* * *
Сэр Эдвард и Тибальт вернулись в Гизу, их пригласили на обед в Кеверал Корт. Я дожидалась их приезда, делая вид, что поправляю цветы в гостиной.
Тибальт сказал:
- Да это мисс Осмонд, не так ли? - Как будто ему надо было получить подтверждение. - Как поживаете?
- Я теперь компаньонка.
- Да, я слышал. Вы по-прежнему читаете?
- Много. Мисс Грей мне помогает.
- Отлично. Папа, это мисс Осмонд.
Сэр Эдвард посмотрел на меня невидящим взглядом.
- Это та девочка, которая нарядилась в мумию. Ей хотелось почувствовать, что значит быть забальзамированной и лежать в саркофаге. Она прочитала несколько твоих книг.
Теперь сэр Эдвард впервые посмотрел на меня с интересом. Его глаза заблестели. Думаю, моя выходка с мумией развеселила его. Теперь он стал больше походить на Тибальта.
Мне очень хотелось постоять и побеседовать с ними. Но на лестнице появилась леди Бодреан. Видимо, она услышала мой голос.
- Мой дорогой сэр Эдвард… и Тибальт? - Она ринулась вниз по ступенькам. - Я слышала, кто-то разговаривает с моей компаньонкой.
Я ушла в свою комнату и оставалась там весь вечер, отдыхала от своего тирана, потому что она занималась гостями. Я представила их за обеденным столом, Теодосия прекрасно выглядит в розовом шелке, она такая нежная, дружелюбная, имеет огромное наследство, которое будет кстати при финансировании экспедиции в дальние страны.
Никогда я не чувствовала себя такой беспомощной, как в тот момент, а после нынешней встречи с Тибальтом, подтвердившей все мои представления о нем, убедилась вновь - он мужчина моей мечты. Я вновь задумалась, не следует ли мне немедленно уйти от леди Бодреан.
Но это не свойственно моему характеру. Пока они с Теодосией не поженятся, я буду продолжать мечтать… и надеяться.
* * *
Я повела собачек на прогулку, направляясь к дому Гиза и вдруг услышала:
- Джудит!
Обернувшись, я увидела Эвана Каллума.
- Джудит, - он протянул мне руку. - Я очень рад видеть тебя.
- Я слышала о вашем приезде. И тоже рада тебя видеть.
- Как у тебя дела?
- Все изменилось.
- К лучшему?
- Его преподобие скончался. Ты знаешь, Оливер женился на Сабине, а я теперь компаньонка у леди Бодреан.
Он сделал кислую мину.
- Вот видишь, ты представляешь, что это такое, - вздохнула я.
- Я же работал когда-то учителем у них в доме, к счастью, не под ее юрисдикцией. Бедняжка Джудит!
- Я говорю себе по пятьдесят раз в день: не жалей себя. Поэтому и ты меня не жалей, пожалуйста.
- Но все же тебя жалко. Ты была моей лучшей ученицей. У тебя столько энтузиазма, интереса - а ведь это главное в нашей профессии. Без этого ничего не добьешься.
- Ты едешь с ними в экспедицию?
- К сожалению, нет. У меня нет достаточного практического опыта. Между домом Гиза и Кеверал Кортом пройдут серьезные переговоры, я уверен. Сэра Ральфа убеждают в необходимости финансировать данный проект.
- Он всегда живо интересовался раскопками. Я уверена, они сумеют его уговорить.
- Тибальт сомневается. - Он оглянулся. - Словно старые дни вернулись. Ты, Хадриан, Теодосия, Сабина. Меньше всего интересовалась археологией Сабина, как это ни странно. Они переменились?
- Сабина стала женой священника. Я вижусь с ней очень редко. У меня мало свободного времени, а когда выдается момент, я навещаю Доркас и Элисон и захожу к мисс Грей, она одалживает мне книги.
- По археологии, конечно.
- Конечно.
- Хорошо. Надеюсь, ты не слишком утомляешься. Я слышал, Хадриан приезжает в конце недели.
- Не знаю, мне не сообщают такие вещи.
