 21 стр.

Лицо Каро осветила улыбка – такая же идеальная, как и все, что окружало Еву в этом здании, – но в глазах у нее плясали чертики.

– Вы можете его не пить, но должна же я выполнять свои обязанности!

Каро распахнула двойные двери и ввела Еву в очень симпатичную просторную комнату с двумя кожаными ди­ванами, отделанным деревом баром и прекрасным видом на город из окна, занимавшего одну из стен.

– Это не похоже на другие конференц-залы, которые мне доводилось видеть, – заметила Ева.

– Великолепно, не правда ли? Приятная обстановка плодотворно сказывается на продуктивности труда. Какое печенье вы предпочитаете, лейтенант?

– Да я не знаю. Любое. Вам позволено сказать мне, какова цель сегодняшнего совещания?

– Конечно. Они обсуждают транспортные расходы одного из портов, который принадлежит целому ряду ком­паний. Эти компании не выдерживают роста цен, и их хо­зяева намерены предложить Рорку участие в реструктури­зации, чтобы модернизировать порт.

Каро ловкими движениями наполнила кофейник и молочницу, поставив перед Евой чашку из великолепного китайского фарфора.

– То есть Рорк предлагает разрешить их транспортные проблемы?

– Можно сказать и так. Я полагаю, что его команда намерена полностью перестроить работу порта, сделав его весьма прибыльным.

– А они за это предлагают ему контрольный пакет?

– Пока нет. Но они вынуждены будут сделать это пе­ред концом переговоров. Могу ли я предложить вам еще что-нибудь, лейтенант?

– Нет, спасибо. А что, Рорк всегда выигрывает?

Каро даже не моргнула:

– Конечно. Позовите меня, если вам что-нибудь по­надобится. – Она направилась к двери, но на пороге огля­нулась: – Вам удалось застать его врасплох, лейтенант. А это весьма непросто сделать.

Ева была рассержена и совершенно не хотела никакого печенья, но все-таки съела одно, полагая, что сахар сейчас понадобится ее мозгу. И тут же потянулась за следующим.

Когда вошел Рорк, Ева слизывала джем со своего большого пальца. Он внимательно посмотрел на нее и ти­хо прикрыл за собой дверь.

"Зол, – подумала Ева. – Не столько удивлен, сколько зол. Хорошо". Когда имеешь дело с одним из самых бога­тых людей страны, надо использовать даже малейшее пре­имущество.

– Если ты пришла сюда для того, чтобы извиниться за прошлый вечер, то не стоит этого делать, – начал Рорк. – Или ты хотела поговорить о чем-то еще? У меня мало вре­мени, так что давай поскорее. Меня ждут люди.

"Вот так он ведет свои дела, – подумала Ева. – Берет все в свои руки и хладнокровно, но мягко гнет свою ли­нию. Он поднаторел в этом деле, но, как и многие другие, упускает из виду мой собственный опыт ведения допросов и бесед".

– Ну что ж, мы дойдем и до прошлого вечера. Но по­скольку я тоже весьма ограничена во времени, давай нач­нем сначала. Увидеться с Рикером мне было необходимо по работе, и здесь мне не за что извиняться. Не помню, го­ворила ли я тебе об этом раньше. Наверное, нет, раз я это­го не помню. По поводу его хамского поведения я тоже не намерена объясняться с тобой, потому что сама справи­лась с этим.

Рорк почувствовал, как горячая волна гнева подкатила к горлу, но промолчал и, подойдя к стойке бара, налил се­бе чашку кофе.

– Я не собираюсь обсуждать с вами вашу работу, лей­тенант. Но дело в том, что мы с Рикером были связаны об­щими делами, и я вам об этом говорил.

– Верно. И мы также говорили о том, что мне придет­ся с ним встретиться.

– Ты не предупреждала, что намерена сделать это так быстро, без всякой подготовки!

– Я никогда не предупреждаю о том, что собираюсь делать на работе. Я просто делаю это, и все. Ты ведь тоже не посвящаешь меня в свои планы – скажем, в это дело с портом.

