* * *
Тибальт сказал, что покажет мне дом, но мы не пошли дальше комнаты, где когда-то находился саркофаг, потому что Тибальт стал показывать мне книги, которые написал его отец, планы осуществленных раскопок. Я не возражала. Мне так радостно находиться радом с ним, слушать его, подавать разумные реплики.
Дом мне показала Табита и познакомила с прислугой. Эмили, Эллен, Джейн и Сара работали служанками, были обыкновенными девушками и я не сразу научилась различать их. Но в доме жили и трое странных людей.
Я видела двух слуг - египтян, Мустафу и Абсалама, странных, враждебных и (как до меня дошли слухи) зловещих. Я с интересом слушала о них рассказы в деревне.
Табита объяснила мне, что сэр Эдвард любил держать их возле себя, они заботились о нем, готовили ему экзотические блюда, о которых она и понятия не имела. Он нанял их на службу во время одной из экспедиций в Египет. Он привязался к ним, никогда не расставался с ними и привез их в Англию.
Она сказала, что Мустафа и Абсалам с отчаянием переживали смерть хозяина, но они были фаталисты. Они совершенно уверены, что его смерть наступила в результате действия проклятия фараонов.
- Они очень волнуются из-за планов Тибальта продолжить работы в том месте, где остановился его отец. Думаю, они хотели бы отговорить его от продолжения раскопок, если бы смогли.
Меня представили им как будущую леди Трэверс, они настороженно осмотрели меня. Ведь они уже видели меня несколько лет назад, когда я носилась по тропинке вокруг дома. Скорей всего, им известен и случай с мумией.
Но я была готова к встрече с ними. А вот Джанет Тестер - совсем другое дело. Это старушка была няней Тибальта и Сабины, а еще раньше служила у их матери, она осталась в доме и после смерти леди Трэверс. Я помню, Сабина рассказывала о няне Тестер, у которой случаются забавные случаи "выпадения памяти", но Сабина обо всем болтала без умолку, и я не особенно обращала внимания на ее реплики о няне, ведь в их доме было столько интересного. Я видела няню Тестер всего пару раз и подумала, что она странная, но там на каждом шагу встречались странности.
Я слышала истории, что дом наводит страх на прислугу и приписывала этот факт экстраординарным предметам, хранящимся в доме - саркофагу или мумии. Мустафа и Абсалам тоже внесли свою лепту в атмосферу таинственности, а позже я поняла, что не обошлось и без няни Тестер.
- Я должна рассказать тебе о няне, - сказала Табита, прежде чем она повела меня к ней в комнату. - Она очень старая. Она поступила работать няней к супруге сэра Трэверса, она была ей предана всем сердцем. Потом она ухаживала за Тибальтом и Сабиной. Когда леди Трэверс умерла, няня чуть не лишилась рассудка. Ты же знаешь, это иногда бывает со старыми нянями. Они относятся к своим воспитанникам, как к собственным детям. К ней нужно относиться осторожно… с добротой. Иногда она ведет себя необычно. Сэр Эдвард собирался дать ей денег и отослать из дома, но она пожелала остаться. Сказала, что всю жизнь прожила в их семье и ей некуда идти, она хочет остаться. Наверху в доме есть отдельная комната. Она понравилась Джанет, ей разрешили там поселиться. Она почти не выходит оттуда, но мы за ней присматриваем, конечно.
- Как странно.
- Ты увидишь, что вошла в необычную семью. Тибальт тоже весьма своеобразен, как и его отец. Сэр Эдвард ничего не хотел слышать о повседневных делах. Он отстранялся от всего, выбирая самый легкий путь. Тибальт во многом похож на отца. Вопрос стоял так: либо оставить няню в доме, либо отправить ее в какое-нибудь специализированное заведение. Но она была бы там несчастна. Тибальт заходит навестить ее… когда вспоминает о ее существовании. Приходит и Сабина. Няня радуется, ведь Сабина ее любимица. Сначала она больше любила Тибальта, но с годами он стал точной копией отца.
- Видимо, няня не любила сэра Эдварда.
- Ты же знаешь этих старушек. Она ревновала к нему свою мисс Рут - леди Трэверс считала ее своей дочерью. Она не одобряла ее супруга. Бедная Джанет. Она сильно постарела. Ей около восьмидесяти лет. Пойдем, познакомишься с ней.