- Бедняжка Джудит, жизнь порой бывает несправедлива.
- Видимо, я уже израсходовала свой запас удачи. Ты знаешь, что меня нашли в поезде?
- Брошенный ребенок?
- Не совсем. Там случилось крушение. Мои родители погибли, меня никто не искал. Меня могли бы отправить в детский приют… и я не познакомилась бы ни с кем из вас… не нашла бы кусочек бронзового щита и не брала бы книги из дома Гиза.
- Я всегда считал, что ты дальняя родственница священника.
- Так многие думают. Доркас и Элисон решили, будет лучше, если люди станут считать меня их дальней родственницей. А на самом деле неизвестно, кто я такая… Мне очень повезло, что именно они взяли меня к себе, до настоящего времени жизнь у меня была замечательная. Видимо, теперь мне надо расплачиваться за ту удачу, которая сопутствовала мне в начале жизни. Как ты думаешь, так всегда происходит?
- Нет, это просто такая полоса. У всех жизнь идет полосами. Но в Кеверал Корте живет Теодосия, а она твоя подруга. Она не может быть недоброй, я в этом уверен.
- Нет, конечно, но я ее редко вижу. Я все время кручусь вокруг ее матери.
Он с состраданием посмотрел на меня.
- Бедняжка Джудит, может, это продлится недолго. Когда-то все мы были вместе, и теперь вот опять собираемся - это какая-то определенная схема или рисунок.
- Жаль, что я не оценила яркость красок этого рисунка, когда его чертила судьба, если только я могу воспользоваться твоей метафорой.
- В этом заключена вся трагедия жизни, не правда ли? Мы не ценим хорошее, когда оно происходит с нами.
- Я буду делать это в будущем.
- Надеюсь, что в твоей жизни наступят перемены к лучшему. Мы должны чаще видеться.
- О, между нами воздвигнут социальные барьеры, ведь ты же будешь приходить в Кеверал Корт в качестве гостя.
- Я перепрыгну через любой барьер, который попытаются воздвигнуть между нами, - уверил он меня.
Он пошел меня провожать. Я обрадовалась, что Эван снова будет жить в нашей деревне.
* * *
В конце недели приехал Хадриан. Я находилась в саду, меня послали нарезать роз, он увидел меня и окликнул:
- Джудит! - он взял меня за руку и мы изучающе посмотрели друг на друга.
Хадриан стал красивым юношей - или он всегда был таким, просто я не замечала прежде. Его густые темные волосы низко опускались на брови (или мне казалось, что слишком низко, ведь у Тибальта высокий, открытый лоб). От него исходил природный шарм и хотя порой он говорил с горечью в голосе, в его серо-голубых глазах в любой момент готова блеснуть веселая искра. Он был высокого роста, широкоплечий; когда он здоровался со мной, его глаза всегда светились приятным светом и это меня успокаивало. Я знала, Хадриан один из тех, на кого я могу положиться.
- Ты стал ученым, Хадриан.
- А ты начала льстить. И стала компаньонкой, да еще у моей тети. Как ты могла, Джудит?
- Это легко объяснить. Если деньги не наследуют, их надо зарабатывать. Я это и делаю!
- Но в качестве компаньонки! Срезаешь розы… Могу поспорить, ты всегда срезаешь не те.
- Как ты прав! Эти красные, которые я нарезала, должны быть желтыми. А если бы я принесла желтые, мне сказали бы, что нужны красные, это меня утешает.
- Моя тетя - тиран. Я это знаю и считаю ошибкой, что ты исполняешь такую работу. Кто тебе предложил это место?
- Твой дядя. И мы ему искренне признательны. Если бы он не пригласил меня работать в его доме, вполне вероятно, что я срезала бы розы и была компаньонкой другого тирана, вдобавок где-нибудь очень далеко отсюда, не смогла бы поболтать с тобой, увидеть Эвана или…
- Это позор. Именно ты, которая всегда командовала…
- Я знаю. Я плачу долги. Теперь командуют и помыкают мной. Но все же приятно знать, что некоторые члены семейства не считают меня парией, когда я вынуждена заниматься унизительным делом - зарабатывать себе на пропитание.
