– А гостеприимство играет такую важную роль в греческой культуре, да? Ты можешь оставить девушку в день свадьбы, но, заявившись к ней домой четыре года спустя, будешь ожидать чашку кофе и кусок баклавы.
– Я никогда раньше не видел тебя такой рассерженной.
– Чувствуй себя как дома! – яростно бросила она, загромыхав чайником. – Хотя нет, не чувствуй себя как дома.
– Греческий кофе, пожалуйста.
– Я ненавижу греческий кофе! Ты можешь выпить чаю.
И тут Алекос заметил кружку, оставшуюся на столе с утра.
– Если ты ненавидишь греческий кофе, то почему пьешь его?
Келли уставилась на предательскую кружку, чувствуя, как лицо заливается краской. Вряд ли она могла рассказать о том, что начала пить этот кофе, потому что он напоминал ей о счастливых временах на острове Корфу, и что теперь ей даже нравился его горький вкус.
– Я… я… – мямлила она.
– Мне приятно видеть, что ты не возненавидела все греческое.
Решив игнорировать Алекоса, Келли повернулась к нему спиной. Открыв кухонный шкафчик, девушка преувеличенно бойко достала оттуда банку растворимого кофе.
– Вот что я обычно пью, – солгала она.
На самом же деле она не притрагивалась к растворимому кофе уже шесть месяцев, и гранулы слиплись друг с другом.
Сжав зубы, Келли потыкала в них ложкой и насыпала кофе в кружку.
Наблюдая за этим представлением из-под полуопущенных век, Алекос снял пиджак и бросил его на спинку стула.
– Ты никогда не умела врать.
Его мускулистые, сильные руки заставили девушку вспомнить те моменты, когда она прижималась к нему всем телом, дивясь собственному счастью.
– Зато ты просто мастер обмана. Ты мог заниматься любовью с девушкой, как будто в этом мире тебя больше ничего не интересовало, а потом уйти, даже не попрощавшись.
– Почему ты продала кольцо?
– Потому что оно мне больше не нужно. Кольцо лишь напоминало о когда-то принятом неверном решении. Я принесу тебе его, и потом ты сможешь уйти. Надеюсь, по пути ты еще раз стукнешься головой о дверную раму.
Трясущимися руками Келли налила кофе и резко подтолкнула чашку к Алекосу, невольно почувствовав укол совести из-за того, что он расплескался через край. Для нее было непривычно вести себя так негостеприимно, но, с другой стороны, он и не был гостем, ведь так? Его никто не приглашал.
Алекос зашагал по кухне. Этого явно было недостаточно, чтобы погасить яростный огонь внутри его, поэтому он нетерпеливо развернулся и провел рукой по волосам в жесте полного разочарования.
– Это кольцо было моим подарком, и все же ты намеревалась продать его незнакомым людям! – взорвался он, и Келли изумленно подняла на него взгляд.
– Почему я должна была его оставить? – спросила она, практически ощущая, как висящее на шее кольцо налилось свинцовой тяжестью. – Или ты считаешь, что оно имеет для меня какое-то значение?
– Я подарил его тебе.
– В качестве платы за секс, – бросила она. Келли не позволяла себе думать о том, что у Алекоса могли быть другие причины для этого поступка. – Ведь ты всегда хотел от меня только этого, не так ли? Ты думаешь лишь о сексе. Каждую минуту. Секс – вот что нас тогда связывало.
При упоминании о страстных интимных отношениях глаза Алекоса потемнели, и Келли тут же пожалела, что завела разговор в это русло.
– Не каждую минуту. По словам экспертов, каждые шесть секунд, – сказал Алекос, расхаживая по ее кухне, такой привлекательный, такой сексуальный. – Мужчины думают о сексе каждые шесть секунд. А это значит, что в остальные пять минут мы можем думать о чем-нибудь другом.
– Ты наверняка думаешь о том, как заработать деньги.
– У тебя мало денег? Ты поэтому продала кольцо? – сверкая глазами, спросил Алекос, приближаясь к Келли.
Она схватилась за край стола.