Мы поднялись по лестнице. Какой тихий дом, наши ноги утопали в толстых коврах, покрывавших весь пол. Я сказала об этом и Табита пояснила:
- Сэр Эдвард не выносил постороннего шума, когда работал.
Дом был высоким, и комната, которую занимала няня Тестер, оказалась под самой крышей.
Я удивилась, увидев седую, тихую старушку, открывшую нам дверь, когда мы постучали. На ней была надета накрахмаленная шелковая блузка и черная юбка из бомбазина.
Табита сказала:
- Джанет, я привела к тебе мисс Осмонд.
Старушка смотрела на меня влажными от сдерживаемых чувств глазами:
- Входите, входите.
Она обитала в милой комнате с хорошей мебелью, ковриками ручной работы на полу и вышитыми подушками на диване. Горел камин и закипал чайник, готовясь засвистеть.
- Выпейте со мной чаю.
Я с удовольствием согласилась.
- Значит, вы уже слышали обо мне? - спросила я.
- Конечно. Тибальт мне рассказывал. А я его попросила: "Ну-ка опиши мне ее". А он только и смог сказать: "Она любит нашу работу". Очень для него характерно! Но я знала. Я часто видела тебя, когда ты болталась по саду. С тобой всегда случались всякие неприятности!.. Я приготовлю чай.
- Может, я займусь чаем, а вы пока побеседуете?
Выражение мягкости на лице старушки внезапно пропало: глаза стали злыми, она поджала губы.
- Я сама, спасибо, - сказала она. - Я сама приготовлю чай в моей собственной комнате.
Пока она готовила чай, Табита выразительно посмотрела меня. Думаю, она намекала мне на странности, присущие няне Тестер.
- Чай готов. Я его всегда размешиваю, - объяснила мне старушка, - и настаиваю пять минут. Только так можно получить настоящий вкус чая. Да не забудь нагреть чайник, я всегда напоминала об этом мисс Рут…
- Она говорит о леди Трэверс, - пояснила Табита. И ее слова снова вызвали жесткое выражение на лице няни.
- И чай нужно насыпать в сухой чайник, это очень важно, - закончила та.
Она мурлыкала, разливая чай.
- Надеюсь, ты будешь счастлива, дорогая. Тибальт был хорошим мальчиком.
- Был? - переспросила я.
- Когда он был маленьким, он всегда находился при мне. Этакий маменькин сынок. А когда вырос и пошел в школу, он стал ближе к отцу.
Она печально покачала головой.
- У Тибальта с детства склонность к археологии, - пояснила Табита. - Это восхищало сэра Эдварда, у Тибальта было столько преимуществ при таком отце.
Джанет Тестер, не переставая, помешивала в чашке чай. Я почувствовала, что атмосфера накаляется.
- А теперь он женится. Как летит время! Кажется, только недавно я играла с ним в прятки.
Мысль о том, как Тибальт играет в прятки, показалась мне забавной и я засмеялась.
- С тех пор он прошел долгий путь, - сказала я.
- Надеюсь, не по дороге к руинам, - ответила няня, яростно помешивая чай.
Я посмотрела на Табиту, та пожала плечами. Я решила, что лучше не говорить о профессии отца и сына и спросила о детстве Тибальта. Тема доставила явное удовольствие няне.
- Он был хорошим мальчиком. Он доставлял мало хлопот. Мисс Рут обожала его, он был ее любимцем. У меня есть фотографии.
Я не могла оторвать от них глаз. Тибальт сидит на ковре голышом, Тибальту два года, а вот Тибальт и Сабина.
- Разве она не милашка? - спросила няня Тестер.
Я согласно кивнула.
- И такая болтушка! Никогда не замолкает.
Я заметила, что это свойственно ей и сейчас.
- Маленькая шалунья, - сказала няня с любовью.
Я увидела на фотографии Тибальта рядом с красивой женщиной со взбитыми волосами, она держала на руках ребенка.
- Это они с мамой. А вот Тибальт пошел в школу.
На другой фотографии он держит в руках ракетку.
- Мальчик не слишком преуспел в спорте, - разочарованно прокомментировала няня. - Он только учился. Не то, что Сабина. Все говорили, что она не умеет концентрировать внимание. Конечно, все награды доставались Тибальту и вот тогда сэр Эдвард, который почти не обращал внимания на детей раньше, вдруг навострил уши.
Она подкрепляла свои слова выразительной жестикуляцией, интонацией голоса, поворотом головы, мимикой.