- Мы опять все вместе. Эван, ты, Теодосия, я… а как Сабина?
- Отлично исполняет роль жены священника.
- Не могу поверить.
- Жизнь оборачивается иначе, чем ожидаешь.
В сад вышла Теодосия, на ней было белое муслиновое платье в голубой горошек и белая соломенная шляпка с голубыми лентами. Она стала такая симпатичная, ревниво подумала я.
- Я только что говорил Джудит, что вернулись старые времена, мы снова вместе, - сказал Хардиан. - Эван, Тибальт…
Я заметила, что Теодосия слегка покраснела и снова слова Джейн вспомнились мне. Значит, это правда. Но этого не может быть! Тибальт и Теодосия, как бы не так! Немыслимо! Однако она вполне симпатичная, выгодная партия, наследница. Но Тибальт не женится из-за денег! Еще как женится. Это естественный порядок вещей. Сабина вышла замуж по любви, Оливер в должности священника получает немного денег. Как же мы изменились, все мы. Легкомысленная Сабина становится женой священника, неприметная Теодосия выходит за моего Тибальта, чудесного принца. А я, гордая девица, главенствовавшая в классе, стала компаньонкой, прислуживая и унижаясь зарабатываю себе на хлеб.
- Эван, Тибальт, я, ты, Джудит, Сабина и Оливер, - говорил Хадриан.
- Да, - ответила Теодосия, она робко смотрела на меня, словно извиняясь, потому что мы почти не виделись с того времени, как я поступила к ним на работу.
- Очень приятно, что Джудит с нами.
- Неужели? - спросила я.
- Конечно. Ты всегда была одной из нас.
- А теперь я только компаньонка.
- Ну, ты слушаешь маму.
- Приходится, это входит в мои обязанности.
- С мамой не всегда легко.
- Тебе же не надо находиться при ней постоянно, - успокоил меня Хадриан.
- У меня почти нет свободного времени.
- Нам надо это исправить, не так ли, Теодосия?
Теодосия кивнула и улыбнулась.
Эти встречи подбодрили меня. Некоторым образом это все-таки напоминало давние времена.
* * *
О грядущем бале говорили все.
- Это будет самый грандиозный бал за последние годы, - сообщила мне Джейн. - Мисс Теодосия выходит в свет. - Она мне подмигнула. - Так приурочили время, чтобы все молодые люди собрались. Леди Бодреан надеется, что они объявят о помолвке до отъезда экспедиции в Египет.
- Вы думает, мистер Тибальт возьмет с собой невесту?
- На это не останется времени. У нас будет такая свадьба, к которой придется готовиться несколько месяцев, я-то знаю. Ее светлость не согласится на скромную свадьбу для своей дочери. Ничего такого, как было у Сабины и его преподобия. Леди Бодреан не позволит выдать единственную дочь таким образом.
- Они ведь еще не помолвлены.
- Это случится со дня на день, попомни мои слова.
Я начала верить в правоту предсказания Джейн после разговоров с Теодосией. С ней мы стали видеться гораздо чаще со времени приезда Хадриана. Казалось, она стремится загладить прошлое, когда мы неделями не встречались.
Единственный раз леди Бодреан беседовала со мной приветливо - когда она говорила о готовящемся бале для Теодосии. Я сразу поняла, она старается вызвать у меня зависть. Теодосия может ходить на балы сколько хочет, только пусть оставит мне моего Тибальта.
- Вы могли бы пойти к портнихе и помочь ей. На бальное платье Теодосии надо пришить пятьдесят ярдов кружев. А через час я буду готова послушать ваше чтение и не забудьте перед этим вывести Апельсина и Лимона.
Сара Слоупер была слишком хорошей портнихой, чтобы позволить мне сделать хоть стежок в ее произведении портновского искусства. Платье лежало на столе - бледно-голубой шифон и пятьдесят ярдов небесно-голубых кружев.
Теодосия пришла на примерку. Я помогла надеть платье, которое ей очень шло. Она будет в нем красавица, подумала я с завистью. Я уже видела ее кружащейся по залу в объятиях Тибальта.