Он стоял прямо перед ней, широко расставив ноги, и его мужественная сексуальность заставила воздух нагреться до небывалой температуры.
Ощущая долго сдерживаемое возбуждение, Келли оттолкнула его от себя.
– Ты вторгаешься в мое личное пространство, Алекос. Отойди от меня.
– Я провел последние пять секунд думая о кофе. А это значит, что теперь пришло время задуматься о сексе.
Она ощутила, как тепло разливается по телу и внутри ее разгорается огонь страсти, готовый вырваться наружу.
Пытаясь побороть свою реакцию на Алекоса, Келли хотела было прошмыгнуть мимо него, но он схватил ее за руку и притянул к себе. Их тела соприкоснулись, и в тот же миг он прочел ее мысли.
Без предупреждения Алекос наклонил голову и страстно, и требовательно поцеловал Келли. Она словно бы вернулась на четыре года назад, в то время, когда чувства правили разумом, когда мир казался прекрасным, когда все, чего она хотела, – это быть с ним.
Собрав всю силу воли, она высвободилась из объятий Алекоса.
– Нет!
Мужчина прерывисто вздохнул, прожигая ее взглядом.
– Ты права. – От возбуждения его греческий акцент стал более заметен. – Это безумие.
– Я не… – начала Келли.
– Я тоже, – прервал ее Алекос.
Если бы кто-нибудь из них сделал шаг назад, положение еще можно было бы спасти.
Но вместо этого их губы снова слились в страстном поцелуе. Первобытное притяжение между ними вспыхнуло с новой силой, и на мгновение Келли растворилась в этих ощущениях.
Как же она по этому соскучилась.
Как же она соскучилась по нему.
Соскучилась по его поцелуям. По прикосновению его рук.
Келли жадно исследовала его рот языком. Но в ее прикосновениях также сквозила и злость, ведь она думала: посмотри, по чему ты скучаешь: просто взгляни на то, что ты потерял.
Да, подумала она, это так хорошо, а ты отказался от этого. Ты сам отказался от этого.
Тихонько мурлыча, она лизнула уголок его рта, что было довольно провокационной лаской. Келли не знала, что двигало ею в тот момент – желание? гордость? жажда мести?
Не прерывая поцелуя, Алекос прислонил Келли к стене и обхватил ладонями ее лицо. Ее пальцы судорожно сжимали ворот его рубашки, притягивая его ближе. Они целовались с такой страстью, будто это были их последние мгновения на земле, будто они никогда не расставались.
Прикосновения Алекоса были столь же искусны, что и раньше, его поцелуи – столь же головокружительны.
Да, Келли злилась на него, но, казалось, это лишь сильнее разжигало огонь между ними. Ярость добавляла остроты ощущениям.
– Дорогая, мы не должны этого делать, – хрипло выдохнул Алекос, в то же время легонько скользя губами по шее Келли.
– Ты прав. Не должны.
– Ты злишься.
– Я просто в ярости.
– Это я в ярости из-за того, что ты продала кольцо.
– А я злюсь, потому что ты собираешься подарить его другой женщине.
– Это не так!
Алекос запрокинул голову Келли назад, вглядываясь в ее глаза, и сказал:
– Я не собираюсь дарить его другой женщине.
– Я ненавижу ее. Ненавижу тебя.
Он глубоко вздохнул:
– Вероятно, я это заслужил.
– Ты совершенно точно заслужил это, – ответила Келли, в то время как ее руки обхватили его талию, а затем опустились ниже, заставив Алекоса задержать дыхание.
– Если мы это сделаем, ты возненавидишь меня еще сильнее.
– Поверь, это невозможно.
Рука Алекоса скользнула по бедру Келли.
– В таком случае не вижу причин останавливаться.
Он застонал, когда его пальцы дотронулись до ее кожи.
– На тебе чулки? – изумленно спросил он.
– Я всегда надеваю чулки на работу.
А та женщина носит чулки, Алекос? Ощущаешь ли ты то же самое, находясь рядом с ней?