– А разве я был должен это сделать? У тебя что, по­явился интерес к проблемам развития транспортной ин­фраструктуры?

– Да, очень большой интерес. Ведь ты этим занима­ешься. Но ты не советуешься со мной по своим делам. И я не обязана советоваться с тобой по своим.

– Это совершенно разные вещи!

– Мне так не кажется!

– Представители этого порта не собираются заказы­вать меня наемным убийцам.

– Судя по методам, какими ты ведешь свои дела, они могут захотеть это сделать. Это с одной стороны. Теперь о другом. Общение с криминальным элементом составляет часть моей работы. Ты женился на полицейском, Рорк, – так будь добр смириться с этим.

– Я смирился. Но здесь речь идет совершенно о дру­гом. Рикеру нужна моя голова. Твою он возьмет просто в качестве дополнительной награды.

– Конечно, я поняла это. Я поняла это, как только увидела цветы. Почему, ты думаешь, я запаниковала? – Она наклонилась к нему, опершись локтями на сто­лик. – Да, я запаниковала, и мне неприятно об этом гово­рить. Когда я прочитала записку, я разозлилась. А затем мне стало очень обидно: ты сделал именно то, на что он и рассчитывал! И я это предвидела. Даже если и не думала об этом, то действовала именно так. Мне хотелось только одного: поскорее избавиться от этих цветов, чтобы ты не видел их и не знал о них. Я боялась за тебя! Это что, непо­зволительно?

Рорку было нечего ответить. Потягивая кофе, он пы­тался привести свои мысли в порядок.

– Ты лгала мне.

– Я знаю, и я извиняюсь за это. Но в подобной ситуа­ции я бы сделала это снова. В конце концов, не моя вина, что ты не способен совладать с собой!

Рорк уставился на Еву, чувствуя, как внутри его нарас­тают одновременно раздражение и удивление.

– Ты полагаешь, что причиной всего происшедшего является мой эгоизм?

– Но ты ведь мужчина, не так ли? Один очень автори­тетный специалист сказал мне, что своим поведением я серьезно ранила твое "эго". Это примерно то же самое, что ударить мужчину в пах.

– И кто же этот авторитетный специалист? – спросил Рорк с нежностью готовящейся к броску кобры.

– Я говорила об этом с Мэвис. – Ева заметила блеск в его глазах и прикрыла свои, чтобы он не разгадал ее мысли. – Она мне все разъяснила, а потом то же самое повто­рила и Мира. После того, как ты обиделся на меня, у меня было право посоветоваться с умными людьми!

Рорк встал, подошел к окну и уставился на открываю­щийся из него вид на город. Ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями и успокоиться.

– Хорошо. У тебя было право посоветоваться с друзь­ями. Но даже если причиной всего происшедшего стало мое раненое "эго", главное здесь совершенно в другом: ты не доверяешь мне.

– Это неправда! – Теперь, когда он поверил в свое ос­корбленное "эго", Ева должна была закрепить успех. – Я никому так не доверяю, как тебе. Но не отворачивайся от меня, Рорк! Никогда больше не делай этого. Мне стало так страшно… – добавила она, когда Рорк повернулся к ней. – Я не из пугливых, и не позволяю страху завладеть собой, но он живет во мне. Нельзя сказать, что кто-то из нас был не прав. Просто у каждого своя правда.

– Какой потрясающий и точный анализ! – Рорк по­дошел к Еве, оказавшись с ней лицом к лицу на расстоя­нии вытянутой руки. – И ты полагаешь, что после пары ударов в пах я должен был кротко сидеть на кушетке, как послушная кукла? Особенно после той сцены, которую я увидел вчера вечером.

Она чуть не рассмеялась, представив себе такую карти­ну. Стоящего перед ней мужчину никак нельзя было на­звать кротким. Он всегда делал то, что хотел и когда хотел, презирая последствия.

– Все случилось неожиданно. Я вообще не понимаю, как это произошло. Вебстер располагал конфиденциаль­ной информацией, мы разговаривали, а потом… Я не знаю, что за муха его укусила!

– Ну конечно, – пробормотал Рорк, мрачно усмех­нувшись. – Конечно, не знаешь.