Я провела в обществе няни мало времени, но поняла, что та не любит Табиту и сэра Эдварда. Она обожала мисс Рут и Тибальта, когда тот был ребенком. Но я не очень разобралась, как она относилась ко взрослому Тибальту.
Мне было так интересно с няней. Я поняла: если бы я пришла одна, без Табиты, то узнала бы гораздо больше о няне Тестер.
Мы собрались уходить, и я услышала вздох облегчения, который вырвался у Табиты. Она пошла вперед, а няня неожиданно задержала меня у двери, ее пальцы оказались сухими и сильными.
- Приходите еще, мисс Осмонд, одна, - прошептала она.
Мы спустились по лестнице, и я сказала:
- Какая странная старушка.
- Почувствовала?
- Думаю, она на самом деле не такая, какой кажется. Иногда она такая мягкая, а порой совсем наоборот.
- Иногда у нее туман в голове.
- Она постоянно говорит о мисс Рут.
- Все старые няни такие. Они относились к чужим детям как к своим собственным. И были к ним ближе, чем родители. Она не любила сэра Эдварда, ревновала к нему мисс Рут и обвиняла его в том, что он не интересуется своей женой, и ей скучно с ним. Мать хотела, чтобы Тибальт стал священником, но он совершенно не подходил к этой профессии. Мальчик с ранних лет решил заниматься археологией, как и отец. Восторг отца возместил разочарование матери и няни Тестер. Леди Трэверс была истеричной женщиной, она откровенничала с няней, та ее обожала и не видела в ней никаких недостатков. Во многом супружеская жизнь Трэверсов не удалась, хотя леди Трэверс принесла с собой значительное состояние.
- Опять деньги, - вздохнула я. - Странно, об этом постоянно твердят.
- Это полезная вещь, ты должна это признать.
- При заключении некоторых браков деньги играют далеко не последнюю роль.
- Так устроен мир, - с легкостью в голосе ответила Табита. - Как хорошо выйти из комнаты Джанет: я у нее задыхаюсь.
Позже я много думала о той встрече. Я понимала нелюбовь старой няни к сэру Эдварду, но меня озадачила (а в этом не было ни малейших сомнений) ее неприязнь к Табите.
* * *
Две недели, оставшиеся до моей свадьбы, пролетели незаметно. Доркас и Элисон хотели устроить мне грандиозную свадьбу. Больше им не надо скрывать тайну моего рождения, и они испытывали такое облегчение, словно дети, которых впервые отпустили в школу. Даже перед будущим они не испытывали страхов. Дом, в котором они жили, теперь принадлежал им. Я обещала выделять им ежемесячную сумму на жизнь, мое будущее тоже решено, хотя они и не одобряли мой выбор. Тибальт не умел с ними разговаривать, между ними всегда существовала неловкость. Если я была рядом, то поддерживала беседу, но стоило мне выйти из комнаты, возвратясь, я заставала напряженную тишину. Им нечего было сказать друг другу. Они легко беседовали с Оливером о делах прихода, с Эваном вспоминали прошлое.
Тибальт чувствовал себя свободно, когда мы оставались наедине. Я так сильно его любила и не замечала его сдержанности. Часто мы просто рассматривали чертежи, сидя рядом. Одной рукой он обнимал меня, но говорили мы только о его работе.
Однажды он сказал:
- Как хорошо, что ты рядом, Джудит. Ты так быстро все схватываешь. Мне еще не встречались люди, которые проявляли бы такой же энтузиазм как ты.
- А ты сам и твой отец.
- Мы значительно сдержаннее.
Он поцеловал меня в лоб.
- А ты так сильно выражаешь свои эмоции. Мне это в тебе очень нравится.
Я обняла его и воскликнула:
- Я так счастлива.
Потом я рассказала ему, как решила возненавидеть его, еще не видя, потому что Сабина всегда говорила о нем в превосходной степени.
- Я представляла тебя бледным, сутулым, в очках, с жирными волосами. А потом ты ворвался к нам… в комнату с саркофагом… злой и мстительный, как разгневанный египетский бог, пришедший наказать меня за надругательство над древней святыней.
- Неужели я показался тебе таким?
- Именно. И я с того самого момента обожаю тебя.
- Мне надо не забывать иногда выглядеть мстительным и злым.
- Какое чудо, что ты выбрал меня.
- О, Джудит, ты такая скромная.