– Хм, чулки под строгой юбкой, – пробормотал он, тут же избавляясь от ненужного предмета гардероба. – Этот наряд учительницы заводит меня. – Алекос вытащил заколку из волос Келли, заставив ее поморщиться от боли. – Прости. Прости. Я не хотел сделать тебе больно.
– Ты всегда причиняешь мне боль. – Она чувствовала, как он ласково перебирает ее локоны. – Так что ничего страшного.
– Знаю, я был настоящим подонком.
– Да, ты был и остаешься подонком. А теперь, не мог бы ты просто?…
Прижавшись к Алекосу, Келли слегка прикусила его губу, на что тот ответил очередным страстным поцелуем.
– Ни с одной женщиной я не чувствовал себя так, как с тобой.
Эти слова заставили Келли вздрогнуть от удовольствия.
– Уверена, что ты не переставал искать.
Алекос зарылся лицом в ее волосы:
– Четыре года назад ты не была такой неукротимой.
Келли закрыла глаза:
– Помолчи…
Алекос снова завладел ее губами:
– Келли…
– Замолчи.
Она не хотела говорить о том, чем они занимались. Сжав зубы, Келли нетерпеливо расстегнула рубашку Алекоса, чтобы иметь возможность ласкать его грудь.
Заниматься сексом с Алекосом значило понять, для чего она была создана.
Он наблюдал за Келли из-под полуопущенных век. Его взгляд был столь полон первобытной сексуальной энергии, что у нее мурашки побежали по спине.
"Позже, – думала она, – я пожалею об этом".
Но сейчас ей было все равно.
Вполне вероятно, что он лгал насчет кольца. Возможно, Алекос собирался подарить его другой женщине, но, по крайней мере, она позаботится о том, чтобы он никогда не забыл ее.
Тело Келли буквально болело от охватившего ее возбуждения, и она лишь одобрительно застонала, когда Алекос усадил ее на стол, позволив ей наконец добраться до его твердой, упругой плоти.
– Алекос…
– Мне необходимо ощутить твой вкус, просто необходимо…
Бормоча что-то по-гречески, он сорвал с Келли блузку и бюстгальтер и тут же прильнул губами к ее груди.
Она запрокинула голову, наслаждаясь жаром его ласк.
– Сейчас!
Келли схватилась за галстук, притягивая его ближе.
Отодвинув в сторону ее трусики, Алекос вошел в нее одним мощным движением. Келли так долго была одна, что ей понадобилось время, чтобы привыкнуть к внушительному размеру его мужского достоинства, которое было таким твердым, горячим и требовательным, что она на миг замерла, боясь даже вздохнуть или пошевелиться. Но тут Алекос снова поцеловал ее, и с этого мгновения она полностью отдалась процессу, каждое движение заставляло Келли забывать, как сильно она ненавидела своего любовника. Она обвила ногами его бедра, впуская Алекоса еще глубже, и впилась ногтями в его спину.
Секс был так потрясающе хорош, что, когда зазвонил телефон Алекоса, последний и не подумал отвечать; никто из них сейчас не замечал ничего, кроме партнера. Одной рукой перебирая волосы Келли, другой поддерживая ее за бедра, он совершал мощные толчки. Келли не могла долго сдерживаться, и вскоре она ощутила, как первые волны наслаждения накатывают на нее. Ее удовольствие граничило с болью, но Алекос продолжил движения, возносящие их обоих на пик блаженства.
Любовники слились в поцелуе, когда сильнейший оргазм настиг их. Волна за волной наслаждение накатывало на них, не давая им ни секунды передышки.
Затем Келли лежала, ощущая на себе тяжесть тела Алекоса.
Придя в себя, она с ужасом заметила, что кольцо все это время болталось у нее на шее. Запаниковав, она поспешно спрятала украшение под воротом блузки, трясущимися руками пытаясь застегнуть ее.
Заметил ли он?
Нет, они были слишком поглощены друг другом. Даже если бы кольцо ударило его по лицу, то Алекос вряд ли бы обратил на него внимание.
– Я принесу кольцо, – хрипло произнесла Келли, направляясь к двери.
Ее ноги дрожали, тело горело.