– Я бы прекрасно справилась с ним сама. Но ты тут же подскочил к нам, и вы, как два диких пса, вцепились друг в друга. И что же здесь оскорбительного для тебя?

– Ты наставила на меня пистолет! – Рорк не мог об этом забыть и не был уверен, что сможет вообще когда-нибудь забыть об этом.

– Верно. А ты считаешь, что я такая дура, чтобы бро­ситься между двумя сумасшедшими дерущимися мужика­ми безоружной? Я сделала это машинально.

– Ну тогда о чем речь? Ты сделала это машинально. – Он натужно рассмеялся. – Подумай сама, что ты гово­ришь, Ева?!

– Я бы никогда в тебя не выстрелила. Скорее всего. Ну, а если бы и выстрелила, то очень бы сожалела по­том. – Она попыталась улыбнуться, увидев, что Рорк тоже расслабился. – Ты стоял там потный, растерзанный и дья­вольски злой. И чертовски сексуальный. Мне хотелось прыгнуть на тебя и укусить. Я не ожидала от себя такой реакции. Но прежде чем я что-либо поняла, ты схватил меня и прижал к стене.

– Поверь: борьба с тобой доставила мне меньше удо­вольствия, чем ее результат.

– Тогда почему, когда я проснулась сегодня утром, те­бя не было рядом? Почему после того случая ты ни разу не прикоснулся ко мне?..

Некоторое время Рорк мрачно смотрел на нее, потом вдруг коснулся кончиками своих пальцев ее волос.

– Я не собирался извиняться за то, что произошло прошлым вечером. Не собирался пока… В общем, мне по­казалось, что я оскорбил тебя. Если не физически, то эмо­ционально, – быстро добавил он, прежде чем Ева успела возразить. – Мне так показалось. После этого мне было весьма паршиво, я беспокоился, что все случившееся мо­жет напомнить тебе о твоем детстве.

– О моем детстве?

Ева искренне не понимала, что он имеет в виду.

– О твоем отце. – Сказав это, Рорк как-то сразу об­мяк и съежился.

Удивление сменилось шоком.

– Как такое могло прийти тебе в голову?! Я хотела те­бя! Разве ты не чувствовал, что я хотела тебя? Между нами не может произойти ничего, что… – Старые видения про­мелькнули у нее перед глазами, но Ева отогнала их. – Там не было любви, страсти, даже желания. Он насиловал ме­ня, потому что был физически сильнее. Он насиловал ребенка, своего собственного ребенка, потому что был чудо­вищем! Воспоминания о нем не могут помешать мне быть счастливой с тобой…

– Ева, я не буду говорить, что я сожалею. – Рорк взял ее лицо в ладони. – Мне бы не хотелось говорить этого. Но я скажу, что люблю тебя. И что бы я ни делал, я всегда помню об этом.

Ева обняла мужа и спрятала лицо у него на груди.

– Я так переживала…

– Я тоже. – Он поцеловал ее в волосы и почувство­вал, что жизнь вернулась в нормальное русло. – Мне тебя так не хватает, Ева!

– Я больше не позволю своей работе становиться между нами.

– Этого больше и не произойдет. Я надеюсь, мы на­учились справляться с этим. – Он обнял ее и нежно поце­ловал. – Но ведь твоя работа – тоже часть нашей жизни…

Ева вздохнула и посмотрела мужу в глаза:

– Ну вот, теперь все прошло.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня в последние два дня побаливала голова. Те­перь прошло. Наверное, это ты был моей головной болью.

– Дорогая, это же прекрасно!

– Да, но я тебе, кажется, слишком дорого обхожусь. Я сорвала тебе сделку с этим портом?

– Что значат несколько сот миллионов долларов по сравнению с тем, что я получаю от тебя?!

Ева понимала, что он поддразнивает ее, но все-таки побледнела:

– Ты смеешься?

– Рад, что чувство юмора не изменяет тебе. В любом случае мне надо возвращаться к делам.

– Конечно. Я только хотела тебя спросить… Знаешь, хоть мы и помирились, мне трудно говорить об этом… Я могу рассчитывать на твою помощь в этом деле?