- Нравится, Джудит? - спросила она.
- Тебе к лицу этот цвет.
- Я так люблю танцевать, - сказала она и закружилась по комнате.
Я почувствовала, словно мы снова стали детьми в классной комнате. Я подошла к ней и поклонилась.
- Мисс Бодреан, позволите ли вы мне иметь удовольствие пригласить вас на танец?
Она сделала глубокий реверанс. Мы обнялись и закружились по комнате, а Сара с улыбкой наблюдала за нами.
- Вы сегодня восхитительно выглядите, мисс Бодреан.
- Благодарю вас, сэр.
- Как великодушно с вашей стороны благодарить меня за то, чем наградила вас природа.
- Ну, Джудит, ты совсем не изменилась. Как жаль, что…
Сара вскочила со стула и почтительно поклонилась: в дверях стоял сэр Ральф и наблюдал за нашим танцем.
Мы сразу же остановились. Я подумала, что он скажет, увидев, как компаньонка фамильярно танцует с его дочерью.
Но он явно не рассердился.
- Довольно грациозно, правда Сара? - спросил он.
- Да, сэр, безусловно, - заикаясь, промолвила Сара.
- Значит, это твое бальное платье?
- Да, папа.
- А у мисс Осмонд есть бальное платье?
- Нет.
- А почему нет?
- Потому что человеку моего положения не часто требуются бальные платья.
Я заметила знакомое подрагивание подбородка.
- Ну конечно, вы же теперь компаньонка. Я слышал о вас от леди Бодреан.
- В таком случае, боюсь, вы слышали обо мне мало хорошего.
Не знаю, почему я заговорила с ним таким образом. Просто не смогла сдержаться, хотя понимала, что мои слова звучат дерзко, ведь я служу в их доме, к тому же меня могут легко уволить.
- Очень мало, - заверил он меня, тряся головой. - Фактически ничего.
- Я боялась этого.
- Неужели? Вот так перемена. У меня сложилось о вас впечатление как о бесстрашной юной леди. - Его лохматые брови сошлись на переносице. - Я совсем вас не вижу. Где вы пропадаете?
- Я не вращаюсь в ваших кругах, сэр, - ответила я, почувствовав, что он совершенно не сердится на меня, а мои дерзкие слова его забавляют.
- Я начинаю сожалеть об этом.
- Папа, тебе нравится мое платье? - спросила Теодосия.
- Очень милое, голубенькое, да?
- Да, папа.
Он обернулся ко мне.
- А если бы у вас было бальное платье, какой цвет вы бы выбрали?
- Она выбрала бы зеленый, папа, - ответила за меня Теодосия. - Это любимый цвет Джудит.
- Но зеленый считается несчастливым цветом, - ответил сэр Ральф. - Или так думали только в дни моей молодости? Мы говорили: зеленое в понедельник, черное в пятницу. Но уверен, что мисс Осмонд не суеверна.
- В отношении цвета - нет, - ответила я. - Хотя в чем-то и суеверна.
- Не годится считать себя невезучей, - сказал он. - Иначе на самом деле перестанет везти.
Он вышел, подрагивая подбородком.
Теодосия взглянула на меня, удивленно подняв брови.
- Зачем сюда заходил папа?
- Ты должна больше знать о его привычках, чем я.
- Видимо, он волнуется о бале… Джудит, миссис Грей говорит, что ты прочитала несколько книг, написанных сэром Эдвардом Трэверсом. Значит, теперь ты много знаешь об археологии.
- Достаточно, чтобы понять, насколько я невежественна. У нас обеих поверхностные знания, правда? Их мы получили от Эвана Каллума.
- Жаль, что я знаю так мало. - Она оживилась. - Я тоже стану читать. Ты должна мне посоветовать, с чего начать.
Я сразу все поняла. Она отчаянно стремилась научиться вести разумный разговор с Тибальтом.