Оказавшись в спальне, она сняла с шеи золотую цепочку с кольцом. Казалось, оно подмигивало ей, и она почувствовала, как к горлу подступил комок. Келли носила кольцо у сердца на протяжении нескольких лет, оно было свидетелем ее боли и последующего медленного восстановления.
Услышав шум, доносящийся из прихожей, Келли быстро вытерла глаза и направилась к лестнице.
Входная дверь была открытой.
– Алекос? – позвала она, удивленно заглядывая на кухню, но тут до нее донесся рев мотора.
Все еще сжимая кольцо в руке, Келли подскочила к двери и увидела удаляющийся черный автомобиль.
Глава 4
– Ладно, дыши, дыши… Я каждый раз тебе это повторяю; как так получилось, что у тебя в жизни столько проблем? Я считаю день захватывающим, если моя карточка не срабатывает в магазине, – говорила Вивьен, сидя на диване рядом с Келли и держа в руках наполовину съеденный батончик мороженого и коробку бумажных салфеток. – Как ты можешь быть беременной? Ты же не занималась сексом четыре года.
Келли попыталась подавить панику.
– У меня был секс три недели назад.
Мороженое выпало из рук изумленной Вивьен.
– У тебя был секс три недели назад? Но ты… то есть с кем? Ты же не ходишь по клубам, не любишь отношения на одну ночь. А три недели назад приезжал Алекос…
Тут улыбка Вивьен погасла, и Келли обхватила себя руками, чувствуя, как горит ее лицо.
– Да, ты все правильно поняла.
– Алекос?
– Ты можешь не произносить при мне его имя? Кажется, ты была вполне довольна, когда он целовал меня в школе.
– Это был только поцелуй! Я где-то читала, что от поцелуя нельзя забеременеть! Алекос?! Ты же ненавидела его за то, что он разрушил твою жизнь! – ошеломленно воскликнула Вивьен, салфеткой вытирая мороженое с пола. – Какой беспорядок.
– Я знаю.
– Это я о ковре, а не о твоей жизни, хотя она тоже оставляет желать лучшего. – Вивьен облизала испачканные шоколадом пальцы. – Итак, он уехал без кольца именно поэтому?
– Понятия не имею. Я так предполагаю, но не могу сказать точно. Он просто испарился. Как всегда, – взволнованно воскликнула Келли, шагая по маленькой гостиной Вивьен.
– Кел, – твердо произнесла ее подруга. – Не подумай, что я тебя не люблю или что я не переживаю по поводу сложившейся ситуации, но не могла бы ты не наступать туда, где размазано мороженое? Ты разнесешь его по всей квартире, а мои арендаторы выкинут меня на улицу за шоколадные отпечатки по всему жилью.
– Извини, – пробормотала Келли.
– Забудь об этом. Завтра утром я чем-нибудь ототру это пятно. Итак, ты не разговариваешь с мужчиной четыре года, а потом вдруг занимаешься с ним страстным сексом. Эту сторону твоей натуры я раньше не замечала. Я никогда раньше не думала, что ты такая…
– Помешанная на сексе? Возможно, это случается, когда слишком долго стараешься держаться подальше от мужчин. О боже, о чем я тогда думала, Вив? Он бросил меня… – Голос Келли набрал силу. – И что же я делаю? Я вознаграждаю его сексом. Что со мной? Я больна?
Вивьен устало смотрела на подругу:
– Надеюсь, что нет, потому что мой ковер уже достаточно пострадал. Сколько лет?
– Что?
– Ты сказала, что такое случается, когда долгое время избегаешь мужчин. Так сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз занималась сексом?
Келли погрузилась в воспоминания:
– Думаю, где-то около четырех лет. С того момента, как… в общем, воздержание стало частью моей программы по излечению от Алекоса.
– Похоже, она не сработала.
Келли медленно, глубоко дышала, пытаясь успокоиться и думать логически.
– У тебя когда-нибудь были отношения, когда ты просто не могла устоять перед мужчиной? – спросила она. – Ты знаешь, что это плохо для тебя, что ты будешь мучиться, но что-то неизменно притягивает вас друг к другу.