– Что за вопрос, лейтенант! Я полностью в вашем рас­поряжении.

– Вероятно, она мне понадобится, хотя пока я не могу сказать точно, какая именно.

В это время зазвонил ее мобильный телефон – помощник Уитни передал ей приказание начальника срочно явиться в управление.

– Сейчас буду, – ответила Ева. – Ну вот, прозвенел звонок на второй акт, – сказала она Рорку и, приподняв­шись на цыпочки, крепко поцеловала его, прежде чем на­правиться к двери. – Кстати, ты, дружок, должен мне но­вую лампу!

Когда Ева вошла в здание управления, она была готова к новым битвам, но начальник полиции Тиббл встретил ее крепким рукопожатием. Большинство полицейских боя­лись его, Ева – уважала. Он не сидел за столом, а стоял перед ним, и такая манера разговора с подчиненными на­помнила ей о Рорке. Возвышаясь над своими сотрудника­ми, он мог контролировать поведение и реакцию каждого из них.

По знаку Тиббла Ева села между Уитни и капитаном Бейлисом, начальником отдела внутренних расследова­ний. Капитан Рот сидела по другую сторону от Бейлиса, а замыкал цепочку Фини.

– Начнем с информации, которую я получил в отно­шении внутреннего расследования, сосредоточенного в основном вокруг сотрудников Сто двадцать восьмого от­дела.

– Мистер Тиббл, я хотела бы сразу выразить протест по поводу того, что подобное расследование было начато и проводится без моего ведома! – вставила Рот.

– Принято, – кивнул начальник полиции. – Однако отдел внутренних расследований не обязан уведомлять ру­ководителей тех подразделений, в отношении которых он ведет следствие. А вот то, что вы не поставили в извест­ность меня, – при этом Тиббл сурово посмотрел на Бейлиса, – является превышением полномочий.

– Сэр! – Бейлис попытался встать, но Тиббл жестом усадил его на место.

"Неплохой жест, – подумала Ева. – Сурки должны сидеть в своих норках".

Щеки Бейлиса покрыл нездоровый румянец.

– Отделу внутренних расследований разрешено само­стоятельно проводить технические мероприятия, когда интересы дела требуют режима секретности. После того как у нас появились подозрения об утечке информации, было решено, что эта операция будет проводиться исклю­чительно офицерами отдела внутренних расследований.

Тиббл присел на краешек своего стола, что заставило Еву улыбнуться: она снова вспомнила поведение Рорка на переговорах.

– А могу ли я поинтересоваться, капитан, кто принял такое решение?

– Мы обсуждали это с несколькими офицерами моего отдела.

– Понятно. Значит, именно вы решили нарушить субординацию.

– Да, сэр. – Бейлис сказал это резко и решительно. – У нас были причины так поступить, чтобы избежать утеч­ки информации. Проинформировав руководителей других подразделений, мы рисковали погубить все расследование раньше, чем оно начнется.

– Должен ли я сделать из этого вывод, что майор Уитни находится у вас под подозрением?

– Нет, сэр.

– Может быть, ваше расследование касается и меня?

Бейлис открыл было рот, но вовремя опомнился:

– Сэр, вы вне подозрений.

– Неужели? – язвительно проговорил Тиббл. – Спа­сибо, капитан, успокоили, а то меня чуть инфаркт не хва­тил! А теперь, когда мы установили, что ни меня, ни майо­ра Уитни не подозревают в совершении преступлений, вы все еще отказываетесь проинформировать нас об этом расследовании?

– Охота на ведьм! – выпалила Рот, но тут же замолча­ла, встретившись взглядом с Бейлисом.

– Я не считаю это целесообразным, пока операция не завершена, – заявил он.

– Нужно ли мне, капитан, объяснять вам, в чем вы ошибаетесь?

Бейлис выдержал тяжелый взгляд начальника.

– Нет, сэр. Я сожалею о допущенной ошибке. И, согласно вашему приказу, вам будут представлены все записи и документы, касающиеся упомянутой операции.