- Вовсе нет. Знаешь, я мечтала о тебе… что ты вдруг узнаешь, чего я стою на самом деле.
- Я и узнал в свое время.
- Когда?
- Когда узнал, что ты приходишь к нам за книгами и проявляешь интерес. А может быть, когда увидел, как ты поднялась из саркофага в развевающихся простынях. Ты выглядела так, словно побывала в аварии, но ничуть не походила на бальзамированную мумию. Но ты сильно старалась.
Я взяла его за руку и поцеловала.
- Тибальт, я буду заботиться о тебе всю жизнь.
- Как это успокаивает.
- Я постараюсь стать для тебя такой незаменимой, что ты будешь ненавидеть время, которое проводишь вдали от меня.
- Я уже достиг этого этапа.
- Правда? Неужели правда?
Он взял меня за руку.
- Пойми, Джудит, я не умею выражать словами свои чувства так же хорошо, как ты. Ты умеешь точно высказать самые заветные свои надежды.
- Я знаю, что говорю, не раздумывая, в отличие от тебя.
- Будь со мной терпелива.
- Скажи мне одну вещь. Ты счастлив?
- Неужели ты думаешь обратное?
- Не совсем.
- До того, как в моей жизни появилась ты, я потерял самого близкого человека, - медленно проговорил Тибальт. - Мы думали одинаково, мы понимали друг друга без слов. Он умер внезапно. Еще сегодня он здоров, а на следующий день его не стало… при непонятных обстоятельствах. Я переживаю эту утрату и долго еще буду печалиться. Поэтому постарайся быть со мной терпеливой. Я не способен проявлять жизнелюбие и восторг в той же степени, как ты… Моя дорогая Джудит, когда мы поженимся, я стану понемногу забывать о той ужасной трагедии.
Я положила голову ему на грудь и крепко обхватила его руками.
- Сделать тебя счастливым, дать тебе взамен то, что ты потерял… это будет целью моей жизни.
Он коснулся губами моих волос.
- Я благодарю Бога за тебя, Джудит, - сказал он.
* * *
Тибальт поссорился с тетушками из-за свадьбы. Свадьба не может состояться, твердо заявила Элисон, пока не пройдет "разумное время" после смерти сэра Эдварда и сэра Ральфа.
- Отцы жениха и невесты только недавно скончались, - причитала Доркас. - Нужно подождать по крайней мере год.
Никогда прежде я не видела, чтобы Тибальт так настойчиво выражал свои желания.
- Это невозможно! - закричал он. - Через несколько месяцев мы уезжаем в Египет. Джудит должна поехать в качестве моей жены.
- Представьте, как отнесутся к этому люди, - скромно высказалась Доркас.
- Меня это совершенно не касается, - ответил Тибальт.
Доркас и Элисон потерпели поражение, но позже я услышала:
- Ему-то это может и безразлично, но не нам. Мы здесь прожили всю жизнь и здесь же останемся до смерти.
- Тибальт не такой, как все, - успокаивала их я. - И совершенно не нужно переживать, что скажут соседи.
Они не возражали, но качала головами, не одобряя моего поведения. Мои тетушки считали совершенно неприличным позволять мужчине видеть до свадьбы, как сильно его любишь. Потом - пожалуйста. Потом жена обязана думать также как и муж, подчиняться ему во всем - естественно, если он не преступник - но до свадьбы не стоит "понижать себе цену", мужчина обязан находиться на коленях перед женщиной до свадьбы. Я смеялась над ними.
- Вы же знаете, что моя супружеская жизнь будет не такая, как у других. И я не буду вести себя, как другие.
Порой все мы волновались по какому-либо поводу, но ведь свадьба - знаменательное событие для любой семьи. Тетушки постепенно заполняли для меня нижний ящик комода разными вещами, обсуждали, какой будет прием после венчания. Переживали, что коттедж слишком мал, а, по обычаю, гостей следует встречать в доме невесты.
Я смеялась, но понимала их беспокойство. Они хотели, чтобы я подождала год не из-за соблюдения законов приличия, а чтобы у меня было время "увидеть все в реальном свете", как они говорили. Ведь в первый раз они выбрали мне в мужья Оливера, потом Эвана, а Тибальт им совсем не нравился.
Доркас простудилась - она неизбежно заболевала, когда тревожилась о чем-нибудь, за ней пришлось ухаживать, так как простуда перешла в бронхит.