– Нет. Но моя невестка – алкоголичка, и твое описание очень похоже на ее тягу к бутылке.
– Не слишком утешительная аналогия. Если бы она прожила четыре года без водки, она бы все так же желала ее?
– О да. По ее словам, это чувство не покидает ее никогда. Вопрос только в том, чтобы держаться от бутылки подальше.
– В моей ситуации водка отвезла меня домой и ворвалась в мое жилище.
Вивьен недоуменно моргнула:
– Наш разговор становится слишком запутанным для меня. Но водка кажется хорошей идеей в сложившейся ситуации. У меня где-то есть немного, для особых случаев.
– Я беременна, – напомнила Келли. – Я не могу пить алкоголь.
– Зато я могу. Я выпью за двоих, пока ты будешь решать, что тебе дальше делать.
Пару мгновений спустя Вивьен снова появилась в комнате с бутылкой водки, бледная как полотно.
– Забудь об этом. Тебе не надо думать, что делать дальше. Похоже, за тебя уже все решили. Во дворе дома припаркован огромный лимузин, а я не знаю ни одного человека, у которого он есть.
– Что?!
– Это Алекос. Я уверена в этом.
– Нет! – Запаниковав, Келли вскочила. – Это не может быть он. Зачем ему быть здесь? Он не может знать, что я беременна.
– Ну, он же присутствовал в момент зачатия, – услужливо подсказала Вивьен. – И он явно обладает незаурядным умом, так что вполне возможно, что он предвидел такое развитие событий.
Прерывисто дыша, Келли прижала руку к груди:
– Нет. Нет…
– С другой стороны, мужчины иногда не понимают всей ситуации, так что он, возможно, просто приехал за кольцом, – успокаивающе произнесла Вивьен. – В этом случае он уедет отсюда с еще большим долгом, как только ты добавишь к списку плату за подгузники, одежду, компьютер для ребенка. Потом еще плата за университет и…
– Замолчи, Вивьен! Не впускай его в квартиру. Я еще не решила, что мне делать, – продолжала паниковать Келли. – Мне нужно время.
– Не будь смешной! Время не изменит ничего, кроме твоего возраста. – Вивьен подскочила к двери. – Но я обещаю не говорить ему: "Привет, папуля!" или "Ты привез подгузники?".
Келли обессиленно опустилась на диван и, прислонив руку ко лбу, застонала. Как вообще этот кошмар мог произойти с ней?
Ей нужно было время подумать. Келли не была готова сделать это сейчас.
Дверь в квартиру Вивьен захлопнулась.
– Расслабься, это не он, а лишь один из его рабов. – Подруга вернулась в комнату, волоча за собой небольшой чемодан, и бросила Келли конверт. – А вот и я. Можешь дать мне чаевые, если хочешь.
– Что это? И где ты взяла чемодан?
Келли незамедлительно раскрыла конверт и тут же узнала уверенный почерк Алекоса. Прочитав письмо, она нервно сглотнула.
– Что теперь? -
Вивьен отняла у нее листок.
"Мой личный самолет ожидает тебя в аэропорту.
Джаннис отвезет тебя. Увидимся на Корфу".
– Кел, я готова ткнуть тебе в глаз чем-нибудь острым. Кольца, которые стоят целое состояние, лимузины, личные самолеты – назови мне хоть одну причину, по которой я не должна умирать от зависти?
Зубы Келли нервно стучали.
– Он бросил меня в день свадьбы.
– Да, это так. Но, Келли, личный самолет, – слабым голосом говорила Вивьен. – Это значит удобные сиденья, хорошее обслуживание, вкусная еда. Как быстро я могу вставить себе имплантаты в грудь? Я бы могла отправиться вместо тебя.
– Ты можешь лететь, если желаешь, потому что я никуда не еду, – упрямо произнесла Келли, и тут ее взгляд упал на чемодан. – А это что?
– Джаннис сказала, что это для тебя.
– Джаннис? Вы с ней на "ты"? Как быстро вы подружились.
Келли опустилась на колени и открыла чемодан.