* * *
Приглашения были разосланы, я составила список гостей и после подтверждения, что они прибудут на бал, стала подписывать карточки. Я помогала составлять композиции из цветов для украшения бального зала. Цветы приносили из теплиц, ведь стоял октябрь, и в саду цветов почти не осталось. Я составляла программки танцев, вкладывала в них розовые и голубые карандаши и вклеивала закладки из шелкового шнура. В первый раз леди Бодреан казалась довольной, она хотела, чтобы я поняла, как сложно выпускать в большой свет хорошо воспитанную юную девушку. Она не могла не заметить, что порой я стояла с понурым лицом, от этого ее настроение улучшалось еще больше. Мне хотелось закричать: не интересуют меня ваши светские мероприятия, пусть ими занимается Теодосия, а грустно мне по другой причине.
Когда выдавался свободный час, я уходила в коттедж "Радуга". Доркас и Элисон всегда поднимали вокруг меня такую суматоху, они старались поддерживать мой дух, угощая меня моими любимыми пирожными, которые я с жадностью поедала в детстве.
Они все хотели знать о готовящемся бале.
- Какой позор, что они не пригласили тебя, Джудит, - сказала Доркас.
- А почему они должны меня приглашать? Прислугу не зовут на семейные балы.
- В твоем случае все по-другому. Ты же училась вместе с ними.
- Леди Бодреан объяснит тебе, что за это следует благодарить их до конца дней, а не искать новых поблажек и одолжений.
- О, Джудит, все на самом деле так невыносимо?
- Дело в том, что она настолько противная, я даже получаю удовольствие от борьбы с ней. Она к тому же очень глупа, поэтому я могу вставлять колючки, а она не замечает.
- Если все так плохо, тебе следует уйти от них.
- Меня и так могут попросить. Предупреждаю вас, что я готова к извещению об увольнении каждый день.
- Ну, дорогая, не стоит волноваться. Нам хватает на жизнь. А ты найдешь себе другое место.
Иногда они сообщали мне деревенские новости. Они много делали для прихода, ведь они занимались этим всю жизнь и хорошо исполняли эту задачу. Они шептали, что Сабина не слишком практична, чересчур болтлива, а это не подобает жене священника. Что касается Оливера, то он вполне компетентен.
Я напомнила им их слова о том, что он нес приход на своих плечах, когда болел отец Джеймс.
С неохотой они согласились. Я понимала, они все еще не могут простить Оливеру, что он женился не на мне, а еще больше Сабине за то, что Оливер выбрал ее. Мне приятно думать, что мое детство прошло рядом с ними.
Сэр Ральф плохо себя чувствовал, поэтому Тибальт с отцом часто его навещали. Они обсуждали детали предстоящей экспедиции. Я бесстыдно лезла им на глаза. Теперь даже сэр Эдвард узнавал меня и слабо улыбался мне рассеянной улыбкой, вспоминая, что я - та девочка, которая нарядилась мумией.
Тибальт перебрасывался со мной парой слов - обычно он спрашивал, что я читаю. Мне хотелось услышать от него об экспедиции, но, естественно, я не осмеливалась его спрашивать.
За два дня до бала случилось невероятное.
Выйдя из комнаты леди Бодреан, я собиралась отправиться по своим делам, но в коридоре меня ждала Теодосия. Она выглядела весьма взволнованной.
- Привет, Джудит.
- Ты меня ждешь?
- Да, мне надо тебе кое-что сказать.
Мое сердце забилось чаще, настроение пропало. Значит, свершилось: Тибальт сделал ей предложение, а объявят об этом на балу.
Она взяла меня под руку.
- Пойдем в твою комнату. Никогда не догадаешься, о чем я скажу.
Мелькнула мысль: я не смогу этого вынести. Сколько раз я представляла себе это событие… Мне придется уйти… немедленно… Пойду к Доркас и Элисон, сообщу им о своем решении, найду место где-нибудь подальше отсюда и уеду.
Я запнулась:
- Знаю. Ты… обручилась.
Она остановилась и вспыхнула. Стало ясно, если сегодня она хочет мне сказать что-то другое, то и это событие не за горами.
- Ты всегда считаешь, что знаешь все. Но на этот раз умная Джудит ошиблась.
Умная Джудит была счастлива ошибиться.