– Надеюсь, включая и все материалы по расследова­нию убийств, проводимому лейтенантом Даллас?

Бейлис стал мрачнее тучи:

– По моему мнению, эти два дела не связаны между собой.

– Неужели? У вас есть свое мнение на этот счет, лей­тенант Даллас?

– Да, сэр. На мой взгляд, капитан Бейлис ошибся в анализе ситуации. Два офицера полиции, оба – сотрудни­ки Сто двадцать восьмого отдела, были убиты в течение недели. У нас есть все основания считать, что преступле­ния совершены одним и тем же человеком. Полагаю, что лейтенант Миллз, убийство которого мы расследуем, бу­дет посмертно обвинен в получении взяток, давлении на свидетелей и попытках помешать следствию по делу небе­зызвестного Макса Рикера. По настоянию отдела внут­ренних расследований детектив Коли согласился изобра­жать коррумпированного офицера полиции. Как только мы получили все эти данные, расследование натолкнулось на активное сопротивление под предлогом того, что мы пытаемся скомпрометировать погибшего офицера поли­ции.

– Наша операция находится в очень важной ста­дии! – Бейлис, с трудом скрывая бешенство, повернулся к Еве. – Коли согласился работать на нас добровольно. Его никто не принуждал. Он хотел получить повышение и прибавку к зарплате. У нас не было причин считать, что его жизни что-то угрожает, но зато были все основания надеяться, что он, работая в "Чистилище", сможет всту­пить в контакт с Рикером.

Ева хотела спросить, какое отношение Рикер имеет к "Чистилищу", но не стала. Не здесь и не сейчас.

– А теперь, капитан? Теперь, когда он погиб?

Бейлис нахмурился:

– Мы считаем, что имеет смысл поддерживать легенду Коли. Таким образом мы получим возможность выявить коррумпированных сотрудников Сто двадцать восьмого отдела.

– Вы использовали одного из моих людей, не поста­вив меня в известность! – закричала Рот. – Вы что, пола­гаете, что у меня весь отдел состоит из одних Миллзов? Я несу ответственность за своих людей!

– Вы за них несете даже большую ответственность, чем вам кажется, – многозначительно заметил Бейлис.

– Я считаю, что в отношении меня тоже было допу­щено нарушение правил, – вступила в спор Ева. – Мне подбросили ложную информацию. И я могу привести еще много примеров, когда расследование убийства полицей­ского пытались завести в тупик. К тому же использовать погибшего полицейского как свое прикрытие – подлый трюк. Коли погиб на боевом посту; он заслуживает уваже­ния своих коллег!

– Хватит, лейтенант, – тихо пробормотал Уитни.

– Нет, сэр, нам предстоит еще долгий путь! – Ева встала со стула. – Я не спорю с тем, что отдел внутренних расследований делает важное дело, поскольку "грязные" полицейские пачкают все наше управление. Но когда старший по званию действует в своих собственных инте­ресах и, используя свое служебное положение, приказыва­ет нижестоящим повернуть ход расследования убийства в выгодное для него русло, он становится таким же "гряз­ным" полицейским, как те, на которых он должен охо­титься.

– Вы забываетесь, лейтенант! – Бейлис вскочил на ноги. – По какому праву вы считаете, что можете оскорб­лять меня?! Я уже пятнадцать лет охраняю чистоту рядов управления! А вы сами отнюдь не Белоснежка. Связи ва­шего мужа с Рикером можно, конечно, похоронить, но можно и вытащить на свет! Вы вообще не имеете права за­ниматься этим делом!

– Не нападайте на моего офицера, – спокойно сказал Уитни. Он поднял руку, останавливая Фини, который ре­шительно направился к Бейлису. – И не смейте высказы­ваться по поводу ее личной жизни и профессиональных способностей. Если бы я позволил втянуть себя в эту пере­палку, я бы не без удовольствия сказал, что вы не стоите и половины того, чего стоит лейтенант Даллас. Но я не собираюсь опускаться до этого. Шеф Тиббл, я бы хотел сде­лать заявление.

Тиббл развел руками:

– Прошу вас, майор.